— Вот видишь? — улыбнулся мне старый жрец. — Главным здесь является инфракрасное излучение. Избыток его эти твари не переносят. Их выжигают даже простые прыжки через костёр.

И, конечно же, наш русский банный обряд. Когда после парилки человек обливается ледяной водой или катается в снегу. Что в это время происходит? Наше тело выбрасывает из себя столько энергии, что её хватает для сжигания в его ауре всей этой аннунакской нечисти…

Теперь ты понимаешь, почему было навязано нам, потомкам белых богов христианство? Я имею в виду всех её представителей, как у нас, так и на Западе. — Чтобы объявить очищение и банные процедуры бесовскими. — Молодец, сообразил! Ты не так глуп, как кажешься! А как насчёт нашей русской печи? Можешь о ней что-то сказать?

И только тут, услышав вопрос волхва, до меня, наконец, дошло, что собой представляет наша руская печь! Великое изобретение наших пРАдедов. — Так ведь это как и Ярило Солнце - инфракрасный генератор для очищения нашего ментального поля!

— И ментального, и астрального, короче всего нашего кокона, — показал глазами на свою рускую печь дедушка.

— Вот почему все руские люди любили спать на своих печах. Руская печь у славян была самым главным местом их очищения. По сути, его сердцем. И дело было не только в тепле, и в месте, где готовилась пища, а в здоровье людей, в сохранении их психического адекватного состояния. — Сначала ты рассказал мне о яде, а потом указал на противоядие. Оказывается всё так просто. Они изобрели полевых червей, мы — огненные обряды, бани и рускую печь. Так? — Всё так, мой друг. Так! Теперь в твоей голове сложилась мозаика. Только запомни, руские бани были у наших пРАдедов всегда. А плазменную печь изобрели действительно не так давно. Примерно 40 тысяч лет назад.

— Теперь я всё понимаю. — Что именно? — Почему попы так отчаянно боролись с огненными обрядами, клеветали, называя бесовскими. За хождение по углям и прыжки через костёр полагалась смерть. И почему церковь присвоила наш обряд перепекания и омовения младенцев себе, только извратив полностью сам обычай. И почему церковь запретила в Европе в банях парилки.  И почему со временем простые печи у нас на Руси вытеснили наши традиционные руские печи.. Как раньше мылись в русской печи.

Чаще всего в печке мыли маленьких детей – очевидно, чтобы не застудить по дороге в баню, которая всегда стояла далеко от избы. Мать забиралась внутрь печи, а ей на деревянной лопате, которой обычно вынимали хлеб, подавали ребенка. Внутри печи уже стояли чугуны с нагретой водой, щелоком (прообраз мыла), целебными травяными отварами.

В печке было чисто: золу и углы тщательно выметали. Забирались в печку через зев, а чтобы не запачкаться, место перед зевом («под», а по-современному, плиту) покрывали досками или влажной соломой. На время банных процедур печную заслонку закрывали. Окончив мытье, мать «высаживала» ребенка на лопате, а затем выбиралась и сама. Отсюда, кстати, и пошли сказки про бабу-Ягу.

Мыли в печке и немощных стариков. Помощник забирался внутрь, а старец или старушка с комфортом «въезжали» в печь, лежа на широкой доске. Взрослые обычно мылись по одному. Терлись щелоком, волосы мыли золой либо яйцом. Пару поддавали, брызгая водой на горячие стенки печи, примыкающие к топке. А где выпекали богатырей?

Мы все, наверное, помним злую и страшную Бабу-Ягу, которая зачем-то сажала бедного Иванушку на широкую деревянную лопату и заталкивала в печь. Но, как говорится, в сказке быль и  в ней намёк. Что бы это значило?

Баба-Яга проводила обряд инициации огнём — испытание, закаливание, наделяющее подростка качествами мужчины.

Так-что, Баба-Яга та ещё целительница. Зря её в сказках сделали злой.

Печь у славян была отражением трех миров: небесного, земного и загробного, она была своего рода и местом общения с прадедами. К ним и обращались знахарки, чтобы спасти хилое дитя. Зачем на Руси детей в печи запекали На самом деле – это  старинный обряд «перепекания ребенка», который, несмотря на свою древность, был очень живуч и в иных местах сохранялся вплоть до XX века, а то и дольше… Считалось, что если ребенок появился на свет раньше времени, если он слаб или болен, то это значит, что «не дозрел» в материнском чреве. А раз так, то нужно довести его до «нужной кондиции» с тем, чтобы он не только выжил, но и обрел необходимые жизненные силы.

Рождение ребенка уподобляли выпечке хлеба, а потому в классическом варианте «перепекания» младенца предварительно обмазывали ржаным (и только ржаным) тестом, оставляя свободными от него только рот и ноздри. Тесто, к слову сказать, тоже было не простое, а на воде, принесенной на рассвете из трех колодцев, желательно – бабкой-знахаркой. Обмазанное тестом дитятко укладывали на хлебную лопату, привязывали к ней и трижды отправляли на короткое время в теплую (не горячую!) печь, в которой нет огня. В одних местах это поручалось бабушке-повитухе, в других – самой матери, в третьих – самой старой женщине в селении.

В России ритуал был известен чрезвычайно широко, хотя и не повсеместно; он фиксировался в центральных, в южных, в северных губерниях, в Поволжье, на Урале, а также в Сибири. В статье В. Н. Аршинова «О народном лечении в Казанском уезде», опубликованной в 1889 году, говорится об оригинальном способе лечения болезни, называемой в народе «собачья старость»: «Лицо ребенка замазывается тестом, остаются открытыми только нос и рот, сам он привязывается к хлебной лопате, и после того, как посадят хлебы в печь, туда же на несколько мгновений суют и ребенка три раза. При этом приговаривают: «Собачья старость, припекись, припекись в печи!» Этот способ лечения называется «запеканьем». В наиболее общем случае ритуал заключается в том, что грудного ребенка кладут на хлебную лопату и трижды всовывают в теплую печь. Обычно так поступали с младенцами, больными рахитом или атрофией, а согласно народной терминологии – собачьей старостью или сухотами. В некоторых местах Владимирской губернии «перепекали» всех детей непосредственно после родов. Известно, что в младенчестве «перепеканию» был подвергнут поэт Гаврила Романович Державин. Об обстоятельствах своего рождения, которое произошло 3 июля 1743 года в городе Казани, он пишет «Помянутый сын их (то есть сам Г. Р. Державин) был первый от их брака; в младенчестве был весьма мал, слаб и сух, так что, по-тогдашнему в том краю обычаю народному, должно было его запекать в хлеб, дабы получил он сколько-нибудь живости».

Следует отметить, что обряд «перепекания» возродился в советское время. По воспоминаниям жителя села Ольховки В.И. Валеева (1928 г.р.), «перепекали» и его младшего брата Николая. Произошло это летом 1942 года. Брат его был не только худосочен, но к тому же криклив и капризен. Врачей в селе не было. Собравшийся «консилиум» из бабушек поставил диагноз: «На нем — сушец». Назначен был единодушно и курс лечения: «Перепекать». По словам Валеева, его мать посадила брата (ему шел шестой месяц) на широкую деревянную лопату и несколько раз «сажала» Николая в печь. Правда, печь уже основательно остыла. А в это время свекровь бегала кругом избы, заглядывала в окна, стучала в них и несколько раз спрашивала: «Баба, баба, что печешь?». На что сноха неизменно отвечала: «Сушец пеку». По мнению Владимира Ионовича, его брата лечили от худосочия. Вариантов обряда перепекания было много. Но было у всех и общее: обязательно на хлебной лопате и в печь, как символ огня.

Возможно, в этой   процедуре следует видеть отголоски одного из древнейших обрядов — очищение огнем. А вообще, эта похоже на некую закалку (горячо-холодно), которая мобилизует организм на борьбу с болезнью. Младенцев в наши дни не перепекают (разве что кладут в инкубатор). Зачем же вспоминать «старину седую»? А помните, как в сказке гуси-лебеди прекратили погоню за детьми только после того, как те забрались в печку? Печка может быть условной… Ведь сам процесс перепекания был не только медицинской процедурой, но и в не меньшей степени – символической. Таким образом, помещение ребенка в печь, помимо сжигания болез­ни, могло символизировать одновременно: - повторное «выпекание» ребенка, уподобленного хлебу, в печи, являющейся обычным местом выпечки хлеба и одновременно символизирующей женское чрево; - символическое «допекание» ребенка, «не долеченного» в материнской утробе; - временное возвращение ребенка в материнское чрево, символизируе­мое печью, и его второе рождение; - временную смерть ребенка, его пребывание в ином мире, символизи­руемом печью, и возвращение в этот мир.

… Вот так, добропорядочную знахарку Бабу-Ягу сказочники превратили в кровожадную злодейку, пекущую в печи детишек... Так что Баба Яга вовсе не злая колдунья, а добрая знахарка. Сейчас роль печки выполняют инкубаторы, а тогда - руская кормилица печка