Предыдущая публикация
Одним из самых распространенных мифов о послевоенной ФРГ является миф о полной денацификации Германии — о якобы имевшем место отстранении от власти чиновников, запятнавших себя связями с нацистами.
На деле все обстояло прямо противоположным образом: послевоенная Западная Германия была глубоко нацистским государством, органы власти которого вплоть до самых верхних уровней были переполнены бывшими офицерами СС, СД и гестапо, а также просто нацистскими идеологами, юристами, генералами вермахта. Так, все время канцлерства Конрада Аденауэра, с 1949-го по 1963 год, его ближайшим юридическим советником был Ханс Глобке — создатель нюрнбергских расовых законов, на основании которых в лагеря смерти были отправлены миллионы человек.
В ГДР Глобке объявили военным преступником. Кроме того, в Восточной Германии вышла целая книга под названием "Глобке и истребление евреев" (Globke und die Ausrottung der Juden), которую подготовил "Комитет немецкого единства". Верховный суд ГДР заочно приговорил Глобке к пожизненному заключению "за военные преступления и преступления против человечности" . Однако западный сосед не обратил внимания на всю эту шумиху. Во всяком случае, карьере Глобке она не принесла видимого вреда. В 1963 году Аденауэр в зените славы ушел в отставку с поста канцлера, перед этим наградив своего советника орденом за заслуги перед новой Германией.Однако если люди вроде Глобке все же составляли в администрации канцлера меньшинство (причиной тому было желание сохранить хотя бы минимальное приличие), то спецслужбы новой Германии стали настоящим санаторием для высокопоставленных нацистов.
Нацистами была пронизана Федеральная служба по охране конституции — BfV, в задачи которой по иронии судьбы входила и входит до сих пор борьба с неонацизмом. Так, одним из создателей BfV и руководителем ее службы сбора информации был бывший офицер гестапо и руководитель службы сбора информации РСХА Эрих Венгер. Параллельно с информационной работой в ведомстве Кальтенбруннера Венгер активно занимался жестоким подавлением партизанского движения во Франции.
Исключительно из нацистов состояло руководство службы внешней разведки ФРГ — BND. Ее под руководством американской администрации создал один из бывших высших чинов офицеров СС, СД и гестапо генерал абвера Райнхард Гелен. Американское руководство предпочитало закрывать глаза на прошлое новых немецких спецслужбистов — в конце концов, у всех у них был огромный опыт борьбы с Советским Союзом, и этот опыт был для американцев гораздо важнее, чем желание наказать нацистских преступников.
Прощенные нацисты это отлично понимали и легко могли позволить себе играть с огнем. Так, в течение трех лет руководство BND держало под сукном информацию о ставшем им известным местонахождении Адольфа Эйхманна — пока того не разыскали самостоятельно израильские спецслужбы. Забота об Эйхманне со стороны немецких спецслужб не была случайной — его ближайший коллега по РСХА Алоиз Бруннер, отправивший в лагеря смерти сотни тысяч человек, был сотрудником BND вплоть до 1954 года и скрылся от правосудия при прямом содействии руководителя BND Райнхарда Гелена, доставшего ему поддельный сирийский паспорт. Бруннер был жив по крайней мере до середины 90-х годов, когда дал интервью журналу Stern, в котором заявил, что «горд тем, что очищал Европу от еврейской нечисти и с радостью повторил бы все снова».
Однако самой нацистской из всех спецслужб Западной Германии стала Федеральная служба криминальной полиции — BKA, которой в 60-е годы и было поручено вести борьбу с RAF. Федеральная служба криминальной полиции была создана бывшим офицером СС, выпускником командной школы СС в Шарлоттенбурге Паулем Дикопфом, ответственным за депортацию «расово неполноценных» и «асоциальных» элементов в Штутгарте. Дикопф зарекомендовал себя в СС так хорошо, что уже в 1943 году был отправлен резидентом в Швейцарию, где к концу войны сумел наладить отличные отношения с американской резидентурой и предложить свои услуги в качестве силовика в послевоенной Германии. Западные союзники посчитали Дикопфа ценным агентом и не препятствовали его будущей карьере. Он получил карт-бланш на набор сотрудников в создаваемую в ФРГ службу криминальной полиции, которую немедленно заполнил своими бывшими однокурсниками из командной школы СС.
Заместителями и ближайшими доверенными лицами Дикопфа становятся его однокурсники по командной школе СС — эсэсовец с 1930 года Рольф Холле и бывший руководитель тайной военной полиции группы армий «Центр» Бернхард Ниггемайер, под чьим руководством только за пять месяцев 1944 года на оккупированной территории Советского Союза было уничтожено более двух тысяч мирных граждан и военнопленных.
Историю создания на базе BKA приюта для высокопоставленных нацистов отлично описал бывший полковник BKA Дитер Шенк, уволенный в 1989 году за излишний интерес к темным сторонам истории своего ведомства. Но наиболее вопиющим случаем был, конечно, Теодор Оберлендер, занимавший в 1953-1960 годы пост федерального министра по делам изгнанных. Оберлендер был в годы войны командиром карательного батальона украинских националистов «Нахтигаль», совершившего во Львове в 1941 году массовые убийства мирных граждан. Аденауэр считал Оберлендера «глубоко коричневым», однако последний покинул свою должность только после того, как Верховный суд ГДР заочно приговорил его к смертной казни. Оберлендер стал одним из вдохновителей этнической концепции «нового порядка» в Восточной Европе («Борьба на переднем крае», 1937). Был одним из организаторов «среднего звена» многочисленных преступных акций нацистов на территории СССР.
Когда в 1951 году союзники, наконец, разрешили ФРГ образовать свой собственный МИД, вскоре выяснилось, что 66% его руководящих сотрудников были членами НСДАП. СДПГ на этом примере забила тревогу по вопросу «реставрации» духа «третьего рейха», но Аденауэр хладнокровно ответил, что настало время положить конец «вынюхиванию нацистов». И это действительно вскоре было оформлено юридически. В мае 1951 года вступил в силу закон, возвращающий более 150 тысячам бывших нацистов, вынужденных до 1949 года покинуть государственную службу, все имущественные права, связанные с ней (например, пенсии). Более того, работодатели по законы были обязаны выделять 20% средств на приём на работу именно этой категории лиц. Вскоре после принятия упомянутого закона вся юстиция ФРГ вновь запестрела знакомыми ещё с 30-х годов лицами. Естественно поэтому, что процессы против нацистских преступников после 1953 года приняли единичный характер (90% подобных процессов было проведено именно до этого года). Но и сразу после основания ФРГ западногерманские суды хотя и вынуждены были выполнять закон № 10 Союзного контрольного совета, осудили только 730 нацистов, из которых лишь шесть получили пожизненный срок, а 609 либо отделались денежными штрафами, либо отсидели в тюрьме символическое время. Офицерский корпус ФРГ (и в первую очередь высшее офицерство) практически сплошь состоял из военных преступников, которые чувствовали себя настолько уверенно, что даже создали (еще до официального провозглашения ФРГ, при оккупационных властях) первую неофашистскую организацию – «Братство» («Брудершафт»), которая пользовалась финансовой поддержкой банкира Р. Пфердменгеса.
1418 дней Великой Отечественной войны https://vk.com/wall-31871956_66288
Следующая публикация
Нет комментариев