31 мая 1892 года РОДИЛСЯ Константин ПАУСТОВСКИЙ

«Телеграмма» - автор рассказа К.Паустовский
«Катерине Петровне стало еще труднее вставать по утрам и видеть все те же комнаты с горьким запахом нетопленных печей, не чищеный самовар и картины. На картинах она уже ничего не могла разобрать. В селе Заборье, где она доживала свой век в доме отца, никого не было, с кем бы можно было поговорить о петербургской жизни и жизни с отцом в Париже.
Настя, ее дочь и единственный родной человек, жила в Ленинграде. Последний раз она приезжала 3 года назад. Писем от Насти тоже не было, но раз в 2-3 месяца старушке приносили денежный перевод от Насти.
Как-то старушка написала Насте письмо: «Ненаглядная моя, зиму эту я не переживу. Приезжай хоть на день…..»
Настя работала в Союзе художников. Работы было много: устройство выставок, конкурсов. Письмо Настя получила на службе и спрятала его в сумку, не читая. Письма от мамы вызывали у нее вздох облегчения: раз пишет – значит, жива.
Она пошла в мастерскую скульптора Тимофеева, который жаловался, что ему не дают развернуться. В мастерской было очень холодно. Тимофеев начал критиковать работы скульптора Першина. Чтобы переменить разговор Настя попросила показать ей Гоголя. Увидев эту скульптуру, Настя вздрогнула. Насмешливо смотрел на нее остроносый, сутулый человек. «А письмо-то в сумке нераспечатанное», - казалось, говорили сверлящие гоголевские глаза.
Только дома вечером она прочитала письмо. Она подумала о переполненных поездах, скуке сельских дней и спрятала письмо.
Через 2 недели открылась выставка работ Тимофеева. Во время обсуждения выставки Насте передали телеграмму. Она прочитала: «Катя умирает.Тихон». Она скомкала телеграмму и нахмурилась.
Выступающий говорил: «В наши дни забота о человеке становится той прекрасной реальностью, которая помогает нам расти и работать. Этой выставкой мы обязаны рядовой сотруднице Союза Анастасии Семеновне». Настя все время чувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Она с усилием подняла глаза: Гоголь смотрел на нее, усмехаясь. Ей показалось, что он тихо сказал сквозь стиснутые зубы: «Эх, ты!»
Настя вышла на улицу, села на скамейку и заплакала. Она вдруг поняла, что ее никто так не любил, как эта дряхлая, брошенная старушка, там, в скучном Заборье.
- Поздно! Маму я уже не увижу, - сказала она про себя. Она бросилась на вокзал. Но в Заборье она приехала на второй день после похорон