Итак, заполучив свободный диплом, я мысленно уже бегал по павильонам «Мосфильма» и готовился к арктической экспедиции.

Но неожиданно всё застопорилось. В Союзе кинематографистов не торопились с моим зачислением в штат, хотя я уже давно заполнил все нужные анкеты. Телефон подозрительно молчал. Чтобы выяснить ситуацию на месте, я отправился в Дом кино на Васильевской. Кадровик международного отдела, офицер КГБ, вполне доброжелательная леди с характерной фамилией Волченко не стала темнить и с неподобающей чекистке прямотой, раскрыла нехитрую механику привилегированного советского учреждения:
— Ну вы же сами знаете, как у нас такие дела делаются. Сегодня решат одно, завтра — другое. Один звонок всё может изменить.
Идти к самому председателю Союза кинематографистов Караганову и спрашивать об основаниях формального отказа, не имело никакого смысла. Основание было одно — советское. «Мосфильм» тоже не проявлял острого желания увидеть меня снова. Марон темнил и деликатно тянул время. Все попытки самому устроиться в другие конторы, связанные с кино, тоже ни к чему хорошему не привели. При упоминании о жене-иностранке у кадровиков одинаково вытягивались лица и стыдливо опускались глаза.
Я запаниковал: пророчество институтского кадровика сбывалось. Мечты мои бесславно рушились. В МГК КПСС, куда мы с Мишель обратились за содействием, мне издевательски посоветовали устроиться на работу у себя в Ереване.
Уже наступил декабрь, и передо мной замаячила уникальная перспектива стать хроническим безработным в стране поголовной занятости.
Татьяна узнала о всех этих передрягах от Мишель и, в свою очередь, поделилась с Володей. Я об этом и не подозревал. Подходил к концу 1967 год, а шансы мои устроиться на работу равнялись нулю. Мне уже не хотелось думать ни о «Красной палатке», ни о «Красной пустыне». Я пребывал в состоянии глубочайшей депрессии.
И тут понеслась, закружилась волшебная карусель — чаемая череда чудес. Как-то вечером к нам заглянула возбуждённая Таня и поведала:
— Вчера я провожала Володю на «Красную стрелу», и на платформе мы столкнулись с твоим Мароном. Оказывается, они хорошо знакомы по фильму «Карьера Димы Горина».
Поздоровавшись, Володя, к изумлению Тани, не мешкая взял быка за рога:
— Владимир Самойлович, что же это вы не берёте на работу моего друга? Другого такого переводчика вам не найти. Чем он вас не устраивает?
Марон смутился и объяснил, что хотя друг и подходит по всем параметрам, но по ходу съёмок намечаются выезды в Италию, и:
— Вы же понимаете, Володя, у него жена... В общем, это создаёт проблемы.
— Но вы согласны, Владимир Самойлович, что это — безобразие?!
— Ну, вообще, конечно, но... — продолжал мямлить осторожный директор.
— Так давайте с этим безобразием бороться вместе! — Володя отрезал сердобольному Марону все пути к отступлению.