Предыдущая публикация
Вакханалия
Сравнение жизни с театром старо как мир. Вот и первый армянский драматург, царь Артавазд II, был искусным режиссером: его кровавая постановка «Вакханок» 2000 лет назад вызвала шок на политической сцене Передней Азии.
Амфитеатр Арташатского театра ломился от зрителей. В почетной ложе восседали два царя: армянский — Артавазд II и парфянский — Ород I. Близился финал трагедии. На сцену вышел Язон. Вместо бутафорской головы Пенфея в его руках была... отрубленная голова римского полководца Красса.«Едва успел вернуться, дурные вести слышу отовсюду — нежданная постигла нас беда…»
Еврипид «Вакханки»
Всего шестнадцать лет минуло с тех пор, как в 69 году до н.э. римский полководец Лукулл взял Тигранакерт, и Армения вновь оказалась между молотом и наковальней. Две могущественные державы — Римская и Парфянская империи — столкнулись в очередном противостоянии. Лавры Лукулла не давали покоя одному из триумвиров — Марку Лицинию Крассу.
Когда в 60г. до н.э. был образован Первый Триумвират, он согласился вместе с Юлием Цезарем и Помпеем управлять Римом. Но все богатства восточных провинций, консулом которых стал Красс, должны были принадлежать ему одному. «Блеск его многочисленных добродетелей омрачается лишь одним пороком — жаждой наживы…» — писал о триумвире Плутарх.
Алчность Красса и привела к новому витку напряжения с Парфией — в 54г. до н.э. римские легионеры переправились через Евфрат и заняли ряд городов Месопотамии. Красс рассчитывал на помощь союзников, среди которых была и Армения. В статусе союзника она находилась после мира, который заключил с Римом Тигран II, разбивший под Арташатом (одна из столиц Великой Армении) Лукулла. Искала мира с западным соседом — Арменией и Парфия, над которой нависла серьезная опасность.
Взойдя на отцовский престол, Артавазд II старательно придерживался политики строгого нейтралитета. Но теперь пришло время делать выбор. Артавазд ненавидел Рим всей душой, но не мог пренебречь могуществом империи — он слишком хорошо сознавал свою ответственность за страну.
Едва оправившейся от войн Армении был нежелателен новый военный конфликт. Поэтому армянский царь (гениальный режиссер и драматург!) весь опыт своей театральной деятельности применил в большой политике. А его постановка спектакля Еврипида «Вакханки» в исполнении труппы Арташатского театра стала кульминацией тонко разыгранной им политической партии. «Вреден гражданин, коль, смелый и речистый, он, власть имея, смыслом обделен».
Еврипид «Вакханки»
Для начала Артавазд II с шестью тысячами всадников явился в стан римлян — «то были царские телохранители и проводники» (Плутарх). Чтобы узнать планы римлян и заодно заверить их в своей преданности, он предложил им помощь и попытался убедить Красса в целесообразности похода на Парфию через Армению. Мол, горная местность не только защитит его воинов, но и создаст ощутимое неудобство для основной боевой единицы парфян — конницы.
Этот план не устроил римлянина, которому не терпелось быстрее добраться до столицы Парфии Ктесифона. Как Артавазд и рассчитывал, самоуверенный Красс не стал искать окольных путей и выбрал более короткий — через Месопотамию. Мудрому правителю Армении удалось добиться, чтобы чужая война развернулась на равнинах Междуречья, а не в горах Армении.
К тому же формально союзнический долг мог считаться выполненным.Войска Красса устремились в погоню за парфянской конницей, отступавшей в пески Месопотамии. Этот маневр парфян вошел в мировую историю как блестящий образец стратегического отступления. В пустыне Крассу доставили послание Артавазда — на армянские земли напал парфянский царь Ород I.
И хотя послы живописали, как жестоко страдает царь в напряженной борьбе с парфянским войском, это была всего лишь еще одна гениальная инсценировка. Якобы лишенный возможности послать подмогу Артавазд советовал Крассу «или (что лучше всего) повернуть и, соединясь с армянами, сообща бороться против Орода, или идти и становиться лагерем, всегда избегая мест, удобных для конницы, и придерживаясь мест гористых.
Но Красс в гневе и безрассудстве своем велел лишь сказать, что теперь у него нет времени для Армении, а позже он обязательно явится туда для расправы с Артаваздом» (Плутарх). Похоже, римляне наконец осознали, что их заманили в ловушку. Угроза же Красса развязала руки армянскому царю — он открыто пошел на сближение с Ородом. Между тем близилась развязка войны — в июне 53г. до н.э. в окрестностях древнего города Карры (ныне в Турции) Рим потерпел одно из величайших поражений за всю историю.
Преследуя парфян, римляне никак не ожидали, что те «вдруг сбросят с доспехов покровы и предстанут перед неприятелем пламени подобные» (Плутарх). Когда окончилась битва, легионеры не смогли даже предать земле тела павших — у Карр полегло их более 20 тысяч. Битва при Каррах со времен Ахеменидов была первой серьезной победой Востока над Западом.«Та руку тащит, а вторая ступню с сандалией. Рвут тело и кусками, как мячиком, безумные играют...»
Еврипид «Вакханки»
Марк Красс в окружении телохранителей пытался бежать в Армению, но вскоре был пойман. По свидетельству современников, видя безнадежность положения, сами римляне предпочли умертвить тяжелораненого Красса и тем самым избавить его от позора. Уже мертвому, ему отрубили правую руку и голову.
Сделал это некий парфянин Помаксафр — тот самый, который стал одним из участников постановки на сцене Арташатского театра. Любопытно, Артавазд ли остановил свой выбор на «Вакханках», узнав о печальной участи Красса, или Помаксафру заранее был «заказан» кровавый реквизит к спектаклю? Как бы то ни было, разгневавший богов римлянин повторил судьбу героя трагедии Еврипида.
Но Крассу, в отличие от Пенфея, влили в глотку расплавленное золото, что символизировало человека буквально подавившегося собственной жадностью. Парфяне жестоко наказали Красса за порок «сребролюбия» и те методы, которыми триумвир нажил свое огромное состояние — ростовщичество, а порой и прямые грабежи. Перед парфянским походом Красс явился в Иудею.
Здесь он «похитил из Иерусалимского храма деньги и имел дерзость утащить всю золотую утварь. А еще он присвоил себе штангу из червонного золота весом в триста мин» (Иосиф Флавий). «Воздав должное» ненавистному Крассу, парфянские воины организовали торжественную процессию в Арташат, где в гостях у Артавазда находился их царь Ород I — в северной столице готовились к бракосочетанию сестры армянского царя с наследником парфянского престола.
Военно-политический союз двух держав традиционно полагалось скрепить родственными связями.«Вот — трофей! Мы зверя изловили: полюбуйся на добычу, и пусть она украсит твой дворец».
Еврипид «Вакханки»
Арташат ликовал: в город торжественно доставили бутафорию для кровавого бенефиса римского консула — его голову и правую руку. Возглавляли процессию ехавшие на верблюдах трубачи и ликторы (почетные стражи), на секиры которых были насажены головы римлян. За ними шли гетеры, «распевавшие множество непристойных и смешных песен об изнеженности и трусости Красса» (Кассий Дион (155—235гг.)).
Отрубленную руку за ненадобностью на сцену театра не вынесли — в «Вакханках» фигурировала лишь голова Пенфея, которую впавшая в вакхический экстаз мать юноши приняла за львиную. Актеры выполнили замысел венценосного режиссера — Язон продемонстрировал голову поверженного римлянина зрителям, в числе которых были два царя — армянский и парфянский.
Артавазд отплатил Риму кровавым спектаклем у подножия Арарата — он не забыл, как римский полководец Лукулл праздновал свою победу на сцене Тигранакертского театра!
Справка
Подлинный облик Артавазда II сохранился на старинных серебряных и медных монетах. Волевое лицо с тяжелым подбородком и чувственными губами. Холодный взгляд из-под полуопущенных век. Широкие складки накинутого поверх панциря плаща и массивный головной убор — сочетание военного шлема и увенчанной пятью зубцами тиары армянских царей.
Этот образ царя-полководца не вяжется с описанием, сделанным 5 столетий спустя армянским историком Мовсесом Хоренаци: «Артавазд не совершил никакого подвига мужества или храбрости. Он весь был предан яствам и питию: бродил, блуждал по болотам, по чащам тростников, по крутизнам, охотясь на онагров и кабанов; не заботился ни о мудрости, ни о храбрости, ни [об оставлении по себе] доброй памяти: служитель и раб своего чрева, он утучнял только его».
Видимо, не все соотечественники оценили дипломатический ход своего царя, который был уверен, что для Армении худой мир с Римом лучше доброй ссоры.
Справка
После разгрома римлян под Каррами Армения десять лет пользовалась благами мира, пока в 34 году до н.э. Марк Антоний, новый римский триумвир, получивший в свое управление Восток, не заманил к себе Артавазда с семьей и вероломно объявил гостя пленником.
Закованного в серебряные цепи армянского царя переправили в Египет. В обмен на свободу ему предстояло украсить своим присутствием триумфальное шествие в честь Антония и Клеопатры. Но он вызвал гнев триумвира, назвав восседавшую на золотом троне честолюбивую египтянку по имени, а не «царицей цариц», как было прописано в «сценарии».
Артавазда заключили в тюрьму. Близился финал пьесы его жизни. Развязка наступила спустя три года: армянского царя убили, так и не простив ему приближенной к злобе дня постановки «Вакханок».
Журнaл «Ереван», N6-7, 2009 https://imyerevan.com/ru/society/view/4672 https://imyerevan.com/ru/society/view/4672https://imyerevan.com/ru/society/view/4672
Следующая публикация
Нет комментариев