Корабль «ОРЕЛ»

Первый военный Российский Корабль, построенный в 1668 году в Царствовании Царя Алексея Михайловича, по повелению Его был назван «Орлом».
В предисловии к первому изданию Морского Устава Петра Великого, в С.-Петербурге, в 1720 году сказано: «Корабельное дело до селе у нас так странное, что едва о нем слыхали. Сему доброхотному Монарху (Царю Алексею Михайловичу) пришло на память, восприял он намерение делать корабли, и навигацию на Каспийском море. И по не отменному желанию Его Величества, выведен был из Голандин капитан Бутлер, с компаниею мастеров и матрозов, которые сделали корабль, именем «Орел» и яхту или Галиот на Волге реке в Дединове, и оплыли на Астрахань. Но непостижимыми судьбами Божьими, пресеклось дело оное таковым случаем: забунтовал в то время Разин, и в нашествии своем на Астрахань, как иные многие вреды сделал, так и суды оныя, яко противник всякого добра, разорил и капитана убил, а прочие ушли в Персиду, и оттоль в Индийскую Компанию. А двое из них, лекарь Термунд, да корабельный плотник и констапель Карштен Брандт, по усмирению бунта возвратились в Москву. И хотя намерение отеческое не получило конца своего, однакож достойно оно есть вечного прославления: понеже довольно нам являет, какого духа был оной Монарх, и от начинания того, яко от доброго семене произошло нынешнее дело морское».
В 1664 году, принимая на себя провоз Персидских товаров от Астрахани с ручательством и ответственностью за их целость. Царь Алексей Михайлович был поставлен в необходимость, принять и все возможные меры, к обеспечению этого провоза.
Наибольшую опасность представляли разбои, постоянно происходившие на Каспийском море и на Волге, и потому первою мерою было заведение вооруженных военных судов, которые могли бы защищать торговлю, обещавшую казне царской большие выгоды. Суда эти должны были служить, для перевозки товаров из России в Персидские владения.
До сего времена главная торговля была в руках Англи­чан.
В 1664 году Царь Алексей Михайлович, разгневанный на Англичан за их злоупотребления по торговле, и вместе с тем за осуждение на смертную казнь Короля Карла I, выслал всех британцев из России и ни под каким видом не позволил им оставаться там для жительства.
По изгнании англичан первое место между иностранным купечеством заняли у нас голландцы, умевшие снискать и поддерживать уважение и доверие как в народе, так и у Правительства России. Ведя обширную торговлю во всех ча­стях света, они слыли за отменных мореходов и за опыт­ных судостроителей. Флот их стоял высоко во мнении всей Европы. Это объясняет почему Царь Алексей Михай­лович и Петр Великий, приступая у себя к строению воен­ных судов, обращалось к содействию и руководству Гол­ландцев.
В 1667 году 19 мая в Приказе Новгородской Чети или четверти, имевшей в своем ведении: Великий Новгород, Псков, Нижний Новгород, Архангельск, Вологду и другие города, — была записана следующая статья: «Великий Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович — всея великие и малые и белые России, Самодержавец, указал, для посылок из Астрахани на Хвалынское море, делать корабли в Коломенском уезде в селе Дединове, и то корабельное дело ведать в приказе Новгородские Чети боярину Офонасию Лаврентьевичу Ордину Нащокину да думным дьякам Гарасиму Дохтурову да Лукияну Гололеву да дьяку Ефиму Юрьеву».
«Корабельное дело» подчинить ведению боярина Ордин Нащокина, Царь имел особые причины так как боярин этот и по уму и по благонамеренности считался первым среди сановников того времени и долгое время был ближайшим советником Государя.
Дединово или Дедилово, называли его также Дединовым, принадлежало к числу дворцовых сел. Село это находи­лось в 25 верстах от города Коломны, на левом берегу реки Оки, близь впадения в нее реки Москвы, — что должно быть и было причиною выбора его для постройки судов.
Для заведывания кораблестроением в Дединове был назначен находившийся тогда в Москве полковник фон-Буковен (Boukhoven), который был на это место рекомендо­ван из давно проживающим в Москве голландским гостем фон-Сведеном (Von Sweeden), учредителем в России первых почт. Сведен отзывался о Буковене, как о человеке, ко­торый «на море многие пути хаживал на корабли, морской корабельный бой ему в обычай, и корабельное дело и русский язык знает».
Буковен был родом из Голландии, откуда в Россию приехал еще в 1647 году в чине капитана.
Из числа выписанных из заграницы Голландцев особенно отличался знанием морского дела некто Ботлер, принимав­ший в постройке судов и их вооружении не малое участие.
Принятый на службу Ботлер, по договору своему, обязы­вался на четыре года: «в чину своем Царскому Величеству слу­жить верно и стояти ему против всякого Его Царского Величества неприятелей, как водяным, так и сухим путем».
Ботлер был определен в звании капитана и кормщика-генерала, как человек, бывший «во многих краях света и умеющий говорить различными языками». По свидетельству фон-Сведена, — Ботлер знал «Небесное течение и как морем водится кораблям ходить».
В помощь к Буковену был назначен полуполковник Старке (Stark) и другие голландцы. — Фон-Сведен был тот­час же командирован в Голландию для найма там корабельщиков и закупки необходимых инструментов и машин. Фон-Сведен привез в Москву своего племянника Ботлера (Botler), корабельщика Гельта (Helt), кормщика и плотника Вилим фан-ден-Стрек (Yon-den-Srteck) кормщика Тимофея Стрека и рабочего корабельного человека Манстера.
Царь Алексей Михайлович сам входил во все распо­ряжения по постройке судов. — Первым делом было прика­зано ехать в «Лесные места» выбрать и запастись лесом и не откладывая взяться за работу.
26 Мая 1668 г. в Дединове был спущен на воду пер­вый корабль и яхта, которые затем достраивались на воде.
В начале 1669 года Царь Алексей Михайлович по­слал в Дединово Ботлера для осмотра вновь построенных судов, после чего Ботлер донёс Царю, что «Корабль и яхта на Хвалынском море во ходу сделаны годны». Ботлер был пожаловав Государем капитаном, ему было поручено эти суда вооружить, а также испытать отлитые для них на Тульском заводе пушки.
24 Апреля состоялось испытание Ботлером пушек, и по донесению «Пушки оказались все целые и на корабль и яхту годны».
В тот же день последовал Царский указ «Корабль который в селе Дединове сделан вновь прозвание дать Орлом и поставить на носу и на корме по орлу, и на знаменах и яловчиках написать орлы же».
7 Мая 1669 года корабль «Орел» и яхта под коман­дою Полуектова вышли из Дединова и пошли к Нижнему. О плавании этого небольшого флота, от Дединова до Астра­хани, имеется единственное сведение в описании путеше­ствий парусного мастера корабля «Орел» Стейса.
По описанию Стейса суда эти до Нижнего плыли без приключений, должно быть благодаря тому, что имели хоро­ших «провожатых» или лоцманов.
Из Нижнего Новгорода корабль «Орел» и яхта вышли 13 Июня, взяв для охранения себя в Казани, 35 ниже-городских стрельцов.
В Нижнем Новгороде Ботлер принял от Полуектова непосредственное управление флотом. По выходе из Нижнего флот этот состоял из корабля «Орел», яхты, бота, двух шлюпок (шняков) и струга.
На струге погружены были пушки, ядра и другое воору­жение флота, так как мелководье реки не позволило иметь эти предметы на корабле.
От Нижнего Новгорода до Казани плавание не обошлось без приключений, суда по несколько раз становились на мели, было потеряно три якоря кораблем «Орел».
Появление впервые корабля с Русским двуглавым орлом на корме и носу, на флаге и вымпеле, — было не­ожиданным зрелищем для народа, толпы которого, собравшись массою стояли по берегам; — воевода князь Трубецкой, Митрополит Казанский и Свияжский Лаврентий и многие знатные жители приехали на корабль.
Простояв в Казани 13 дней флот, запасшись большим количеством сухарей, пошел вниз по Волге. Несколько раз судам приходилось бороться с ветрами и бурями, не­однократно попадая на мели, выжидая погоду по несколько дней на одном месте.
Корабль «Орел» потерял еще один якорь счетом четвер­тый, по выходе из Нижнего.
31 Августа корабль «Орел» в сопровождении прочих судов появился на вид Астрахани.
Утомленные походом и его трудностями и обрадованные благополучным приходом к месту назначения, Голландцы бросили якоря при залпе из всех бывших у них пушек.
Через неделю флот перешел под самый город Астра­хань.
Данные о корабле «Орел», построенном в царствовании Царя Алексея Михайловича, до нас дошли следующие:
Одиннадцать с половиною русских саженей длины и три са­жени ширины — по размеру, назначенному Сведеном; с небольшим девять пядей или четвертей аршина в грузу — по доне­сению Буковена; три мачты и бушприт, что видно по не ясному рисунку в описании путешествий голландца Стейса, где корабль нарисован, стоящим под Астраханью, и 22 железные пушки, 6 фунтового калибра.
Корабль «Орел» и другие суда, одновременно с ним построенные и совершившие переход из Дединово до Астрахани, со всею их принадлежностью и с жалованием, израсходо­ванным во время их постройки, обошлись в 9021 рубль с копейками.
Пришедший в Астрахань новый Русский флот бездей­ствовал почти 9 месяцев благодаря тому, что не высылали для него всех недостающих вещей вооружения и припасов, а также и по причине остановки торговли с Персией, вы­нужденной страшными разбоями казаков под предводитель­ством Стеньки Разина.
В начале июня 1670 года, когда дух мятежа и неудо­вольствия стал появляться в самой Астрахани, воевода князь Прозоровский велел Ботлеру, с вверенными ему судами быть в ежеминутной готовности к бою. Приказание было исполнено, но когда волнение между жителями города увели­чилось, то Ботлер собрал своих соотечественников и стал с ними советоваться, что предпринимать, в случае нападения Разина. Все подали голос: при очевидной безна­дежности к отражению Разина, оставить суда на произвол судьбы, а самим сев в шлюпку, с самыми необходимыми вещами, бежать в Персию.
Ботлер с лекарем Термундом и пушкарем Брандтом пошли в город для некоторых покупок, а остальные гол­ландцы пересели в одну из шлюпок и стали ждать воз­вращения Ботлера.
Прождав до полуночи и предполагая, что Ботлер со спутниками своими выбрал другой способ к побегу, они вышли в море на произвол судьбы.
Ботлер и его спутники найдя ворота Астрахани запер­тыми, должны были переночевать на берегу. Вернувшись по утру на корабль, они увидали, что все суда покинуты экипа­жем; им невольно пришлось вернуться в Астрахань, где они сделались свидетелями ужасов, произведенных Рази­ным и его шайкой.
Ботлер успевший заслужить доверие Прозоровского, был взят им в один из полков, находящийся в Астрахани, за полуполковника, а Брандт поступил в войско защищав­шее Вознесенские ворота.
Ботлер и бывший с ним безотлучно Термунд, были захвачены мятежниками при взятии города, бежали и со страшным трудом добрались до Испагани, столицы Персидского Шаха.
Прочие голландцы, бежавшие из Астрахани на шлюпке в море, после бедственного плавания, попали в плен к жителям Дербента; испытав много несчастий, некоторые возвратились на родину, некоторые не перенеся страданий, умерли.
Лекарь Термунд и пушкарь Брандт, возвратились в Москву.
Корабль «Орел» был сожжен Разиным. Остальные суда должно быть или подверглись той же участи, или сде­лались добычею казаков для их же пользы.
Хотя в 1671 году Разин был всенародно казнен в Москве и спокойствие мало по малу восстановлено, но по­стройка военных судов для Каспийского моря уже не возобновлялась.
Почти двадцати годам было суждено пройти до того вре­мени, когда нечаянный случай привел Державного юношу к возобновлению в России «Корабельного дела».
Шведе К. Л. «Краткий очерк истории кораблей имени "Орел" с 1668 по 1902 г.» 1902 г.