«Приказом по войскам Южного фронта от имени Президиума Верховного Совета Союза ССР за образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество, награждаются…»

Щурясь от яркого майского солнца, зачитывал очередной приказ о награждении разведчиков отдельной разведроты 74 стрелковой дивизии, старший политрук Карабут.
В стороне, за спиной военкома, придирчиво посматривал на своих подчинённых командир разведроты, капитан Иван Моцарь.

Иван Бондарь, Егор Аксёнов, Григорий Головченко, Михаил Бурженадзе, Игнатенко Валентин, Ященко Иван, Сираджеддин Валиев…
Каждый раз капитан диву давался, как это ловко получается у разведчиков: ещё вчера, поздним вечером, этих же, стоящих в строю бойцов, он не мог узнать, т.к. они были одно целое с пылью и грязью, некоторые в изорванных маскхалатах.
И вот, на утро, подразделение, как новая копейка: выбриты, наглажены и начищены.

«Орлы», - с гордостью подумал ротный.

На каждого из этих, прошедших огонь и воду, парней Моцарь мог положиться, как на самого себя. Каждый из этих разведчиков стоил целого взвода, а то и роты.
Едва половина роты присутствовала на построении. Другая половина личного состава находилась на выполнении заданий командования за линией фронта, в тылу врага.

В ночь с 8-го на 9-е мая 1942 года командир взвода инженерной разведки 110 отдельного сапёрного батальона, лейтенант Василий Замштейн, с группой своих разведчиков, выполнял задание командования 74 Таманской стрелковой дивизии в районе села Вергелёвка.

Задача была непростая, но привычная для лейтенанта и его сапёров: обеспечить проход через минные поля и заграждения, для усиленной дивизионной разведки, к переднему краю обороны противника.

Группа двигались практически бесшумно.
Впереди, цепью, продвигались сапёры, за ними, призрачными тенями, след в след, шли разведчики отдельной роты 111-го разведбата.

Ночь выдалась, по-весеннему, прохладной.
Разведка шла налегке: с собой только самое необходимое для выполнения задания.
Внезапно, лейтенант Замштейн, остановившись, замер, слушая ночные звуки.
После полуминутной паузы, Василий медленно опустился на траву.
Группа, все, как один, повторила движение впереди идущего.

Молодой месяц, предательски выглядывая из-за туч, выхватывал из темноты майской ночи силуэты разведчиков.

- Дальше только ползком, - почти шёпотом передал по цепи лейтенант.

Через некоторое время в ночи проступили очертания села Вергелёвка.
В воздух, с шипением, взметнулась осветительная ракета, залив округу дневным светом.
Разведчики вжались в молодую траву, надвигая на лица капюшоны маскхалатов.

- Вот мы и на месте, - прошептал, ни к кому не обращаясь, Замштейн.

Словно призрак, рядом с лейтенантом возник командир группы дивизионной разведки, сержант Михаил Бурженадзе.
Даже в темноте чувствовался горячий кавказский нрав грузина во всех его движениях и действиях.

Ещё вчера, 7 мая, Бурженадзе, со своим отделением смельчаков-разведчиков, атаковал немецкий ДЗОТ у ст. Боржиковка, уничтожив при этом 15 фашистов.
В расположение вернулись без потерь.

И вот, снова новое задание.

- Помощь нужна? – спросил сержант, обращаясь к лейтенанту.

- Сами управимся… Мои ребята своё дело знают не хуже вашего… Пока отдыхайте, - ответил Замштейн.

- Ждёте, пока мы сделаем свою работу… Ни при каких обстоятельствах в бой не вступать, у вас своё задание, - уже строже сказал лейтенант, как будто прочитал мысли грузина.

- Есть, в бой не вступать, - разочарованно прошептал Бурженадзе, переворачиваясь на спину и закрывая глаза.
Василий Замштейн, с тремя сапёрами, ползком выдвинулся к минному полю.
У минного поля трава заканчивалась и до самого забора с проволочным заграждением была голая земля.

- У немца, как у хорошей хозяйки на огороде, ни одной травинки, - с досадой проворчал сапёр Буйров, обращаясь к лейтенанту.

Тот в ответ промолчал, понимая, что они будут на минном поле, как на ладони. Вся надежда на ночь.
В коротких паузах, между запусками немцами осветительных ракет, сапёры приступили к разминированию.

Гитлеровцы, всё же, заметив какое-то движение на минном поле, открыли бешенный огонь из пулемётов.
Сапёры замерли, вжавшись в землю.
Когда прекратилась стрельба и бойцы подняли головы, то увидели, что Замштейн уже обезвреживал очередную мину.
Сапёры последовали примеру своего командира.

За время разминирования минного поля гитлеровцы несколько раз открывали огонь по не прекращающим свою работу разведчикам.
Сапёры обезвредили более полтора десятка мин.

Сделав проход, лейтенант Замштейн сделал знак своим подчинённым оставаться на своих местах, а сам пополз к проволочному забору. Добравшись до него, он произвёл подрыв забора, ликвидировав его.
После взрыва проволочного заграждения, как по команде, Михаил Бурженазе со своим отделением, бросился вперёд по проходу в немецкие окопы, растворяясь в темноте майской ночи.

Лишь уже лёжа в траве, на приличном расстоянии от передовой линии, Василий Замштейн посмотрел на уцелевших сапёров Дёмина, Буйрова, Чернакова и, улыбнувшись, облегчённо выдохнул: задание командования было выполнено.

- Возвращаемся, - лейтенант ещё раз посмотрел в сторону села, где слышалась беспорядочная стрельба в тылу у немцев.

- Даёт шороху разведка, - закидывая на плечи вещмешок, произнёс уважительно сержант Георгий Дёмин.

В ночь с 19 на 20 мая 1942 года лейтенант Замштейн, с шестью разведчиками, получил задание уничтожить все заграждения противника в юго-западной части Вергелёвки.
Не успела группа подойти к заграждениям, как немцы открыли огонь.

Замштейн, несмотря на свист пуль, рискуя своей жизнью, подполз к минному полю и разминировал в нём проход, сняв при этом 6 мин и 4 мины не извлекаемого действия.

Затем, буквально под носом у гитлеровцев, уничтожил с двумя бойцами проволочный забор около 40 метров, обеспечив свободный проход нашей разведке.
На какие только ухищрения не шли немецкие сапёры, ставя почти не извлекаемые мины разного действия, в том числе и натяжного.
Но опыт и мастерство командира взвода Василия Замштейна никогда не подводили его.

Узнав о действиях группы Замштейна, сержант Бурженадзе не смог оставить без внимания факт ликвидации проволочного заграждения и разминирование прохода в минном поле в районе Вергелёвки.
Михаил обратился к командиру взвода Валиеву, чтобы тот дал добро на выход в тыл к немцам на данном участке.

- Командир, такую возможность упускать нельзя. Завтра немцы займутся восстановительными работами, тогда уж поздно будет… весь труд сапёров насмарку, - горячился кавказец, обращаясь к Сираджеддину Валиеву.

Валиев, несмотря на ночное время, незамедлительно доложил о намерениях Бурженадзе командиру отдельной мотострелковой разведроты капитану Моцарю.

- Действуйте, - коротко одобрил предложение сержанта Иван Моцарь.

- Пол часа на сборы. Надо бы успеть до рассвета, - дал команду Бурдженадзе своему отделению.

Через пол часа группа из шести разведчиков выдвинулась из района села Мануиловка к заданному участку обороны противника.

До рассвета оставалось чуть больше часа.

Разведчики, перебежками, достигли окраины Круглого леса, где сделали короткую передышку и осмотрелись на предмет вражеской засады.
После шума, который наделала группа сапёров Замштейна, немцы, ожидая «гостей», могли организовать засаду.

- Теперь всем смотреть в оба, - сняв с предохранителя трофейный «шмайссер», сержант шагнул в темноту, увлекая за собой группу.

Место недавнего подрыва участка проволочного заграждения нашли почти сразу.

- Кажется, на месте… Гляди, как фрицы суетятся… Вон и пулемёт наладили, поди, нас встречают, - раздался взволнованный шёпот разведчика, лежащего рядом с Бурженадзе.

Вверх взмыла очередная осветительная ракета, в свете которой блеснула сталь станкового пулемёта
Сержант оглянулся назад, откуда пришла группа.
Между Комиссаровкой и Мануиловкой, на горизонте появилась светло-серая полоса назревающего рассвета.

- Пора, - произнёс, как приказ, Бурженадзе.

Разведчики за считанные секунды, достигнув края немецкой обороны, обрушились на головы оторопевших гитлеровцев. Пулемётный расчёт был ликвидирован.

Прошли сутки нахождения отделения Бурженадзе в тылу немцев.
Весь день разведчики вели наблюдение за противником, считая технику и выявляя замаскированные огневые точки между Ново-Вергелёвкой и Вергелёвкой.
Командир отделения, карандашом, скрупулёзно наносил на карту добытые сведения.

Для ночёвки разведчики выбрали необычное место - на сельском кладбище, надеясь, что немцы в ночное время туда не сунутся.

- Тут поспокойнее будет, - со знанием дела, произнёс Иван Осадчий, располагаясь в траве среди могил и крестов, надеясь немного вздремнуть.

Группа нуждалась в кратковременном отдыхе, т.к. предстоящий день обещал быть трудным, тем более, что немцы сбились с ног, разыскивая диверсантов в своём тылу.
Вернувшийся из дозора Григорий Головченко отдал по кругу свою флягу с ледяной родниковой водой.

- Там, в лесу, родник, - полушёпотом сказал Григорий.

Рядом, за соседней оградкой, охраняя сон товарищей, наблюдал за дорогой, ведущей в сторону Ново-Вергелёвки, Василий Подгорный

На следующий день, пробираясь лесным массивом, группа обнаружила секретный, хорошо замаскированный пикет гитлеровцев.
Трое немцев не заметили, как четверо разведчиков вплотную подползли к их укрытию.

Бурженадзе знаками показал троим из группы на крепкого фашиста, который, явно, был старшим по званию.
Подгорный, Ганул и Осадчий поняли командира группы без слов: здоровяка брать живьём.
Двоих гитлеровцев сняли без шума.
Здоровяк, оказавшийся обер-ефрейтором, попытался сопротивляться. Неожиданно, откуда-то он выхватил «вальтер», намереваясь выстрелить Осадчему в лицо.
Мгновенная реакция Василия Подгорного спасла жизнь товарищу. Ударив сапогом по руке с пистолетом, он наотмашь вонзил нож в тело обер-ефрейтора, пытавшегося криком поднять тревогу.

-Эх, такой «жирный язык» сорвался, - разглядывая Железный крест на груди немца, досадливо произнёс Михаил Бурженадзе.

- Без «языка» не уйдём, - виновато пряча взгляд, пообещал Подгорный.

- А уходить надо, как можно быстрее, скоро этих хватятся, - сказал
Осадчий, передавая Бурженадзе документы немцев и карту.
Разведчик молча указал на телефонный кабель, выходящий из укрытия.

Осмотревшись, группа разведчиков направилась к переднему краю.
Подгорный остановившись, словно забыв что-то, вернулся к убитому обер-ефрейтору.
Распахнув маскировочную накидку, сорвал с кителя немца Железный крест и, со злостью, зашвырнул его в заросли леса.

Разделившись на две группы, разведчики искали слабое место в переднем крае обороны противника.
Все понимали, что времени у них максимум пол часа, в лучшем случае час.
Такое место было найдено. Теперь главной задачей группы являлось – это не обнаружить себя до первых сумерек.

- До темноты – умерли, - прозвучал приказ Бурженадзе.

Буквально через несколько минут на месте нахождения группы из шести человек образовался небольшой пригорок, поросший бурьяном.

В ночь с 21 на 22 мая разведчики, при выходе из Вергелёвки, нарвались на фашистское боевое охранение.
Завязался короткий бой, во время которого почти всё охранение было уничтожено.
С помощью товарищей Василий Подгорный захватил в плен немецкого ефрейтора, затаившегося в окопе.
Пленный был доставлен в штаб вместе с ценными сведениями и картой, которые добыла группа.

(примечание автора, - за участие в рейде в тыл врага шестёрки смельчаков-разведчиков, стрелок отдельной мотострелковой разведывательной роты 74 стрелковой дивизии Подгорный Василий Васильевич был представлен к ордену Красной Звезды; сержант Бурженадзе Михаил Сардионович за отвагу и выполненное задание, в исключительно трудных условиях, в тылу врага, представлен вторично к ордену Красной Звезды (документы на первый орден были утеряны))

Этой же ночью, по своей инициативе, помощник командира взвода отдельной разведроты 111-го разведбата, старший сержант Григорий Кроль, организовал группу из шести человек для проникновения в тыл противника в южной части села Вергелёвка.
Группа должна была отвлечь на себя части немецкого охранения и облегчить выход разведгруппы сержанта Бурженадзе, находящейся уже более двух суток в тылу врага.
Разведчики напали на вражеское охранение, уничтожив при этом одного немца, а другого захватили в плен и доставили в штаб.
Со своей задачей обе группы справились и вернулись в расположение части без потерь.

(примечание автора, - до настоящего случая, Григорий Кроль участвовал в бою у с. Луганское. Во время боя пятеро фашистов было уничтожено и один захвачен в плен. Кроль, ранее изучив сапёрное дело, успешно проводил своих разведчиков через минные поля противника. Сам лично обезвредил несколько десятков фашистских мин, а 7 мин принёс в своё подразделение для изучения. 7 мая Григорий Кроль провёл группу разведчиков через минное, сам снял неприятельские мины и принял участие в атаке на немецкий ДЗОТ у села Екатериновка. При разгроме ДЗОТа было уничтожено 15 солдат и офицеров вермахта)

Старший сержант Кроль Григорий Алексеевич был представлен командованием к ордену Красного Знамени.
С 22 на 23 мая 1942 года группа инженерной разведки лейтенанта Замштейна снова получила новое задания командования по уничтожению проволочного заграждения у села Вергелёвка.
Майской ночью лейтенант Замштейн с пятью разведчиками скрытно подбирался к минному полю, отделяющему пространство до проволочного заграждения.
При подходе к минному полю были обнаружены три мины совершенно неизвестной конструкции и мина натяжного действия.
Подав знак разведчикам группы оставаться на месте, Василий сам принялся разминировать «фашистские сюрпризы».

Сердце учащённо колотилось в груди, солёный пот заливал глаза, но руки сапёра привычно выполняли свою работу.
Замштейн понимал, что от его действий зависело выполнение поставленной задачи, а также, возможно, и жизни пятерых разведчиков.
Через некоторое время мины были обезврежены, а группа успешно выполнила своё задание.

За период, с февраля по июнь 1942 года, взводом инженерной разведки 110 отдельного сапёрного батальона 74 стрелковой дивизии, под командованием лейтенанта Замштейна было снято и обезврежено 148 мин и фугасов.
Лейтенант являлся лучшим инженерным разведчиком в дивизии.
За мужество и отвагу, при выполнении заданий командования, лейтенант Замштейн Василий Николаевич был награждён орденом Красной Звезды.

25 мая 1942 года, у южной окраины с. Вергелёвка, находился в наблюдении за противником командир отделения разведчиков 78 полка 74 стрелковой дивизии Фёдор Филенко.
В сотне метров от Филенко, лежал в засаде, прикрывая отход товарища, старший сержант Дмитрий Костиков.

Мастерски замаскировавшись, разведчики знали, что обнаружить их на местности было почти невозможно.
Поэтому, Фёдор решил подползти ещё ближе, к самому проволочному заграждению.
Солнце, светившее немцам в глаза, не давало возможность противнику разглядеть на местности перемещающуюся зелёную массу, похожую на обычную кочку.
Сделав рискованное перемещение, Филенко застыл, обратившись в зрение и слух.
Немцы явно чувствовали себя в безопасности: кто-то, что-то рассказывал на гортанном языке, четверо других раскатисто гоготали.
В траншее находилось пятеро солдат, как по голосам, удалось определить разведчику, находясь за бруствером.
Немного в отдалении, метрах в 15-ти, стоял холёный офицер.
Он недовольно смотрел в сторону веселившихся солдат.
Рука Фёдора, невольно, потянулась к гранате.

Неожиданно, на затаившегося разведчика, выбежала стая куропаток.
Рефлекторно, Фёдор опустил голову, чем испугал птиц.
Куропатки с шумом взлетели и в отдалении сели в траву.
Офицер резко окрикнул шумевших солдат и посмотрел в сторону, где лежал разведчик.
Тело Филенко напряглось словно пружина, готовая в любую минуту разжаться.
Он медленно приподнял голову.
На мгновение взгляды немецкого офицера и советского разведчика встретились.
Немец выхватил пистолет из кобуры и выстрелил в сторону Филенко. Пуля влипла в землю в нескольких метрах от Фёдора, принявшего выстрел фашиста, как провокационный.
Разведчик вжался в землю, уткнувшись лицом в горячую землю.
Вторая пуля зарылась в землю у самой головы.
Яркое солнце, светившее в глаза, не давало офицеру сделать прицельный выстрел.

Филенко понял, что он обнаружен, и в ответ, выпустил очередь из автомата в офицера. Фашист рухнул на дно окопа.
Затем, Фёдор бросился вперёд, к проволочному заграждению, чтобы перелезть через него и забрать документы у убитого им офицера.
Но, справа к нему уже бежали четверо немецких автоматчиков.
Разведчик вступил в бой.
Двумя очередями убил двух фашистов, отходя к лесу.
Гитлеровцы попытались преследовать Филенко, но нарвались на находившегося в засаде Костикова.
Дмитрий буквально срезал автоматной очередью троих фашистов, которые свалились, как подкошенные.
Дальше разведчики не стал испытывать судьбу, бросились к спасительному лесу и благополучно скрылись в нём.

27 мая 1942 года, в этом же районе, немцы производили работы по укреплению линии обороны: рыли траншею, устанавливали заградительные сооружения.
Часто в строительных работах противник использовал местное население. В этот раз гитлеровцы производили работы на переднем крае своими силами.
Здесь же, замаскировавшись, лежала группа разведчиков, ожидая момента, чтобы сделать проход в проволочном заграждении.
Разведчики устроились на этом участке задолго до появления немцев и вели наблюдение за обстановкой на «передке».

Группа сапёров-разведчиков лейтенанта Замштейна регулярно, на разных участках вражеской обороны у села Вергелёвка, совершала подрывы проволочных заграждений и производила разминирование проходов на минных полях.
Немцы едва поспевали восстанавливать повреждённые участки.
Старший сержант Костиков насчитал около сорока фашистов.

- Когда ещё выпадет такая возможность накрыть разом столько фрицев, - взволнованно прошептал Филенко рядом лежащему Костикову.

Одобрительно кивнув в ответ, старший сержант достал гранаты и бережно положил их в траву перед собой.
Фёдор Филенко и Дмитрий Костиков скрытно подползли ближе к, ничего не подозревающим, гитлеровцам.
Одна за одной полетели гранаты в скопление врага.
Оставшиеся в живых немцы пытались спастись бегством, но разведчики расстреляли их из автоматов.

3 июня 1942 года Дмитрий Костиков находился в засаде за проволочным заграждением в с. Вергелёвка.
Четверо гитлеровцев из охранения вышли прямиком на место засады разведчика.
Трое немцев, почти в упор, были расстреляны Костиковым, а четвёртого, раненого немца, старший сержант вынес на себе, в качестве «языка», и притащил его в расположение части.

За проявленные отвагу и мужество в борьбе с фашистскими захватчиками уроженец Запорожской области Дмитрий Михайлович Костиков был представлен к ордену Красной Звезды.
Уроженец Николаевской области, красноармеец Филенко Фёдор Алексеевич, за отлично выполненные задания во вражеском тылу награждён орденом Красного Знамени.

- Ваша разведка не даёт нам покоя ни днём, ни ночью, - обречённо сказал на допросе пленный офицер, захваченный дивизионной разведкой в селе Вергелёвка.

«Уши и глаза дивизии», «охотники за «языками» - так называли разведчиков отдельной разведывательной роты 74 Таманской стрелковой дивизии.
И вот снова очередная разведгруппа, растворившись в ночи, уходили за линию фронта, выполняя задания командования.


автор публикации Хорошилов А.А.