Как мы теряем сердца наших детей.

1. Разделение.
Ребёнок не хочет уходить с площадки, и мы говорим: "Я ухожу, пока пока". Ребёнок капризничал, истерил, и мы говорим: "Не буду с тобой разговаривать, пока ты так себя ведёшь". Ребёнок что то натворил, и мы говорим: "Уйди в свою комнату, не хочу тебя сейчас видеть".
Как вы уже поняли, разделение может быть не только физическим, когда нас нет рядом с ребёнком, но и психологическим, когда мы не разговариваем, обижаемся, отворачиваемся, игнорируем. И это действительно работает, ведь привязанность жизненноважная потребность ребёнка. Эта потребность для маленького ребёнка сильнее потребности в еде. И ребенок видя, что отношения под угрозой, что привязанность рушится, сделает всё, что только может, чтобы восстановить отношения. Но привязанность становится ненадежной, не безопасно зависеть от человека в этом случае. Ребёнок начинает перепривязываться к вещам, к группам, к сверстникам, к кому и чему угодно, но только не к людям, которые должны о нем заботиться.
2. Манипуляции.
Все мы не любим, когда нами манипулируют. И как мы злимся, когда нам кажется, что ребёнок манипулирует нами. Но всем почему-то кажется, что ребенком манипулировать можно. Мы используем то, что ребёнку дорого, чтобы ребёнок сделал то, что мы хотим. "Если получишь двойку, то в поездку с друзьями не поедешь"; "Если ты сейчас же не успокоишься, то никакого телевизора"; "Если ты не уберёшь в своей комнате, мы заберём твой телефон". И это тоже работает, по началу. Со временем сердце ребёнка черствеет, он становится безразличным, не доверяет вам свои чувства. Он говорит: "Мне пофиг". А мы все еще ищем рычаги давления, чтобы еще можно было бы забрать у ребёнка, чтобы он слушался.
3. Учим ребёнка быть без нас.
Ребёнок обращается за помощью, будь то помощь в завязывании шнурков, или в том, что другой ребёнок ударил его в детском саду. Мы говорим: "дай сдачи" или "не обращай внимание", "сделай это сам, ты должен быть самостоятельным". Мало кто знает, что истинная независимость рождается в безопасной зависимости от своих привязанностей, и она развивается спонтанно, ей нельзя научить. Да, ребёнок научится одеваться, есть самостоятельно, даже готовить себе завтрак, в любом случае! Но если нет этой безопасной зависимости от своих людей, он будет зависим от чего то другого - от вещей, телефона, мнения других людей...
И ребёнок, который некогда обращался к нам за помощью, с надеждой, что его защитят, ему помогут, учится быть без нас. Он перестает рассказывать о своих проблемах и трудностях, о больших и о маленьких. И о тех, с которыми ребёнок справиться не может. Зачем говорить о буллинге в школе, если ему ничем не помогут, скажут "не обращай внимание", "дай отпор".
4. Использование уязвимости ребёнка.
Мы стыдим ребёнка, вызываем чувство вины - "Да как тебе нестыдно! Мы все для тебя делаем, а ты себя вон как ведёшь"; "Неужели тебе меня не жалко? Ты меня очень обидел, зачем так издеваешься надо мной?" И ребёнку действительно стыдно, он чувствует себя виноватым. Но также он чувствует себя плохим, каким то не таким. И ведь эмоции эти очень уязвимые. Ребёнок не может чувствовать себя любимым, ведь ему говорят, что он недостоин любви. И со временем чувства ребёнка немеют, он возводит психологические защиты от уязвимости. Перестает чувствовать уязвимые эмоции. И мы не понимаем, почему ребёнок перестал испытывать раскаяние или сожаление, и ищем причину в нем, но она вовсе не в нем.
5. Наказания.
Проблемы в поведении ребёнка могут быть только по двум причинам - в незрелости и в проблемах в отношениях. И мы наказываем ребёнка за то, что баловался в автобусе, устроил истерику в магазине, разбил дорогую вазу, ударил сестрёнку. И по сути мы наказываем его за то, что его мозг незрел, за то, что он ведёт себя как ребёнок, а не взрослый. Действительно ли в этом есть вина ребёнка?
Или мы наказываем ребёнка, когда он нас не слушается, убегает, врёт, делает, как будто назло, не хочет учиться... И тогда мы наказываем его за то, что наши отношения с ним не в порядке. Но в действительности кто должен нести ответственность за отношения - взрослый или ребёнок?
Наказания разделяют, унижают. И да, ребёнок может научиться изображать хорошее поведение, потому что боится последствий. Но если никто не видит, можно делать, что хочешь. Он не доверяет нам, потому что мы его не принимаем, не помогаем ему справляться с эмоциями, с трудностями. И мы теряем его.
Вот несколько причин того, почему мы теряем сердца наших детей. Теряем возможность влиять на них, передавать им свои ценности, вести за собой. И может казаться, что это происходит вдруг ни с того ни сего. Еще вчера ребёнок слушался, все рассказывал, а тут вдруг раз, и изменился, замкнулся. И мы списываем все на возрастные кризисы, особенно на подростковый кризис. И кажется, что это нормально все, и мы просто ищем как еще больше можно надавить, чтобы ребёнок делал то, что нужно нам.
Но может быть все по другому. И даже подросток будет хотеть обнять нас, поделиться секретом, спросить совет, рассказать о своих чувствах, прислушаться к нашему мнению, провести с нами время... Мы можем иметь близкие отношения с ребёнком, можем быть авторитетом для него, можем вызывать уважение, благодарность, любовь у ребёнка. Но только тогда, когда его сердце принадлежит нам. Для этого нужен контекст правильных отношений, надежной, безопасной привязанности.
Пусть сердца наших детей будут мягкими, под нашей надеждой защитой. А мы будем строителями отношений, будем той заботливой альфой, зрелым надёжным взрослым, который найдёт покой и тепло для ребёнка в любой ситуации.
Автор: Петрова М. П.