Тамара Семина:"Я и доли того, что умею, не сыграла. И даже знаю почему".

Часть 2.


"Я ОТ НИКУЛИНА "РОЖАЛА"

- Тамара Петровна, вам повезло - у вас были потрясающие партнеры.

- Почти все! Художники от Бога.
 Масальский, Баталов, Жженов, Джигарханян, Соломин, Павлов, Юрский, Леонов, Ливанов, Филиппов... Жора Юматов - талантище, красавец, трудяга, Саша Демьяненко - просто ангел, прелесть, Валька Зубков в «Дне счастья». Можно долго перечислять.
Из женщин - Георгиевская... Лизочка Никищихина, Лизунчик - вечная ей память.

Я знала только двух артистов, на которых взглянешь, и можно упасть от смеха - это Евгений Леонов и Сергей Филиппов.
 Люди чрезвычайно одаренные и добрые. И им хотелось, чтобы и на съемочной площадке всем было весело и хорошо.
 С Евгением Павловичем мы работали в картине «Еще люблю, еще надеюсь».
Какой был ансамбль! Леонов, Евстигнеев, Борис Новиков, Невинный... Славка Невинный играл моего мужа, а Евстигнеев - любовника.

Серьезный фильм, поздняя любовь. А мы все время от смеха «стояли на ушах». Вся съемочная группа просто валяется, операторы не могут работать - держатся за животы.
 Бедолага режиссер Лырчиков умолял: «Ну, давайте снимем хоть что-нибудь».
И снимали. В кадр входили и тут же рыдали. Нормалек!
Самое смешное было то, что Новиков играл пьяницу, а Евстигнеев  - человека совершенно непьющего.
Хотя в жизни все было наоборот. Новиков был жуткий трезвенник, а Евстигнеев, не пропустив рюмашку-другую, на съемочную площадку не выходил.

Кадр из фильма «Еще люблю, еще надеюсь», 1985 г.

- Один из слухов о вас гласит: "у Семиной был тысяча и один бурный роман"...

- Может, и больше, не считала. (Смеется.) Более того, открою вам страшную тайну.

С Владимиром Прокофьевым

На самом деле всю свою жизнь я любила одного мужчину - моего единственного мужа Володю Прокофьева, с которым мы вместе учились во ВГИКе.
Кстати, насчет слухов.
 Во время съемок «Воскресения» про меня кто-то из актрис сказал: «Думаете, почему Семина играет? Она с Швейцером живет!»
И вот Швейцер в кадре как обычно подходит ко мне: «Так-так-так, детка. Это одерни - ручки худенькие вылезают...» Поправляет кудряшечку - это такая репетиция у нас. А я ему: «Михаил Абрамыч, что вы со мной сюсюкаете, ей-богу!» 
Софья Абрамовна подходит: И я при всей съемочной группе:
Она как начала хохотать.... Артистки притихли. И больше никаких сплетен я не слышала.

- Неужели никогда не влюблялись на съемочной площадке?

- Наоборот, в меня все партнеры влюблялись! Шукшин даже делал предложение. После съемок «Двух Федоров» ни с того ни с сего вдруг заявил: «Да брось ты этого интеллигента. Выходи за меня!»
Смешно. Так сказал типа: «Том, хочешь арбузика?»
А другой (не буду называть кто) все удивлялся: «Тамар, ни черта не понимаю. Все мои партнерши в меня были влюблены без памяти.
Что с тобой?» Потом про меня говорили: «С Томкой? Дохлый номер! Она же – пацанка, с ней лучше дружить!»

А с Володей мы поженились еще на втором курсе. Были настоящими друзьями, доверяли друг другу, вместе репетировали роли. И были как единое целое. 
Бывало даже, ночами сидели и разбирали, как мне играть любовные сцены, которых у меня всегда было много.
 Володя был потрясающий мастер дубляжа (его так и называли «король дубляжа»!), а в кино почти не снимался.
Зато практически все мировые «звезды» когда-то говорили его голосом.

НЕПРАВИЛЬНАЯ АРТИСТКА

- Вы часто совершаете авантюрные, опрометчивые поступки?

- Как-то не задумывалась. Это потом говорят: ты что ненормальная? Отказалась от трехкомнатной квартиры, взяла двухкомнатную. Посчитала, что трехкомнатная кому-то важней, чем нам вдвоем с Володей.

 Отказывалась от таких ролей, что у моих коллег волосы дыбом вставали: актрисы мечтают о них всю жизнь, а Семина - ни в какую.
 Помогала людям, вытаскивала на экраны, просила режиссеров: «Пусть вместо меня сыграет эта артистка! Ей так плохо, ее никто не снимает».

 На роль в картине «Гулящая» вместо себя порекомендовала Люсю Гурченко. И она с удовольствием снялась! Многих я просто «породила». Например, Людмилу Чурсину. Я отказалась от «Донской повести», «Журавушки», «Угрюм-реки».
 А потом на «Мосфильме» мне передали ее слова: «Семина, опять, конечно, отказалась. Значит, сниматься буду я!»
Ни одна потом не сказала «спасибо». Так что я во всех смыслах неправильная артистка: делаю подарки, которые артистке не надо делать.

С Андреем Мартыновым в сериале "Вечный зов". 1973-83 гг.

- При вашем характере у вас, наверное, всегда было немало врагов?

- Наверное, и это очень хорошо. Могу послать запросто. 
Правда, делаю это интеллигентно, мягко.
Однажды пришлось отправить куда подальше целую приемную комиссию райкома партии.
Как известно, в те годы, чтобы поехать за границу, вы должны были пройти собеседование, достойны ли вы представлять нашу страну на вражеском загнивающем западе.
Вопросы - караул! «Какие там полезные ископаемые?» «Какие реки протекают?» «Кто там лидер коммунистической партии?» Бред полный! Ощущение, что перед тобой группа сумасшедших.
 И от этих ненормальных зависит, выпустят тебя или нет. Ну и однажды не выдержала - сорвалась. (Смеется.)

- Выпустили?

- Тогда, как ни странно, да. Невыездной я стала чуть позже, когда отказалась переспать с кэгэбешником, который во Франции был к нам приставлен, а тот «настучал» наверх: А этого не могло быть по одной причине: как там себя вести, меня инструктировала лично Изольда Извицкая. 
Мы в Париже спускались по трапу самолета и первое, что она произнесла, вдохнув парижский воздух: «Паразиты, как же они прогнили!» Мы бродили по улицам, глазели на витрины, и она, красавица, не меняя своей очаровательной улыбки, говорила: «Разве это легкая промышленность?»

 Все эти слова предназначались для меня, чтобы я со своим прямолинейным характером - не дай Бог - не прокололась и не показала своего восторга.
  А на самом деле мы сходили с ума от всего, что видели, начиная с обыкновенной косынки, не могли оторвать глаз от известной на весь мир парфюмерии, которая нам и не снилась.
   Я уж не говорю о нашем многострадальном женском белье! Когда на очередной кинофестиваль в Москву приехал Жерар Филипп и ему показали наше женское белье в каком-то магазине, он с изумлением произнес: «Боже мой, неужели с таким бельем возможна такая рождаемость?!»

С Константином Григорьевым в фильме «Трактир на Пятницкой», 1978 год

«В ПЕСОК УШЛО ХОРОШЕЕ ВРЕМЯ»

- Как считаете, вам удалось реализоваться полностью?

- Василий Борисович Ливанов (см. его откровенное интервью https://dzen.ru/a/Yt5O-nSYSiNkBg_b?&, - авт.), с которым мы знакомы еще с юности, вместе снимались в «Коллегах», которого я безумно ценю и люблю как партнера, всегда говорил: «Ты совершенно нераскрытая актриса». Я и сама знаю, что и доли того, что умею, не сыграла. И даже знаю почему.

- Почему?

- Кое-кому не угодила. Кое-кому очень нежно и мягко, но отказала.

- Предложение было, разумеется...

- Банальным - переспать! Противно.
 Знаете, сколько я, особенно в юности, слышала фраз типа: «У тебя все будет!» Отказывалась от подарков, посылала министров…

 Они очень удивлялись, ведь не секрет, что огромное количество моих коллег решают свои кинопроблемы только таким образом.
Но просто у меня другая профессия! На мой отказ мне обычно говорили: Я рассуждала так: я маленький человек, кому надо из-за меня затевать возню масштаба Госкино и Союза театральных деятелей.
 Оказалось, надо.
 После 1981-го года я стала ощущать, что действительно мстят. Приглашают на главную роль в Киев, неделями уговаривают: «Только приезжай, будешь жить как королева».
 Соглашаюсь. И вдруг они исчезают, а через месяц узнаю, что вместо меня уже играет другая актриса.
 И все повторяется - раз, два, три, четыре... И я понимаю, что все это неспроста. Позже я узнала, что существует негласный «черный список» и довольно большой. Я же не одна такая - "отказница".

Самое обидное во всей этой истории, что слишком быстро бегут годы. Как говорил мой муж: «Лег, встал - с Новым годом!» И полна сил и, как говорится, юношеского задора, готова работать 24 часа в сутки. Но-но-но...
В песок ушло хорошее время!
 Однажды от безысходности и бессилия что-либо изменить я сдуру даже напилась с горя.
 Первый и последний раз в жизни. Не выдержала!

-?!

– 1978 год. После премьеры военной драмы «Матерь человеческая» (на съемках которой сама не знаю, как выжила, настолько они были сложными и физически, и морально) автор сценария, писатель Виталий Закруткин сказал:Все восторгались, осыпали комплиментами, говорили, что я совершила гражданский и профессиональный подвиг. Но – мимо!
За «Вечный зов» обещали Государственную премию. Опять – мимо!

 Вскоре звонок из Госкино: вас и Ролана Быкова будем выдвигать на звание «Народный артист СССР».
Быкову дают, меня – опять прокатили.
Как будто специально дразнят, издеваются... Так стало обидно – за себя, за роли свои. 
Мой партнер по «Вечному зову» Вадик Спиридонов говорит: «Томка, а ты пошли их куда подальше. Они все вместе взятые мизинца твоего не стоят!» Я так и сделала: позвонила и высказала все, что наболело. 
Не стесняясь в выражениях! Выпила за вечер целую бутылку водки. Мама дорогая! Наутро мне было так плохо… И кому я что-то доказала? Только самой себе хуже сделала. С того дня капли спиртного в рот не беру.

«ЗАГАДКА» АКТЕРСКИХ ТРАГЕДИЙ

- В советские времена алкоголь разрушил карьеру и унес немало жизней прославленных актеров…

- Да, тогда у нас очень многие так искали спасения, и многие, к сожалению, уже не могли остановиться. Изольда Извицкая, Юрка Богатырев, Васька Шукшин, Марис Лиепа...
А вот Жорка Бурков, которого по его ролям считали беспросветным пропойцей, наоборот.
Когда Васька Шукшин умер, Бурков так перепугался – и пить и курить перестал.
 В последней картине, где мы с ним снимались, все говорил: «Вот, – отшучивалась, – здоровеньким и помрешь!» Пошутили. А он вскоре и умер. Что-то доставал с антресоли и упал, сломал крестец.
Как мне потом хирург объяснил: Жоркин случай редчайший – один на несколько тысяч таких переломов. Нелепейшая смерть...

- Как вы думаете, почему у нас так повелось: множество любимых народом актеров умирают в нищете или живут забытые всеми?

- А у нас как талант, так обязательно драматическо-трагедийная судьба! Все коллеги поют дифирамбы, но – заметьте – с каким удовольствием их хоронят. И только у крышки гроба можно услышать: «Ой, кто же от нас ушел! Кого мы потеряли! Какой талант, какая глыба...
Он (она) могли бы еще та-акое сыграть!» Какого хрена не давали при жизни?!

Кто мешал играть и быть звездой мирового масштаба Майе Булгаковой? Кто?
 Никогда не забуду, как в октябре 1994-го я пришла на панихиду в белом зале Дома кино, потихонечку к Майке подошла и говорю: «Май, приготовься! Сейчас будет самый лучший твой творческий вечер. Умоляю, не рассмейся!»

 Лариса Шепитько ее вознесла, единственный режиссер, который дал ей главную роль в фильме «Крылья». 
И как она там сыграла! А как она пела?! Какая там к черту Эдит Пиаф... 
  Если бы Майе дали запеть с экрана, Пиаф на родине называли бы «французской Майей Булгаковой».
 Такого драматизма, такого трагизма актриса - глыбина.
 А что она играла у нас? Вечно плачущая скулящая тетка или юродивая… И так из картины в картину.
Она говорила: «Да хрен с ними! А жить-то как-то надо...» Да, и она посылала всех будь здоров, но все знали Майю как удивительную актрису!

А Андровская! А Окуневская! А великолепная Фаина Раневская разве состоялась в кино?!
Да, характер не сахар! Чуть что, всем доставалось по полной...
Всю жизнь искала своего режиссера. Ее спрашивали: «Нашли?» «Нашла, детка, нашла». «Ну и кто же это?»
«Пушкин!»

С Вадимом Спиридоновым. «Вечный зов»

Или Вадик Спиридонов, которого я без ума любила в «Вечном зове».

 В жизни мы дружили семьями. Трагедия Вадима в том, что ему много обещали и часто обманывали.
 А умер-то он отчего? Он не выдержал ожидания.
 Пробовался на главную роль в белорусском фильме «Все впереди». Режиссер пробы привез к нему домой, чтобы его жена Валя и мама Зинаида Афанасьевна посмотрели.
   Валька мне тогда сказала: «Томочка, я знала, что Вадька потрясающий артист, но, чтобы до такой степени... Это будет открытием в кинематографе, такой будет взрыв невероятный!»
 Вадим ждал, когда его утвердят на роль, с августа по декабрь. Нервы на пределе… Тишина! И он в конце концов сказал: «Да пошли вы все!»
  Когда через три дня пришла телеграмма с вызовом на съемки, Вадим пробежал ее глазами и - сердце не выдержало.

- Говорили, у Вадима Спиридонова были проблемы с алкоголем.

- Почему никто не говорит, что Стайгер - алкоголик, Элизабет Тейлор - пьяница и наркоманка.
Говорят только о наших. А сравните уровень жизни, гонорары.
 Все голливудские звезды у нас не то, что спились, сразу бы загнулись от такой жизни...
 А Шаляпин не пил? Меня раздражают эти разговоры: пил - не пил... Вот я не пью, а обо мне говорят, что не просыхаю.
 Что мне делать с этим? В семьдесят четвертом на гастролях в Якутске после каждого спектакля до пяти утра все сидели и «жарили» спирт.
 Меня спрашивали: «Тамара Петровна, как же вы можете сидеть в этой компании и не пить ничего?» «Мне и так здорово! - отвечала. - Я так люблю компании...»
А наутро говорили, что Семина была пьянее всех. А почему? Потому что я была самая веселая - дурака валяла, всех разыгрывала.

СЧАСТЬЕ ПО-СЕМИНСКИ

- Про какой период своей киношной жизни вы могли бы сказать: «он самый счастливый»?

- Пожалуй, настоящее счастье я испытывала, когда снималась у Иосифа Хейфица в фильме, который так и назывался - «День счастья».
Такая мощная актерская команда там собралась – Николай Афанасьевич Крючков, Валя Зубков, Алексей Баталов…
Там «день счастья» все мы переживали ежедневно.
Расставались и плакали. Клянусь!

С Алексеем Баталовым и Валентином Зубковым в мелодраме «День счастья», 1963 год

 А разве не счастье – музыкальный фильм «Крепостная актриса», в котором поначалу я и сниматься-то не хотела.
Разве можно такое забыть: лютая зима, на градуснике минус 30, а я прыгаю с несущейся кареты, бегу по колено в снегу… 
А любимые партнеры? Красивая музыка, прекрасный Павловский парк под Ленинградом...

«Крепостная актриса», 1963 год

А картина Лени Головни «Матерь человеческая» по повести Виталия Закруткина? 1974-й год. Очень дорогая для меня картина! Она начинается с того, что на глазах моей беременной героини фашисты повесили ее мужа и маленького сына. И почти все 94 минуты экранного времени показываются ее мытарства…

Снимали в станице Вешенской с сентября по февраль. Это надо было видеть!
Зима, ударили морозы, вся съемочная группа ежится и кашляет в куртках на натуральном меху, тулупах и валенках, а я в кадре и на мне из одежды – одно рваное ситцевое платьишко.
 Ко мне была приставлена медсестра, она меня растирала спиртом, вытаскивала «бревна» из моего тела...
Сначала художник мне рисовал «раны», через неделю были уже свои, натуральные - ногти изодраны, ноги, руки - кровавое месиво...
Я же бегала босиком по снегу, ползала в грязи, купалась в студеном Дону... «Красота» у меня была такая - без слез не взглянешь!
 Самое смешное, что даже ни разу не простудилась.
Вся съемочная группа чем только не болела – и ангиной, и грипповали, а "Пятровна", как меня звали там, в Вешенской, па-ашла в кадр.

Кадр из фильма «Матерь человеческая», 1975 год

- Говорят, местные станичники даже грозились режиссера убить...

- (Смеется.) Да, так и говорили: «За яйца подвесим на столбе, будет знать, как Пятровну обижать».
Оберегали меня - со всех станиц везли мед, всякие снадобья лечебные народные. Как все это вынесла, не знаю – чудо, не иначе!
После выхода фильма на экраны однажды ко мне подошла какая-то женщина и с удивлением спросила: «Вы живы? Я думала, актриса с ума сошла, ведь в таких условиях невозможно выжить!» Счастье...

Андрей Колобаев.