КОНЕЦ ИНЖЕНЕРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

Болонская система, нормативно-подушевое финансирование и резкое снижение уровня знаний абитуриентов фактически ликвидировали систему подготовки инженерных кадров.
В заметке речь пойдет не об МВТУ, МИФИ и других отечественных лидерах инженерного образования (хотя многое из сказанного ниже касается и их тоже). Наш текст о многочисленных политехнических вузах, которые во времена СССР выпускали тысячи специалистов. Многие из этих дипломированных инженеров работали по специальности. Правда большая часть из них фактически выполняла обязанности техника, но были и те, что становились настоящими инженерами, и страна квалифицированными кадрами в целом была обеспечена. Во всех регионах.
Мы не случайно акцентируем внимание на периферийных вузах. Сегодня переток кадров из столиц в регионы фактически отсутствует из-за существенной разницы в заработной плате. Таким образом, производство на местах может рассчитывать только на выпускников местных вузов.
Давайте рассмотрим для примера региональный университет (название не имеет значения — ситуация типичная), который на протяжении многих десятилетий выпускал инженеров для лесной и строительной отрасли. Раньше это были «специалисты» с пятилетним сроком обучения. Теперь – «бакалавры», которых учат 4 года. Общий набор — порядка 200 бюджетных мест. Таким образом, в Минобре считают, что кадры этого профиля в регионе нужны, и такого количества будет достаточно.
По количеству возразить трудно. Но мы ведем речь о качестве. Советское инженерное образование имело мощную фундаментальную компоненту. Подготовка современных бакалавров по математике и теоретической механике урезана по сравнению с прошлым в 4 раза, сокращена физика, сопротивление материалов и другие базовые дисциплины. Если коротко, то учебная программа бакалавров сведена к уровню прежнего техникума. Только с одной оговоркой: тогда школьники имели неплохие представления о физике, математике и других предметах. Нынешние зачастую не знают ничего (и ставить вопрос о том, чтобы не принимать таких, абсолютно нереально: недобор в условиях нормативно-подушевого финансирования ведет к ликвидации специальности — учить небольшие группы студентов в этих условиях «нерентабельно»). В целях «финансовой оптимизации» первокурсников загоняют в общий поток, где лекторы доносят до них азы фундаментальных инженерных дисциплин. Большая часть нынешних заегэшенных школьников не воспринимает на этих лекциях ничего (в школе их не учили конспектировать и отучили слушать). С первого дня образовательный процесс становится профанацией, а общая «атмосфера болота» подавляет заинтересованных преподавателей и тех студентов, которые хотят и могут учиться. То же подушевое финансирование исключает отчисление, и вся эта аморфная масса имеет шанс благополучно дожить до диплома о высшем образовании, который в лучшем случае будет соответствовать диплому прежнего техникума.
Заметим, что с социальной точки зрения этот процесс вполне востребован. Те, кто не учились и ничему в итоге не научатся, все-таки четыре года проведут в стенах университета. Они повзрослеют, социализируются, получат диплом, который даст им больше шансов устроиться на работу (не важно какую). Словом, для них вуз выполнит полезную общественную функцию социального отстойника для молодежи.
А кто всерьез учился — те станут специалистами. Не инженерами, разумеется, а техниками, но они тоже нужны и востребованы. В итоге всё как-будто неплохо.
Но кто и как будет готовить инженеров?
В болонской системе ответ ясен: как раз для этого существует магистратура. Именно она должна дать тех избранных, которые в прежние времена становились настоящими специалистами.
Но тут и начинается самое интересное. Дело в том, что в вузе, о котором мы ведем речь, по указанным специальностям магистратуры нет вообще (хотя там имеются научные школы, есть диссертационный Совет, ведутся исследования и т. д.). И тому есть ряд причин, на которых надо остановиться.
Во-первых, желающих идти в инженерную магистратуру не так уж и много. Поэтому большое число бюджетных мест периферийному вузу не дадут. И отсюда сразу следует, что подготовка магистров для вуза экономически невыгодна. Типичная ситуация: профессор читает лекцию бакалаврам — его слушает сто человек. Следующую пару проводит с магистрами — там на всем потоке ТРИ студента. В системе подушевого финансирования магистр уравнен с бакалавром. На обучение упомянутых трех магистров государство выделяет средства, достаточные для привлечения преподавателей на ¼ ставки! И это при том, что работа с магистрами требует гораздо более высокой квалификации. В нынешней ситуации, когда финансовые показатели вуза являются определяющими, такая магистратура существовать не может. И её нет.
Но даже если находятся энтузиасты, готовые заниматься со студентами фактически бесплатно, они сталкиваются с зияющими провалами в базовой подготовке нынешних бакалавров, преодолеть которые удается только в исключительных случаях.
А в регионе, о котором мы ведем речь, шевелится кое-какой бизнес, идет строительство, и местные фирмы всё чаще публикуют объявления со словом «требуются». В том числе и инженеры. Собирают резюме, назначают время собеседования, приходят десятки кандидатов, но на работу не могут взять никого: нынешние бакалавры не в состоянии выполнить элементарные проектные расчеты. Специалисты, проводящие собеседования, просто опускают руки: они зря теряют время. А еще два года назад ситуация была принципиально иной.
Волна болонского процесса докатилась до народного хозяйства. Не за горами время, когда начнут падать фонарные столбы и разрушаться новые здания.
Не так давно президент говорил о восстановлении специалитета на инженерных направлениях. Поговорил и забыл. Пора вспомнить. «Жареный петух» уже долбит вовсю.
На ключевых инженерных специальностях надо немедленно восстановить сметное финансирование, которое существовало до фурсенковских экспериментов.
И главное: вернуть в школу выпускные экзамены по всем основным дисциплинам, что позволит остановить обвальные процессы в среднем образовании.