Соберу несколько вопросов о роли и проблемах БпЛА, не перемешивая – встряхну.

Без технической зауми, на данную тему профессионально пишут немало практиков, у автора несколько иная полигонная специализация передачи былого опыта.
И при виде всё усложняющихся тренировок «птицеводов» возникают противоречивые чувства.
От куртуазного воинского предрассудка «это нечестная война», до глубокой эмоциональной депрессии.
С пониманием, что канонически подготовленный воин согласно Уставам и Наставлениям мировых войн уходит ... нет, не на покой. В тень.

Уступая место эшелонированным беспилотным системами наблюдения, разведки, поражения.
В тактической полосе – уже, на оперативно-тактическую глубину – частично, а скоро за армейским рубежом обороны (50-90 км от условной линии фронта) передвигаться станет возможным на звериной интуиции профессионального разведчика-диверсанта.

Тихэнько-тихэнько ножками, крутя башкой на 360 градусов, либо на скоростях внедорожного экстремального спорта. Под непроницаемым пологом своих беспилотных систем «малого воздуха», дополненных средствами ПВО.

Бездушные битвы
Если обобщить публикации «мозговых трестов» военного назначения Запада, воевать с Россией они намерены беспилотниками, собранными в рои, управляемые Искусственным Интеллектом.
C машинным зрением ударных единиц-камикадзе, самостоятельно распознающих цели.
Непреодолимый рубеж линий Мажино и Маннергейма XXI века на новых физических принципах.
Опираются импортные стратеги, конечно же, на обоюдный опыт идущего в Малороссии конфликта.
Впереди планеты всей тут выступает немчура, во всяком случае, пишет по вопросу больше всех. На втором месте ... шпротные архиепископства, сегодня поймавшие кураж милитаризации.

Требуя от своих больших братьев дать им много-много пенёндзев для создания подобных эшелонированных систем обороны, раз отказывают в прямом финансировании увеличения национальных армий в два-три раза.
Обещают уложиться за год и тем самым защитить Европу от нашествия дикой русской Орды, назначенное почему-то на 2029-2030 гг.

Оставим за скобками влажные мечты радужных небинарных мазохистов, ибо продираться сквозь импортные Стены Дронов наш солдат вряд ли станет, имея арсеналы ракетного благолепия малой/средней дальности. И примерно такие же – беспилотного.

Но в тактической полосе соприкосновения армий, то да ... через пять лет друг против друга будут роиться тучи БпЛА.
В составе взводов, рот и далее по иерархии воинской.

Цели могут быть разные, от задач прорыва обороны, до контратакующих действий. Вопрос ресурса и качества «юнитов», кто кого задавит, поскольку давление на противника можно наращивать бесконечно за счёт имеющегося резерва. И более совершенной специализации.

Уже сегодня появляются жёстко структурированные «крылья-рои» с разведчиками, охранением, командирами-ретрансляторами, перехватчиками-истребителями своих коллег.
Бережно храня ударную силу подразделения, ударные БпЛА или барражирующие боеприпасы.
А дорогие системы ПВО/ПРО с баснословными по цене управляемыми ракетами пробуют заменять небольшими группами дешёвых дронов, стаей воронья атакующих разведчики-дальнолёты или тяжёлые «бомберы» со сбросами. .

Подобные истребительные эскадрильи не хотят спать, им не нужен моцион и положенные бойцу инструменты поддержания боеспособности, только ротация и подзарядка.
Искусственный Интеллект в разных программных режимах может выбирать тактику ведения воздушного боя, оценивать соотношения собственных потерь с потенциальным уроном противнику.

Выбирать приоритетные цели, запрашивать подмогу, совершать обманные действия либо стоять Стеной.
Побеждает тот, у кого более совершенная устойчивая связь с командованием, кто «дальше видит» и лучше/быстрее пользуется разведывательно-ударными контурами.
Предотвращая выход противника на боевой курс, либо занятие удобных эшелонов обороны.
Задача для нынешних железных болванов ИИ пока архисложная, но по мере накопления фактического опыта решаемая.
Алгоритм умнеет, превращая тысячи эпизодов в некие системные оценки. А следом – тактику.

Вторая нерешённая проблема заключена в устойчивых каналах связи. Как внутри «эскадрилий», так и командными центрами.
При хорошей системе РЭБ, способной погасить спутниковые каналы – требуются летающие пункты управления с грудами специального оборудования, утыканные антеннами и нагруженные элементами питания.
Самые лакомые цели для противника, который изведёт на такого «командира» десятки более дешёвых дронов в тактике тарана, но превратит организованное воздушное подразделение в слепоглухонемых насекомых без целей и задач.
Потому поле боя грядущих сражений нужно будет готовить не менее тщательно, чем полосу обороны стрелковой дивизии перед атакой вражеского танкового корпуса.

Создавая «цифровую инфраструктуру» с несколькими дублирующими системами управления, надёжно сохраняя контроль за своими «истребителями» и разведчиками в первую очередь.

Проблема пока решается с огромным скрипом, в деньгах стоит не меньше классических систем ПВО, но лиха беда начало.
Потому появление летающих автономных «радаров» на локальном ИИ, в окружении перехватчиков с турелями или миниатюрными ЗУР можно ожидать довольно скоро.
Тут кто раньше и больше в НИОКР вложится.

Потому заканчивая ответна вопрос «какие перспективы у нового рода войск малого неба», скажу следующее:
безграничные в среднесрочной перспективе.
Как только специальные люди, на базе фактического материала смогут чётко сформулировать перечень боевых задач для боевой работы «роя».
В нападении, обороне, прикрытии, обеспечении деятельности наземных сил. Тут ещё много раз посчитать нужно, что дешевле обходится. Поскольку логистика с инфраструктурой Стен Дронов куда более чувствительная и сложная, нежели для классического подразделения/соединения поля боя.

Захват городов
Возвращаемся к застарелому, постоянно звучащему вопросу:
почему военные действия старательно ведутся вне городов?
А освобождённые выглядят грудами щебня, хотя уличных бои практически не велись.
Ответ аккурат из темы статьи - повинны в том БпЛА, точнее большое число их операторов.
В городе прекрасно укрытых, способных быстро маневрировать внутри застройки по многочисленным разведывательным данным для каждого сектора обороны.
Прежние стандарты соотношения наземных сил «пять к одному» в пользу штурмующих ещё больше сдвигаются вправо, а огневые средства поражения стремятся к абсолютным величинам превосходства.

Не забываем - город необходимо брать в осаду, в идеале – полное окружение.
Либо в огневое, дабы воспрепятствовать плановым ротациям, подвозу боеприпасов/снаряжения.
Чем крупнее город, тем сильнее нужно загибать крылья двустороннего охвата, либо полу-охвата с одной, обязательно перекусывая ключевые коммуникации. Беря под физический или огневой контроль.
Для этого требуются силы и средства, многократно превосходящие гарнизон и поддерживающие его полевые войска участка фронта.

А когда силы примерно равны или штурмующие имеют незначительный перевес, то их превосходство в средствах поражения (артиллерия, авиация) легко нивелирует «малое небо» со множеством беспилотников тактической полосы.
Исключающие скрытное накопление сил для штурмовых операций или обходных окружения города.
Потому как преимущество у тех, кто выше сидит, дальше глядит, надёжнее прячет своих операторов с оборудованием.
В первую очередь – антенны с ретрансляторами, которыми можно утыкать все многоэтажки.
Получая в каждом боевом классе беспилотья преимущество по дистанции проводимых разведки, целеуказания, поражения.

Уравнять шансы наступающие могут более качественными средствами радиоэлектронной борьбы (РЭБ), превосходством в силах радиоэлектронной разведки (РЭР). С методическим выведением используемых обороняющимися «высоток», дабы уравнять дистанции применение самых ходовых и массовых FPV-дронов, беспиотья на оптоволокне.
Но перед этим необходимо закрыть вольготное перемещение вражеских разведчиков и тяжёлых БпЛА-бомберов в стандартной ныне 15-20-тикилометровой «килл-зоне». Для этого требуется высокая плотность перехватчиков на боевом дежурстве.

С постоянно висящими в небе ударными группами, выбивающими вражеские расчёты БпЛА ещё на земле или сразу после совершённого запуска своих «птиц».
Сегодня подобные подходы (после образцово-показательных действий в Курской области весной 2025-го) системно демонстрируют наши спецы Центра «Рубикон» и обучаемые ими подразделения для прочих соединений Минобороны.
Вызывая множественные детонации метана в социальных сетях противной стороны.
Хорошо жить в мифологии Стены Дронов, раздвинувших предполье на 20-30 километров и плохо, когда уже ослеп в первой полосе своих передовых окопов, укреплений, намеченных рубежей.

А каждый вылет сопровождается потерей «птиц» на взлёте или того хуже – гибелью обученных расчётов.
С численным и качественным перевесом по беспилотью у оппонента. После захвата «малого неба» отдающим насквозь просвеченный разведчиками оборонительный сектор – стосковавшимся по массированному огню дивизионами/полками пушкарям.
И многотонным, планирующим в копеечную монету ФАБ-ам фронтовой авиации.

И чем больше будет таких специализированных подразделений беспилотной изоляции района боевых действий, заточенных на поиск и нейтрализацию своих «коллег» по бездушному пилотированию, тем быстрее пойдут дела в полосе продвижения у воинов-освободителей.

Но проблема городских агломераций, особенно крупных – никуда не исчезнет, поскольку в плотной жилой или промышленной застройке обороняющиеся способны уравнять шансы, в большинстве случаев получая преимущество. Высоко сижу ...

О новом роде войск
На вопросы, как движутся дела у созданных российских «войск беспилотных систем», только в июне сего года получивших материальную базу согласно утверждённой Программы вооружения на 2027–2036 годы ... отвечу так: тяжело движутся дела.
Неспешно.

Большей частью на энтузиазме добровольческих подразделений типа Центра «Рубикон» или Центра специального назначения «БАРС-Сармат».
С немалым привлечением народных пожертвований и спонсорских средств. Под управлением отставников.

Каким будет будущее ВБпС, как отдельного рода войск, говорить рано, поскольку организационно-штатная структура, система подготовки, подбор кадров, материально-техническое обеспечение – дело такое, бюрократическое.
Новое и незнакомое.
А когда тактика применения беспилотья совершает каждые полгода революционный рывок вперёд с появлением новых систем, изделий, рабочих идей и производственных решений, вообще не берусь прогнозировать.
Даже дерзость скажу в адрес родного Минобороны: пока гражданские энтузиасты и служилые справляются на порядок лучше.

Выстраивая не хрестоматийные воинские подразделения с понятной оргштатной структурой, а скорее некую венчурную корпорацию с многочисленными филиалами.
Уже идя наперекор армейским порядкам в подготовке личного состава беспилотных групп.

Лично был удивлён царящей там жесточайшей специализации и нетипичными контурами применения «птиц».
Во-первых, никаких «специалистов широкого профиля», когда бывший пулемётчик становится волею судьбы (приказом) дроноводом.

Сам себе оператор, инженер, электронщик, радиолюбитель, оружейник, водитель, стрелок-охранник и сапёр.
А в большинстве случаев – и контактное лицо для волонтёров, на материке собирающих в гаражах чёрт знает что.
Из того, что было.
Наиболее эффективные «рубиконовские птичники» заняты только своими прямыми обязанностями, операторы летают (ударные и разведывательные – разные учётные специальности), а специальные группы поддержки готовят всё остальное. От тщательно оборудованных позиций и матчасти – до практически еженедельно обновляемого оборудования.

А система командования и управления разведывательно-ударными контурами предельно упрощена, разведчики с «ударниками» взаимодействуют не по приказу вышестоящего начальника, а исходя из военной целесообразности в рамках очень общей боевой задачи.

Именно потому сегодня десятки групп являются мастера своего дела, работающие только с единственной беспилотной системой. Самолётного типа, барражирующих армейских или «народных» боеприпасов, разведчиков-корректировщиков тактической полосы и оперативно-тактической, снайперской работы FPV-дронами.

Есть уже известные асы-истребители вражеского беспилотья, кстати.
И профессиональные охотники за дроноводами противника.
При поддержке своих инженеров, радиоэлектронщиков, оружейников, медиков, эвакуационных отрядов, тыловых служб, сил обеспечения текущей деятельности.
Управляемых аналитическими центрами (не штабами), находящимися на круглосуточной прямой связи с производственными площадками в тылу, расчётами на передовой.

Сдаётся ... на такие организационные подвиги армейская бюрократия пока не способна.
Если будет работать по-старинке.

Выводы накоротке, поскольку тему «малого воздуха» по поступившим вопросам ещё не закрыл.
Если же говорить о пресловутой Стене Дронов наших незабвенных визави, то она пробита.
Большей частью организационными усилиями энтузиастов, хорошо ориентирующихся в особенностях военного порядка (текущих технологиях ВПК) и получивших гражданский опыт коммерческого/некоммерческого секторов экономики.

Возникла эффективная синергия армейского механизма, откровенно неготового три года назад к полноценной войне на истощение с Мировой Жабой и гражданским производственным сектором.

При помощи государства, деликатно и без лишней помпы обеспечившего бесперебойные поставки коммерческого оборудования/материалов и комплектующих для нужд военно-гражданского ВПК.
Открывшего ворота полигонов, Центров и даже неприступные бастионы воинских соединений на фронте для убывших на гражданку военспецов, волонтёров, инженерно-производственных групп.

Так складывается уникальная и работоспособная отрасль для будущего рода войск беспилотных систем.
Не сама в себе, как любят приврать некоторые диванные срочносборщики «на которых фронт держится», а полноценная интеграция гражданского сектора с оборонным и боевыми организмами переднего края.
Именно такая конфигурация позволяет с оптимизмом смотреть в будущее, надеяться на захват «малого неба» после появления более многочисленных филиалов «Рубикона» иже с ним Центров.

Опять канонический догмат «побеждают большие батальоны» в действии.
Ныне беспилотные. Имеющие равный с противником технологический уровень, но превосходящий его в производственной базе, математике больших чисел расходов на средства ведения вооружённой борьбы и мобилизационном ресурсе.
Никаких революционных ноу-хау, лишь вопрос гибкой тактики, численности подготовленных расчётов, адекватности и скорости технического взаимодействия тыла с фронтом.
Доклад закончил, продолжение будет.

Исторические напёрстки.