УСТРОЙСТВО ПРОСТОЙ РУССКОЙ ИЗБЫ

«Руский крестьянин не знает препятствий... Вооруженный топором, он превращается в волшебника и вновь обретает для вас культурные блага в пустыне и лесной чаще. Он починит вам экипаж, он заменит сломанное колесо срубленным деревом, привязанным одним концом к оси повозки, а другим концом, волочащимся по земле. Если телега ваша окончательно откажется служить, он в мгновение ока соорудит вам новую из обломков старой. Если вы захотите переночевать среди леса, он вам в несколько часов сколотит хижину и, устроив вас как можно уютнее и удобнее, завернется в свой тулуп и заснет на пороге импровизированного ночлега, охраняя ваш сон, как верный часовой, или усядется около шалаша под деревом и, мечтательно глядя ввысь, начнет вас развлекать меланхолическими напевами, так гармонирующими с лучшими движениями вашего сердца, ибо врожденная музыкальность является одним из даров этой избранной расы»
- маркиз Астольф Де Кюстин (1790-1857) - французский писатель, путешественник.
Ни в одном сооружении не шли так рука об руку две архитектурные добродетели - польза и красота, как в руской избе. Её облик и его устройство складывались веками, и традиции здесь были устойчивы. Это не просто устройство дома - это устройство жизни - в чем-то сродни мировоззрению. Недаром жила такая пословица:
"Ищи добра на стороне, А дом люби по старине".
Строить — троить, утраивать, сохранять единство трех миров. Избы начинали строить на новолуние («начало начал»). Была даже присказка: «Без Троицы дом не строится». Чело — фасад, око — окно, уста — устье (печи, например), ноги — фундамент, погреб — могила, погребенье. Это — образ человека. Образ мира — все четыре угла избы: красный, коник, бабий кут, запечный. Диагональ — печь (пиршество огня, средоточие тепла, царство камня) — красный угол. Вертикаль: небо (тот же красный угол), земля (срединное пространство избы, оно неделимое, общее, без перегородок-наделов в упрек нынешней собственности на землю) и подземный мир (печь, подполье, подклет). Матица, держащая свод мира, соединяет в мироздании избы мужское и женское начала: вовне (мужское) и вовнутрь (женское), верх (мужское) и низ (женское). Матица, по сути, шла через печь и скрепляла избу. Она «рожала» и печь, и избу.
Вся изба пронизана токами вечности, окутана легендами и убаюкана сказками.
Русская изба – космос. Русы представляли мир в виде трех составляющих: Верхний мир- правь (мир добра, богов, неиссякаемый источник воды- «хлябей небесных»). Средний мир- явь (живой мир людей и животных) Нижний мир- навь (мир тьмы и мертвых) Дом человека представлялся как защита от нечисти и представлял собой модель мироздания.Дом -Космос, средоточие всех образов. Здесь царил высший порядок, подчинявший, направлявший и неподвластный времени. Образ русской избы сложился в главных чертах на Севере России, в Приморье, Заонежье. Далекий, непонятный, но интуитивно осязаемый, чувствуемый мир Космоса человек приближал к себе образами - уподоблениями, строя свою жизнь в согласии с природными ритмами. Черпая опору и одновременно защищаясь от невзгод, он ощущал себя частью природы и дом свой - маленькой вселенной.Русский дом со своими огромными крышами - крыльями, укрывающими многие внутренние помещения, летние и зимние с прилегающим двором, похож на корабль. Символом небесной колесницы во вселенском Космосе представлял свой дом крестьянин, сажая на крышу деревянный "конек" - знак солнца, времени.
Мати-Ца - мощный четырехгранный брус, на который впоследствии и до сих пор укладывают "потолочины".
Установке матицы - основанию крыши придавалось очень большое значение. В народе говорили: "Худая матка - всему дому смятка". Работа с нею была важным моментом в процессе рождения дома - ею заканчивалась сборка сруба, после чего строительство почти заканчивалось. На укладку матицы собиралась вся деревня на специальный обряд и на "матичное" угощение плотников.
На матице вырезали "громовой" знак вестью спицами. Его считают знаком Перуна, рода, а по-простому люди говорят - "весь белый свет".
Оберегом дома и семьи считалась и матица - главный срединный брус потолка. На ней разрешалось писать только знак рода - коловрат. Эту архитектурную деталь в доме связывали с судьбой матери. Существуют приметы: если появилась трещина - мать может заболеть, а если проломилась - жди смерти. Под матицей сватались, здесь же клали умершего.
Интересно, что Космос отождествлялся с Матерью..
Мы не знаем гениального изобретателя сруба, знаем лишь, что строили их и в глубокой древности. Было сделано величайшее открытие - принцип четырехкратности времени, пространства (четыре стороны света, четыре времени года). Истина слагалась из реальности восприятия мира, зажигала жизнью вещь-образ, формировала крепкое, величавое единство всех вещей в домашнем и трудовом окружении человека. Главным единством был дом.
Дом-Космос, средоточение всех образов. Здесь царил высший порядок, подчинявший, направлявший, повседневностный и неподвластный времени. Образ русской избы сложился в главных чертах на Севере России, в Приморье, Заонежье. Далекий, непонятный, но интуитивно осязаемый, чувствуемый мир Космоса человек приближал к себе образами-уподоблениями, строя свою жизнь в согласии с природными ритмами. Черпая опору и одновременно защищаясь от невзгод, он ощущал себя частью природы и дом свой маленькой вселенной.
Люди строили свой мир, в котором присутствовали неразрывное единство с природой и чувство родства с окружающим миром.
Дерево служило основным материалом. Из дерева крестьянин мастерил почти все предметы, нужные ему в быту. Избы рубили тоже из дерева. Отсюда и слово «деревня».
Деревенские избы в старину ставились не по порядку, а, как говорили, «на радостном месте», чтобы хозяину было удобно и чтобы соседу не мешать. Со временем стали их выстраивать фасадом, то есть лицом, к дороге, и получилась «улица».
Избы в сёлах раньше никогда не красили и ничем не обшивали. Люди умели ценить удивительную красоту и теплоту дерева, его спокойную силу.
В пасмурный день брёвна изб смотрятся как серебряные, в погожий они голубеют, порой они тёмно-коричневые, а на солнце - как тёплый светящийся мёд.
Не сразу, не вдруг родилось строительное мастерство. Веками накапливался опыт, очищался от всего случайного, передавался из рук в руки, из поколения в поколение. Так вырастала народная строительная мудрость.
Очень большое значение для русов имел выбор места для строительства дома, поэтому существовало много обычаев и обрядов этому посвященных. Не менее важной была и рубка леса для дома. Обряд требовал выполнения многих условий: как войти в лес, как выбирать деревья и рубить их, что сделать, вернувшись домой из леса.
Русский дом со своими огромными крышами-крыльями, укрывающими многие внутренние помещения, летние и зимние с прилегающим двором, похож на корабль. «Символом небесной колесницы во вселенском Космосе» представлял свой дом крестьянин, сажая на крышу деревянный «конек» - знак солнца, времени.
Дом и двор - это особый вид пространства, начало и конец жизни, цепочка обрядов и празднеств.
В древности закладка нового дома начиналась с принесения в жертву Домовому курицы. Долгое время на Руси при строительстве сохранялся ритуал «строительной жертвы», посередине или под «красным» углом делали захоронение коня, быка, козы. Древние племена лесной зоны Европы нередко строили дома и храмы таким образом, что внутри помещения оказывались живые деревья. Чаще всего это были «благородные» деревья (дубы, ясени, березы) наделенные божественной благодатью. Такая конструкция напоминает представления об организации Космоса, бытовавшее у наших языческих предков. Сходство не случайно. Дерево, растущее внутри дома, было для славян (и не только для них) зримым воплощением Мирового дерева, зиждущего Вселенную: Землю и все 9 небес
В надежде на благополучие начинают строить на новолуние и растущую луну. А так же в период, когда солнце в полной силе - с весеннего до летнего солнцестояния. Чтобы обеспечить счастье и богатство, под углы первого венца бревен клали клочки шерсти, зерно, деньги.
Нередко под углы и середины закладных венцов подкладывали крупные камни-валуны или вкапывали в землю обрезки толстых бревен - «стульев», которые для защиты от гниения обрабатывали смолой или обжигали. При строительстве жилой избы «окладные» бревна старались класть так, чтобы нижний венец плотно примыкал к земле, зачастую для тепла и его даже слегка присыпали землей. С укладкой первого венца упорядочивалось пространство, обеспечивалось его замкнутость, непроницаемость для внешних, недобрых сил, хаос превращался в космос, то есть порядок.
После завершения «избного оклада» - укладки первого венца - начинали сборку дома «на моху», при которой пазы сруба для большей герметичности прокладывали надранным в низах и высушенным болотным мхом «мок-ришником» - это называлось «взамшить» сруб.
Изба - это слово звучало в древности как «истьба», «истопка», то есть жилище, которое отапливалось изнутри и служило надёжным укрытием от холода.
Крестьянин ставил свой дом-избу прочно, основательно, чтобы жить в нём было удобно и чтобы всякий, кто смотрел на него, радовался.
В устройстве избы соблюдался порядок, найденный трудом многих поколений. Заранее рубили массивные брёвна, чаще всего сосновые. А когда древесина становилась сухой, начинали ставить избу.
Со стороны посмотреть, кажется, что горизонтальные брёвна одно сквозь другое пропущены. Получается это так. Отступая от края бревна, делается вырубка до середины глубины, круглая, как чашка. В неё и ляжет другое бревно. Такой способ скрепления назывался «в обло» или «с остатком». Остаток был нужен, чтобы углы не так сильно промерзали зимой и не загнивали от влаги. В конструкции избы всё не случайно, всё со смыслом.
Каждый ряд скреплённых друг с другом брёвен составляет венец. Венец на венец - и вырастает клеть, или сруб.
Основным инструментом служил топор, которым работали с удивительным мастерством. Даже гвозди были не нужны.
Дома в старину не строили, а рубили без пилы и гвоздей. Топор - главное орудие производства русского плотника, им выполнялись все операции от рубки деревьев и поперечной перерубки бревен до вязки срубов и изготовления разных украшений. Пила стала применяться широко с 19 века, но она разрушала волокна древесины, способствуя большему впитыванию влаги в дерево.
Типов и вариантов врубок в русском деревянном зодчестве насчитывалось много. Наиболее распространенными были рубки «в обло» и «в лапу».
Употребляемые более сложные врубки «в крюк», «в замок» и другие называли, например на Украине, немецкими. Немцы настаивали на своем превосходстве: славянские племена с древнейших времен заимствовали у «более просвещенных» германских и способы, и приемы строительства. Русские племена действительно не пренебрегали прогрессивными новшествами.
Но раскопки показали: в старинном деревянном зодчестве использовались до 50 способов врубки. В том числе и те, что в 19 веке именовались «немецкими».
Покрытие русских деревянных построек было тоже рубленым. В бревенчатые фронтоны торцовых стен врубались горизонтальные бревна - слеги, которые несли кровлю. Для кровли употребляли тес, настилавшийся в перехлест, или лемех (черепица) - короткие дощечки, способные перекрываться («чешуйчатое обивание»), и округлые формы (бочки, кубы, шеи, главы). Многовековой строительный опыт русских плотников помог выработать совершенную и остроумную конструкцию безгвоздевой («самцовой») кровли жилых домов, все части которой крепились без железа.
Вход в избу осуществлялся через холодные сени. Вход же в сени с улицы обычно оформлялся большим выразительным крыльцом («крыльца» значит крылья) на одном, двух или четырех столбах, перекрытым высокими шатровыми или двускатными крышами с витыми колонками и резными причелинами. Одни проще, другие пышнее, но все непременно приветливые и уютные. Они словно приглашают в дом. Крыльцо не просто отличало вход, связывало наружное пространство с внутренним, но и было местом, где происходили церемонии встреч и проводов гостей. Именно на крыльце гостю вручали хлеб-соль. Учитывая это назначение, крыльцо украшалось особенно тщательно и искусно. Оно становилось главным элементом композиции бокового фасада.
Двускатная крыша - шапка здания. Чем она выше, тем легче скатывается с неё снег и дождь. Окна — очи, глаза, свет. А над ними, как и положено, чело, так красиво раньше называли лоб. Здесь ж бывает лобовая доска, которая закрывает стык брёвен сруба с досками треугольника под крышей.
А края кровли выступают, и их концы прикрывают узорные доски -причелины. Стык причелин, чтоб в щель не попадала влага, вверху закрыт небольшим, свешивающимся вниз, полотенцем. Причелины, полотенце лобовая доска обязательно украшались резьбой. Как поразительно красиво и разнообразно это деревянное кружево. Оно напоминает ажур сплетённых лесных ветвей.
Каждая изба украшена с особой выдумкой. Но если приглядеться, всегда увидишь похожие мотивы. Например, на концах причелин и полотенец часто можно увидеть резную круглую розетку. Это символическое изображение солнца. В этих символах отголоски далёких времён, когда люди поклонялись могущественным силам природы. Мир представлялся древнему человеку населённым не только реальными существами, но и духами добра и зла. Защищая своё жилище от злых сил, человек изображал магические знаки-обереги на самых ответственных местах и особенно там, где прикрывались щели и отверстия. Так что украшение не только украшало, но и как бы охраняло.
Среди украшений-оберегов чаще всего встречаются изображения птиц и коней. Часто можно увидеть деревянное изображение головы коня над избой. Этот конь-оберег завершает собой длинное выдолбленное бревно-охлупень, которое закрывает стык обоих скатов крыши. Его так и называют - конёк крыши.
Ты видишь, что в доме крестьянина всё было продумано и всё имело своё значение. Постройка, изображение и украшение здесь помогают друг другу и объединены общим смыслом.
Крестьянский дом - это часто не один сруб, а несколько, соединённых под одной крышей. Иногда изба стоит на подклети, которая предохраняет от сырости.
Встречаются избы двух- и трёхэтажные. От таких деревянных строений веет несокрушимой мощью: смотришь, и возникает образ крестьянина-богатыря, неиссякаемо изобретательного, удалого и в то же время степенного, прочного.
В русском народном зодчестве польза и красота, сливаясь в единое целое, соответствующее назначению сооружения, были нераздельны. Красота всегда была важной стороной жилой среды. И это являлось неизменной чертой русского деревянного зодчества. И поскольку в душе плотника уживались строитель и художник, он всегда заботился, чтобы жилище было не только прочным, теплым, удобным, но еще обязательно и красивым. Старые постройки радуют глаз красотой своего облика, удивительно точно найденными пропорциями, всегда уместными декоративными элементами: от фантастических птиц, русалок, диковинных цветов до множества солнц.
Слово "изба" (а также его синонимы "ызба", "истьба", "изъба", "истобка", "истопка") употребляется в русских летописях, начиная с самых древнейших времен. Очевидна связь этого термина с глаголами "топить", "истопить". В самом деле, он всегда обозначает отапливаемое строение (в отличие, например, от клети).
Кроме того, у всех трех восточнославянских народов - белорусов, украинцев, русов - сохранялся термин "истопка" и обозначал опять-таки отапливаемое строение, будь то кладовая для зимнего хранения овощей (Белоруссия, Псковщина, Северная Украина) или жилая изба крохотных размеров (Новогородская, Вологодская области), но непременно с печью.
Типичный русский дом состоял из теплого, отапливаемого помещения и сеней. Сени, прежде всего, отделяли тепло от холода. Дверь из теплой избы открывалась не сразу на улицу, а в сени. Но еще в XIV веке слово “сени” использовалось чаще при обозначении крытой галереи верхнего этажа в богатых теремах. И лишь позже так стала именоваться прихожая. В хозяйстве сени использовались как подсобные помещения. Летом в сенях было удобно спать “на прохладе”. А в больших сенях устраивались девичьи посиделки и зимние встречи молодежи.
В саму избу вела низкая одностворчатая дверь, вытесанная из двух-трех широких пластин твердого дерева (преимущественно дуба). Вставлялась дверь в дверную колоду, составленную из двух толстых тесанных дубовых плах (косяков), вершняка (верхнего бревна) и высокого порога.
Особое место в доме занимал ПОРОГ, так как под ним в давние времена хоронили после сожжения прах предков. А затем порог стал рассматриваться как место обитания родовых духов. Он же - начало и конец в семейно-бытовых обрядах. Считается, что предки берегут дом именно на этой границе, потому существуют обряды и традиции, связанные с просьбой у предков входа в дом. Когда невеста после венчания входила в дом, она обязательно на пороге слегка стучалась каблуком к предкам и спрашивала разрешение войти. В этот момент все присутствующие внимательно смотрели, не споткнётся ли она (то плохой знак). До сих пор сохранилась традиция - на пороге не разговаривать - толку не будет. Если вы пришли за советом или по делу, то на ходу их делать не следует.
Порог в быту осознавался не только как препятствие для проникновения в избу холодного воздуха, но и как граница между мирами. И как со всякой границей, с порогом связано множество примет. При входе в чужой дом полагалось остановиться у порога и прочесть краткую молитву — укрепиться для перехода на чужую территорию. Отправляясь в дальнюю дорогу, следовало немного молча посидеть на лавке у порога — проститься с домом. Повсеместен запрет здороваться и прощаться, разговаривать друг с другом через порог.
Избяная дверь отворялась всегда в сени. Это увеличивало пространство теплой избы. Сама же форма двери приближалась к квадрату (140-150 см Х 100-120 см). Двери в селах не запирали. Более того, деревенский этикет дозволял любому входить без стука в избу, но с обязательным стуком в боковое окно или с позвякиванием щеколдой на крыльце.
Основное пространство избы занимала печь. В иных избах с русской печью создается впечатление, что сама изба строилась вокруг печи.В старину говорили: "Печь в дому - то же, что алтарь в церкви": в ней хлеб печется.
К печи на Руси особое отношение. Печь - центр, возле которого всегда жизнь. Печь согревает, кормит, лечит, утешает, учит (именно возле печи старики рассказывали былины, сказки, историю рода и Отечества). С печью связан и хранитель дома, его "дух"- домовой (запечник).
На печи получали самую ценную информацию о жизни, и залезать на неё разрешалось только родным. Старались, чтобы печь была большой, красивой, как невеста, жаркой, но не жадной на дрова. И называли её ласково "матушка", "кормилица". "Печь -алтарь" - это в старину говорили, когда еще христианства на Руси не было, т.е. нужно понимать это выражение, как символ.
В большинстве изб печь располагали сразу справа у входа устьем к передней стене, к свету (окнам). Избы с печью слева от входа русские крестьянки пренебрежительно звали “непряхами”. Прясть обычно садились на “долгую” или “бабью лавку”, тянущуюся по противоположной длинной стене дома. И если бабья лавка находилась справа (при левом расположении печи), то прясть приходилось спиной к передней стене дома, то есть спиной к свету.
Русская печь сохраняла свою неизменную форму . Её использовали для отопления, приготовления пищи людям и животным, для вентиляции помещения. На печи спали, хранили вещи, сушили зерно, лук, чеснок. Зимой под опечком держали птицу и молодых животных. В печах (у кого не было бани)парились. Причем считалось, что пар и воздух печи более здоров и целебен, чем воздух бани.
Несмотря на ряд усовершенствований, русская печь до середины XIX века топилась “по черному”, то есть не имела дымохода. А в некоторых областях курные печи сохранялись и до начала XX века. Дым из печки в таких избах выходит прямо в комнату и, расстилаясь по потолку, вытягивается в волоковое окно с задвижкой и уходит в деревянный дымоход — дымник.
Уже само название «курная изба» вызывает у нас привычное — и, надо сказать, поверхностное, неверное – представление о темной и грязной избе последнего бедняка, где дым ест глаза и повсюду сажа и копоть. Ничего подобного!
Полы, гладко отесанные бревенчатые стены, лавки, печь — все это сверкает чистотой и опрятностью, присущей избам северных крестьян, На столе белая скатерть, на стенах — вышитые полотенца, в «красном углу» иконы в начищенных до зеркального блеска окладах, И лишь несколько выше человеческого роста проходит граница, которой царит чернота закопченных верхних венцов сруба и потолка — блестящая, отливающая синевой, как вороново крыло.
Вся система вентиляции и дымоотвода продумала здесь очень тщательно, выверена вековым житейским и строительным опытом народа. Дым, собираясь под потолком — не плоским, как в обычных избах, а в форме трапеции, — опускается до определенного и всегда постоянного уровня, лежащего в пределах одного-двух венцов. Чуть ниже этой границы вдоль стен тянутся широкие полки — «воронцы» — которые очень четко и, можно сказать, архитектурно отделяют чистый интерьер избы от ее черного верха.
Местоположение печи в избе строго регламентировалось. На большей территории Европейской России и в Сибири печь располагалась около входа, справа или слева от дверей. Устье печи в зависимости от местности могло быть повернуто к передней фасадной стене дома или к боковой.
С печью связано много представлений, поверий, обрядов, магических приемов. В традиционном сознании печь была неотъемлемой частью жилища; если в доме не было печи, он считался нежилым. Печь была вторым по значению "центром святости" в доме - после красного, Божьего угла, - а может быть, даже и первым.
Часть избы от устья до противоположной стены, пространство, в котором выполнялась вся женская работа, связанная с приготовлением пищи, называлась печным углом. Здесь, около окна, против устья печи, в каждом доме стояли ручные жернова, поэтому угол называют еще жерновым. В печном углу находилась судная лавка или прилавок с полками внутри, использовавшаяся в качестве кухонного стола. На стенах располагались наблюдники - полки для столовой посуды, шкафчики. Выше, на уровне полавочников, размещался печной брус, на который ставилась кухонная посуда и укладывались разнообразные хозяйственные принадлежности.
Печной угол считался грязным местом, в отличие от остального чистого пространства избы. Поэтому крестьяне всегда стремились отделить его от остального помещения занавесом из пестрого ситца, цветной домотканины или деревянной переборкой. Закрытый дощатой перегородкой печной угол образовывал маленькую комнатку, имевшую название "чулан" или "прилуб".
Он являлся исключительно женским пространством в избе: здесь женщины готовили пищу, отдыхали после работы. Во время праздников, когда в дом приезжало много гостей, у печи ставился второй стол для женщин, где они пировали отдельно от мужчин, сидевших за столом в красном углу. Мужчины даже своей семьи не могли зайти без особой надобности в женскую половину. Появление же там постороннего мужчины считалось вообще недопустимым.
Красный угол, как и печь, являлся важным ориентиром внутреннего пространства избы. На большей территории Европейской России, на Урале, в Сибири красный угол представлял собой пространство между боковой и фасадной стеной в глубине избы, ограниченное углом, что расположен по диагонали от печи.
Основным украшением красного угла является божница с иконами и лампадкой, , его называют "святым".(Имеет дорелигиозное происхождение. "Святьё"-это умершие предки, ушедшие на тот свет и приобретшие световое тело. Божий угол и печь имеют русский дорелигиозный ведический исток. В Красный угол ставили памятные обереги умерших предков, кумиры, свечи... для почитания и сохранения своего Рода. )Как правило, повсеместно в России в красном углу кроме божницы находится стол. Все значимые события семейной жизни отмечались в красном углу. Здесь за столом проходили как будничные трапезы, так и праздничные застолья, происходило действие многих календарных обрядов.
Во время уборки урожая первый и последний колоски устанавливали в красном углу. Сохранение первых и последних колосьев урожая, наделенных, по народным преданиям, магической силой, сулило благополучие семье, дому, всему хозяйству. В красном углу совершались ежедневные моления, с которых начиналось любое важное дело. Он является самым почетным местом в доме. Согласно традиционному этикету, человек, пришедший в избу, мог пройти туда только по особому приглашению хозяев. Красный угол старались держать в чистоте и нарядно украшали. Его убирали вышитыми полотенцами, лубочными картинками, открытками. На полки возле красного угла ставили самую красивую домашнюю утварь, хранили наиболее ценные бумаги, предметы. Повсеместно у русских был распространен обычай при закладке дома класть деньги под нижний венец во все углы, причем под красный угол клали более крупную монету.
Для половиц использовали сосну, ель, лиственницу. Половицы всегда укладывались вдоль избы, от входа к передней стене. Их стелили на толстые бревна, врубленные в нижние венцы сруба — переводины. На Севере пол часто устраивали двойным: под верхним “чистым” полом находился нижний — “черный”. Полы в деревнях не красили, сохраняя естественный цвет дерева. Лишь в XX веке появляются крашенные полы. Зато мыли пол каждую субботу и перед праздниками, застилая его потом половиками.
Верхней же границей избы служил потолок. Основу потолка составляла матица — толстый четырехгранный брус, на который укладывались потолочины. К матице подвешивались различные предметы. Сюда прибивался крюк или кольцо для подвешивания колыбели. За матицу не принято было заходить незнакомым людям. С матицей связывались представления об отчем доме, счастье, удаче. Не случайно, отправляясь в дорогу, нужно было подержаться за матицу.
Потолочины на матицу всегда укладывались параллельно половицам. Сверху на потолок набрасывали опилки, опавшие листья. Нельзя было только на потолок сыпать землю — такой дом ассоциировался с гробом. Появился потолок в городских домах уже в XIII-XV веках, а в деревенских — в конце XVII - начале XVIII века. Но и до середины XIX века, при топке “по черному” во многих местах предпочитали потолка не устраивать.
Важным было освещение избы. Днем изба освещалась с помощью окон. В избе, состоящей из одного жилого помещения и сеней, традиционно прорубалось четыре окна: три на фасаде и одно на боковой стороне. Высота окон равнялась диаметру четырех-пяти венцов сруба. Окна вырубались плотниками уже в поставленном срубе. В проем вставлялась деревянная коробка, к которой крепилась тонкая рама — оконница.
Окно, как и всякий другой проем в доме (дверь, труба) считалось очень опасным местом. Через окна в избу должен проникать лишь свет с улицы. Все остальное опасно для человека. Потому, если птица влетит в окно — к покойнику, ночной стук в окно — возвращение в дом покойника, недавно отвезенного на кладбище. Вообще, окно повсеместно воспринималось как место, где осуществляется связь с миром мертвых.
Однако окна, при их “слепоте”, давали мало света. И потому даже в самый солнечный день приходилось освещать избу искусственно. Самым древним устройством для освещения считается камелек — небольшое углубление, ниша в самом углу печи (10 Х 10 Х 15 см). В верхней части ниши делали отверстие, соединенное с печным дымоходом. В камелек клали горящую лучину или смолье (мелкие смолистые щепки, поленца). Хорошо просушенные лучина и смолье давали яркий и ровный свет. При свете камелька можно было вышивать, вязать и даже читать, сидя за столом в красном углу. Присматривать за камельком ставили малыша, который менял лучину и добавлял смолье. И лишь значительно позже, на рубеже XIX-XX веков, камельком стали называть маленькую кирпичную печку, пристроенную к основной и соединенную с ее дымоходом. На такой печурке (камельке) готовили пищу в жаркое время года или ее дополнительно топили в холода.
Чуть позже камелька появилось освещение лучиной, вставленной в светцы. Лучиной называли тонкую щепку из березы, сосны, осины, дуба, ясеня, клена. Для получения тонкой (менее 1 см) длинной (до 70 см) щепы полено распаривали в печи над чугуном с кипящей водой и надкалывали с одного конца топором. Надколотое полено затем раздирали на лучины руками. Вставляли лучины в светцы. Простейшим светцом был стержень из кованого железа с развилкой на одном конце и острием на другом. Этим острием светец втыкали в щель между бревнами избы. В развилку вставляли лучину. А для падающих угольков под светец подставляли корыто или другой сосуд с водой. Такие древние светцы, относящиеся к X веку, были найдены при раскопках в Старой Ладоге. Позже появились светцы, в которых горело несколько лучин одновременно. Они оставались в крестьянском быту вплоть до начала XX века.
По большим праздникам для полноты света в избе зажигали дорогие и редкие свечи. Со свечами в темноте ходили в сени, спускались в подпол. Зимой со свечами молотили на гумне. Свечи были сальными и восковыми. При этом восковые свечи использовали в основном в обрядах. Сальными же свечами, появившимися лишь в XVII веке, пользовались в быту.
Сравнительно небольшое пространство избы, около 20-25 кв.м, было организовано таким образом, что в нем с большим или меньшим удобством располагалась довольно большая семья в семь-восемь человек. Это достигалось благодаря тому, что каждый член семьи знал свое место в общем пространстве. Мужчины обычно работали, отдыхали днем на мужской половине избы, включавшей в себя передний угол с иконами и лавку около входа. Женщины и дети находились днем на женской половине .
Каждый член семьи знал свое место и за столом. Хозяин дома во время семейной трапезы сидел под образами. Его старший сын располагался по правую руку от отца, второй сын - по левую, третий - рядом со старшим братом. Детей, не достигших брачного возраста, сажали на лавку, идущую от переднего угла по фасаду. Женщины ели, сидя на приставных скамейках или табуретках. Нарушать раз заведенный порядок в доме не полагалось без крайней необходимости. Человек, их нарушившего, могли строго наказать.
Под окнами избы делались лавки, которые не принадлежали к мебели, но составляли часть пристройки здания и были прикреплены к стенам неподвижно: доску врубали одним концом в стену избы, а на другом делали подпорки: ножки, бабки, подлавники. В старинных избах лавки украшались "опушкой" - доской, прибитой к краю лавки, свисавшей с нее подобно оборке. Такие лавки назывались "опушенными" или "с навесом", "с подзором". В традиционном русском жилище лавки шли вдоль стен вкруговую, начиная от входа, и служили для сидения, спанья, хранения различных хозяйственных мелочей. Каждая лавка в избе имела свое название, связанное либо с ориентирами внутреннего пространства, либо со сложившимися в традиционной культуре представлениями о приуроченности деятельности мужчины или женщины к определенному месту в доме (мужская, женская лавки). Под лавками хранили различные предметы, которые в случае необходимости легко было достать - топоры, инструменты, обувь и проч. В традиционной обрядности и в сфере традиционных норм поведения лавка выступает как место, на которое позволено сесть не каждому. Так входя в дом, особенно чужим людям, было принято стоять у порога до тех пор, пока хозяева не пригласят пройти и сесть.