Океан — море синее В увертюре к опере «Садко» Римский-Корсаков решил изобразить бескрайний океан. Сам он был знаком с водной стихией не понаслышке: композитор учился в Морском кадетском корпусе, плавал по всему миру на клипере и посетил множество стран от Норвегии до Бразилии. Первая постановка оперы «Садко» состоялась 7 января 1898 года.

В опере «Сказка о царе Салтане» автор нарисовал три музыкальные картины — «Три чуда»: изобразил Белочку, которая «песенки поёт да орешки всё грызёт», 33 богатырей и Царевну-Лебедь. У каждого «чуда» — своя тема. Например, главную партию в «Белочке» исполняет флейта, а танцует пушистая любительница орехов под русский народный напев «Во саду ли, в огороде» — как у и Пушкина.

Полёт шмеля Несмотря на то, что мелодия была написана как оркестровая интермедия для оперы «Сказка о царе Салтане», сейчас её воспринимают скорее как самостоятельное произведение. «Полёт шмеля» очень сложен в исполнении: музыкантам приходится играть его в сумасшедшем темпе, и не каждый артист может с этим справиться. Забавно, что сам Римский-Корсаков не включил отрывок в оркестровую сюиту для концертов, да и словосочетание «Полёт шмеля» в своих записях не употреблял — оно «приклеилось» к мелодии, под которую происходит путешествие героя, позднее.

Прощай, Масленица Оперу «Снегурочка» Римский-Корсаков писал в глухой русской деревне — возможно, именно поэтому в сочинении нашли отражение несколько традиционных славянских обрядов и картины народных гуляний — например, свадебный ритуал и проводы Масленицы. Как композитор потом говорил, «Снегурочка» далась ему очень легко и стала его лучшим творением.

Серенада царя Додона Приступая к работе над своей последней оперой, «Золотым петушком», композитор говорил: «Царя Додона надеюсь посрамить окончательно». И посрамил: признаваясь в любви Шемаханской царице, персонаж поёт мелодию из «Чижика-пыжика»! Причём слова его серенады не намного «серьёзнее» музыки: «Буду век тебя любить, Постараюсь не забыть. А как стану забывать, Ты напомнишь мне опять.» Неудивительно, что цензура долго запрещала постановку: в ней увидели сатиру на самодержавие в целом и на императора Николая II в частности. В итоге премьера состоялась только спустя год после смерти Римского-Корсакова, а в изначальный вариант были внесены изменения.