СТОЯ У ЗЕРКАЛА
Крещенские гадания прошли.
И суженые ряженых нашли.
Пророчествует зеркало в тиши,
О тайных помышлениях души.
В то зеркало исправно я смотрюсь.
И душу изучить я в нём берусь.
Над внешностью своей подчас смеюсь.
Внутри же я, сама с собой борюсь.
Ответь же, свет мой зеркальце, ответь!
Как душу от соблазна уберечь?
Ланитам со стыда не багроветь?
Грехом же человечьем пренебречь?
Но немо моё зеркало в тиши,
К стенаниям измученной души.
Лишь образ зазеркалия страшит,
Но может предсказание свершить.
ОБРАЗ ДЕТСТВА
...Вот девочка у зеркала стоит.
И в душу свою чистую глядит.
Прекрасна и ухожена на вид.
Неведома ей горечь тех обид.
Открыты широко её глаза,
Вобравшие сетчаткой этот мир,
В котором по неведомым азам,
Рисуется заветный ориентир.
Наивен, столь по-детски, этот взгляд,
В мечтаниях зашедший далеко.
Неведом ей ещё рутины яд.
И губы ещё помнят молоко.
Играет слишком резво егоза
То в куколки, то в прятки, и квача.
Знакома ей, со сказки, дереза.
Не плачет - от падения мяча.
И вкусный шоколад, и мармелад,
А также карамель, и пастила -
Столь нужные, для девичьх услад,
Чтоб мама их с работы принесла б...
Той девочкой, была когда-то я,
Возникшая с былого бытия.
С химерою, так схожа эта явь,
Воскресшая, уж давеча, на днях.
Веди же меня, зеркальце, веди!
До юности моей препроводи.
В зеркальный лабиринт свой уведи.
Но после - непременно разбуди.
ОБРАЗ ЮНОСТИ
...Вот девушка у зеркала стоит.
И в молодость свою она глядит.
В сомнениях; неопытна на вид.
Узнала она горечь тех обид.
Открыты широко её глаза,
Смотрящие в туманную вуаль.
Где будущее шепчет, уж, "сезам!"
И жизнь уже уводит в свою даль.
Надеждою взлелеян этот взгляд,
Дающей ей уверенность в пути,
В котором испытания грозят,
Житейскую дорогу перейти.
Заботами, столь юными, полна,
Задумавшись о смысле бытия.
И в выборе своём - она вольна
Идти, куда захочет её "я".
И ждёт её в объятиях весь мир,
К которому лишь руки протяни.
А в сердце её зиждется кумир,
Исполненный любовной болтовни.
Той девушкой, теперь являюсь я,
Стоявшая, у зеркала, судьба.
В томлениях, проходит жизнь моя.
И к зеркалу взывается мольба.
Веди же меня, зеркальце, веди!
До взрослости моей препроводи.
В зеркальный лабиринт свой уведи.
Но после - непременно разбуди.
ОБРАЗ ВЗРОСЛОСТИ
...Вот женщина у зеркала стоит.
И на себя, с усталостью, глядит.
Косметикой рисуя свежий вид.
Забывши о наличии обид.
Открыты широко её глаза,
Смотрящие лелейно на дитя,
В котором по заведомым азам,
Рисуется весь смысл жития.
Надеждою исполнен её взгляд,
Направленный на дитятко сейчас.
Не важен ей уже рутины яд.
Пробил её уже желанный час.
Заботами приятными полна,
Чтоб пламя не потухло очага.
Семейному укладу отдана.
И мужу чрезвычайно дорога.
Нашла она пристанище и мир,
Заветный, ещё с детства, ориентир.
Познала она счастья эликсир.
И светит ей давно звезда-Чигирь.
Той женщиной, когда-то буду я,
Из будущего снидшая сюда.
И будет у меня своя семья.
И счастьем загорится та звезда.
Веди же меня, зеркальце, веди!
До старости моей препроводи.
В зеркальный лабиринт свой уведи.
Но после - непременно разбуди.
ОБРАЗ СТАРОСТИ
...Вот старость возле зеркала стоит,
И время, в чистом виде, лицезрит.
Пространство - та зеркальность сохранит,
Впитается в неё былой спирит.
Согбенный силуэт, в моём лице,
Взирает на меня из пустоты,
В морщинах, в обручальном том кольце,
С остатками ушедшей красоты.
И с признаком недавнего вдовства,
Стоит она у зеркала одна.
В печали, от такого естества,
Пустила свои корни седина.
И дитятко, уж выросло давно,
Вспорхнуло из родимого гнезда.
А к вечности - приписано равно.
Померкла та счастливая звезда.
И взгляд её направлен в пустоту;
В абстрактную, для тела, долготу,
В которой обретает наготу
Душа, вновь источая немоту.
И с ужасом, отринувши назад,
С гримасою, застывшей на устах,
Таращу я на зеркало глаза,
Себя, вновь узнавая, в тех чертах.
Пророчество закончено в тиши,
О тайных закоулках той души.
И суженые ряженых нашли.
Крещенские гадания прошли.
(с 30 октября 2019 - до 2 декабря 2019)
(Рина Лесновская)
Присоединяйтесь — мы покажем вам много интересного
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 42
Я пойду под зонтом,
Под кислотным дождём,
Прогуляться пешком
Знаменательным днём:
Когда ядерный гриб
Над планетой возрос,
И в инферно, и лимб
Сотни душ унеслось.
Я иду не спеша,
Изотопом дыша.
Гул сирены в ушах
О беде оглашал.
В небесах Фаэтон,
Вместо Солнца, горит,
И тотальный урон
Он собою творит.
Стекленеет песок,
Обжигаясь огнём.
Рухнул хрупкий мирок
В совершенстве своём.
И пустыни поют.
Замерзают моря.
Бесы, в небе, снуют,
Зло, в округе, творя.
Ночь полярной зимы
Поглотила миры.
Где заложники мы -
В царстве адской игры.
Я, почти что, скелет,
Излучающий свет.
И абсурда рассвет
Созерцает поэт.
Я иду, словно тень.
Будто, призрак, парю.
И в огне тех геенн
Я исправно горю.
Мирный атом не спит,
Он Аресом объят.
Смерть собой породит
Изотопный распад.
(Рина Лесновская)
Да, здравствует, дождь! Приятная воглость.
И прелый тот запах опавшей листвы.
Да, здравствует, снова моя одинокость!
Небесная серость - взамен синевы.
Люблю тебя осень! Ты пахнешь грибами,
Домашним уютом, и тёплым какао,
Шарлоткой из яблок, былыми мечтами;
И поиском вечным духовного дао.
Люблю тебя осень! За дождь, и за слякоть.
По улицам мокрым ходить в макинтоше.
Хурмы твоей сочную, спелую мякоть.
По лужам, чтоб прыгать, как в детстве, в галошах.
Люблю тебя осень! За дымку туманов.
За листья, в окраске, возможных вариантов.
Задумчивость мокрых и голых платанов.
С зонтом щеголять, на манер того франта.
Люблю тебя осень! За птичьи те стаи:
Что кличем прощальным, на миг, оглашают
Немой небосвод, за моря улетая;
Природу, об этом, оповещают.
Люблю тебя осень! За твой ночной ветер,
Который колышет пожухлые травы.
И листья слетают, с ветвей, в пируэте,
На землю ложатся они величаво.
Люблю тебя осень! Я слушаю ливень.
Читаю я книгу в уютной кварти...ЕщёОСЕННЕЕ НАСТРОЕНИЕ
Да, здравствует, дождь! Приятная воглость.
И прелый тот запах опавшей листвы.
Да, здравствует, снова моя одинокость!
Небесная серость - взамен синевы.
Люблю тебя осень! Ты пахнешь грибами,
Домашним уютом, и тёплым какао,
Шарлоткой из яблок, былыми мечтами;
И поиском вечным духовного дао.
Люблю тебя осень! За дождь, и за слякоть.
По улицам мокрым ходить в макинтоше.
Хурмы твоей сочную, спелую мякоть.
По лужам, чтоб прыгать, как в детстве, в галошах.
Люблю тебя осень! За дымку туманов.
За листья, в окраске, возможных вариантов.
Задумчивость мокрых и голых платанов.
С зонтом щеголять, на манер того франта.
Люблю тебя осень! За птичьи те стаи:
Что кличем прощальным, на миг, оглашают
Немой небосвод, за моря улетая;
Природу, об этом, оповещают.
Люблю тебя осень! За твой ночной ветер,
Который колышет пожухлые травы.
И листья слетают, с ветвей, в пируэте,
На землю ложатся они величаво.
Люблю тебя осень! Я слушаю ливень.
Читаю я книгу в уютной квартире.
И в этом приятном и шумном мотиве,
Я чувствую, в целом, гармонию с миром.
(Рина Лесновская)
Ввібравши мову солов'їну,
Блукаю я серед беріз.
Де я, неначе іноземець,
Серед російської землі.
Як можна, мову цю міняти?
Міняти рідну батьківщину.
Міняти знов свої ідеї.
Міняти плани на життя.
Серед російської землі,
Тепер, я мушу виживати.
Тепер, я мушу їй служити.
Любов свою віддати їй.
Міняти можна - як країну,
Яка дала тобі життя?
Яка дала тобі надію.
І долю, теж тобі дала.
Серед російської землі,
Тепер, мене з'їдає туга;
Безповоротність того кроку,
Який змінив усе життя.
Як можна, мову цю забути,
І зміст історії змінити?
Забути, про поля родючи.
Забути, про калину рідну.
Ввібравши мову солов'їну,
Її проносиш крізь життя.
Через не радісну годину,
Її несеш ти в небуття.
(Рина Лесновская)
День Рожденья - грустный праздник
Исчисления годов.
В коем, главный ты участник
Поздравительных стихов.
Позвонят по телефону
Все родные и друзья.
Пожеланья по шаблону,
Для дальнейшего житья.
Вот надутый грустный шарик.
Торт со свечками задут.
И подарками задарят.
Безделушек принесут.
А потом - все разойдутся.
Телефон вновь замолчит.
Дни рутиной разрастутся.
Пустота вновь посетит.
Умирает в тебе некто:
Кем ты был - и кем ты стал.
От минорного эффекта
В рассуждения ты впал.
Вспоминаешь ты о прошлом,
О несбыточных мечтах.
На душе, довольно тошно,
От раздумий о годах.
День Рожденья - грустный праздник
С элементом похорон.
В коем, главный ты участник,
Средь гостей, или персон.
(Рина Лесновская)
Застывший взгляд,
Смотрящий в одну точку.
И желчи яд
Он выпил в одиночку.
Опять не спал,
Бессонницей терзаем.
Душой устал,
Тоскою он снедаем.
Разбитый вид.
От боли - ноет тело.
Его, Аид,
Теперь влечёт всецело.
В квартире пыль
Лежит по закоулкам.
И жизни пыл,
Навеивает скуку.
Укрыла пыль
Его, как одеялом.
Минорный стиль,
Созвучен с идеалом.
Уставший взгляд
Бессмысленно блуждает.
Созвездий ряд,
В ответ ему, мигает.
(Рина Лесновская)
Поэт взошёл на сцену,
Читать свои стихи,
Неся свой дар бесценный
Рифмованных стихий.
И публика сидела,
Смотревши на него,
Перебивать не смела,
Чтоб выдать большинство.
Застыв у микрофона,
Он осмотрел весь зал.
Избранник Аполлона
Загадочно молчал.
И нервы на пределе.
Волнение в груди.
В общественном прицеле;
Пред публикой один.
И в ступоре стоял он.
Гортань покинул звук.
От мира отстранён
Пространством своих мук.
Но силу свою духа
Он всё-таки собрал.
Слова достигли слуха.
И зал ему внимал.
Тогда он свою душу
Пред публикой открыл.
И был приём радушен.
Искусство он творил.
Когда же он закончил
Стихи свои читать.
Зал рукоплещет громче,
Чем можно ожидать.
Дебют прошёл удачно.
В словах - идеи суть!
Душа стихов прозрачна,
Её не застит муть.
(Рина Лесновская)
ЗЕМЛЯ - ЭТО БОЛЬШОЙ И ДОБРЫЙ СЕНБЕРНАР
Земля - это большой и добрый сенбернар.
Люди - это блохи семейства Xenopsylla cheopis
на теле большого и доброго сенбернара.
Блохи грызут его, высасывая все его ресурсы
на обеспечение своего существования.
Блохи быстро размножаются,
расселяясь по всей длине его необъятного тела.
Блохи, усеивают его тело
продуктами своей жизнедеятельности.
Блохи кусают его войнами, бомбами, и артобстрелами;
от ядерных войн, на его теле возникает
обширная лишайная плешь.
Это - очень добрый и терпеливый сенбернар.
Но, даже у него, заканчивается терпение.
И он стряхивает их со своего тела землетрясениями;
слизывает их - цунами и вулканической лавой;
сдувает их - смерчами и торнадо.
Это малое и единственное,
что он может сделать в борьбе против них.
Но блохи переносят эти бедствия
в укрытиях его ушных раковин,
и, с новыми силами,
выходят на поверхность его тела...
Уважаемые блохи! Относитесь бережнее
к своему большому и добр...ЕщёСКАЗКА - АЛЛЕГОРИЯ
ЗЕМЛЯ - ЭТО БОЛЬШОЙ И ДОБРЫЙ СЕНБЕРНАР
Земля - это большой и добрый сенбернар.
Люди - это блохи семейства Xenopsylla cheopis
на теле большого и доброго сенбернара.
Блохи грызут его, высасывая все его ресурсы
на обеспечение своего существования.
Блохи быстро размножаются,
расселяясь по всей длине его необъятного тела.
Блохи, усеивают его тело
продуктами своей жизнедеятельности.
Блохи кусают его войнами, бомбами, и артобстрелами;
от ядерных войн, на его теле возникает
обширная лишайная плешь.
Это - очень добрый и терпеливый сенбернар.
Но, даже у него, заканчивается терпение.
И он стряхивает их со своего тела землетрясениями;
слизывает их - цунами и вулканической лавой;
сдувает их - смерчами и торнадо.
Это малое и единственное,
что он может сделать в борьбе против них.
Но блохи переносят эти бедствия
в укрытиях его ушных раковин,
и, с новыми силами,
выходят на поверхность его тела...
Уважаемые блохи! Относитесь бережнее
к своему большому и доброму сенбернару!
(Рина Лесновская)
Ну, здравствуй, моя бессонница!
Ты снова ко мне пришла.
Теперь я твоя заложница.
Входи уже, коль зашла!
Округа уснула вовремя.
В кроватях уснули люди.
Тобою я потревожена,
Поддавшись твоей причуде.
Уснули все птицы певчие.
Лишь звёзды горят над нивами.
Я слышу твоё злоречие
Над всеми людьми счастливыми.
Уснули в кроватках дети.
Животные мирно спят.
И шествует ночь по планете.
Исправно носы храпят.
И только мой взор недремлющий,
Моргая, глядит во тьму.
И мыслей поток всеобъемлющий
Покоя не даст уму.
Внимает мой слух, с досадою,
Часов мерный бой - тик-так.
Я, будто бы, в бездну падаю,
И в свой первозданный мрак.
Я, будто бы, страхом скована,
И слышу я сердца стук.
Теперь, я тобой околдована.
Я вижу твой замкнутый круг.
Ну, здравствуй, моя бессонница!
Ты снова меня нашла.
Теперь, я твоя заложница.
Входи уже, коль пришла!
(Рина Лесновская)
Холодный и суровый континент,
Который скрыт под вечными снегами;
Природы первозданный монумент,
Который не исхожен сапогами.
Из жителей - пингвины и моржи,
Тюлени и полярные бакланы;
Поморник кружит, в небе, виражи,
Высматривая ужин долгожданный.
Но этот, столь суровый, континент,
Достигли экспедиции людей;
И этот исторический момент
Дал повод, для открытий и идей.
Географы сверяются по карте.
На компасе - везде тотальный "Юг".
Полярники везут с собою нарты.
Удача их зависит, лишь от вьюг.
И видят они глетчеры, торосы;
Везде, лишь белоснежный горизонт,
Гигантские и снежные заносы,
Искрящийся, на солнце, чистый лёд.
Их путь тернист, и полон испытаний,
Обморожений и недоеданий,
От снежной слепоты - полно страданий;
Но их сердца - полны благих желаний.
Идут они на лыжах, ледоступах,
Туда - где начинался Южный полюс;
Где холод воцарился на уступах,
Собою закалив их силу воли.
Бураны переждут они в палатках,
На примусе, раста...ЕщёПОКОРИТЕЛЯМ ЮЖНОГО ПОЛЮСА
Холодный и суровый континент,
Который скрыт под вечными снегами;
Природы первозданный монумент,
Который не исхожен сапогами.
Из жителей - пингвины и моржи,
Тюлени и полярные бакланы;
Поморник кружит, в небе, виражи,
Высматривая ужин долгожданный.
Но этот, столь суровый, континент,
Достигли экспедиции людей;
И этот исторический момент
Дал повод, для открытий и идей.
Географы сверяются по карте.
На компасе - везде тотальный "Юг".
Полярники везут с собою нарты.
Удача их зависит, лишь от вьюг.
И видят они глетчеры, торосы;
Везде, лишь белоснежный горизонт,
Гигантские и снежные заносы,
Искрящийся, на солнце, чистый лёд.
Их путь тернист, и полон испытаний,
Обморожений и недоеданий,
От снежной слепоты - полно страданий;
Но их сердца - полны благих желаний.
Идут они на лыжах, ледоступах,
Туда - где начинался Южный полюс;
Где холод воцарился на уступах,
Собою закалив их силу воли.
Бураны переждут они в палатках,
На примусе, растапливая лёд.
Тела их бьёт лихая лихорадка.
Припасов пищевых недостаёт.
И пишут они письма, с той любовью,
К семье, друзьям, знакомым, и родным;
И сердце обливается их кровью,
Что этого не скажут больше им.
И пишут они, что достигли цели,
На полюсе - воздвигнув флаг страны.
Немногие, однако, уцелели;
Об этом, так печалятся они.
Затем, идёт статистика сухая,
И цифры долготы и широты...
И жизнь, неотвратимо потухая,
Пасует, перед царством мерзлоты.
...Найдёт их, экспедиция другая,
Дошедшая до полюсных границ;
И белый горизонт обозревая,
Среди немногих ледяных гробниц.
(Рина Лесновская)
Со мной бывает трудно.
Характер мой не сахар.
Со мной бывает нудно.
Подвержен чувству страха.
Бываю я несносным,
Скандальным, и ворчливым;
Бываю я нервозным,
Угрюмым, молчаливым.
Я, в целом, представляю,
Само несовершенство.
Одно, не понимаю,
Как встретил совершенство?
Собой ты заполняла
Безликость моих дней.
И светом наполняла,
В небесности очей.
Характер мой терпела,
Пытаясь усмирить.
От радости, ты пела,
Чтоб день боготворить.
Тогда, я не ценил,
Что ты была со мною.
Тобой не дорожил,
Что стала мне женою.
Теперь же, потеряв
Тебя в земном обличьи,
Потерю осознав
Во всём своём величьи,
В отчаянье, шепчу:
"Вернись ко мне ты снова!
Увидеть я хочу,
Тебя живую снова."
Кому писать письмо
Прощальное, до боли?
Душевное ярмо,
Кто облегчит, замолит?
Кто адресат письма?
Душа? Иль светлый ангел?
Абстрактно всё, весьма,
В небесном этом ранге.
Как жить мне без тебя,
В столь, суетливом мире?
Злодейская судьба
Лишила ориентира....ЕщёПИСЬМО БЕЗ АДРЕСАТА
Со мной бывает трудно.
Характер мой не сахар.
Со мной бывает нудно.
Подвержен чувству страха.
Бываю я несносным,
Скандальным, и ворчливым;
Бываю я нервозным,
Угрюмым, молчаливым.
Я, в целом, представляю,
Само несовершенство.
Одно, не понимаю,
Как встретил совершенство?
Собой ты заполняла
Безликость моих дней.
И светом наполняла,
В небесности очей.
Характер мой терпела,
Пытаясь усмирить.
От радости, ты пела,
Чтоб день боготворить.
Тогда, я не ценил,
Что ты была со мною.
Тобой не дорожил,
Что стала мне женою.
Теперь же, потеряв
Тебя в земном обличьи,
Потерю осознав
Во всём своём величьи,
В отчаянье, шепчу:
"Вернись ко мне ты снова!
Увидеть я хочу,
Тебя живую снова."
Кому писать письмо
Прощальное, до боли?
Душевное ярмо,
Кто облегчит, замолит?
Кто адресат письма?
Душа? Иль светлый ангел?
Абстрактно всё, весьма,
В небесном этом ранге.
Как жить мне без тебя,
В столь, суетливом мире?
Злодейская судьба
Лишила ориентира.
О том, как я любил,
При жизни, не признался;
Я тайну, всё хранил,
В обыденность вдавался.
Теперь же, крик немой,
В душе моей, диктатор.
И я пишу письмо,
Письмо без адресата.
(Рина Лесновская)
Мне, которая пишет эти строки,
двадцать три года.
Впрочем, скоро будет - двадцать четыре.
Наверно, весьма шаблонно начинать с этого...
Но это - сухая статистика жизни!
Меня зовут - Екатерина.
Это имя, весьма удачно, подчёркивает
мою амбивалентность.
Оно состоит из земной Кати,
и небесной Рины.
Земная Катя обладает стандартной наружностью,
с восточными чертами лица,
носом с горбинкой, асимметричной чёлкой,
и хилым болезненным телом.
Она ведёт жизнь, полную рутины,
в которой каждый следующий день,
похож на предыдущий.
Эту скучную и серую посредственность
она скрашивает музыкой, книгами,
иногда - рисованием.
Она - фанатка Бродского и БИ-2.
Её жизнь - это жизнь социофоба,
мизантропа, атеиста, ятрофоба,
и полной дальнейшей неопределённости...
Её жизнь - усеяна страданиями и испытаниями.
Небесная Рина - это душа земной Кати,
или её alter ego.
Она верит в потусторонние силы,
в ангелов, и возможно, в Бога.
Она смелая, и не боится
открыт...ЕщёАВТОБИОГРАФИЧЕСКИЙ ВЕРЛИБР
Мне, которая пишет эти строки,
двадцать три года.
Впрочем, скоро будет - двадцать четыре.
Наверно, весьма шаблонно начинать с этого...
Но это - сухая статистика жизни!
Меня зовут - Екатерина.
Это имя, весьма удачно, подчёркивает
мою амбивалентность.
Оно состоит из земной Кати,
и небесной Рины.
Земная Катя обладает стандартной наружностью,
с восточными чертами лица,
носом с горбинкой, асимметричной чёлкой,
и хилым болезненным телом.
Она ведёт жизнь, полную рутины,
в которой каждый следующий день,
похож на предыдущий.
Эту скучную и серую посредственность
она скрашивает музыкой, книгами,
иногда - рисованием.
Она - фанатка Бродского и БИ-2.
Её жизнь - это жизнь социофоба,
мизантропа, атеиста, ятрофоба,
и полной дальнейшей неопределённости...
Её жизнь - усеяна страданиями и испытаниями.
Небесная Рина - это душа земной Кати,
или её alter ego.
Она верит в потусторонние силы,
в ангелов, и возможно, в Бога.
Она смелая, и не боится
открыто высказывать своё мнение.
Она свободна от всяческих предрассудков.
Правда, её неограниченная власть,
ограничена Катиным телом.
Если бы мою душу,
можно было взвесить материально,
она была бы эквивалентна
весу бумажной тетради,
в которой записаны все мои стихи.
Ведь стихотворения - и есть моя душа.
Великий Зигмунд Фрейд говорил:
"Что поэзия - это сублимация секса."
В моём случае, поэзия - это
сублимация моего самоубийства,
либо, попросту, смерти.
Ведь, с каждым, написанным стихотворением,
умирает частичка моей души.
Вот, наверное, и всё,
что необходимо знать обо мне,
и моём земном воплощении.
Передо мной разверзлась жизнь,
со своей монументальностью.
И я вижу Клото, Лахезис и Антропос,
которые вместе прядут мою судьбу.
(Рина Лесновская)
Небо, две тысячи лет спустя,
Существенно изменилось:
Его бороздят истребители,
Гражданская авиация,
И частные вертолёты.
В стратосфере, парят метеозонды,
Считывая погоду.
Чуть выше - летят метеоры.
Космические аппараты.
Искусственные спутники Земли.
И орбитальная станция,
С космонавтами на борту.
Дальше - только галактики,
Колоссальность пространства,
И недосягаемые миры...
Астронавты, уже, ступали на поверхность Луны,
И, даже, сделали несколько шагов.
Теперь, в планах, колонизировать Марс.
С космодрома "Плесецк",
Готовится к пуску новая ракета...
Да, небо, две тысячи лет спустя,
Уже не то, что было когда-то.
Сбылись предсказания некоторых фантастов.
Но, даже теперь,
В век технического прогресса;
Когда на Землю приходит зима,
Принося с собой девственный холод;
Мы наряжаем зелёные ёлки в уютных квартирах,
Протираем фужеры, готовим изысканный ужин;
И втайне, хотим испытать, то мгновение чуда...
А, за нашими окнами,
Вьюга св...ЕщёРОЖДЕСТВЕНСКИЙ ВЕРЛИБР
Небо, две тысячи лет спустя,
Существенно изменилось:
Его бороздят истребители,
Гражданская авиация,
И частные вертолёты.
В стратосфере, парят метеозонды,
Считывая погоду.
Чуть выше - летят метеоры.
Космические аппараты.
Искусственные спутники Земли.
И орбитальная станция,
С космонавтами на борту.
Дальше - только галактики,
Колоссальность пространства,
И недосягаемые миры...
Астронавты, уже, ступали на поверхность Луны,
И, даже, сделали несколько шагов.
Теперь, в планах, колонизировать Марс.
С космодрома "Плесецк",
Готовится к пуску новая ракета...
Да, небо, две тысячи лет спустя,
Уже не то, что было когда-то.
Сбылись предсказания некоторых фантастов.
Но, даже теперь,
В век технического прогресса;
Когда на Землю приходит зима,
Принося с собой девственный холод;
Мы наряжаем зелёные ёлки в уютных квартирах,
Протираем фужеры, готовим изысканный ужин;
И втайне, хотим испытать, то мгновение чуда...
А, за нашими окнами,
Вьюга свистит, и падает снег,
На манер Вифлеема,
В новой бетонной пустыне.
Рождественская звезда горит на небосводе,
Две тысячи лет спустя,
Сквозь стёкла, заглядывая к нам в гости.
(Рина Лесновская)
Если бы, ангел был человеком,
у него бы болел позвоночник,
потому что аморфные крылья,
так хотели прорваться наружу.
Эту боль, растворял бы он в виски,
окунал бы в проверенный морфий;
затолкал бы свою он природу,
и менял бы одежды и маски.
Если бы, ангел был человеком,
он познал бы все горести мира.
Видел зло он, под призмой рентгена,
на обоих земных полушарий.
И душа изнывала от боли,
заглушаясь каким-то лекарством.
Неврастение вечное перед
неизбежностью жизни и смерти.
Если бы, ангел был человеком,
он входил бы, с толпой, в магазины,
и сметал бы товары с витрины;
совершал променад по бульвару,
и держал бы он руки в карманах.
В тех карманах, от мира, он прятал,
согревая, в ладонях, от хлада,
две заветных крупицы добра.
(Рина Лесновская)
Она умерла от несчастной любви.
Точнее сказать - утонула.
Все чувства остыли в холодной крови;
Теперь она - точно акула.
И ноги её превратились в плавник.
Блестит чешуя золотая.
Маняще прекрасен её бледный лик;
В глазах, всю бездонность утая.
Струится её шевелюра волос.
Ракушки ей лиф заменили.
Она, как источник тех сладостных грёз,
Мужей красотою пленила.
Коварна её, для них, красота,
Которая с привкусом тины.
Ведь, в сердце её, давно пустота,
С божественной статью ундины.
Забыта уже земная юдоль,
И тяжесть любовного горя.
Её не тревожит душевная боль.
Верна она голосу моря.
(Рина Лесновская)
Земля, после боя,
Политая кровью.
И ветер завоя,
Наполнится болью.
Повсюду окопы,
Воронки от мин.
Жестокости опыт -
Ценою руин.
Валяются каски.
От танков следы.
Кровавые краски.
И смерть молодым.
Земля, после боя,
Полита дождями,
Как слёзы героя,
Омыты скорбями.
Над нею витает,
Звеня, тишина.
Молитвы читает
Погибшим она.
Земля, после боя,
Так хочет покоя;
Устав от побоищ,
Вскормлённых войною.
(Рина Лесновская)
Я нахожусь в объятьях Мнемозины,
Устав изрядно от жизненной трясины.
Мой взгляд направлен на ретроспективу.
Сетчатка проявляет негативы.
Я вижу дом, затерянный в опушке.
Где, над вареньем, там летала мушка.
Где жимолость свой запах источала.
Там детство проводила я сначала.
Теперь, на месте дома, лишь обломки,
Снесённые, для новизны постройки.
Но дом другой я видеть продолжаю,
С историей своей отображая.
Я вижу в нём белёсую побелку.
От холода спасает телогрейка.
Трещит углём растопленная печка.
Я выхожу зимою на крылечко.
Там рос инжир, срастаясь с этим домом.
Был палисадник там с садовым гномом.
Теперь сей дом уже преобразился,
Но тот другой - теперь мне только снился.
Я вижу эру тетрисов, смартфонов,
И хитроумных нынешних законов.
Я слышу шелест тысячи страниц,
И множество экранных небылиц.
Я вижу, как меняются знамёна,
И страны с государственным уклоном.
Меняется язык, либо идея,
И чувство идентичности слабеет.
Я вижу лабиринты снов...ЕщёВ ОБЪЯТЬЯХ МНЕМОЗИНЫ
Я нахожусь в объятьях Мнемозины,
Устав изрядно от жизненной трясины.
Мой взгляд направлен на ретроспективу.
Сетчатка проявляет негативы.
Я вижу дом, затерянный в опушке.
Где, над вареньем, там летала мушка.
Где жимолость свой запах источала.
Там детство проводила я сначала.
Теперь, на месте дома, лишь обломки,
Снесённые, для новизны постройки.
Но дом другой я видеть продолжаю,
С историей своей отображая.
Я вижу в нём белёсую побелку.
От холода спасает телогрейка.
Трещит углём растопленная печка.
Я выхожу зимою на крылечко.
Там рос инжир, срастаясь с этим домом.
Был палисадник там с садовым гномом.
Теперь сей дом уже преобразился,
Но тот другой - теперь мне только снился.
Я вижу эру тетрисов, смартфонов,
И хитроумных нынешних законов.
Я слышу шелест тысячи страниц,
И множество экранных небылиц.
Я вижу, как меняются знамёна,
И страны с государственным уклоном.
Меняется язык, либо идея,
И чувство идентичности слабеет.
Я вижу лабиринты снов, безумья,
Блуждания, во время, полнолунья,
"Палату №6" в 3D формате,
И комнату в метражном квадрате.
Где Хроноса вернее, только Фобос,
Который утверждает мою робость.
Я вижу, нитка жизни всё же вьётся,
Не знаю только, где же оборвётся?
Я нахожусь в объятьях Мнемозины,
Устав изрядно от жизненной трясины.
Лишь понт мне посылает грохотанья,
Которому чужды воспоминанья.
(Рина Лесновская)
Летняя истома.
Полдень. Зной. Жара.
Жёлтая солома.
Соло комара.
Сиеста у кондея.
Дремотная мечта.
Мурчанье котофея.
В округе духота.
Бабочка в полёте
На цветущий луг.
Миг сей мимолётен
Порадовал досуг.
(Рина Лесновская)
Здесь Титир выпасал своих овец.
Мелибей же витийствует о рабстве.
Здесь козы похотливо щиплют дрок.
Коровы же даруют сыр и масло.
Здесь Пан глядит из каждого куста.
Играет на свирели юный Дафнис.
Здесь вьётся виноградная лоза
В угоду виночерпия и Вакха.
Сатиры, обнимают стройных нимф,
Заведомо, склоняя их к лобзаньям.
Поэты соревнуются в своём
Умении, по воле Аполлона.
Сибилла здесь пророчества ведёт
О веке Золотом в последнем круге.
Здесь пахнет полевым цветеньем трав,
И горьким послевкусием полыни.
Здесь понт шумит в объятьях нереид,
По воле аквилона, или австра.
И этот край эклогу породит,
Заполнив иллюзорное пространство.
(Рина Лесновская)
Славный храбрый воин -
Ты погиб в бою.
Путь твой на Вальгаллу
Я препровожу.
Один тебя выбрал -
Конунг наш верховный.
Дело ты продолжишь -
Ратное своё.
Будешь вечно биться.
Вечно возрождаться.
Будешь насыщаться
Брагой, молоком.
Будешь на пиру ты
С Одином общаться,
Чтоб назавтра снова
Продолжать свой бой.
Также ты увидишь
Древо мирозданья;
Дерево познанья -
Ясень Иггдрасиль.
Так что собирайся
Славный храбрый воин.
Путь твой на Вальгаллу
Я препровожу.
(Рина Лесновская)
Земля отяжелела от людей.
Пресытились словами словари.
На сёла налегают города.
Природа превращается в бетон.
С проблем насущных - пресная вода,
Природные ресурсы, нефть и газ.
Озонавая видится дыра.
И кашляет от смога кислород.
Людей поработил смартфонный мир,
Светящийся компьютерный экран.
Опошлились все чувства и любовь
Инстинктами банального зверья.
И дружба отошла на второй план.
Жестокость превалирует теперь.
И каждый, беспредельно одинок,
В глубинном одиночестве своём.
Рождается идея тупика.
Эпоха потребления растёт.
Парабола развития идёт
В своём не утешении ко дну.
Так кто же нас, от этого спасёт?!
Пришельцы, Апокалипсис, иль Бог?
И, что на горизонте нам грядёт?
Падём ли мы, как Новый Вавилон?
В забвение ушёл век Золотой.
Серебряный - за время почернел.
Век пластика теперь же наступил.
Обоих - он собою заменил.
И Землю он весьма заполонил.
Бутылочка из пластика плывёт
По озеру, реке, или морям,
Прямёхонько в открытый океан.
А если, не д...ЕщёXXI ВЕК
Земля отяжелела от людей.
Пресытились словами словари.
На сёла налегают города.
Природа превращается в бетон.
С проблем насущных - пресная вода,
Природные ресурсы, нефть и газ.
Озонавая видится дыра.
И кашляет от смога кислород.
Людей поработил смартфонный мир,
Светящийся компьютерный экран.
Опошлились все чувства и любовь
Инстинктами банального зверья.
И дружба отошла на второй план.
Жестокость превалирует теперь.
И каждый, беспредельно одинок,
В глубинном одиночестве своём.
Рождается идея тупика.
Эпоха потребления растёт.
Парабола развития идёт
В своём не утешении ко дну.
Так кто же нас, от этого спасёт?!
Пришельцы, Апокалипсис, иль Бог?
И, что на горизонте нам грядёт?
Падём ли мы, как Новый Вавилон?
В забвение ушёл век Золотой.
Серебряный - за время почернел.
Век пластика теперь же наступил.
Обоих - он собою заменил.
И Землю он весьма заполонил.
Бутылочка из пластика плывёт
По озеру, реке, или морям,
Прямёхонько в открытый океан.
А если, не дай Бог! Но подрастёт
Посредственный и ядерный грибок,
И наша эра сразу же падёт,
Оставя, только пепел на земле...
...Когда-нибудь, потомок, после нас,
В раскопках, только спиннер отыскав,
Двусмысленно вертя его в руках,
Подумает о чём-то, о своём...
(Рина Лесновская)