Да-да, он был не только Тибулом, но и режиссёром этой прекрасной кинокартины! 
Так вот фильм – очарователен, а книга – обворожительна, таинственна и довольно жестока.
Более того - у Олеши это больше социальная фантастика, нежели сказка. Первоисточник и лента - ну, очень разные.
 До сих пор не могу оторваться, если показывают киноверсию, но примерно раз в два-три года перечитываю сказку.

Алексей Баталов в роли Тибула. Кадр из фильма «Три толстяка» (1966). 

Баталовский вариант создан для детей, хотя, там есть и забавные намёки для взрослых.
 Там, где доктора Гаспара Арнери сажают в тюрьму, офицер говорит ему с раздражением и досадой: «А ещё интеллигентный человек!»
    Гаспара обвинили в подмене, что с точки зрения закона - так и есть.

 Но этой фразы нет у Юрия Олеши.
 Я прочитала «Три толстяка» очень рано – моя мама была поклонницей Олеши и его солнечно-печального (!) стиля, зачитывала мне описания из других его книг. Я тогда ещё не понимала всей глубины – просто нравилось, как звучат фразы Олеши.

Фильм показался неполным и где-то поверхностным – из него убрали важную составляющую.
 То, что было смысловой базой в 1920-х годах и никак не монтировалось с 1966 годом! Сказка «Три толстяка» по конструкции близка к …«Метрополису» (1927) Фрица Ланга.

Нет, Олеша ничего не украл – сценарий Теа фон Харбоу появился позже, чем Олеша написал своих «Толстяков» (1924).
  И там, и там – контраст «верхнего» и «нижнего» миров, есть саморазвивающаяся кукла и – капризно-красивенький наследник, которому становится невмоготу.

Кадр из фильма «Метрополис» (1927). Человеко-машина Мария - аналог Куклы наследника Тутти.

Правда, в «Метрополисе» заключён классовый мир, а в «Трёх толстяках» случилась революция.
   К слову, я не уверена, что диктатура оружейника Просперо будет мягкой и народ станет жить лучше, чем при Толстяках.
  Но вернёмся к повествованию.
   Из фильма убрали очень важную и – страшную - деталь, а именно того мастера, что создал Куклу.
 По книге Суок, освобождая Просперо из зверинца, находит в одной из клеток умирающего получеловека-полузверя, а именно учёного по имени Туб.

Кадр из фильма «Метрополис» (1927) - безумный учёный, создавший человека-машину.

В финале есть его обращение:
 «Я – Туб, учёный. Меня привезли во дворец. Мне показали маленькую Суок и Тутти. Три Толстяка сказали так: «Вот видишь девочку? Сделай куклу, которая не отличалась бы от этой девочки».
  Я сделал такую куклу. Кукла должна была расти, как живая девочка.
    Я сделал эту куклу. Тогда вас разлучили.
  Тутти остался во дворце с куклой, а Суок отдали бродячему цирку…», но заключили Туба в зверинец за то, что отказался поставить мальчику Тутти железное сердце.

Машинная эстетика 1920-х годов. Считалось, что агрегат красивее человека и - природы. Фото Александра Родченко .
С выставки «ВХУТЕМАС 100. Школа авангарда» в Музее Москвы.

В 1920-х годах то была идея-фикс – всякие человеко-машины и человеко-амфибии (к слову, роман Александра Беляева – это та же эпоха).

 Предполагалось, что природа несовершенна и её надо улучшать. Причём, грубо и жёстко. Сам Юрий Олеша восклицал, правда, уже в ином проведении: «Да здравствует реконструкция человеческого материала, всеобъемлющая инженерия нового мира!»
 В 1920-е годы булгаковский профессор Преображенский занимался евгеникой и омоложением.

Тогда учёные реально думали, что смогут всё – и создавать людей в лабораторных условиях, и «ремонтировать» их со скоростью конвейера, и мастерить Вселенную движением тумблера.
 Железное сердце – это метафора безумия, охватившего тогда мир.

Но это всё оказалось за кадром светлого, ироничного и яркого фильма с потрясающе красивой девочкой в роли Суок – юная Лина Бракните через год сыграет романтическую «пацанку» по имени Дубравка и закрепит за собой типаж «отличной девчонки», с которой можно ходить в разведку.

Кадр из фильма «Три толстяка» (1966).

Всем нравилась сама кукла – не столько её возможности, сколько …наряд и причёска. Она была так изящна, тонконога, с этими пышными юбками и волшебным бантом.
   Всем хотелось иметь ровно такую же, но до чуда недотягивали даже привозные (и страшно редкие!) Барби, казавшиеся грубыми и натуралистичными.

Правда, Кукла в реале оказалась не такой шикарной - я её видела на какой-то выставке уже в 1990-х (возможно, обтрепалась за годы).
 Так что фильм и книга, как это бывает довольно часто, – разные смыслы.
И в данном случае не типичное «книга – лучше!», а книга – о другом.

Zina KorZina