Мужу нужен наследник

- Вик, - начал он, скомкав эту фразу, - Понимаю, как это будет выглядеть со стороны. Но и ты меня тоже пойми, пожалуйста. Я не готов провести всю свою жизнь в такой обстановке. Я еще молод. Я люблю детей, но мне хочется и личного счастья, а с тобой… Прости. Постарайся понять.
Поймешь тут.
***

Вика любила бег. Каждое утро, когда город еще окутывал сизый туман, она вырывалась из теплого гнезда их уютной трешки и неслась по набережной. Ветер трепал ее белые волосы, а ритмичное биение сердца отзывалось звоном колокольчиков в душе. Это было ее время, ее глоток свежего воздуха перед суматошным днем.

Обычно, вернувшись, она заставала Артема на кухне, сонно шатающегося у микроволновки.
Две дочки, Маша и Даша, еще сладко спали в своей комнате.
- Бегала, чемпионка? - от Артема пахло разогретой выпечкой.
- Летала, - улыбалась Вика, - Ты столько теряешь, отказываясь пробежаться со мной…
- Не, утренние пробежки - это определенно не для меня. И так утром невозможно от подушки отлипнуть. Я лучше поваляюсь подольше.
Их жизнь была простой и счастливой.
Такая обыденная, но такая чудесная.
Как говорится, полная чаша.
Две очаровательные дочки, любящий муж, работа, приносящая удовольствие. Еще они мечтали о даче, но все не складывалось. Да и ипотека отбирала значительный кусок бюджета. Не до дачи. Но потом они обязательно ее купят.
Столько они уже прожили бок о бок, столько планов у них еще было…
И в этих планах мелькал третий ребенок.
Когда родилась Даша, вторая дочь, все вокруг запели свою любимую песню: “Ну, теперь точно пора за сыном! Девочки - это, конечно, хорошо, но где же наследник? Три ребенка - это прям комплект, вам обязательно нужно”.
Вика отмахивалась, шутила. Артем отшучивался вместе с ней. Тогда они и не думали заводить третьего ребенка. Все, чего они желали, уже сбылось. Хватит с них радостей и забот.
Но вода камень точит.
Тем более, когда эта вода неустанно льется из уст свекрови, Людмилы Петровны, женщины, которая не знает, что такое “проиграть”.

Людмила Петровна навещала их почти каждый день. Приносила пироги (в основном с мясом, “чтобы Артемка хоть поел нормально”), давала советы (в основном непрошеные) и методично, как дятел, долбила одно и то же:

- Викуша, что же ты тянешь? Артем у нас видный мужчина, род надо продолжать! Девчонки - это, конечно, хорошо, но кто продолжит род? Кто в старости стакан воды подаст? Кто будет носить нашу фамилию потом? Вик, это мой Артемка не хочет еще ребенка? Ты мне признайся, если это он. Уж я-то с ним справлюсь.
Вика, неловко улыбаясь, парировала:
- Людмила Петровна, стакан воды нам подадут и девочки. И фамилию они могут оставить свою, если уж на то пошло. Главное, чтобы ребенок был любимым и счастливым. А к третьему мы, вроде, не готовы.
Людмила Петровна, хватая со стола все подряд (когда она нервничала, то ей нужно было заесть стресс), воскликнула:
- К чему там готовиться-то, Вик? Было бы, к чему готовиться! Тю, была бы ты восемнадцатилетней девчонкой с первым ребенком - я бы еще поняла. Волнения, страх… А ты взрослая барышня, уж двое детей у вас есть. К чему еще готовиться? Где двое, там и третьего не заметишь. А мужу нужен наследник.
- Может, потом.

Но Людмила Петровна не так проста. К ней присоединился отец Артема, Иван Сергеевич, человек так-то апатичный, но тут вдруг проявивший недюжинную заинтересованность в продолжении рода. Людмила Петровна его подключила к делу.

И он предъявил свои аргументы:
- Артем, ты что, каблук, что ли? - ворчал он, - Мама твоя сказала, что это Вика у вас так решила, мол, двоих достаточно. Вика решила, а ты рядом постоял? Жена не хочет, а ты молчишь? Твое мнение не учитывается?
Артем, оказавшись между молотом и наковальней, сначала все пытался отшучиваться, но потом начал задумываться. Да и друзья подливали масла в огонь:
- Артем, две девочки! Это уже успех. Но надо третьего. Надо пацана рожать, чтобы было с кем в футбол погонять, в гараже покопаться.
Надо отметить, что гаража у него не было, а в футбол он играл в последний раз в десятом классе.
Вика видела, как меняется Артем. Как он все чаще задумывается, глядя на соседей с их сыновьями.
Однажды вечером, после очередного визита Людмилы Петровны, Артем подошел к Вике и неуверенно так:
- Вик, - начал он, - А ты не думала… ну, может быть… о третьем ребенке? Наверное, пора.
Вика посмотрела на него в упор.

Вопрос был больше не в желании или нежелании, Вика бы и не отказалась, наверное, вопрос больше в ее здоровье. Об этом они не хотели распространяться.
- Артем, и ты туда же? Ладно твои родители, ладно друзья… Но ты-то знаешь, что врачи мне не рекомендуют. У меня спина после родов Даши еле восстановилась. Сколько я тогда пролежала? Почти месяц. Ты с двумя еле справился, а родители твои не спешили помогать…
- Я знаю, - вздохнул Артем, - Но… все говорят… и мама, и папа… и друзья…
- И ты? - спросила Вика.
Он замялся.
- Я люблю наших девочек, они - мой смысл жизни, да вообще вся моя жизнь, - сказал он, - Но… сын… это другое. Это продолжение меня. Понимаешь, девочка - это как фея, твоя доченька. А сын - наследник, который будет носить твою фамилию, будет заботиться о тебе, будет… Просто это другое.
Да-да. Вика это все уже слышала. От его отца.
- Значит, я с дочками для тебя никакой ценности не имею? - процедила она сквозь зубы.
Артем ужаснулся. Аж кресло свалил, когда ринулся к ней.
- Нет, Вик, ты что! Я не это имел в виду! Я просто… хочу сына. Да и три ребенка… как там… комплект. Ну, что нам стоит? Зарабатываю я хорошо, ипотека выплачивается, дочки спокойные, ты можешь сидеть дома столько, сколько нужно… Будет еще ребенок, будет веселее.
Да знала это Вика. Все знала. И сама бы не отказалась, но… страшно ей.
- А о моем здоровье ты подумал? О том, что я могу вообще лежачей остаться? Что тогда будет с нами?
Артем чуть вспылил:
- Бред просто! Не говори глупостей! Врачи всегда перестраховываются, осложнений боятся. Ничего страшного не случится. Ни в первый, ни во второй раз же не случилось. После Дашки… да, было плохо. Но мы выдержали. Всего месяц и потерпели, - и полез обниматься, - Ничего страшного не случится.
Вика оттолкнула его.
- Случится, Артем! Случится! И потом ты будешь жалеть! А я - тем более!
К согласию они не пришли. Артем продолжал намекать на третьего ребенка, Вика отбивалась. Аргументы Артема становились все настойчивее, а аргументы Вики - все отчаяннее. Она боялась, а он начал считать это ее личной паранойей.
- Хорошо, любимая, если ты так нервничаешь, то сходи к врачу, - уговаривал Артем, - Тебе где про риски сказали? В нашем роддоме? А все надо перепроверять. Разные мнения узнать. Несколько мнений в разных клиниках всегда лучше, чем мнение одного врача. Мама знает хорошего специалиста, он тебе все объяснит. И успокоит тебя.
Но Вику это не убедило.
- К какому врачу? Знакомому твоей мамы? Думаешь, он будет объективен?
- Думаешь, моя мама подговорит его сказать, что ты здорова? Почему ты так говоришь? Он профессионал! Он просто осмотрит тебя и выскажет свое мнение.
Сомнения, сомнения…

Она хотела идти на поводу у Артема и его родни. Страшно. С другой стороны уже другое “страшно”. Страшно, что они правы. Страшно, что она действительно лишает Артема возможности стать отцом его сына.
И она кивнула.
Врач, знакомый Людмилы Петровны, оказался импозантным мужчиной, который за секунду находил подход к любому пациенту. Он, чинно сидя в своем дорогом кресле, выслушал Вику, просмотрел результаты ее обследований и успокоил ее.
- Да, действительно, они не ошиблись… у вас есть небольшие проблемы со спиной, - признал он, - Но ничего критичного я не вижу. При хорошем уходе и правильной подготовке вы вполне можете выносить и родить здорового ребенка. И сами не пострадаете.
Вика недоверчиво смотрела на него.
- Но другие врачи говорили другое…
- Другие врачи перестраховываются, - отмахнулся доктор. - Они боятся ответственности. Я их во многом понимаю. Но говорю вам как есть. Все будет хорошо.
Вика вышла из кабинета врача в каком-то оцепенении.
Она не знала, кому верить.
Поверила Артему.
- Ну что? - спросил он, увидев Вику.
- Он сказал, что все будет хорошо.
И она забеременела.
Сразу. Как и в предыдущие разы - без проблем.

А вот беременность протекала тяжело. Спина болела постоянно, от каждого движения вспыхивала огнем, Вика почти не спала ночами. Но она терпела. За ней наблюдали специалисты, она проходила все нужные обследования. Импозантный доктор сказал, что риски немного выросли, но опять ничего критичного.
Роды были сложными. А, когда она, уже в палате, наконец-то смогла сделать первый шаг, то почувствовала, что ноги ее не держат.

Врачи развели руками.
Причем все.
И те, кто наблюдал ее сразу после родов, и те, к которым ее возили потом.
Импозантный доктор на приеме отвел взгляд…
- К сожалению, прогнозы неблагоприятные. Вероятность была совсем небольшой, но… Видимо, вы попали в этот процент. Возможно, вы больше не сможете ходить.
Вика, которая в тот раз пролежала почти месяц и была дико напугана, хотя и знала, что вскоре придет в норму, услышав, что она вряд ли будет ходить, упала в обморок. Пока она еще не представляла, как это… не ходить…
А как жить-то теперь…

Дома ее ждали две маленькие дочки и новорожденный сын. И растерянный и напуганный до истерики Артем, который не знал, куда ему бежать - на работу, к Вики или успокаивать детей. Слава Богу, что ему помогала Елена Павловна, Викина мама. Пришла сразу после того, как навестила Вику. Без просьб. Без напоминаний. Без громких заявлений. Она тихо и незаметно взяла на себя заботу о детях и Вике.

Людмила Петровна и Иван Сергеевич навестили всех пару раз, посочувствовали, даже немного денег подкинули. Но сидеть с внуками и помогать больной невестке им было некогда. Работа!
Когда Вику выписали, она была как тряпичная кукла. Все обдумывала слова врачей. Дома, благодаря мужу и маме, она научилась вставать и делать пару слабых шагов, но прогресс был слабый, а реабилитация намечалась долгая. Вика теряла надежду, что полноценно встанет на ноги.
Артем подбадривал ее:
- Смотри, как мы уже продвинулись, - говорил он, когда она сползала с кровати, - Месяц назад ты сама не вставала. Теперь встаешь. Ерунда это все, скоро уже поправишься. Надо только больше тренироваться… Постарайся, Вик! У тебя получится! Скоро будешь бегать!

Но время шло, а Вика не бегала. Она с трудом передвигалась по квартире, опираясь на костыли. Вот и весь обещанный прогресс. Да, буквально в первую же неделю дома она научилась вставать и немного ходить, но за следующие семь месяцев ничего не изменилось.
Все указывало на то, что в таком состоянии Вика теперь навсегда. Хорошо хоть не совсем слегла. Этим она себя успокаивала.

Этим успокаивал себя и Артем. Но голова у него шла кругом. После работы, а работать теперь приходилось больше, его ждали дети, которые, если теща уезжала показывать кому-то квартиры, она риелтор, почти целиком его забота, и больная жена. Вика укачивала сына, ей в сидячем положении не все удавалось, но она делала, что могла, а вот непоседливые дочери - забота Артема.
И силы его были на исходе.
А еще он больше не видел своего будущего…

Однажды вечером Артем подошел к Вике и сел рядом с ней на диван.
- Вик, - начал он, скомкав эту фразу, - Понимаю, как это будет выглядеть со стороны. Но и ты меня тоже пойми, пожалуйста. Я не готов провести всю свою жизнь в такой обстановке. Я еще молод. Я люблю детей, но мне хочется и личного счастья, а с тобой… Прости. Постарайся понять.
Поймешь тут.

- Я переезжаю к родителям, - продолжил Артем, - Извини меня еще раз. Я тебя не бросаю. Мы просто разведемся, но люди же и после развода нормально общаются. Я съеду… Но я оставлю вам квартиру и буду платить алименты. Вам троим должно хватить. Смогу больше работать.
Вика знала, что он уйдет. Видела это в его глазах в последние несколько месяцев. Ее мама тоже видела, но не хотела расстраивать дочь раньше времени.
Так все и случилось.

Положиться Вика могла только на маму.
Елена Павловна не бросила дочь. С ее работой она порой моталась по городу до ночи, но все остальное время посвящала Вике и внукам. Она была мамой, бабушкой, няней и сиделкой в одном лице. Она заставила Артема документально оформить передачу своей половины квартиры Вике, воззвав к его совести. Да, воспользовалась тем, что его еще мучила совесть, потом бы он вряд ли на это пошел. Она поймала момент. Может, это и неправильно, но он тоже часто поступал неправильно. Потом Елена Павловна погасила оставшуюся часть ипотеки. Все для дочери и внуков.
Можно сказать, что двигателем в их доме осталась Елена Павловна.

А Вика… Вика угасала. Она делала все, что могла физически, но морально была сломлена. Ей так хотелось вернуть свою прежнюю жизнь. Чтобы с Артемом все было нормально, чтобы она ходила без помощи… Она хотела бегать по утрам, как раньше. Жить…
Однажды Елена Павловна прибежала с сияющими глазами.

- Викуша, я нашла для тебя врача! - воскликнула она, - Всех знакомых подняла. Всех обошла! Он настоящий профессионал! Он занимается реабилитацией таких, как ты.
Вика посмотрела на нее скептически.
- Мам, сколько можно? Я уже была у стольких врачей… Я не могу больше.
- Этот - другой! - настаивала Елена Павловна, - Пожалуйста, Викуша, дай ему шанс. Еще разок попробуем.
- Нет.
- А я тебя и спрашивать не буду, - нахмурилась мама, - Поехали!
- Мам!
- Вика, сделай это для меня. Разве я так много прошу? Один прием. Если скажешь нет, то нет.
- … Хорошо.

Врача звали Алексей. Он был молод, чуть старше Вики, энергичен и полон оптимизма, который Вика совсем утратила.
- Я не обещаю чуда, - сказал он, - Но я уверен, что мы сможем улучшить ваше состояние. Вы снова сможете ходить. Не только по дому, но и по улице. Возможно, даже без костылей.
Вика не особо-то ему поверила.
- Вы действительно так думаете?
- Я знаю, - ответил Алексей, - Я вижу в вас потенциал.
Алексей начал заниматься с Викой каждый день. Он заставлял ее выполнять упражнения, которые казались ей невыполнимыми. Он поддерживал ее, когда ей было больно и страшно. Он верил в нее, даже когда она сама в себя не верила.
Постепенно Вика стала выносливее. Сама выходила на улицу. Взяла на себя гораздо больше домашних дел. Она справлялась.
И однажды Алексей пригласил ее на пробежку.

Солнце только начинало просыпаться. Вика стояла на набережной, чувствуя, как легкий ветерок играет ее волосами. Рядом с ней стоял Алексей, улыбаясь.
- Готова? - спросил он.
- Готова.
Они начали бежать. Медленно, очень медленно. Это на марафонский рекорд не тянуло, но она бежала. Впервые за столько времени… Бежала! Сама!
Они останавливались каждые несколько десятков метров, чтобы передохнуть.
- Ну что, бегунья? - смеялся он, - Не сдаешься?
- Никогда! - задыхаясь, отвечала Вика.
Это была не просто пробежка. Это был прорыв. Подвиг. Новая жизнь.

С тех пор они бегали каждое утро. Вика становилась все сильнее и быстрее. И снова чувствовала себя живой.
Таким же погожим утром Алексей признался ей в любви. Она поначалу засомневалась, начала вспоминать свою биографию, но он перебил:
- Я знаю, что у тебя трое детей, - сказал он, - И что у тебя было тяжелое прошлое. Но я хочу быть с тобой.
- Я тоже этого хочу, - ответила она.
Они стояли на набережной, обнявшись, и смотрели на восходящее солнце. Они были счастливы.

Вика снова была счастлива. Она снова любила. Она снова жила.
Когда Вика вышла за Лешу замуж, то родители Артем попытались намекнуть ему, что зря он оставил такой бывшей непостоянной жене квартиру, но Артему до сих пор был стыдно. Стыдно за свой побег.
К детям он приезжал, а вот Вике смотреть в глаза не мог.
Да это ей и не нужно.

Пончик с лимоном