"Земля и люди" - газета Ичалковского района РМ

Игорь Васильевич Бестужев-Лада – советский и российский историк, социолог и футуролог, специалист в области социального прогнозирования и глобалистики. Почётный член Всемирной федерации исследований будущего, президент Академии прогнозирования Российского отделения Всемирной академии будущностей. Его перу принадлежат несколько сотен научных работ, в том числе свыше двух десятков книг о будущем земли и человечества, социальных проблемах российского общества, теории и истории социального прогнозирования.
12 января уроженцу села Лада, увековечившему малую родину в своём имени, исполнилось бы 95 лет. К юбилею учёного главный хранитель фондов Ичалковского краеведческого музея М.Н. Тарасова поделилась с нами выдержками одного из его интервью. В нём Игорь Васильевич изложил свои взгляды на современные проблемы семьи. Этому интервью с журналистом Ириной Павлюткиной несколько лет, и взгляды Игоря Васильевича уже тогда считались достаточно смелыми. А если перенести его умозаключения на нашу реальность, выяснится, что учёный предсказал многое из того, что мы сейчас наблюдаем. Приводим выдержки из этого интервью.
Игорь Васильевич Бестужев-Лада – почётный член Всемирной федерации исследований будущего, президент Академии прогнозирования Российского отделения Всемирной академии будущностей. Его перу принадлежат несколько сотен научных работ, в том числе свыше двух десятков книг о будущем земли и человечества, социальных проблемах российского общества, теории и истории социального прогнозирования. 12 января Игорю Васильевичу, уроженцу села Лада, увековечившему малую родину в своём имени, исполнилось бы 95 лет. К юбилею учёного главный хранитель фондов Ичалковского краеведческого музея М.Н. Тарасова поделилась с нами одним из его интервью в столичном издании. В нём Игорь Васильевич изложил свои взгляды на современные проблемы семьи. Этому интервью с журналистом Ириной Павлюткиной уже несколько лет, и взгляды Игоря Васильевича уже тогда считались достаточно смелыми. А если перенести его умозаключения на нашу реальность, выяснится, что учёный предсказал многое из того, что мы сейчас наблюдаем. Приводим выдержки из этого интервью.
Книги Игоря Васильевича
– Игорь Васильевич, насколько, по Вашему мнению, изменилось к третьему тысячелетию понятие «семья»? Нас пугают, что тенденция родителей заводить не более одного, двух детей опасна. Для кого, для чего?
– Не будем сейчас касаться вопросов воспроизводства и нынешнего представления о многодетной семье. Обратимся к истории. Напомню, что при традиционном сельском образе жизни основную связующую роль в обществе играла сложная семья старого типа (имеющая мало общего с современной), в рамках которой родители и дети трудились, жили, развлекались вместе. При этом от поколения к поколению передавались профессия, мировоззрение, стереотипы сознания и поведения родителей.
В результате примерно к пятнадцати годам жизни девушка и парень становились не только физиологически, но и психологически взрослыми, готовы были в любой момент создать собственную семью. Ни одна из существующих систем образования не в состоянии даже приблизиться к подобным результатам! Мало того, опыт показывает, что без такой «домашней школы» происходит неизбежная массовая инфантилизация молодёжи – особенно в однодетных семьях, с кучей любящих родственников, буквально растлевающих своего питомца.
В десять лет подросток остаётся с психологией пятилетнего ребенка, в пятнадцать, а нередко и в двадцать, и в тридцать – с психологией подростка. Какие же это будут родители и как избежать при таких родителях гибели человечества, даже успешно решив все прочие проблемы?
– Жизнь развивается по законам природы. Бессмысленно призывать вернуться в прошлое. Оттуда можно лишь позаимствовать полезный опыт. А не настало ли время вообще отказаться от уз брака? Найти другой вариант взаимоотношений?
– В золотом веке ценность семьи под сомнение не ставили. В серебряном – начали. В бронзовом пошло тотальное оправдание всех форм разрушения семьи – от адюльтера до самых вопиющих половых извращений. Железный открылся самыми настоящими похоронами семьи с бесовскою пляской на её могиле всех мыслимых видов разврата. Зло воинствующе торжествует, попирая слабеющее Добро. И вот на протяжении первого же десятилетия железного века мы видим сатанинский шабаш на останках искусства, культуры.
Сочинить повесть, поэму, пьесу, даже многотомную эпопею (и издать её) может сегодня каждый недоучка, абсолютно лишённый таланта, лишь бы обладал достаточной долей наглости. Зарифмовать – любое количество четверостиший. Ремесленник навострился выстукивать на компьютере по 25 страниц через два интервала в день и выпускать таким образом до трех-четырех романов в год!
Литература в основном заменилась детективами и фантастикой, да и читающих вообще не так уж и много. Основная масса довольствуется тележвачкой. В моде лишь что-то скандальное, ведь надо же как-то обратить на себя внимание.
– Ничего себе взаимосвязь между необходимостью существования семьи и культурой!
– Все гораздо глубже. После промышленной революции XVIII века произошло быстрое распространение современного городского образа жизни, который пришёл на смену традиционному сельскому. И во второй половине ХХ века это определило мировую цивилизацию. Два образа жизни являются своего рода антиподами. При одном неизбежен тяжёлый и продолжительный физический труд, полное бытовое и культурное самообслуживание. При другом столь же неизбежны массовые тунеядство, потребительство, деморализация. При одном неизбежна предопределённость круга общения и даже выбор спутника жизни. При другом – извращённость человеческих отношений и массовая трагедия одиночества. При одном – отсутствие возможности социального продвижения. При другом – чудовищный комплекс неполноценности в массовых масштабах. При одном – жизнь, как в витрине магазина и полная зависимость от общественного мнения окружающих. При другом – отчуждение от общества и разрыв поколений. Всё это вместе взятое, и особенно последнее (разрыв поколений), создает благоприятную почву для антикультуры. Почему бы Насилию не торжествовать над Милосердием, если одного не осудит, а другого никто не оценит? Почему бы Похоти не торжествовать над Любовью, если Похоть агрессивна, а Любовь беззащитна? Почему бы Дурману не торжествовать над Разумом, если одурманенному легче живется в безумном, противоестественном мире? И антикультура гордо, нагло поднимает голову.
Так что бережение того, что мы вкладываем в понятие «семейный очаг», может быть, станет спасением от неоднократно предсказанного Апокалипсиса. Вопрос стоит так: либо семья, либо звериная стая.