Я, внучок, много в жизни повидала, но вот одну историю до сих пор в душе ношу. Было это ещё в те времена (советское время, 70е года), когда в нашей деревне народ держался друг за друга, но и зависть, и злоба бывали, никуда ж от этого не денешься.

Жила тогда в нашей деревне одна баба, прозывали её Марынихой. Не по фамилии — по кличке. Баба она была злая, завистливая, на язык острая, и, говорили, что и к колдовству не чужая. Про неё все знали: если с ней не поладишь, беды жди. Молоко в коровах у людей пропадало, цыплята дохли, а то и коровы помрут ни с того ни с сего. Вот и у меня с дедом — сначала одна корова отелилась плохо и через месяц подохла, а потом и вторая через год. Свиньи тоже не держались: вроде и кормишь, и смотришь, а через неделю ни одной живой не осталось.

А всё, как люди говорили, из-за того, что у нас в доме мир да лад был. Дед покладистый, дочки росли, одну за другой удачно замуж повыходили — невесты хоть куда, сам знаешь, даже по матери своей. А у Марынихи дочка одна, и всё никак не сложится у неё: то жених перед свадьбой сбежит, то ещё чего.

Зависть — дело тёмное, а уж в деревне особенно. Говорили, что Марыниха не могла на наше счастье смотреть. Только кто ж ей докажет? На людях — вроде и поговорит, и посмеётся, а за глаза — ворожит, да воду портит.

Так мы с дедом и терпели: коров нет, свиней нет, а хозяйство — дело нужное, голодными не останешься, но обидно до слёз. Люди в деревне всё видели, но боялись что-то сказать или сделать, чтоб беды на себя не накликать.

Прошло время, дочки все разъехались, только одна (имя не стал указывать) в соседней деревне осталась. Замуж вышла за парня крепкого, хозяйственного, справедливого. Вот он-то и узнал про все наши напасти, да как-то в душе закипел — мол, сколько можно! Сказал мне, что пора бы уже с этим колдовством покончить, а я ему: не лезь, сыночек, не твоё это дело, не трогай лихо, пока тихо.

Но он по-своему сделал. Однажды ночью, когда вся деревня спала, у Марынихи дом полыхнул. Как говорят, огонь взялся вдруг и быстро, чудом только сама она успела выскочить, осталась жива, но без крова. Никто ничего не видел, не слышал, а доказать поджог не смогли — так всё и замялось.

Но вот что интересно: прошло месяца два-три, и этот зять вдруг… повесился, сам ведь знаешь. Вот так, без видимой причины, парень весёлый, работящий — а тут такое. Не знаю, покарала его Марыниха или судьба, но после этого случая сама она из деревни уехала. Говорят, где-то в городе пристроилась, больше её никто у нас не видел.

После этого всё как будто выдохнуло: у людей на дворах живность завелась, молоко снова пошло, перестали дети болеть. Но счастья-то полного не было — ведь всё это успокоилось только через большое горе, через смерть человека. Вот так бывает: зло уходит, а след остаётся на сердце.

Ты, внучок, запомни: не держи зла, не завидуй, а то беда по кругу ходит, и никому от этого счастья нет.