- Каким человеком был Виктор Цой?

- Многие поняли, что Виктор был
гением, только после его смерти. Я осознал это при его жизни. Это
ощущалось сразу. Честно говоря, если бы я был женщиной, то сдох бы, но
подружился с этим человеком. В него невозможно было не влюбиться. А
когда выяснялось, что он еще поет и сочиняет… Очень сильно хотелось это
услышать. С другими музыкантами такого чувства не
возникало. Когда мы были с гастролями в Париже, то первой реакцией
французов было: «Вот наконец-то появилась российская группа, которая
ВЫГЛЯДИТ». Действительно, на тот момент на отечественной сцене «Кино»
были самыми стильными.
Когда меня спрашивают: «Каким был Цой?», то я
отвечаю: «Самое удивительное, что он был совершенно прекрасным
человеком». Не только поэтом, музыкантом – это знают миллионы, а вот то,
что он был удивительным человеком - об этом знают не многие.
Не
будем говорить о том, что у Виктора было хорошее воспитание, образование
– я вообще, по большому счету, против образования, я за
самообразование, потому что ты можешь блестяще закончить три
университета и быть невоспитанным дураком, а вот когда человек доходит
до каких-то глубин и вершин самообразованием, это совсем другое дело.
Цой – тот самый случай! Тут было и самообразование, и, конечно же, его
Бог в темечко поцеловал.
Не хочу сравнивать его с другими
музыкантами, с которыми я работал, но он был лучший по общению, и при
этом он был очень стеснительный. Представьте эти несовместимые факты,
когда тебя знает вся страна, а ты при этом стеснительный!
Я
никогда у него не брал автограф для кого-то и один раз за полтора года
использовал его имя в общих интересах, когда нас позвали на программу
«Взгляд». Позвонили вечером, а на завтра надо вылететь – времена были
другие, билетов ноль и никак не улететь. И тогда один раз за все время я
сказал: «Улететь надо Виктору Цою». Его посадили в кабину пилотов, а я
сидел в проходе на стульчике.
Когда он в январе 1990-го года позвонил
и рассказал, что переехал в Москву, то попросил, чтобы я работал в паре
с Юрием Айзеншписом, и предложил разделить обязанности между нами. Я
ему сразу ответил: «Нет». На это он мне сказал: «Может быть, вы будете
заниматься петербургскими концертами?».
Говорю вам это впервые, я, наверное, тогда совершил ошибку.
Я
отказался и сейчас жалею – не потому, что это принесло бы мне какие-то
регалии, мол, я работал с такой великой группой. Жалею я потому, что,
возможно, будь я рядом, помог бы остаться ему на этом свете. Я сожалею,
что отказался от второго предложения, потому что в Москву я никогда бы
не поехал, даже к Цою, так я «люблю» этот город, а вот остаться с
группой, даже будучи в Ленинграде – мог бы.
Юрий Белишкин.