Автор: Ольга Добруш

#проза_Ольга_Добруш
«Как появился небесный купол»
Ну, цыплёночек мой ясноглазый, копнул ты в самую глубь, в самую суть! Всегда было всем интересно знать про то, что над нами, про самый главный навес-защиту, да про то, что за ним скрывается. Но это уж другая история… Зачаровывают небеса своею красотою утренней да вечернею. А ночное небо я особенно люблю разглядывать со всеми его звёздами! Ну да ладно, слушай. Это не сказка, а правда, что старше гор и утренней росы.
Было время, когда не было ни верха, ни низа. Всё было перемешано: свет и тьма, туман и твердь. И не было никакого тебе «неба». Была – Бездна. Бесконечная, холодная, полная звёздной пыли и немых взоров - чужих, не рождённых ещё Солнц. Смотрели они на наш мир, который только-только обнажила Земля, с большим любопытством. И любопытство то было недобрым. Хотели они его потрогать, попробовать на зуб, разорвать на части для своих опытов.
А мир наш был тогда мягкий, тёплый, как только что вылепленный из глины горшок. И не было у него никакой защиты.
И взмолилась тогда Мать Сыра Земля к Ветру-Самодуру и к Воде-Царице.
«Не дайте погибнуть дитятку нашему! – вопила она. – Накройте нас, укройте от любопытных очей и холодных пальцев Бездны!»
Собрались тогда Ветер и Вода на совет. И придумали они хитрость.
Ветер принялся дуть. Не так, как сейчас – порывами, а ровно и мощно, со всей своей необъятной силой. Он стал сбивать, сгущать всё, что плавало в Бездне: свет далёких звёзд, туманности, дыхание самой Тьмы. Он гнал эту круговерть вокруг нашего мира, как овчар сгоняет овец в кучу.
А Вода поднялась изо всех морей, рек и даже из росы на траве. Она взмыла вверх миллиардами мельчайших капелек и облепила эту круговертень, что собрал Ветер. Каждая капля стала крохотным зеркальцем, кристалликом льда, частичкой синевы.
И стала эта смесь застывать по краям мира, как молоко плёнкой на остывающей каше. Сначала она была тонкой и прозрачной, и сквозь неё ещё были видны любопытные глаза Бездны. Но Ветер не унимался, подгонял всё новые и новые слои, а Вода – новые капли.
И соткали они так небесный купол. Твёрдый, как лёд, и в то же время звонкий, как хрусталь. Непроницаемый для взоров извне, но пропускающий внутрь ласковый свет нашего, родного Солнца, что разгорелось потом в центре мира.
А почему он синий? Это Вода свою краску ему дала. А почему на нём звёзды? Это те самые древние светила из Бездны, которые Ветер вмёл в небесную ткань. Они теперь не могут до нас дотянуться, а только смотрят сквозь толщу купола, как сквозь лёд, тихо и мирно.
И стоит этот купол на краях света, как огромная чаша, накрывающая нашу Землю. А по краям его подпирают столбы-великаны – то ли каменные, то ли ледяные. Их не видно, они далеко-далеко, за морями, за горами, за самими Пустошами.
И потому, когда гремит гром – это не тучи сталкиваются. Это Ветер обходит свои владения и, встречаясь с Перуном, вместе они постукивают посохом по куполу, проверяя, крепко ли ещё сие творение. А когда с неба падает звёздочка – это где-то на самом краю мира от купола отвалилось маленькое Око Древнего, который достиг однажды нашего мира, но не сумел его поглотить. Он нынче лишь сторонний наблюдатель. Горящие глаза его падают вниз, испаряясь, исчезая за пределами Небесного Купола…
Вот так и живём мы под самой надёжной крышей. Она не даёт нам затеряться в Бездне и не пускает сюда лишнее. Береги её, дитятко. И никогда не забывай, что над твоей головой – не пустота, а великое творение Ветра и Воды, щит нашего мира.
- А что же делал братец Огонь, чтобы появился небесный купол?
Ах, хитрец! Подловил меня, подметил, что я про него умолчала! Верно, верно, не сидел он сложа руки. Не его это дело – в стороне стоять, когда такое творят.
Когда Ветер и Вода принялись за работу, поднялся страшный гул, посветлело вокруг. И разбудили они своим шумом братца Огня, что всё ещё досыпал глубоко под землёй, под корнями Мирового Древа после своей буйной пляски на Пустошах.
Высунул он свою рыжую голову, глядь – а над ним уже свод вьётся, синевой отливает. И понял он, что опять всё без него обходятся! Вскипела в нём обида прежняя, дикая.
«Опять меня позабыли?! – заревел он. – Да я вам покажу! Я ваш купол прожгу! Я его в пепел обращу!»
И рванулся он вверх, к самой кромке ткущегося неба. Не чтобы помочь, а чтобы разрушить. Хотел он прожечь в нём дыру, вырваться на свободу, в свою любимую Бездну, что манила его холодом и простором.
Но не тут-то было. Встретил он там Ветра-Самодура. Тот дул снизу вверх, подпирая купол, и был он могуч и упрям. Уперся Огонь в эту невидимую стену – и не пройти. Ветер его сбивал, растаскивал, душил. Не может Огонь без воздуха – а Ветер-то им и командует!
Зашипел Огонь, рассыпался искрами, но не сдался. Полез в обход – к самым краям Света, где купол на землю ложится. Думал, там он тоньше, там-то и прожгу.
Но наткнулся он там на Воду-Царицу. Та омывала края купола, чтобы тот крепче смерзался с землёю. И как только Огонь подобрался – хвать его Вода ледяною своей ладонью! Обдала его такой стужей, что он чуть не погас совсем.
Откатился Огонь, униженный и злой. Ни прожечь, ни обойти. Сидит, пыхтит, а над ним уже свод затягивается, твердеет на глазах.
И тут дошло до него, - его победили. Но не силой, а умом и ладом. Его перехитрили. И от этой мысли весь его гнев куда-то ушёл, сменился на горькое любопытство. Поднял он голову и впервые не стал жечь, а стал смотреть.
И увидел он, как через ещё жидкий купол льётся свет далёких Солнц, преломляется в каплях Воды и рассыпается по всему небу радугой. Узрел он, как это красиво.
И родилось в его буйном сердце новое чувство – любование. Он, который мог только уничтожать, вдруг увидел Красоту и захотел её... украсить.
Что же он сделал? Он не стал жечь купол. Он собрал все свои самые яркие, самые горячие искры – золотые и алые – и, дождавшись, когда Ветер на миг ослабеет, яростно швырнул их вверх.
И не прожег он купол, нет! Эти искры не стали дырами. Они прилипли к изнанке небесного свода, как самые яркие краски пристают к мокрому листу. Они вплавились в него, застыли, растеклись и стали сиять на всю Вселенную.
Так из последней вспышки ярости Огня родились Заря и Зарница. А самые яркие его искры стали теми звёздами, что первыми зажигаются на вечернем небе – самыми яркими и горячими.
Вот и выходит, что Огонь не строил небесный купол. Огонь пытался его сломать. Но в итоге подарил ему свой самый яркий свет. Украсил его, сделал не просто щитом, а красотой невиданной.
Так что гляди хоть иногда на закат да рассвет, дитятко. Это шрам от ярости Огня и память о его поражении. Но это и его дар. Самый дорогой. Потому что отдан не по приказу, а от щедрости сердца.