Пока прикрываешься маской, в глубине души фонит чувство, что любят не тебя, а этот наигранный образ.

А настоящего тебя не знают, и любить не станут. Чувствуешь себя самозванцем. Чем дольше покрываешь правду, тем страшней она кажется.
Если суждено исцеляться, каким бы ни было прошлое, его придется принять.
Искренность — это голос правды, выражение реальных мыслей и чувств. Ты больше не рисуешься и не прикрываешь «изъяны» психологическим макияжем. Рискуешь раскрываться простым смертным, но еще живым человеком с присущей ему диковатостью.
Это сближает. Ты словно говоришь собеседнику: «посмотри. Вот я, настоящий. Не такой уж сильный, не такой уж умный». И он чувствует: «оказывается, и я могу перестать стыдиться. Могу быть собой и не бояться осуждения».
Искренность возможна только без оценок и суждений. Судить раскрывшегося человека означает плевать ему в душу.
Когда рассказываешь предельную правду о том, что делает тебя простым смертным, о любых своих маленьких «грешках», и тебя не осуждают, а понимают, то чувствуешь, насколько это естественно — быть собой. Человек, встретивший тебя на этой территории, становится по-настоящему близким.
Все, что ты чувствовал, делал, кем был, не могло быть иначе. С тобой все нормально. И всегда было нормально. Больше никому ничего доказывать не надо. Уже можно просто быть собой.
Можно быть собой неумным, неинтересным, несмелым, несильным, неидеальным. И только таким настоящим тебя можно по-настоящему любить.