Мой путь к Богу.

Рассказ второй
Мы продолжаем наш разговор с насельницами Свято-Ольгинской обители. Сегодня с нами матушка Н.
— Матушка, вы в монастыре много лет. Наверное, начну издалека: о чём вы мечтали в юности? Чего хотелось достичь? Какой представляли себе дальнейшую жизнь?
— Жизнь так сложилась, что мечты никогда и не было: жила, как жилось… Надо было решать конкретные вопросы. Планов никаких не строила. Детство моё было трудным, приходилось просто выживать. Воспитывали меня отец и мачеха. Но я не знала этого, считала, что родители мне не родные. Говорили, что нашли меня в лесу, но спустя годы сестра мачехи открыла мне тайну: отец мне родной, а мать – нет. У родной матери была семья, она родила меня и два года растила, а потом принесла к отцу: «Воспитывай ты!».
— Вы не искали встречи с матерью? Трудно ведь было без материнского тепла, ласки…
-У меня натура не такая: зачем её искать, если меня отдала? Трудно тому, кто рос в условиях тепличных, а для меня работать привычно. Сложно сейчас — нет здоровья, силы на исходе…
— А как с отцом и мачехой строились отношения?
-Узнав, что я неродная дочь сначала испытывала обиду, но став взрослой поняла, что они ни в чём не виноваты. Несмотря ни на что, благодарна им за то, что научили меня выживать, хотя внутри всегда ощущала нехватку любви, заботы… Бывает, родные относятся хуже, а меня всё-таки вырастили, выкормили…
— В жизни помогла такая суровая школа?
—Конечно, практичность с ранних лет заложена во мне. Сразу после окончания школы отец устроил меня на галантерейную базу. Получала зарплату размером сорок один рубль. Через год надумала поступать в институт, но хотела в машиностроительный, а учиться пришлось в торговом. Сдав вступительные экзамены, не прошла по конкурсу, пришлось идти на вечернее отделение. С юности была «не от мира сего», развлечения не привлекали, к общению не стремилась. Считаю, что это Господь заранее вёл меня таким путем в монастырь.
— Какими были ваши первые шаги к вере?
— Бабушка в детстве научила читать «Отче наш»: «С этой молитвой ложись, с ней и вставай». Дома была лампадка, её зажигали, перед иконой молились, но постов не соблюдали. С ранних лет знала, что есть грех, и Господь наказывает за него. И крепко держалась за бабушкины слова, читала молитву Господню утром и перед сном. В храм наша семья не ходила, хотя церкви в то время уже были.
-Какие перемены были в вашей жизни?
— Поставила себе цель купить жильё, очень хотелось иметь свой домик, не зависеть от родителей. Жила на один рубль в день (это в 80-е годы), но в долги никогда не лезла. Считаю, что Господь учил меня жить правильно. Не пила, не курила. К тому времени у меня уже был ребёнок – дочь, с мужем мы быстро разошлись. Жили в страшненьком флигельке, хотелось приобрести другой: с газом, водой и огородиком. Пошла на завод токарем, дядя устроил с зарплатой в сто двадцать рублей, а через год уже имела четвертый разряд. Работа токаря тяжела для женщины, постоянные сквозняки, текущее масло, грязь…
-Как выдерживали?
— Знала, что у меня ребёнок, которому я нужна. На личную жизнь время не тратила, так и жила: в парки не ходила, на танцплощадках не бывала. А тут подруги на обувную фабрику позвали, помогли с устройством. Условия, конечно же получше – чисто, сухо и не холодно. Дружный сплоченный коллектив. Так и проработала здесь пять лет, к тому времени закончила филиал института.
— Бралась за операции, что потяжелее, где зарплата повыше, чтобы обеспечить дочку и себя. Пока дочь была маленькой, жила в состоянии страха, что умру, а дочка такая маленькая, с кем останется. Купила флигель в районе кожзавода. Мечтала об удобствах: воде в доме, газе. Уголь самой приходилось выбивать, рубить дрова, воду ведрами таскать – в общем, вся физическая работа была моя.
-Дочка выросла неизбалованной, но жизнь внесла свои коррективы, не хватило мужского влияния. Приходилось объяснять дочери, что вырастила её, несмотря на трудности, не бросила, не гуляла, всю жизнь положила на неё.
— Она оценила это?
— Нет, у неё своя жизнь: начала выпивать, не может бросить; да и против того, что я в монастыре.
-В чём трудности монашества, на ваш взгляд?
— Мы сами избрали эту стезю и должны неуклонно следовать по ней. Обязаны чётко и беспрекословно выполнять послушания. Это нелегко, постоянная борьба с самим собой. Самое сложное – в постоянстве и в том, что если ты – старший, то отвечаешь и за ошибки своих подчиненных, с тебя спросится за каждый пустяк. Как в армии. На каждой отдельной экономии — ты сама себе хозяйка, а здесь старшему труднее всех.
— От радости мало кто приходит к Богу, в основном человека ведут в храм скорби…
— В монастырь люди не уходят, а приходят. А я ушла от своих, потому что гнали самогонку. В храм из нашей семьи первым пришёл зять. Наверное, Господь призвал, у него в онкологии работала бабушка. Потом пошла и дочь, взяв внучку. Ну и я: «Как же так, они идут, а я — дома?» И пошла с ними.
— Жалеете о чём?
— Я не жалею ни о чём. Живу, потому, что надо жить, выполнять свои обязанности.
— Что хотели бы попросить у Бога?
— Господи, дай мне умереть раньше батюшки, чтоб не остаться без него, и не видеть, что будет после него. Учитывая батюшкин характер, очень боялась идти сюда… А сейчас знаю, что без него нам всем придется очень туго.
-Как попали в монастырь?
— Помню первую паломническую в с. Водяное Харьковской области. Матушка Магдалина пригласила нас поработать, и я начала искать возможность поехать в монастырь Бориса и Глеба. Пошла на автовокзал, стала искать куда надо ехать, но никто не знает даже адрес. Ничего не удавалось.
-Спроси у матушки О.!
— Ага, а она расскажет батюшке Андрею!
Пришлось самой обращаться к батюшке: «Хочу поехать в монастырь!»
-А почему не у нас?
— Хочу молиться спокойно, чтобы никто не мешал.
— Я должен дать рекомендацию, характеристику, а вас не знаю…
Долго думала, а затем: «Я ухожу в монастырь!». А дома скандалы: «Думай, что делаешь!»
Отступать было некуда, хотелось спокойно молиться.
— Исполнилось ваше желание?
— Когда была на экономиях, то время распределяла по своему режиму, на своё усмотрение. Всё успевала. Сейчас нет: если своё вычитаю, то не успеваю вычитать Неусыпаемую Псалтырь.
-Что бы вы хотели исправить в своей жизни?
— Жизнь сама поворачивалась так, что получалось не то, что хочется. Любила человека, и, если бы сложилось и у меня была хорошая семья, я бы и не подумала о монастыре…Но жизнь потекла по другому руслу, значит, это мой путь.
— Что для вас является самым трудным в обители?
— Сложнее всего то, что не хватает нам искренности между сёстрами, уважения друг к другу, сплочённости, терпимости, доброжелательности. Каждый приносит из мира что-то своё, и с этим трудно бороться. Бывает, не защищаем мы друг друга, а наоборот. Нам надо научиться не стремиться занять место, получить портфель, а добросовестно выполнять возложенные на тебя обязанности. Это многое меняет в жизни нашей. Батюшка очень хочет, чтобы мы были одной семьёй, понимали друг друга, были едины.
-Что ждёте от дальнейшей жизни?
-Дальнейшая жизнь… Настроена на то, что жизнь идёт к концу. Многого хочу: попасть в рай, хотя бы с краешку, но с моими грехами, особенно с осуждением, наверное, мне не светит. Понимаешь много, читаешь много, а себя не можешь пересилить, заставить. Наступи себе на горло, сделай то, что сказал тебе собеседник. Себя смирить не цель сама, а действие. Цель – сделать не по своей воле. Как в известной притче, где пятеро паломников пришли к старцу. И только один посадил капусту так, как было сказано – вверх корешками.
— Спасибо матушка за доверительный разговор, за вашу открытость, откровенность. Разрешите пожелать вам многая и благая лета, духовной стойкости, телесной крепости и помощи Божией во всех благих начинаниях!