Зоя Федорова.  Помню такую деталь -- Зоя очень гордилась своим "ЗИМом", стоявшим во дворе их дома. На нем уже давно никто не ездил, но для нее в нем заключался культовый знак эпохи, когда можно было позволить себе иметь правительственную машину и собственного водителя. Наши встречи в доме на Кутузовской продолжались до тех пор, пока у Вики не началась череда странных, на мой взгляд, замужеств. Это были люди, с которыми мне было сложно общаться, -- футболисты, какие-то деловые люди. Да и у нее жизнь с ними не очень складывалась. Все получалось через пень-колоду: происходило традиционно с битьем посуды, выбрасыванием мебели из окон -- буквально по Высоцкому: "Кроме мордобитья, никаких чудес"... Не умела, не желала остановиться, будто отдавалась саморазрушению. У Вики отец был американский адмирал, она встретила его в зрелом возрасте. Естественно, долгие годы ей приходилось слышать историю, что "отец погиб, будучи разведчиком и героем". Только когда схлынула волна страха перед предстоящей расплатой и стало понятно, что не придется сидеть второй срок, появилась возможность хотя бы намекнуть ей, что отец жив... Признаться полностью было невозможно. ...Пока Зоя находилась в лагере, Вика жила у своей тетки. Когда мать Виктории, актриса Зоя Федорова погибла при странных обстоятельствах, в печати мелькнуло множество версий ее убийства. Одна из версий представляла собой полный вымысел Эдуарда Володарского. В придуманном им для кино сценарии "Русская" виновником гибели Зои Федоровой оказывался муж Вики. Позже, когда Вика приезжала в Москву, она читала сценарий и даже смеялась по этому поводу (слава Богу, не сердилась): "Что ж, такой человек вполне мог порешить собственную тещу!" -- к тому времени она уже благополучно с ним разошлась. Вспоминаю счастливые юношеские годы, когда я замыслил серию фотографий советских актрис в костюмах и украшениях -- "прикиде", выражаясь современным языком -- от Славы Зайцева. Нынешней молодежи трудно представить, но тогда у знаменитых актеров, любимцев публики, не было собственной достойной одежды для съемок, скажем, на обложку журнала. Возможности аппаратуры не позволяли мне запечатлеть стремительность и динамику в кадре, как хотелось бы. Поэтому на фотографии, которую вы видите перед собой, мы сымитировали движение: мощный замах, вихрь платья вокруг Вики. Снимок сделан сверху. Он пошел на обложку шикарного по тем временам "Экспортфильмовского" календаря. Фотографии Вики Федоровой, Наташи Фатеевой в зайцевских нарядах явно выпадали из растиражированных образов русских актрис -- кручинившихся, русоволосых, в ромашках и лютиках. Не скажу, что это был европейский уровень, но пахнуло чем-то иноземным. Я был доволен, что на снимке удалось передать точеность форм Викиного лица, тонкий разрез глаз, носа, губ. Вспоминаю затраченные усилия. Это сейчас над единым образом манекенщицы трудится целый отряд -- стилисты-визажисты, художники, костюмеры. Тогда все совершалось чисто интуитивно. Лицо Вики долгие годы считалось в нашем кино символом европейской красоты. К сожалению, это обстоятельство не отразилось ни на актерской, ни на женской судьбе Вики -- там все рассыпалось и поломалось, приобрело такую же гнетуще трагическую ноту, как и в жизни матери. Только Зоя в силу врожденного русского оптимизма умела "переболеть" невзгоды, оставаться живой и бойкой. Вика же вступала в жизнь с крепко сжатыми губами, со складками горечи у рта и все больше и больше ожесточалась. Стабильные, выше среднего уровня условия жизни в Америке никак не изменили ее мировосприятия. Казалось, она в любом благополучии искала трагизм. Когда Вика приезжала сюда, помню, она теплела глазами лишь в воспоминаниях о сыне, показывая мне его фотографии. Он был единственным ее утешением. Не уверен, что остался: малые дети -- малые беды, а потом они вырастают. Особенно в Америке, где полно соблазнов и кровоточин. Вика была несколько раз в России после смерти матери -- деловая, американизированная, четко нацеленная на бизнес-проекты. В ее планы входили съемки фильма о Зое Федоровой, она вела по этому поводу переговоры. Сама написала сценарий и собиралась играть роль матери. Но у американских продюсеров ее кандидатура не вызвала особого интереса: "Публика пойдет на душераздирающую историю, если в главной роли снимается звезда". А Вика основным условием ставила свое участие. Есть люди, изначально несущие в себе трагизм. Вика из их числа. Существует такое отношение к жизни: кого Господь больше любит, того и испытывает. Или довольно грубое, мной неприемлемое: Господь наказывает. Но я уверен, в конечном счете у каждого всегда остается выбор. В случае Вики надо принять во внимание не только трагические обстоятельства ее детства, но и любовь отца, полученную в зрелом возрасте, помощь и любовь многих людей. Этот удивительный американец любил Зою и Вику, которую никогда не видел. На протяжении 15 лет непрерывно следил за событиями их жизни, смотрел фильм Богина с Викиным участием, но, зная эту страну, боялся напоминанием о себе причинить им неприятности.    Его любовь к русской женщине и ребенку, пронесенная через годы и страны, поразительна тем более, что знакомы они с Зоей были всего полтора года до того дня, как Зою арестовали, а его в течение 24 часов выслали из страны.   Позднее он женился (никто и предположить не мог, что советский режим когда-нибудь рухнет), не скрывая перед близкими того факта, что существует в России женщина, которую он любит, но никогда больше не увидит. Летчик авиакомпании "Пан Америкен", привозивший Вике приветы от отца (считалось рискованным пользоваться международной почтой, которая перлюстрировалась, и иначе отцу не удалось бы передавать посылки любимой дочери), впоследствии стал ее мужем, отцом ее сына, а потом и "бывшим мужем". Безусловно, отец помогал ей устроиться а Америке, потом она сама что-то предпринимала (Вика показала мне свои "ранчо и пончо", и машины, т. е. в быту у нее все сложилось точно по американскому стандарту). Перед смертью отец отписал ей свое состояние, вызвав тем самым желчь и злобу в семье, с которой он прожил всю жизнь. Несмотря на все это, горечь преобладала в ее жизни. Она четко подразделяла мир на "своих" и "чужих". И если использовать какой-то математический расчет, можно сказать, что все ее испытания окупились впоследствии. Только Вике от этого не стало легче.