Профессия белошвейки родилась во Франции раньше, чем в России, и принесла обществу много не только мастериц, но и куртизанок.
Честная белошвейка занималась тем, что шила богатым месье тонкое белье и рубашки, дамам — нижние юбки и платья, а также украшала одежду вензелями и кружевами.Она снимала мерки, кроила и шила все это на руках. Труд был кропотливым и тяжелым, а получали белошвейки мало. Однако у хорошенькой молодой белошвейки всегда был шанс поправить положение, ведь они снимали мерки с полураздетых богатых мужчин, и некоторые девушки не могли устоять перед соблазном перейти в содержанки.
Впрочем, мало кто из них становился настоящими куртизанками, обычно дело заканчивалось незаконнорожденными детьми, а то и публичными домами. Лишь немногим удавалось пробиться в мелкие буржуа и открывать собственные магазины и салоны.

Белошвейные мастерские заводили купеческие жены и приехавшие из Европы модистки — француженки и немки. Они шили модные новинки из европейских журналов и открывали дорогие магазины. Например, жена поэта Наталья Пушкина шила себе наряды и нижнее белье у madame Sichler (Цихлер), чей магазин находился на Большой Морской улице. Поэту приходилось туго — в счете «от Цихлер» значились суммы до 3364 рублей. Разумеется, сама madame была лишь хозяйкой — на нее работали десятки русских белошвеек.

Невский проспект, 1899 г. В столице Российской империи издавались свои модные журналы, находились знаменитые портные и шляпные мастерские, ювелирные магазины — в общем всё то, что сегодня входит в индустрию моды. Самым знаменитым модным домом Петербурга был Дом Бризак, открытый в 1855 году родителями Альбера Бризака — любимого кутюрье супруги Николая Второго. Здесь трудились 60 портних, чтобы полностью удовлетворять нужды императорского двора..
В этом Доме одевалась сама Мария Фёдоровна, а также всевозможные кузины и родственницы Александра III. Затем в ателье стала заказывать вещи и Александра Фёдоровна, родственницы Николая II, их дети: Мария, Ольга, Татьяна и Анастасия. До сих пор сохранились счета на имя императорской семьи почти на миллион рублей в полгода.

Новую жизнь профессии дала революция 1917 года, после которой об этом ремесле вспомнили десятки эмигранток — дворянок и буржуа, оказавшихся без гроша за душой за границей. Этому способствовал интерес иностранцев ко всему русскому, который возник после революции и войны.
Наиболее успешным в Париже был дом «Китмир» принадлежавший великой княгине Марии Павловне, внучке Александра II.

«Нас прогнали со сцены как были, в сказочном платье. Теперь его надо было менять, заводить другую, повседневную одежду и, главное, учиться носить ее.Мы испытывали наши способности на пределе сил, от нас требовалось невозможное. Но выдержать испытание — это был новый восхитительный опыт…»
Она освоила машинную вышивку, обучила трех русских женщин, познакомилась с Габриэль Шанель и перехватила заказ на вышивку блузок. Вышивка и сарафаны «Китмира» имели успех, а вершиной карьеры княгини стала золотая медаль Всемирной выставки декоративного искусства (1925 год). Она хранила фронтовую Георгиевскую медаль и золотую медаль Парижской промышленной выставки «Ар Деко», давшей имя целой эпохе.

СУПЕР МОДЕЛЬ ИЗ РОДА РОМАНОВЫХ

Наталья Павловна Палей, которая являлась внучкой российского государя Александра II и дочкой Великого князя П. А. Романова приходилась двоюродной сестрой Николаю II. Некоторое время ее семья жила за рубежом, но потом все же вернулась в Российскую империю.

Она была первой русской киноактрисой и манекенщицей в жилах которой текла кровь императора.В западной Европе она была известна под именем Натали Пэйли или «Королева Парижа». Ее красоту превозносили Ремарк и Сент-Экзюпери, она блистала на обложках журналов и вдохновляла французскую элиту, но при этом была несчастна и завершила свою жизнь в затворничестве. Привычное течение жизни аристократической семьи изменилось с началом революции в 1917 году.

В начале XX века работа манекенщицы совсем не была пределом мечтаний для многих девушек и не ассоциировалась с привилегированной жизнью. Поэтому когда аристократка Наташа Палей сказала своей маме, что будет работать моделью, это известие стало для семьи сродни катастрофе.
Широкий круг знакомств позволил Натали попасть в высшее парижское общество. Здесь она познакомилась с Коко Шанель, которая восхитилась красотой девушки и порекомендовала ее кутюрье и основателю модного Дома Люсьену Лелонгу. Дизайнер моментально пал под чарами Палей и сделал ее не только своей любимой манекенщицей, но и женой.

В высших кругах русской эмиграции брак с Лелонгом казался крайне невыгодным и даже позорным — все же она была княжной с кровью Романовых. К тому же, ходили слухи о нетрадиционной ориентации Лелонга. Зато карьера Натали пошла в гору. Она снималась для журналов и демонстрировала одежду самых престижных модных домов Парижа.
Ее супруг посвящал ей свои новые коллекции, а парижский бомонд превозносил и подражал ее безупречным манерам. Она была любимой моделью великих фотографов своего времени — Эдварда Стейхена, Сесила Битона, Андре Дерста и Джорджа Хойнинген-Хуэна.