Принципы общения и психология лошади Индейцы не были склонны к теоретизированию о гуманности, единственное, что их интересовало - эффективность общения с лошадью! Пони был для воина не игрушкой, а первым помощником, и часто выживание обоих напрямую зависело от умения эффективно взаимодействовать друг с другом. Индейцы обитали в суровых условиях, и, в большинстве своем, все же являлись людьми, мягко говоря, импульсивными. В случае крайней необходимости или в состоянии сильного возбуждения индеец мог хлестнуть лошадь или обращаться с ней довольно грубо, хотя в большинстве племен такое отношение обычно порицалось. Вождь Волков из племени хидатса уверял, что стегал свою лошадь, только если за ним гнались враги, а после долго просил у нее прощения. Это чувство было предельно искренне, оно могло доходить до самоистязания. Существовали истории о лошадях, которых ни разу не коснулась плеть хозяина. Отношения между ними были добрыми и доверительными. Именно практика подсказала индейцам, что самый верный и надежный способ обращения с лошадью - сотрудничество. Если бы лошадь и наездник не думали и не действовали как одна «команда», их обоих ждали бы увечье или смерть. В 1875 году А. Мехам выпустил в Бостоне книгу «Вигвам и тропа войны», в которой, в частности, подметил: «Индейцы учат своих лошадей добротой, и очень нежны с ними». Действительно, старейшины индейских племен учили: когда кто-то делает что-то хорошее, его нужно вознаградить. И лошадь не исключение. Мало того, лошадь готова работать просто на похвалу, потому что самое главное для нее - отношения. В европейской культуре существовала одна проблема - если человек или лошадь хорошо выполняют свои обязанности, считается, что хвалить их необязательно. В результате умные, талантливые и добросовестные теряют всякий интерес к работе и «вдруг» становятся проблемными. Индейцы полагали, что не нужно скупиться на похвалу, особенно при обучении, надо хвалить за малейшую уступку, даже почти незаметный шажок вперед. Один урок доброты заменит лошади год тренировок. Кроу, черноногие, команчи и многие другие племена любили лошадей до безумия. Они прекрасно знали, что лошадь реагирует только на доброе отношение, поэтому такая известная личность, как вождь Ребенок Бизона Длинное Копье, советовал обращаться с лошадьми следующим образом: «Дикая лошадь с ранчо или открытых просторов сначала не будет реагировать на тихую доброту. Сначала на нее нужно смотреть сурово, но не злобно, и затем, когда придет время более близкого знакомства с человеком, доброта - самый быстрый способ добиться ее доверия». Это была не индивидуальная техника, а метод, широко применяемый в племени черноногих и многих других. К примеру, заклинатель из племени чероки Бенни Смит, перед тем, как подойти к новой лошади, тер свое тело и протягивал руку вперед, давая ее обнюхать. «В отличие от того, как многие утверждают, что будто бы надо смотреть прямо в глаза лошади, я никогда этого не делаю. Я просто держу ее в поле своего зрения, а она смотрит на меня». Старики говорили: «Искусство верховой езды - это мысль, намерение, терпение и понимание, связанные воедино. Оно требует восприятия и чувствительности. Главное - это отношения. Это центр всего». Индейцы в процессе обучения на ласку обычно не скупились, и лошади старались изо всех сил, чтобы добиться похвалы. Индейцы знали, что лошадь, как и ребенка, легко испортить, превратив свою похвалу в ее вымогательство. Поощрение должно быть своевременным. То есть не во время того, как лошадь думает или делает, и не после, а именно в тот момент, когда она достигла нужного результата. Зачастую это длится секунды, и человек должен быть предельно внимательным, чтобы не пропустить это время. На обучение человека уходит значительно больше времени, чем на обучение лошади. Впрочем, индейцы знали о необходимости постепенного и неспешного обучения, и не торопились. Индейцы владели еще одним значительным секретом, который состоял в том, что лошадь - это лошадь! Это банальное, на первый взгляд, утверждение имеет огромное значение, потому что именно оно следует несложному, но очень важному правилу: главное не предмет, а умение им пользоваться, то есть взаимодействовать. Неукоснительно соблюдая это правило, индейцы могли быстро наладить эффективные взаимоотношения со своими пони. Дети прерий интуитивно понимали значение многих вещей. Смотря на лошадь, мастера, даже не изучая анатомию и биомеханику (в том смысле, как это принято в «цивилизованном мире»), неплохо представляли, как лошадь двигается, что она может, а что нет. Будучи сами искренни и открыты к миру, они чувствовали, что лошадь реагирует на доброту и проявляет уважение лишь к тем, кто этого достоин. Другими словами, лошадь действует только в рамках своего природного характера. Именно поэтому она лошадь. Как люди наблюдательные и способные делать верные выводы, индейцы обратили внимание на простую вещь: лошади - животные стадные и травоядные, а человек больше похож на хищника. Тем более что индейцы Равнин питались, в основном, мясом бизонов и оленей, а некоторые племена и группы ассоциировали себя с волками, лисами или собаками. Следовательно, для лошадей люди - охотники, то есть хищники. Они внешне похожи на хищников, двигаются как хищники, издают звуки и даже пахнут как хищники. То есть лошадь не может доверять человеку просто потому, что он хищник. И даже если он искренен в своем желании дружить с лошадью, один неверный шаг (крик, грубость, удар, попытка схватить) - и вновь добиться доверия будет чрезвычайно сложно. А значит, на такого партнера в бою или на охоте положиться нельзя: это может стоить жизни. Хорошие наездники знали, что даже незначительная боль может подорвать доверие, поэтому большинство индейцев предпочитало легкий хлопок рукой, подтверждающий команду, если у лошади оставались сомнения по поводу, правильно ли она поняла всадника и стоит ли исполнять его просьбу. Хлопок делался пальцами так, чтобы в работу включалось только запястье, но никогда предплечье руки. Иначе, для того чтобы общаться с лошадью, человек должен говорить на ее языке, но ни в коем случае не вести себя с ней как хищник - лошадь либо попытается сбежать, либо будет драться, либо замкнется в себе. Табунные лошади хорошо понимали язык телодвижений, и к ним редко применялись жесткие меры, но встречались особенно агрессивные жеребцы, требовавшие выяснения отношений с человеком. В таком случае индеец мог устроить поединок, доказывавший, что человек занимает более высокое положение, чем лошадь. Индейцы не умели бить кулаками и, как правило, не дрались без оружия и стремления уничтожить или запугать противника. Поэтому любой удар воспринимался ими как покушение на жизнь. Не слишком признавали они и эффективность ударов плетью (если только не нужно было спасаться от врагов), предпочитая тактически обхитрить коня. Часто для этого использовали лассо. Лошадям это было понятно. Как уже отмечалось, основа взаимоотношений для индейца - это уважение. Уважение к лошади, как к члену семьи. Если это имеется, то единственное, что нужно человеку, это сообщить лошади о своем желании сделать что-либо понятным ей способом. Для этого индейцы учились слушать своих лошадей. «Правду говорят: «вы должны слушать свою лошадь», и потому, как она реагирует, вы поймете все то, что вам нужно знать». Если взаимопонимание отсутствует, то перед нами два противоборствующих существа, одно из которых подчиняется до тех пор, пока не получит шанс обрести свободу. Проверить очень легко: уберите все «средства управления» и попробуйте пообщаться с лошадью на равных достаточно длительное время, чтобы она поняла, что боли больше не будет. Если отношения между лошадью и наездником хорошие, они могут делать все что угодно! Охотничьи лошади команче, айова, апаче, визитов, оседжей, кэддо и многих других племен умели долго, подобно собаке, преследовать дичь, держась к ней почти вплотную или на расстоянии выстрела. Джошуа Батлер, много лет проживший среди команче, айова и кэддо, знал, что хорошо обученный охотничий конь будет преследовать дичь не хуже собаки. Однажды, ехав верхом на таком пони из лагеря айова, он увидел горного волка. Для подачи команды нужно было всего лишь повернуть голову лошади в сторону цели, отпустить поводья и слегка хлопнуть коня по крупу: пони неутомимо преследовал «дичь», четко держась на расстоянии ружейного выстрела. Помимо преследования дичи, боевой или охотничий пони мог выполнять еще множество разных номеров, необходимых во время сражения, засады или бегства. К примеру, воин мог спрыгнуть с коня посреди прерии, сразиться с врагом, а после опять вскочить на свою лошадь, которая все это время терпеливо ждала неподалеку. Учили этому так: воин останавливал коня и спрыгивал на землю, держа в руках волосяной аркан, накинутый на шею пони. Если конь дал шаг, индеец начинал несильно, но ритмично подергивать за веревку. Если лошадь замирала, подергивания немедленно прекращались, если нет, рывки становились интенсивнее. Разумеется, подобное обучение происходило уже после того, как контакт с лошадью был налажен, и она с удовольствием прибегала на зов хозяина, а не пыталась сбежать при первой возможности. Другой трюк заключался в том, что, находясь на равнине, где часто не было ни холмов, ни деревьев, откуда можно было бы осмотреть окрестности, индеец вставал ногами на спину коня. В этом случае также было необходимо, чтобы конь не двигался. Некоторые индейцы, желая удивить соплеменников, умели даже скакать, стоя в полный рост на спине своего пони. Впрочем, в этом случае от лошади не требовалось ничего, кроме ровного аллюра. Некоторые племена, например, пиеганы, кроу, команчи, апаче и другие, приучали своих лошадей пить по команде, издавая языком цокающие звуки. Дело в том, что на пустынной территории Запада нередко встречаются так называемые «водяные дыры» - небольшие естественные резервуары дождевой воды или лужи, остающиеся после пересыхания источников. Вода в таких резервуарах может содержать вредные вещества или бактерии. Если лошадь отказывалась пить и мотала головой, то хозяин знал, что вода непригодна для питья. Команчи учили лошадей показывать ушами опасность. Когда в окрестностях появлялся хищник, лошадь попеременно поводила ушами. Если приближался человек, конь поворачивал голову в его сторону и несколько раз двигал ушами вперед-назад. Это спасало многие жизни. Индеец из племени черноногих по имени Три Теленка вспоминал, что некоторые кроу, хлопая себя руками по бедрам, заставляли лошадей кататься по земле. По сигналу своих хозяев лошади прятались в укрытия и прибегали на зов, а опытный наездник мог заставить лошадь лечь и оставаться в этом положении сколько угодно. Мальчишки, как и взрослые, часто плавали вместе с лошадьми, многие племена прикрывались лошадиными телами от течения, обнимая коня за шею одной рукой и гребя второй, помогая ему плыть. Но вернемся к принципам взаимоотношений. Индейцы были убеждены, что хорошего мастерства в верховой езде можно достигнуть через контакт, уважение и понимание, что надежнее, чем доминирование, страх и запугивание. Индейцы племени уматилла говорили, что человек должен сосредоточиться на том, чтобы лошадь чувствовала себя рядом с ним спокойно и уверенно, что «нужно работать с естеством лошади, а не против него» - это помогает воспитать лошадь умной и послушной. А старики каюков, занимавшиеся разведением и обучением лошадей, утверждали, что лошади понимают все «почти как люди». Сами того не зная, индейцы сделали гениальное открытие: они поняли, что законы развития психики у всех одинаковы, исключение составляют только анатомические и видовые особенности лошади, но если их учесть, то психика лошади будет идентична психике человека! Современная психология утверждает, что из 100% эмоциональных раздражителей, получаемых человеком, 60% должны быть эмоционально нейтральны (пояснение, обучение), 5% эмоционально отрицательны (негативные эмоции, как пояснение чего не нужно делать и как стимул для развития) и 35% эмоционально положительны (похвала, поощрения и т.п.). То есть из всей сообщаемой информации около трети должно сопровождаться положительными эмоциями! А если вы, к примеру, один раз отругали вашего подчиненного, то его нужно семь раз похвалить! Только тогда его испорченное настроение не отразится в худшую сторону на его работе. Но найти повод для семи похвал трудно, поэтому лучше не ругать вовсе: отрицательные эмоции он получит и без вашей помощи. Значение же положительных эмоций просто огромно. Если человек хочет, чтобы он сам, его родственник, друг или даже пони был здоровым, активным и долго жил, он обязан сделать его счастливым. Признавая лошадь живым существом, равным себе, и уважая ее природу, индейцы предпочитали подкреплять похвалой нужные элементы. Только в этом случае их пони выполняли все команды с полной самоотдачей, следуя принципу: чтобы партнер активно и хорошо работал, он должен получать соответствующие положительные эмоции. Наиболее важен в этом отношении ИНТЕРЕС, а поводов для его проявления не так много: творчество и любовь. Интерес - важнейший аспект при развитии навыков и интеллекта. Еще Цицерон говорил, что оратор должен решить три задачи: научить слушателя, повести за собой и доставить наслаждение. А учитель - это тот же оратор, и не имеет значения для кого он старается: для человека или для лошади. Интерес может быть только добровольным. То есть работа для лошади должна стать приключением, творчеством. Так, тренировки индейских воспитателей лошадей были не слишком длинными: они если не знали, то чувствовали необходимость частой смены заданий, чтобы лошадь не скучала и не уставала. Захваченная интересом, лошадь полностью отдает себя тренировке, а радость от полученного результата стимулирует ее к дальнейшей деятельности. Индейцы прочно усвоили - если научить лошадь получать радость от занятий или совместных действий, то подкормки будут не нужны (хотя на первых порах они иногда стимулируют интерес). Поэтому порой охотничьих пони было трудно удержать на месте. Видя хозяина издали, они стремглав бежали к нему, просто испытывая радость от узнавания. Большинство мудрецов учило, что человек имеет важный дар - разум, и он должен пользоваться им, как орел своими крыльями. Разум - это средство не порвать с природой, а понять ее. Наверное, им была бы понятна восточная шутка: «Человек - очень умное создание. Только редко думает». Дело в том, что и для человека, и для лошади справедливо утверждение - любые прямые действия дают прямо противоположный результат. Другими словами, не нужно упорно и тупо настаивать на своем, пробивая стену упрямства и непонимания. С другой стороны, в задачу тренера никогда не входит цель обмануть лошадь, напротив, с ней нужно быть предельно честным. Индейцы быстро поняли, что для обучения лучше всего, чтобы лошадь четко понимала, чего от нее хотят, а выученный урок тот, который лошадь может исполнить каждый раз, как только ее попросить. Правильно используя свой дар, хороший наездник всегда знал, КАК объяснить лошади свое желание: как попросить лошадь подойти, остановиться, повернуть, принять, бежать любым аллюром, осадить, лечь и т.п. Для этого только и нужно правильно и эффективно донести до лошади свое желание. Вот слова вождя Много Подвигов, одного из самых известных предводителей индейцев кроу: «Мой конь не должен бороться со мной или убегать от меня, потому что, если ему суждено нести меня в битве, он должен знать мое сердце, и я должен знать его или мы никогда не станем братьями. Мне сказали, что белый человек - почти бог, и все же он большой дурак, потому что думает, что лошадь не имеет души. Это неправда. Я много раз видел душу моего пони в его глазах». Общение с лошадью может осуществляться тремя способами - словами (команды, интонации), телом (давление, сигналы, касания) и телодвижением (направление взгляда, создание позы, мимика). Часто, особенно на начальных стадиях обучения, для контакта используются все три способа, но впоследствии, с ростом мастерства и взаимопонимания, можно перейти к одному, причем его проявления могут быть почти незаметны для человека, не понятны для лошади. При этом при общении с лошадью нужно быть изобретательным и все делать так, чтобы ей было комфортно. Лошадь должна понимать, зачем ей это нужно! То есть коммуникация начинается только тогда, когда действия человека понятны лошади. Мастера каюков говорили: «Не требуйте от лошади немедленных результатов. Когда вы что-то хотите от лошади, спросите себя: имеет ли это смысл для нее?» А чероки Бенни Смит утверждал, что «лошадь сама дает понять человеку, что ему следует делать». Молодого наездника учили сначала четко подавать сигналы. Сила сигнала зависела от срочности исполнения. Индейцы умели считать и неплохо ориентировались в пропорциях, потому сигнал первой степени («дуновение ветра») отличался от сигнала десятой («лапа гризли»). Вот что говорили старики айова и команчей: «В искусстве верховой езды, когда вы что-то хотите от лошади, начинать нужно с самого легкого. Самое легкое - это ваша мысль. Используйте ее. Настоящий всадник не воин, но волшебник, и этот путь влияет на каждую часть его жизни…» Это относится также к голосовым и визуальным командам. При этом сигналы разной степени, подаваемые опытным наездником, значительно меньше отличаются друг от друга, чем у начинающего. Индейцы предпочитали пользоваться главным образом языком тела - прикосновениями и позами. Голосовые команды подавались несколько реже, но все зависело от самого человека и от ситуации. Например, если команда должна была быть исполнена немедленно, голосовой сигнал подавался часто (например, нужно без промедления рвануть с места, развернуться или остановиться перед обрывом). Если же мгновенного исполнения не требовалось (к примеру, плавная остановка), то достаточно было отклонить немного корпус назад, и, сделав несколько шагов, пони останавливался. Несмотря на то, что индейцы нередко разговаривали с лошадьми и подавали голосовые команды, они избегали того, чтобы делать это постоянно и монотонно, потому что через некоторое время лошадь могла начать воспринимать речь как привычный шум, и эффективность взаимодействия снижалась бы. Все команды подавались четко и ясно, не сливаясь одна с другой. По сути, для лошади движения человека являются более точным и ценным источником информации, чем голос. Индейцы знали об этом и старались не злоупотреблять вокальными способами общения. С другой стороны, знакомая голосовая команда заранее готовит лошадь к последующим действиям или усиливает их, и пренебрегать этим не следует. Есть один достоверный факт: лошади лучше воспринимают звуки одних языков, чем других. Физическое общение с лошадью является наиболее важным и эффективным. Особенно при езде без седла. Сидя верхом, человек часто сам не замечает, как посылает лошади множество сигналов, не только о направлении и характере движения, но и о своем состоянии, настроении, уверенности и т.п. Этих сигналов предостаточно, они имеют большое количество нюансов, и лошадь откликается на них мгновенно. Поэтому она всегда знает, что чувствует наездник, в каком он состоянии. Малейшее изменение положения тела или силы прикосновения дадут ей всю необходимую информацию для дальнейших действий, даже если всадник об этом не подозревает. Индейцы это понимали. Также большое значение имел визуальный контакт. Если, к примеру, охотничьему пони не было дано указание преследовать дичь, он ориентировался на то, куда направляет взгляд его всадник. И люди, и лошади способны фокусировать свое зрение на каком-либо предмете, это наиболее явно проявляется в напряженных или опасных ситуациях. Поэтому одним из методов было обучение лошади двигаться туда, куда направляет свой взгляд человек. Но дело не только в фокусировке и направлении взгляда, но и в фокусировке внимания, то есть концентрации мысли. Так, если человек, как и лошадь, движется по незнакомому грунту, он концентрирует свое внимание на том, куда и как поставить ногу, как бы мысленно прощупывая место. Точно так же сидя верхом, человек может концентрировать свое внимание на движении или на предмете, к которому нужно приблизиться, посылая коню незаметные сигналы, и тот будет его «ногами». Например, чтобы показать лошади, что нужно двигаться вперед, всадник слегка наклоняется, меняя баланс своего пони. Волей-неволей, тот вынужден был сделать шаг вперед. За что его неизменно хвалили. Через несколько занятий, при малейшем наклоне вперед, пони начал двигаться, словно это было его собственное желание. С самого начала обучения воин учил лошадь обращать внимание на себя приблизительно таким способом: он садился верхом, ждал, пока лошадь расслабится, а потом начинал мысленно указывать лошади на какое-либо действие. Через несколько секунд пони уже водил в его сторону ушами, пытался сделать шаг вперед и пританцовывал на месте, как бы говоря, что он уловил концентрацию наездника и ему нужно только физическое подкрепление для понимания последующих действий. Пони, как правило, колебался только в самом начале, пока всадник не научится правильно концентрироваться. Это очень важный момент, во время которого, особенно в период обучения, не стоит отвлекаться от лошади - она сосредоточенно ждет сигнала. И если всадник его не подаст, он может потерять контакт с лошадью. Когда лошадь сосредоточивается на наезднике, время между указанием всадника и реакцией коня существенно сокращается. И если концентрация внимания совпадала с внутренним желанием человека, то есть гармония не была нарушена, лошадь воспринимала указания очень четко. Лошадь учили концентрировать внимание и готовиться к последующей команде с помощью различных упражнений. Здесь было необходимо подать лошади сигнал именно в тот момент, когда она его ожидает, и не надоедать ей постоянными указаниями, если этого не требуется. При этом не забывать чередовать упражнения или учить лошадь чему-то новому. В противном случае человек скоро начинал восприниматься не как друг, а как надоедливая помеха - бесполезный и раздражающий груз. Впрочем, индейцы учились всему быстро. У них не было иного пути, как объяснить лошади, чего они хотят: когда скачешь в гуще многотысячного стада бизонов, нет времени на раздумья о командах, движениях или вербальных сигналах. В такой ситуации лошадь ориентируется лучше человека, ему только нужно ясно выразить ей свое желание. Охотники всецело полагались на способность своих лошадей понимать их и принимать самостоятельные решения. Ум лошади был одним из важнейших качеств, наряду со скоростью, маневренностью и выносливостью. Лошадь знала, что лучше. Индейцы были способны (еще один секрет) ощущать состояние единения с лошадью, то есть когда человек является одновременно и собой и лошадью. Это состояние обеспечивает непосредственное общение с лошадью через интуицию и мысленное взаимопроникновение. Вот слова одного из стариков айова: «Искусство верховой езды заключается в том, чтобы вы стали подобны лошади… Единственный путь понимания друг друга - это нахождение общей мелодии. Сделайте так, чтобы лошадь включила вас в свою жизнь как радостное событие, а не как досадную неприятность. Никогда ни в чем не обвиняйте лошадь. Она не делает неправильных вещей». Подобное состояние наблюдалось, когда индейцы или их дети слушали мифы. Они как бы сливались с персонажем. Часть техники, которой пользовались заклинатели племени чероки, называлась «виденье», при котором человек должен был ощущать «биение сердца мира». «Виденье» было неразрывно связано с наблюдением. Вот что говорил Бенни Смит о технике понимания лошади: «Очень часто понимание (он использовал слово inspiration - вдохновение) приходило само собой, как бы незаметно. Ты вроде не делаешь ничего особенного, но вдруг раз, и оно уже у тебя в голове». И далее: «Вы просто представляете, как лошадь делает что-то, это похоже на то, как настраиваются атлеты перед трюком», при этом он прекрасно знал, что лошадь в данный момент может делать, а что не может. Он учитывал все психические и физические составляющие: возбуждение, чувствительность, активность и т.п. Он утверждал, что «настоящий контакт начинается только тогда, когда я присутствую в лошади». То есть лошадь не может контактировать с человеком, если его мысли где-то далеко, не с ней, но она может разорвать контакт, если вы слишком много от нее просите.