Жили два близнеца в материнской утробе, И другому один как-то высказал мысль: «А ты знаешь, мне кажется, есть после родов Удивительная и прекрасная жизнь».
И другой, потянувшись под маленьким сводом, Тут улыбки беззубой своей не сдержал: «Это просто смешно: верить в жизнь после родов, – Брату верующему в ответ он сказал. –
Как, по-твоему, жизнь может выглядеть эта?..» «Я не знаю как точно, – близнец отвечал, – Но мне кажется, там, на земле, больше света, – Я однажды во сне этот свет увидал.
Я, конечно, не знаю, как все это будет, Но мы, может, своими ногами пойдем, И еще – правда, это похоже на чудо – Но, возможно, что мы даже есть будем ртом…»
«Ерунда! Вот уж это никак невозможно! Наша жизнь – пуповина, и так коротка! А ногами ходить… – и представить-то сложно! Нет! не сможем ходить мы ногами никак.
И оттуда никто еще не возвращался… Что за бред, братец мой, у тебя на уме! Все закончится родами, – не обольщайся, – Наша жизнь – это только страданье во тьме.»
«А мне кажется, брат,...ЕщёЖили два близнеца в материнской утробе, И другому один как-то высказал мысль: «А ты знаешь, мне кажется, есть после родов Удивительная и прекрасная жизнь».
И другой, потянувшись под маленьким сводом, Тут улыбки беззубой своей не сдержал: «Это просто смешно: верить в жизнь после родов, – Брату верующему в ответ он сказал. –
Как, по-твоему, жизнь может выглядеть эта?..» «Я не знаю как точно, – близнец отвечал, – Но мне кажется, там, на земле, больше света, – Я однажды во сне этот свет увидал.
Я, конечно, не знаю, как все это будет, Но мы, может, своими ногами пойдем, И еще – правда, это похоже на чудо – Но, возможно, что мы даже есть будем ртом…»
«Ерунда! Вот уж это никак невозможно! Наша жизнь – пуповина, и так коротка! А ногами ходить… – и представить-то сложно! Нет! не сможем ходить мы ногами никак.
И оттуда никто еще не возвращался… Что за бред, братец мой, у тебя на уме! Все закончится родами, – не обольщайся, – Наша жизнь – это только страданье во тьме.»
«А мне кажется, брат, – первый не унимался, – Что когда-нибудь сможем увидеть мы мать. И мы временно здесь, чтобы мало-помалу К жизни той, после родов, готовыми стать.»
Брат неверующий лишь качал головою: «Верить в мать? Это просто за гранью идей! Я не вижу ее, значит, нет ее вовсе… Ну, скажи, если умный, скажи: она где?!»
«Как ответить тебе, братец, даже не знаю, Но я чувствую сердцем заботу ее, И ночами, когда все вокруг утихает, Она гладит наш мир и тихонько поет.
Все наполнено ею. И радость такая, Словно в ней пребываю и ею живу… И хоть точно про жизнь после родов не знаю, Но я верю, что будет она наяву.»
Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Комментарии 3
И другому один как-то высказал мысль:
«А ты знаешь, мне кажется, есть после родов
Удивительная и прекрасная жизнь».
И другой, потянувшись под маленьким сводом,
Тут улыбки беззубой своей не сдержал:
«Это просто смешно: верить в жизнь после родов, –
Брату верующему в ответ он сказал. –
Как, по-твоему, жизнь может выглядеть эта?..»
«Я не знаю как точно, – близнец отвечал, –
Но мне кажется, там, на земле, больше света, –
Я однажды во сне этот свет увидал.
Я, конечно, не знаю, как все это будет,
Но мы, может, своими ногами пойдем,
И еще – правда, это похоже на чудо –
Но, возможно, что мы даже есть будем ртом…»
«Ерунда! Вот уж это никак невозможно!
Наша жизнь – пуповина, и так коротка!
А ногами ходить… – и представить-то сложно!
Нет! не сможем ходить мы ногами никак.
И оттуда никто еще не возвращался…
Что за бред, братец мой, у тебя на уме!
Все закончится родами, – не обольщайся, –
Наша жизнь – это только страданье во тьме.»
«А мне кажется, брат,...ЕщёЖили два близнеца в материнской утробе,
И другому один как-то высказал мысль:
«А ты знаешь, мне кажется, есть после родов
Удивительная и прекрасная жизнь».
И другой, потянувшись под маленьким сводом,
Тут улыбки беззубой своей не сдержал:
«Это просто смешно: верить в жизнь после родов, –
Брату верующему в ответ он сказал. –
Как, по-твоему, жизнь может выглядеть эта?..»
«Я не знаю как точно, – близнец отвечал, –
Но мне кажется, там, на земле, больше света, –
Я однажды во сне этот свет увидал.
Я, конечно, не знаю, как все это будет,
Но мы, может, своими ногами пойдем,
И еще – правда, это похоже на чудо –
Но, возможно, что мы даже есть будем ртом…»
«Ерунда! Вот уж это никак невозможно!
Наша жизнь – пуповина, и так коротка!
А ногами ходить… – и представить-то сложно!
Нет! не сможем ходить мы ногами никак.
И оттуда никто еще не возвращался…
Что за бред, братец мой, у тебя на уме!
Все закончится родами, – не обольщайся, –
Наша жизнь – это только страданье во тьме.»
«А мне кажется, брат, – первый не унимался, –
Что когда-нибудь сможем увидеть мы мать.
И мы временно здесь, чтобы мало-помалу
К жизни той, после родов, готовыми стать.»
Брат неверующий лишь качал головою:
«Верить в мать? Это просто за гранью идей!
Я не вижу ее, значит, нет ее вовсе…
Ну, скажи, если умный, скажи: она где?!»
«Как ответить тебе, братец, даже не знаю,
Но я чувствую сердцем заботу ее,
И ночами, когда все вокруг утихает,
Она гладит наш мир и тихонько поет.
Все наполнено ею. И радость такая,
Словно в ней пребываю и ею живу…
И хоть точно про жизнь после родов не знаю,
Но я верю, что будет она наяву.»