На официальном Youtube-канале Ричи Блэкмора недавно появилось интервью, которое у Ричи взял Ронни Джеймс Дио в 1975 году. Выдержки из беседы приведены в этой статье.

Не могли бы вы рассказать о том, как громкость стала столь важным фактором для вас и для многих других групп?

«Нет, я не думаю, что Deep Purple стали известны публике благодаря громкости. Это была просто лёгкая мишень для критики со стороны прессы, которой не понравилась группа. Я знаю, что мы считались самой громкой группой в мире, согласно Книге рекордов Гиннесса. Но, опять же, это зависит от того, насколько велик зал, в котором мы выступали. Мы играли не громче, чем большинство других так называемых "популярных" групп. На самом деле некоторые группы определённо громче Deep Purple. Помимо того, что я плохо слышу, всё зависит от акустической системы и от того, кто ей управляет в тот момент. В любом случае, не забывайте, что чаще всего в группе всего четыре или пять музыкантов, тогда как в оркестре их от 90 до 2 000. Наши записи не громче, чем, например, записи оркестра».
Вы могли бы назвать свой стиль агрессивным и что именно вы пытаетесь выразить через свой особый стиль?

«Я бы не назвал свою игру агрессивной. Скорее, как разрушительную. Нет, возможно, мой стиль — драматический. Я люблю драматическую музыку. Например, Бах, Хендрикс, Холст, Wally Roundhead и т. д. и т. п. Я просто выражаю свои чувства во время игры, как и любой другой музыкант. Что касается моего собственного отличительного звучания, то всё из-за того, что я не очень хорошо умею копировать других гитаристов. Мой стиль сформировался благодаря практике. Когда я учился в школе, я постоянно тренировался мысленно. Потом я мчался домой и занимался допоздна, практикуясь около 5 часов в день. Я был одержим игрой. Затем я присоединился к различным группам в районе Хаунслоу, где я жил в то время».
Кто оказал на вас основное влияние?

«Хотите верьте, хотите нет, первое влияние на меня оказал Томми Стилл. Я увидел Томми Стилла, прыгающего с гитарой на шее, и подумал, что именно это я и хочу делать. Так что я взял гитару и начал прыгать как он. А потом я узнал больше о гитаристах и начал подражать некоторым из них. Думаю, первым из них был Хэнк Марвин из Shadows. Я играл "Apache", которую он записал с группой Shadows. А потом я услышал об одном гитаристе, который жил в районе Хаунслоу, где я в то время жил, и его звали Джимми Салливан. И когда я увидел Джима, я подумал, что мне нужно либо сдаться, либо попытаться конкурировать. Как вы прекрасно знаете, Джим, я всегда пытался украсть ваши гитарные соло, либо у вас лично, либо слушая вашу программу на радио с Марти Уайлдом и Wildcats, что было, наверное, лет 15 назад. И я считаю, что одним из величайших сольных гитарных инструменталов, которые я когда-либо слышал, был "Peacow", в которой вы сыграли соло-партию, и я до сих пор её не выучил, потому что потерял запись. Моими кумирами, кроме вас, были Лес Пол, Джанго Рейнхардт, Уэс Монтгомери, Клифф Гэллоп, который играл с Джином Винсентом, Скотти Мур, который играл с Элвисом Пресли. Но сейчас у меня не так много кумиров, которые играют на гитарах. Я предпочитаю слушать скрипачей, виолончелистов, таких как Tortellia, Жаклин Дюпрре, Пинчес Цукерман и т. д. В последние два года я склоняюсь к классике, хотя и не играю на классической гитаре в ортодоксальной манере. Также я много слушаю средневековую музыку и последний год пытаюсь играть на виолончели. Я считаю себя по большей части рок-гитаристом. Играть рок довольно сложно из-за ограничений, таких как аккордовые структуры и размеры, и, конечно, волнение и ощущение мощи на сцене. Плюс деньги».
Вы бросили сессионную работу, чтобы стать участником известной группы. Разочаровывает ли роль сессионного гитариста, и если да, то почему?

«Я не так уж много работал на сессиях из-за того, что нужно было играть по нотам. Я больше занимался рок-сессиями для Джо Мика, который написал "Tell star" и другие вещи, которые я не могу вспомнить. Иногда было забавно слышать себя, возможно, на восьми из десяти пластинок, которые крутили по радио, зная, что это ты играешь на гитаре. Сессионная работа была очень хороша для оттачивания моей техники и знакомства со студиями, но иногда она была очень скучной. Так что я бросил это занятие, потому что оно начало сковывать мой стиль».