Предыдущая публикация
«Роскошный цветок, выросший на русской музыкальной почве»
Сцена из оперы «Руслан и Людмила» (постановка Мариинского театра)
Наверное, ведя речь о «Руслане и Людмиле», нельзя не сказать хоть немного о воплощениях этой поэмы, тем более что именно с неё, как я уже говорила, началась театральная Пушкиниана – первое сценическое произведение на сюжет поэмы было балетом.
Интересно, что балет «Руслан и Людмила» существует и сейчас, он (в хореографии А.Б.Петрова) входит в репертуар «Кремлёвского балета», но конечно же, это совсем другое произведение.
Сама я этого спектакля не видела (сейчас меня дружно упрекнут в снобизме, но, имея в своё время счастье видеть на сцене очень многих великих танцовщиков недавнего прошлого, ваш покорный слуга на спектаклях этого театра почти не бывает), однако хорошо знаю, что, в отличие от балета пушкинского времени, поставленного А.П.Глушковским на музыку композитора Ф.Е.Шольца, современный, как указывает сайт театра, создан «по мотивам поэмы А.С.Пушкина и оперы М.И.Глинки», авторами музыки числятся «М.И.Глинка – В.Агафонников» (нашла уточнение, что В.Г.Агафонников «сделал балетную транскрипцию оперы»). А значит, всё восходит к опере М.И.Глинки, говорить о которой считаю просто необходимым.
Наверное, ведя речь о «Руслане и Людмиле», нельзя не сказать хоть немного о воплощениях этой поэмы, тем более что именно с неё, как я уже говорила, началась театральная Пушкиниана – первое сценическое произведение на сюжет поэмы было балетом.
Интересно, что балет «Руслан и Людмила» существует и сейчас, он (в хореографии А.Б.Петрова) входит в репертуар «Кремлёвского балета», но конечно же, это совсем другое произведение.
Сама я этого спектакля не видела (сейчас меня дружно упрекнут в снобизме, но, имея в своё время счастье видеть на сцене очень многих великих танцовщиков недавнего прошлого, ваш покорный слуга на спектаклях этого театра почти не бывает), однако хорошо знаю, что, в отличие от балета пушкинского времени, поставленного А.П.Глушковским на музыку композитора Ф.Е.Шольца, современный, как указывает сайт театра, создан «по мотивам поэмы А.С.Пушкина и оперы М.И.Глинки», авторами музыки числятся «М.И.Глинка – В.Агафонников» (нашла уточнение, что В.Г.Агафонников «сделал балетную транскрипцию оперы»). А значит, всё восходит к опере М.И.Глинки, говорить о которой считаю просто необходимым.
Сцена из спектакля «Кремлёвского балета»)
Михаил Иванович Глинка… Композитор, которого называют основоположником русской оперы…
Я не буду вдаваться сейчас в историю русской композиторской школы, говорить о новаторстве Глинки и прочем (я не музыковед, а просто дилетант и большой любитель оперы), поэтому пишу только об основном.
9 декабря 1836 года прошло первое представление оперы «Жизнь за царя». На обеде, данном чуть позднее по поводу премьеры, прозвучал шуточный «Канон в честь М.И.Глинки», сочинённый его друзьями-литераторами: М.Ю.Виельгорским, П.А.Вяземским, В.А.Жуковским, А.С.Пушкиным. Александр Сергеевич написал заключительную строфу:
Наверное, строки эти немало говорят об отношении поэта к композитору.
Они были хорошо знакомы: Глинка учился вместе с Лёвушкой, младшим братом Пушкина, был другом «лицейского старосты» М.Л.Яковлева (превосходного музыканта, напомню), через него познакомился с А.А.Дельвигом – всё дорогие для Пушкина люди.
Глинкой создано десять романсов на стихи Пушкина (о самом знаменитом – «Я помню чудное мгновенье» - все знают).
И, наконец, опера…
Глинка мечтал, чтобы Пушкин написал либретто к его опере, но гибель поэта сделала это невозможным, поэтому либреттистами обычно указывают самого Глинку и В.Ф.Ширкова, хотя исследователи называют и ещё нескольких соавторов.
Использованы, конечно, и пушкинские стихи – так, сразу после ликующей увертюры зазвучит волшебный хор:
Работа над оперой растянулась на пять лет.
Михаил Иванович Глинка… Композитор, которого называют основоположником русской оперы…
Я не буду вдаваться сейчас в историю русской композиторской школы, говорить о новаторстве Глинки и прочем (я не музыковед, а просто дилетант и большой любитель оперы), поэтому пишу только об основном.
9 декабря 1836 года прошло первое представление оперы «Жизнь за царя». На обеде, данном чуть позднее по поводу премьеры, прозвучал шуточный «Канон в честь М.И.Глинки», сочинённый его друзьями-литераторами: М.Ю.Виельгорским, П.А.Вяземским, В.А.Жуковским, А.С.Пушкиным. Александр Сергеевич написал заключительную строфу:
Слушая сию новинку,
Зависть, злобой омрачась,
Пусть скрежещет, но уж Глинку
Затоптать не может в грязь.
Зависть, злобой омрачась,
Пусть скрежещет, но уж Глинку
Затоптать не может в грязь.
Наверное, строки эти немало говорят об отношении поэта к композитору.
Они были хорошо знакомы: Глинка учился вместе с Лёвушкой, младшим братом Пушкина, был другом «лицейского старосты» М.Л.Яковлева (превосходного музыканта, напомню), через него познакомился с А.А.Дельвигом – всё дорогие для Пушкина люди.
Глинкой создано десять романсов на стихи Пушкина (о самом знаменитом – «Я помню чудное мгновенье» - все знают).
И, наконец, опера…
«Первую мысль о Руслане и Людмиле подал мне наш известный комик Шаховский… На одном из вечеров Жуковского Пушкин, говоря о поэме своей "Руслан и Людмила", сказал, что он бы многое переделал; я желал узнать от него, какие именно переделки он предполагал сделать, но преждевременная кончина его не допустила меня исполнить это намерение».
Так рассказывал сам композитор.Глинка мечтал, чтобы Пушкин написал либретто к его опере, но гибель поэта сделала это невозможным, поэтому либреттистами обычно указывают самого Глинку и В.Ф.Ширкова, хотя исследователи называют и ещё нескольких соавторов.
Использованы, конечно, и пушкинские стихи – так, сразу после ликующей увертюры зазвучит волшебный хор:
Дела давно минувших дней,
Преданья старицы глубокой...
Преданья старицы глубокой...
Работа над оперой растянулась на пять лет.
И.Е.Репин. Михаил Иванович Глинка в период сочинения оперы «Руслан и Людмила»
В одной из статей о Глинке я прочитала:
То, что текст песни написан отнюдь не Пушкиным, автору статьи, очевидно, не ведомо. Но то, что Баян поёт реквием Пушкину, несомненно, как и великолепное завершение (ещё раз: ну мог ли такое о себе написать Пушкин?!):
Несколько слов ещё об истории оперы
Премьера её состоялась на сцене Большого театра в Петербурге 27 ноября 1842 года.
Премьеру ждали, одна из петербургских газет сообщала:
Сохранились и воспоминания самого Глинки, где он рассказывает:
Музыковеды и театроведы пытаются разобраться в причинах неуспеха, называют и непривычный для публики музыкальный язык, и не всегда удачные декорации, и исполнение партии Ратмира неопытной певицей… Интересно, что через несколько спектаклей успех пришёл, и в течение сезона опера прошла в Петербурге 32 раза (очень внушительная цифра).
Опера, конечно, действительно огромная: спектакль Мариинского театра в Москве, на котором я была совсем недавно, продолжался четыре с половиной часа, при том, что одна из картин была купирована.
И невероятно красивая. Но что же всё-таки сделал в ней Глинка с поэмой?
Я когда-то писала об опере «Евгений Онегин», указывая на существеннейшие отличия её от «романа в стихах».
Невозможно рассматривать «Пиковую даму» того же Чайковского как эквивалент пушкинской прозы: она гениальна, но это совершенно самостоятельное произведение, где от Пушкина – лишь имена героев и сама идея трёх карт.
Совершенно самостоятельное произведение и опера Глинки, хотя сюжетных отличий от поэмы в ней не так уж и много.
Так, князя Владимира в ней заменил некий «Светозар, великий князь киевский» (такового в природе не было), и действие автоматически перенеслось в языческие времена – в финале оперы звучит хор «Слава великим богам!»
Думаю, что «замена» князя связана с запретом показывать на сцене святых (а Владимир к тому же и равноапостольный), ведь и семью годами раньше в «Аскольдовой могиле» А.Н.Верстовского Владимир, который даже не появляется на сцене, был заменён его отцом Святославом (тут хоть лицо историческое).
Рогдая из числа действующих лиц убрали, зато появилась пленница Ратмира Горислава, влюблённая в него, с которой хан обрёл счастье. Фарлафа «очистили» от убийства Руслана: он только похищает Людмилу, притом «за сценой», а так как эта картина часто удаляется из спектакля, то незнающему зрителю трудно понять, что произошло: из садов Черномора Людмилу унёс Руслан, а возле её ложа в Киеве сидит почему-то Фарлаф…
Более «деятельными» стали Финн и Наина: это она завлекает в свой замок Ратмира, да и Руслана вместе с ним (и витязь уже готов поддаться на соблазн), но вовремя появившийся Финн рассеивает чары:
Но всё это, в общем, мелочи, во многом обусловленные сценическими требованиями.
Главное другое: поэма Пушкина пронизана тонким юмором, шутливым отношением к героям, лёгкой иронией (что и придаёт ей ещё больше прелести).
Опера Глинки – произведение эпическое масштабное. В нём есть, конечно, и юмор – великолепна, например, сцена Фарлафа с Наиной и комическое рондо «героя», радующегося:
В одной из статей о Глинке я прочитала:
«В 1837 году на смерть поэта композитор откликнулся песней Баяна, которая потом войдет в оперу».
Не знаю, насколько можно верить: в интернете можно встретить подчас парадоксальные «открытия» - на сайте Belcanto.ru, к примеру, прочитала такую, простите, ересь: «Во второй своей песне Баян обращается к далекому будущему. Он предрекает, что пройдут века и "младой певец" восславит Руслана и Людмилу и их "от забвения сохранит"
(Под "младым певцом" Пушкин, естественно, подразумевал себя: он написал "Руслана" в 1820 году, когда ему не было еще и 21 года.)"
Выходит, Александр Сергеевич предсказал себе «не долог срок на земле»!(Под "младым певцом" Пушкин, естественно, подразумевал себя: он написал "Руслана" в 1820 году, когда ему не было еще и 21 года.)"
То, что текст песни написан отнюдь не Пушкиным, автору статьи, очевидно, не ведомо. Но то, что Баян поёт реквием Пушкину, несомненно, как и великолепное завершение (ещё раз: ну мог ли такое о себе написать Пушкин?!):
Все бессмертные —
В небесах.
В небесах.
Несколько слов ещё об истории оперы
Премьера её состоялась на сцене Большого театра в Петербурге 27 ноября 1842 года.
Премьеру ждали, одна из петербургских газет сообщала:
«Великое празднество готовится для нас: с волшебной музыкой Глинки вы услышите волшебные стихи Пушкина; гениальный композитор и гениальный поэт являются на сцене вместе».
Но, как записал в своём дневнике Н.В.Кукольник, «первое представление прошло вяло, недружно, длинно. Успех слабый; публика видимо скучала».
Кукольнику можно доверять полностью: с Глинкой был дружен, сам помогал с либретто…Сохранились и воспоминания самого Глинки, где он рассказывает:
«Когда опустили занавес, начали меня вызывать, но аплодировали очень недружно, между тем усердно шикали, и преимущественно со сцены и оркестра. Я обратился к бывшему тогда в директорской ложе генералу Дубельту с вопросом: "Кажется, что шикают; идти ли мне на вызов? " — "Иди, — отвечал генерал. — Христос страдал более тебя"».
Поразительно! Царская фамилия не досидела до конца спектакля, передавали остроту великого князя, заявившего, что он теперь провинившихся офицеров будет вместо гауптвахты посылать на «Руслана и Людмилу»…Музыковеды и театроведы пытаются разобраться в причинах неуспеха, называют и непривычный для публики музыкальный язык, и не всегда удачные декорации, и исполнение партии Ратмира неопытной певицей… Интересно, что через несколько спектаклей успех пришёл, и в течение сезона опера прошла в Петербурге 32 раза (очень внушительная цифра).
Опера, конечно, действительно огромная: спектакль Мариинского театра в Москве, на котором я была совсем недавно, продолжался четыре с половиной часа, при том, что одна из картин была купирована.
И невероятно красивая. Но что же всё-таки сделал в ней Глинка с поэмой?
Я когда-то писала об опере «Евгений Онегин», указывая на существеннейшие отличия её от «романа в стихах».
Невозможно рассматривать «Пиковую даму» того же Чайковского как эквивалент пушкинской прозы: она гениальна, но это совершенно самостоятельное произведение, где от Пушкина – лишь имена героев и сама идея трёх карт.
Совершенно самостоятельное произведение и опера Глинки, хотя сюжетных отличий от поэмы в ней не так уж и много.
Так, князя Владимира в ней заменил некий «Светозар, великий князь киевский» (такового в природе не было), и действие автоматически перенеслось в языческие времена – в финале оперы звучит хор «Слава великим богам!»
Думаю, что «замена» князя связана с запретом показывать на сцене святых (а Владимир к тому же и равноапостольный), ведь и семью годами раньше в «Аскольдовой могиле» А.Н.Верстовского Владимир, который даже не появляется на сцене, был заменён его отцом Святославом (тут хоть лицо историческое).
Рогдая из числа действующих лиц убрали, зато появилась пленница Ратмира Горислава, влюблённая в него, с которой хан обрёл счастье. Фарлафа «очистили» от убийства Руслана: он только похищает Людмилу, притом «за сценой», а так как эта картина часто удаляется из спектакля, то незнающему зрителю трудно понять, что произошло: из садов Черномора Людмилу унёс Руслан, а возле её ложа в Киеве сидит почему-то Фарлаф…
Более «деятельными» стали Финн и Наина: это она завлекает в свой замок Ратмира, да и Руслана вместе с ним (и витязь уже готов поддаться на соблазн), но вовремя появившийся Финн рассеивает чары:
«Прочь, обольщенья! Прочь, замок обмана!»
Но всё это, в общем, мелочи, во многом обусловленные сценическими требованиями.
Главное другое: поэма Пушкина пронизана тонким юмором, шутливым отношением к героям, лёгкой иронией (что и придаёт ей ещё больше прелести).
Опера Глинки – произведение эпическое масштабное. В нём есть, конечно, и юмор – великолепна, например, сцена Фарлафа с Наиной и комическое рондо «героя», радующегося:
Не трудясь и не заботясь,
Я намерений достигну,
В замке дедов ожидая
Повеления Наины.
Я намерений достигну,
В замке дедов ожидая
Повеления Наины.
Сцена из спектакля Большого театра (постановка 1972 года)
Довелось мне видеть и постановку Б.А.Покровского, где ирония была и в изображении спящей Людмилы: героиня не неподвижно лежала на своём ложе, а ворочалась и даже, как мне помнится, брыкалась, когда к ней подходил Фарлаф.
Виден пушкинский юмор в танцах и шествиях в замке Черномора, поставленных М.М.Фокиным (тот вариант, что идёт в Петербурге, а осенью должен «поселиться» и в Москве).
Но это не снимает, конечно, эпичности оперы, остающейся, как писал В.Ф.Одоевский, «роскошным цветком, выросшим на русской музыкальной почве».
И дай Бог нам побольше наслаждаться ароматом этого цветка!
Довелось мне видеть и постановку Б.А.Покровского, где ирония была и в изображении спящей Людмилы: героиня не неподвижно лежала на своём ложе, а ворочалась и даже, как мне помнится, брыкалась, когда к ней подходил Фарлаф.
Виден пушкинский юмор в танцах и шествиях в замке Черномора, поставленных М.М.Фокиным (тот вариант, что идёт в Петербурге, а осенью должен «поселиться» и в Москве).
Но это не снимает, конечно, эпичности оперы, остающейся, как писал В.Ф.Одоевский, «роскошным цветком, выросшим на русской музыкальной почве».
И дай Бог нам побольше наслаждаться ароматом этого цветка!
04:33
Архивариус Кот.
Следующая публикация
Нет комментариев