Все свои...

Первенца, Фёдора, Людмила Кушакова любила очень сильно. Самозабвенно. Появившуюся тремя годами позже дочку Ларочку не так. Хоть муж и пытался влиять на Людмилу, считая, что мальчик вырастет "маменькиным" сынком, но её любовь читалась во всём: в интонации, с которой она будила Федю утром, во внимании, с которым слушала его рассказы о школьных буднях, во взгляде, которым она провожала его, когда он уходил из дома.
Потом Кушаков-младший вырос, отслужил два года в армии и женился на девушке Лене. Людмила приняла её сразу, потому что видела, что невестка любит сына.
А когда у молодых родилась дочка, Иришка, новоиспечённая бабушка окружила её любовью. Она забирала Иришку к себе на все праздники, занималась с ней больше, чем когда-то с родной дочерью. Девочка отвечала ей взаимностью: они с бабушкой были "лусие падуски".
Людмила купила девочке игрушечную швейную машинку и они вместе с увлечением одевали кукол: бабушка кроила платья из лоскутов ткани, которые она, бывшая швея, хранила в большом мешке, а Ирочка прострачивала. Именно бабушка отвела Иришку в первый класс.
А когда девочка перешла в четвёртый, её родители приняли решение развестись. Узнав об этом, бабушка очень переживала. Ей было жалко внучку, и она боялась, что Лена теперь запретит им видеться.
Но, Слава Богу, мать Ирочки не стала этого делать: девочка по-прежнему гостила у бабушки с дедушкой в выходные Фёдор забирал дочь и привозил к родителям в городскую квартиру, а каникулы девочка проводила со стариками на даче, в Малаховке.
Сам Фёдор женился вторично, но Людмила его жену невзлюбила: прежде всего за то, что та разрушила первый брак сына. "Пока я жива, ноги её не будет в моём доме" - так и заявила Фёдору мать.
На фоне переживаний у Людмилы обострились хроническое заболевание и она стала катастрофически быстро терять слух.
С дедом они и так почти не разговаривали иногда только обсуждали новости, но вот беседовать с другими людьми становилось всё сложнее, хорошо, что Иришка понимала её без слов. Она вообще была идеальной внучкой.
Теперь она выросла, и единственное, что расстроило бабушку и деда, так это то, что Ира решила уйти из школы после восьмого класса и поступить в техникум, а они рассчитывали, что внучка закончит десять классов и пойдёт в институт.
Теперь Ирочка стала приезжать самостоятельно, и когда приезжала, гостила по несколько дней. Телефона на даче не было и поэтому визиты внучки всегда были сюрпризом. Да и не только внучки на дачу любили наведаться и Фёдор с Антошкой (сын Фёдора от второй жены), и дочь Лариса с мужем. Но Ирочку бабушка ждала особенно.
Из-за своей глухоты, Людмила, ложась вздремнуть днём, не закрывала двери. Вдруг Ирочка приедет? Будет стучать, а она не услышит? Поэтому двери Людмила не запирала.
Однажды она спала, но что-то заставило её открыть глаза и Людмила увидела, что полоска света, которая падала в её комнату из коридора, на пару секунд пропала. Кто-то ходил по дому.
Кто там? крикнула бабушка, нащупывая свою палку, с которой не расставалась последние годы из-за больных ног, Ирочка, ты?
Она встала, оперлась на палку, и переваливаясь, как утка, вышла из комнаты. "Опять этот чeртoв Гришка", подумала она, "неужели он настолько обнаглел, что уже в дом залез"? За себя она не боялась, даже будучи молодой, а теперь и подавно. Но ей было неприятно, что в доме может быть посторонний.
Женщина пошла на кухню, чтобы поставить чайник, но заметив в прихожей Иришкин зонтик, поняла, что приехала внучка.
Иришка! Ты чего не выходишь? обрадовалась она и поспешила в комнату, которая считалась Иришкиной. Помещение было небольшое, но уютное и отделялось от коридора занавеской.
Людмила подошла и отодвинув занавеску, оказалась лицом к лицу с внучкой. Глаза у той были заплаканы, но она пыталась изобразить на лице улыбку.
Боже мой! Что с тобой? охнула бабушка, ты давно ли здесь?
Нет, нет, только приехала, закивала она, вот, только что вошла!
А воды с зонта натекло порядком, засомневалась бабушка, а кто- это выскочил сейчас от нас, не соседский ли Григорий?
Нет, меня дядя Боря привёз, хотел что-то у тебя спросить, но узнал, что ты спишь и ушёл, пряча глаза, сказала Иришка.
Людмила внимательно посмотрела на внучку и увидела, что у той мелко дрожат руки. Борис был отцом непутёвого Гришки, а ей приходился племянником.
Да что с тобой такое? снова спросила она внучку, Борька, что ли, опять со своими шуточками казарменными лез?
Нет... нет, успокоила её Ира, всё в порядке. Не лез.
Так. Расскажи мне, что стряслось, снова повторила Людмила, "с ничего" руки не трясутся!
Я... понимаешь... в общем, залепетала Ирина.
Ирочка, говори громче, я плохо слышу, напомнила бабушка, Борис тебя обидел? Нахамил тебе?
Нет, он просто довёз меня, и я...просто я... видела, как... в общем, он сбил на дороге собаку, сказала она, пряча руки за спиной и стараясь не глядеть на бабушку.
Какую собаку? Здесь вроде если и держат, то в домах или на привязи. Так, вроде не шастают!
Ну, это было не здесь, а у станции, сказала Ира, пойдём, ба, чайку попьём что ли, не хочу я об этом вспоминать!
Ну, пойдём, согласилась Людмила и они с внучкой пошли на кухню.
Я думаю, что нужно, наверное, на террасе замок поставить, сказала Людмила, внимательно наблюдая за внучкой, чтобы я могла закрыть дверь, а ты открыть с другой стороны... а то боюсь я, что этот Гришка наркоман, вынесет всё, что можно! Я днём сплю, засов не запираю, вдруг ты приедешь, или дед с работы раньше придёт!
Деду на пенсию давно пора, ему же скоро восемьдесят! И защитник у тебя под боком был бы! включая газовую конфорку, громко сказала Ира.
Хоть голос у неё был бодрый, но движения оставались нервными, резкими, и от бабушки это не укрылось. Она не верила в сбитую собаку.
Ха! Тоже мне защитник, усмехнулась Людмила, да и не хочет дед на пенсию, говорит, что весь смысл жизни у него в работе. Пусть так и будет, зачахнет он тут, со мной!
К вечеру приехала дочь Лариса с мужем, вернулся с работы дед. Муж Ларисы нажарил шашлыков. Он был большим любителем анекдотов и умел их рассказывать. Все смеялись, кроме бабушки и внучки одна, потому что не слышала, а вторая, потому, что думала о своём.
Ириш, ты чего такая варёная, уж не заболела ли? спросила племянницу Лариса, на тебя смотреть жалко.
Так и не смотри, грубо отозвалась Иришка, так и не сумевшая простить тётке её дружбу со второй женой отца.
Ишь, какие мы колючие! Лариса повернулась к мужу: ну что, сегодня поедем, или останемся?
Они решили ехать тем же вечером, и тут Иришка неожиданно попросила завезти её домой.
Подбросим, конечно, согласился муж Ларисы.
Бабушка, которая рассчитывала разговорить внучку о причине её дурного настроения, не смогла уговорить её остаться.
Помахав зелёной "волге", увозившей от неё дочь с мужем и внучку, Людмила вернулась в дом и села напротив деда.
Андрей, нам нужно поговорить, сказала она достаточно громко.
Да не кричи ты, я слышу, ответил дед, а до завтра не подождёт? Я устал, спать хочу.
Да там дел-то, на копейку: я хочу, чтобы на террасе кроме задвижки был двусторонний замок.
Зачем? удивился дед, тут же все свои!
За честь свою опасаюсь, съехидничала она, в общем, давай купим замок, а Фёдор приедет, поставит.
Так пусть и купит, трудно ему что ли? зевнул муж.
Фёдор так же, как и отец удивился и сказал тоже самое: "Зачем замок? Все же свои"!
Но всё равно ослушаться матери не посмел и на следующие выходные приехал и стал врезать в дверь замок.
Застав его за этим занятием, Борис с сыном Гришкой стали над ним потешаться. "Мать попросила"! развёл руками Фёдор, "говорит, чужие шастают"!
В комплекте было четыре ключа: один взяла себе Людмила, другой отдали деду, третий Фёдору, а четвёртый, договорились, что Фёдор передаст Иришке.
Прошло две недели. Каждый день Людмила сидела у окна, высматривая, не идёт ли от калитки внучка. Но Ирочка не приезжала. Тогда Людмила, выбравшись в город, позвонила им.
Алло, услышала она голос Лены.
Алё, Леночка, сжала она трубку, как поживаете?
Нормально, Людмила Николаевна, сдержанно ответила невестка.
А? переспросила бабушка.
Нормально! гаркнула Лена.
А... ты прости, Леночка, я всё хуже слышу...я хотела узнать, Федя привёз ключи?
Какие ключи?
От терраски, у нас там замок теперь.
Не нужны никакие ключи! Лена громко чеканила каждое слово, Ира к вам ехать не хочет.
Как так? Почему? крикнула Людмила.
Это я у вас хотела спросить! Приезжайте как-нибудь к нам! До свидания, Людмила Николаевна, Лена положила трубку.
Вернувшись в деревню на следующее утро, Людмила прямиком отправилась к своему племяннику Борису, чтобы узнать, что же за собака была сбита в ту злополучную пятницу.
Борис обливался холодной колодезной водой у себя во дворе и орал в голос. Подождав, когда он закончит, Людмила обратила на себя внимание:
Здравствуй, Борис.
Здорово, тёть Люд, он пошёл к ней, на ходу растирая полотенцем малиновое тело с седыми волосами на груди, надо чего?
Он смотрел на неё усмехаясь, но она заметила беспокойство, мелькнувшее в его глазах и решила не тянуть:
Борь, ты ведь подвозил мою Иришку три недели назад со станции?
Может и подвозил, он почесал бритый затылок, а что?
Что произошло по дороге? Почему она явилась домой сама не своя?
Я-то почём знаю? Мало ли, что у твоей девки в голове! Я ничего не заметил такого! раздражённо бросил он, и продолжил массировать тело полотенцем.
Вы нормально доехали? Не было ли происшествий в пути? продолжала допытываться Людмила.
Ты толком скажи, что случилось? Что за допрос? он, наконец, отбросил полотенце.
Иришка отказывается ехать сюда! Я думала, может, что произошло? Она говорит, кошку сбили, намеренно соврала Людмила, заменив собаку кошкой.
Не было такого!
Но, Иришка говорит, что сбили!
Ну, может и сбили, неуверенно сказал Борис и Людмила поняла, что он лжёт.
Ладно, я хотела, Борь, тебя кое о чём попросить, сказала она, не давая ему опомниться: банки надо из подвала достать, не поможешь?
Что, прям сейчас? удивился Борис.
Ну, да, если можно. У меня ноги болят, спасу нет, а дед только на вечерней электричке вернётся. Помоги, а?
Вздохнув, он снял висящую на спинке пластикового стула рубашку, и накинув её, пошёл за Людмилой.
В доме Кушаковых было два подпола: в коридоре и на кухне. Тот, что в коридоре, в последнее время почти не использовали: лестница была слишком крутой, а для хранения закруток хватало и того подпола, что на кухне.
Людмила привела племянника в коридор, и, наклонившись, отщёлкнула замок. Кивнув на кольцо, сказала:
Я и крышку поднять уже не могу, сил не осталось. А ты такой спортивный мужчина!
Ага, он дернул кольцо, и полез вниз по лестнице. Спрыгнув на пол, поёжился, ну, где твои банки?
Они там, дальше, на стеллаже у стены. Борь, там могут быть крысы, осторожно!
Не видно ни хрена, дай, что ли, фонарь! он снова подошёл к лестнице и посмотрел снизу на тётку.
Сейчас принесу, пообещала она, и собрав все свои силы, захлопнула крышку подвала.
Эй! Николавна! донеслось до неё, как с того света: ты что это: шутить вздумала!? Открывай сейчас же!
Неа, Людмила встала всем своим весом на люк, который сотрясал снизу Борис, тщетно пытаясь выбраться, и защёлкнула затвор, посиди, вспомни, что там с моей внучкой произошло!
Николавна! А, Николавна! Я в милицию пойду! орал Борис, но сперва всё тебе тут разнесу!
И в доказательство серьёзности своих намерений он ещё раз сильно стукнул в люк.
Бaшky не разбей, Боренька. А то ведь, меня родной брат потом не простит. Чем быстрее скажешь, что ты с моей Иришкой сотворил, тем быстрее выйдешь.
Ты что, больная? бесился внизу Борис, открывай, старая кapга, и поживее! Сделаем вид, что ничего не было.
Нет, так не пойдёт! Людмиле отчего-то стало весело, ты посиди, а мне дела надо делать.
Дядя Андрей приедет, он тебе устроит, зловеще пообещал Борис, но слишком тихо, глухая Людмила это не услышала. А если бы услышала, развеселилась бы ещё больше: её муж уехал к родственникам на Брянщину и вернуться обещал через две недели.
Она поработала немного в огороде, и ещё раз с грустью подумала, что физический труд ей теперь не по силам. Потом села во дворе, на скамеечку, взяла книжку и надела очки.
Тёть Люд, привет! Борьку моего не видела? донёсся до неё голос, всё побросал и смылся куда-то!
Взявшись руками за забор, на неё смотрела жена Бориса, Валентина. Несмотря на то, что юный возраст был давно позади, Валентина любила голубые тени и розовую помаду, и платья выбирала в том же духе.
Нет, не видела, глянув на неё поверх очков сказала Людмила, как найдёшь, напомни, чтоб зашёл: он мне стеллаж обещал подвинуть.
У тебя небось, своих мужиков хватает! отозвалась Валентина.
Да где они? отмахнулась от комара Людмила, все разъехались!
Ладно, скажу, пообещала Валентина и побрела дальше по улице, высматривать мужа по соседям.
После она вернулась.
Лёнька Шемякин видел, как вы с Борисом заходили к тебе! заявила Валентина, так что, тётя Люда, говори, как есть, куда моего мужа спрятала?
Да не прятала я его! Говорю же, он обещался мне стеллаж подвинуть, а потом что-то вспомнил и ушёл. Так и не подвинул!
Темнишь ты, тёть Люд, ой темнишь! покачала головой Валентина, покрываешь племянничка? Скажи, как есть, не надо меня жалеть: он снова к Нинке бегает?
А? Что? приложила ладонь к уху Людмила, говори громче, Валя, я плохо слышу!
Да, ничего! крикнула Валентина и склонив голову, побрела восвояси.
Людмила несколько минут пыталась сосредоточится на перипетиях жизни героя книжки, но поняв, что это невозможно, встала и пошла в дом.
Она подошла к подвалу и стукнула ногой по замку, надежно удерживающему крышку.
Ты жив там, что ли? громко крикнула она.
Но ей никто не ответил.
"Батюшки святы, не хватало ещё, чтобы он там oкoчyрилcя подумала Людмила, всё-таки, не мальчик уже... а может, специально притворился. Я открою посмотреть, а тут он и выскочит, как чёрт из табакерки"!
Мысль о том, что Борис мог обидеть её внучку, заставила Людмилу отбросить сантименты.
Она взяла пустой стакан и приложила к люку. Но снова не услышала ничего, кроме шума в собственных ушах. Распластавшись на люке она лежала, и думала, что вдруг вот так и сама умрёт... а в подвале найдут Бориса. И никто не узнает, почему он там оказался.
Бабушка?! вдруг услышала она внучкин голос, Бабуля! Тебе что? Плохо!?
Иришка бросилась к ней и взяв за руки сжала их: ты только не умирай, я сейчас сбегаю до дяди Бори, он вызовет скорую!
Услышав собственное имя, Борис зaoрал снизу:
Кто там? Валя?! Я здесь! Cyмaсшедшaя стaрухa взяла меня в залoжнuкu!
И заколотил снизу так, что бабушка с внучкой подскакивали от ударов.
Ба! Кто это у тебя? удивилась Иришка, ты всё-таки поймала того, кто ходил?
Ири-ишка! посмотрела на неё бабушка и потеряла сознание.
Девушка побежала к дяде Боре, но дома оказалась его заплаканная жена, Валентина. Она собирала чемодан, бросая туда вещи мужа.
Тётя Валя, вызовите скорую! Бабушке плохо! закричала Иришка.
Валентина, забыв про чемодан, побежала к телефону, вызывать скорую, а после побежала в дом Кушаковых, чтобы помочь Иришке уложить Людмилу на кровать.
***
Скорая ехала так долго, что Людмила успела прийти в себя. Открыв глаза, она увидела встревоженное лицо внучки.
Ба! Ну, как ты? Ты меня так напугала! Иришка поправила плед, которым была накрыта бабушка.
Со мной всё нормально, обвела комнату глазами Людмила, мне послышалось, или здесь была Валентина?
Да, тётя Валя вызвала неотложку и потом пришла. Сейчас они с дядей Борей ушли. Мы выпустили его из подвала! Он сначала орал и слал на твою голову кары небесные, но увидев, что ты не слышишь, успокоился.
Успокоился, значит, прикусила губу Людмила.
Ба! Иришка озорно улыбнулась, а зачем ты его в подвал-то посадила?
Я думала, что он по дороге что-то сделал с тобой! Признания выбить хотела!
Чего? не поняла внучка.
Ты была не в себе! У тебя тряслись... тряслись руки! заволновалась Людмила Николаевна, пытаясь встать, прошу, если он виноват, скажи. Не надо бояться!
До меня, кажется дошло! Иришка стукнула себя по лбу, ты про ту пятницу? Прости меня, ба! Я виновата, знаю... мне так плохо было, но я не хотела, чтобы меня жалели!
Но с чего плохо-то? Что произошло?
Мне так жаль, что я не сказала тебе тогда правду... наврала про сбитую собаку... прости! На самом деле я на станции говорила с Димкой.
Анны Поликарповны который?
Ну, да! Да... Знаешь, мне он очень нравился, но... он сказал мне, что... в общем, что у нас с ним ничего не получится.
Ох! только и могла сказать Людмила Николаевна, ну, дела!
Ей стало стыдно перед племянником за то, что заподозрила его в страшном преступлении. Вообще-то он сам виноват: нечего было пялиться на её дочку Ларочку, а после на внучку Ирочку. А Боря всегда пялился. И отпускал сальные шуточки.
Не волнуйся, ба, продолжала Иришка, я уже успокоилась. И даже рада, что так всё получилось, теперь останусь в девятом классе... я же хотела в техникум за Димкой идти!
Да, это прекрасная новость! Дедушка обрадуется! кивнула Людмила, но твоя мама? Почему она сказала, что ты больше не приедешь к нам? Я просила, чтобы отец передал тебе ключи!
Так он и передал! А мама тоже неправильно расценила моё плохое настроение, ещё и тётя Лариса ей на меня нажаловалась! Иришка обняла бабушку.
Ну, радует, что хоть собака не пострадала! улыбнулась та.
Ага, согласилась Иришка.
К приезду скорой Людмила Николаевна была на ногах и месила тесто для пирога. Фельдшер на всякий случай осмотрел её, померил давление и уехал.
Когда пирог был готов, Людмила с Иришкой пошли к дому Бориса. Дверь была открыта. Бабушка с внучкой зашли в дом и Людмила открыла было рот, чтобы приветствовать хозяев, но...
Узнав, что супруг просидел всё это время не у ненавистной Нинки, а в заложниках у собственной тётки, Валентина устроила ему праздник: из дальней комнаты, довольно громко, слышалось воркование голубков.
Махнув Иришке на дверь, Людмила тихонечко поставила пирог на стол и аккуратно покинула помещение вслед за внучкой.
Как думаешь, простит тебя дядя Боря? спросила Иришка, когда они вновь оказались дома.
А куда он денется? Конечно! уверенно кивнула Людмила Николаевна, я всё ему объясню, повинюсь... ну, поворчит и простит: он сам отец, понимать должен! А так простит: свои ж ведь люди!
Жаль только вот, с подвалом теперь он мне не помощник!
Автор Лютик
ЖитейскиеИстории