Предыдущая публикация
Почему с подростками так сложно — и как наладить контакт с теми, кому «ничего не надо»
«Я его совсем не понимаю! Он меня доведет!» — типичные мысли родителей, чей ребенок перерос отметку 11–12 лет. О том, как разговаривать с теми, кто не хочет общаться рассказывает подростковый психолог Никита Карпов.Когда подростки становятся подростками
Сейчас многие психологи говорят о том, что сдвинулись границы подросткового возраста и что сейчас уже чуть ли не в 9 лет дети могут считаться подростками. Это, на мой взгляд, преждевременное заявление. Мы, несмотря на появление интернета, с точки зрения биологии поменялись не сильно. Да, сегодня у детей 7–9 лет действительно может проявляться то, что считается подростковыми особенностями: они могут высказывать свое мнение, сопротивляться, подолгу сидеть в гаджетах. Но это связано не с наступлением подросткового возраста, а с общей тенденцией к демократизации образования, к повышению технологической грамотности родителей.Когда родители спрашивают меня, как понять, стал ли их ребенок
подростком, я обычно уточняю, что они будут делать с этой информацией. Если не обращать внимания на физиологию, внешние изменения вроде ломающегося голоса, то прежде всего к признакам подростка относятся новые запросы на личное пространство, учет личного мнения, самостоятельность, а также снижение количества и глубины контакта с родителями. Дети становятся менее удобными, более замкнутыми в отношении родителей и, наоборот, ориентированными на сверстников.А если говорить о стандартной периодизации, то подростками считаются люди с 11 лет и до 17. Младший подростковый возраст — условные 11–13 лет, старший подростковый возраст — 14–17.
Как подростковый возраст влияет на учебу
У каждого возраста есть свои ключевые задачи. Первая базовая задача подростков — это сепарация от родителей, вторая связана со взаимодействием со сверстниками. Фокус деятельности подростка с учебы переключается на общение с подобными себе, соответственно, школа начинает вызывать сопротивление, усиливается критичность по отношению к ней.Есть статистика, которая говорит: в основном у мальчиков с 5-го по 9-й класс снижается успеваемость в учебе, успехов становится меньше. Это связано во многом с тем, что учеба в задачи возраста не попадает. И если в младшей школе дети учатся, потому что привыкли, потому что повезло с учительницей, ради одобрения родителей, то к средней школе сидеть и слушать 40 минут уже неинтересно.
К подростковому возрасту мнение учителей и родителей становится недостаточно значимым, чтобы прилагать усилия для учебы, а внутренняя мотивация еще недостаточна. Еще не созрели отделы мозга, которые отвечают за прогнозирование, за долгосрочные планы, за связь действий сейчас и результатов в будущем. Поэтому учеба страдает.
На плаву держатся те, у кого сохранилась привычка, кому проще продолжать учиться, чем протестовать. Бывают, правда, и редкие случаи, когда у подростка высокая ценность познания и характер обучения совпадает с его особенностями восприятия. Ему такой формат получения знаний подходит.
Ключевые стремления подросткового возраста одинаковы и у мальчиков, и у девочек. Им важно одно и то же, их психика решает одни и те же вопросы. При этом есть значительные различия в социальном реагировании на мальчиков и на девочек в культуре, и дальше эти отличия начинают влиять на то, как подростки себя проявляют.
Девочки чаще, чем мальчики, продолжают дисциплинированно выполнять социальные обязательства. Они в меньшей степени склонны к активным проявлениям агрессии. Девочки в среднем чуть тяжелее переживают физиологические изменения в теле и принятие своей сексуальности, сексуальную идентификацию. Это тоже во многом связано с культурой и социумом. Им труднее, тяжелее это дается эмоционально, да и внимания к ним гораздо больше.
Есть родители, которые с кем-то пообщались, книжки почитали — и уже говорят иначе: «У меня не получается выстроить контакт. Что мне делать?» Этот вопрос больше ориентирован на себя. А глубинный, реальный запрос — это «Снимите мою тревогу, скажите, что все в порядке».
Самый популярный запрос к психологу — «Ребенка ничего не интересует, он ничего не хочет»
В этом случае важно провести проверку на депрессию (чаще всего ее нет). Хотя подростки, конечно, склонны к проживанию депрессивных эпизодов, да и в принципе нужно понимать, что в подростковом возрасте многое меняется именно в психике на психофизиологическом уровне, в том числе и все структуры, отвечающие за эмоции. Поэтому для подростков и характерно в большей степени такое мрачно-злобное состояние, характерны грусть-тоска, печаль и уныние.
Понятно, что в таком состоянии стремлений и желаний не особо много. Но мы ничего сделать не можем, только понять, принять и согласиться. В связи с чем и еще одну важную тему нужно поднять: родители сейчас переживающие, включенные, заботливые и очень многое для детей делающие. Но иногда они это делают так интенсивно, делают так много, что, по сути, подростковую мотивацию к чему-нибудь и хотению чего-нибудь подменяют своей.
Тут интересная история: родители начинают переживать, что он ничего не хочет, а получается такая штука, что он и не умеет хотеть, — до этого все время хотели «за него». Своего умения ощутить желание и исполнить его у него не сформировалось. И по большому счету нужны время, внимание, усилия родителей, чтобы это желание вернулось. Ведь даже взрослые люди приходят к психотерапевту с запросом «Я ничего не хочу», «Я не умею хотеть».
Для того чтобы научить подростка понимать, чего он хочет, существует два великолепных (правда, крайне сложных) инструмента: спрашивать и слушать. Далеко не про все надо договариваться, но совершенно точно в каждом возрасте есть куча моментов, когда ребенок может решить, чего он хочет сам. Это касается и выбора мороженого, и подбора одежды. Задача в любом возрасте — найти тот сегмент ситуаций, в рамках которых ребенок сам сможет принять решение, — и никто от этого не умрет.
Очень многое из того, что подросток делает, вообще не совпадает с нашим родительским внутренним стандартом. И реагируем мы не на то, что что-то «опасно и плохо». Нас волнует, остаемся ли мы хорошими родителями, когда действия подростка нас не устраивают. Но это не очень хороший критерий оценки поступков.
Он порождает большое количество бессмысленных конфликтов, диалогов, напряжения
У каждого из нас внутри есть достаточно сформированная концепция того, как нужно жить, чтобы быть счастливым. Мы очень часто ее не осознаем, но детей мы воспитываем в рамках именно этой концепции. И если поведение ребенка из нашей неосознаваемой концепции выбивается, мы сильно расстраиваемся. Здесь хороший путь — начинать осознавать происходящее и доводить все до вопроса «Каким он должен быть? Каким он должен стать, чтобы сделать себя счастливым?». В конечном итоге все родители хотят, чтоб их ребенок был счастливым. Мы не можем сделать его успешным, счастливым, мы должны ему что-то дать для того, чтобы у него появился шанс себя сделать таковым.
Очень часто встречается парадокс: с одной стороны, родители требуют послушания, но с другой стороны, все хотят, чтобы их дети были самостоятельными, свободными и так далее. И получается, что наше стратегическое отступление вступает в противовес с нашими тактическими действиями. Потому что послушание — это обратный вектор от самостоятельности.
Очень большая ошибка родителей — в какой-то момент начать считать подростков взрослыми, думать, что они мыслят примерно так же, как и мы. Это вообще не так. Очень часто в младшем подростковом возрасте мышление детское и мышление взрослое мелькают и сменяются, как огни стробоскопа на дискотеке. Сейчас он общается как взрослый вменяемый человек, а через минуту стоит на голове и что-то вытворяет. У них плохо с саморегуляцией. Есть нейропсихологические исследования, объясняющие, почему дети в младшем подростковом возрасте плохо управляют своим эмоциональным состоянием. Хуже, чем младшие школьники, хуже, чем старшие подростки.
Девочки чаще, чем мальчики, продолжают дисциплинированно выполнять социальные обязательства. Они в меньшей степени склонны к активным проявлениям агрессии. Девочки в среднем чуть тяжелее переживают физиологические изменения в теле и принятие своей сексуальности, сексуальную идентификацию. Это тоже во многом связано с культурой и социумом. Им труднее, тяжелее это дается эмоционально, да и внимания к ним гораздо больше.
Зачем к психологам идут родители
Есть запрос заявляемый и реальный. Заявляемый запрос — «У подростка есть проблема, и я хочу ее решить. Он плохо учится, хамит, не убирается, считает себя человеком другого пола, интересуется алкоголем, не адаптируется в классе, у него нет друзей, у него не те друзья» и так далее.Есть родители, которые с кем-то пообщались, книжки почитали — и уже говорят иначе: «У меня не получается выстроить контакт. Что мне делать?» Этот вопрос больше ориентирован на себя. А глубинный, реальный запрос — это «Снимите мою тревогу, скажите, что все в порядке».
Самый популярный запрос к психологу — «Ребенка ничего не интересует, он ничего не хочет»
В этом случае важно провести проверку на депрессию (чаще всего ее нет). Хотя подростки, конечно, склонны к проживанию депрессивных эпизодов, да и в принципе нужно понимать, что в подростковом возрасте многое меняется именно в психике на психофизиологическом уровне, в том числе и все структуры, отвечающие за эмоции. Поэтому для подростков и характерно в большей степени такое мрачно-злобное состояние, характерны грусть-тоска, печаль и уныние.
Понятно, что в таком состоянии стремлений и желаний не особо много. Но мы ничего сделать не можем, только понять, принять и согласиться. В связи с чем и еще одну важную тему нужно поднять: родители сейчас переживающие, включенные, заботливые и очень многое для детей делающие. Но иногда они это делают так интенсивно, делают так много, что, по сути, подростковую мотивацию к чему-нибудь и хотению чего-нибудь подменяют своей.
Почему подростки не умеют хотеть
Дети, особенно те, что послабее характером, на уговоры родителей ведутся и поддаются, выбирают то, чего хотят именно родители. Время ребенка занимается капитально: у него английский, музыка, конный спорт, игра на свирели и учеба с репетиторами, конечно же. И наступает подростковый возраст, когда приходит желание от родителей отдалиться, значимость родителей в глазах ребенка падает, и ребенок в какой-то момент говорит: «Не-а, я не пойду на музыку, на свирель и на конный спорт». Если ему удалось родителей побороть, то он ложится на диван с гаджетом.Тут интересная история: родители начинают переживать, что он ничего не хочет, а получается такая штука, что он и не умеет хотеть, — до этого все время хотели «за него». Своего умения ощутить желание и исполнить его у него не сформировалось. И по большому счету нужны время, внимание, усилия родителей, чтобы это желание вернулось. Ведь даже взрослые люди приходят к психотерапевту с запросом «Я ничего не хочу», «Я не умею хотеть».
Для того чтобы научить подростка понимать, чего он хочет, существует два великолепных (правда, крайне сложных) инструмента: спрашивать и слушать. Далеко не про все надо договариваться, но совершенно точно в каждом возрасте есть куча моментов, когда ребенок может решить, чего он хочет сам. Это касается и выбора мороженого, и подбора одежды. Задача в любом возрасте — найти тот сегмент ситуаций, в рамках которых ребенок сам сможет принять решение, — и никто от этого не умрет.
Очень многое из того, что подросток делает, вообще не совпадает с нашим родительским внутренним стандартом. И реагируем мы не на то, что что-то «опасно и плохо». Нас волнует, остаемся ли мы хорошими родителями, когда действия подростка нас не устраивают. Но это не очень хороший критерий оценки поступков.
Он порождает большое количество бессмысленных конфликтов, диалогов, напряжения
У каждого из нас внутри есть достаточно сформированная концепция того, как нужно жить, чтобы быть счастливым. Мы очень часто ее не осознаем, но детей мы воспитываем в рамках именно этой концепции. И если поведение ребенка из нашей неосознаваемой концепции выбивается, мы сильно расстраиваемся. Здесь хороший путь — начинать осознавать происходящее и доводить все до вопроса «Каким он должен быть? Каким он должен стать, чтобы сделать себя счастливым?». В конечном итоге все родители хотят, чтоб их ребенок был счастливым. Мы не можем сделать его успешным, счастливым, мы должны ему что-то дать для того, чтобы у него появился шанс себя сделать таковым.
Очень часто встречается парадокс: с одной стороны, родители требуют послушания, но с другой стороны, все хотят, чтобы их дети были самостоятельными, свободными и так далее. И получается, что наше стратегическое отступление вступает в противовес с нашими тактическими действиями. Потому что послушание — это обратный вектор от самостоятельности.
Почему ребенок становится успешным
Младший подростковый возраст — самый сложный в смысле взаимодействия. Детям уже трудно, у них уже начались все занимательные изменения, при этом им не подвезли мозг и не скоро подвезут. Они еще не взрослые.Очень большая ошибка родителей — в какой-то момент начать считать подростков взрослыми, думать, что они мыслят примерно так же, как и мы. Это вообще не так. Очень часто в младшем подростковом возрасте мышление детское и мышление взрослое мелькают и сменяются, как огни стробоскопа на дискотеке. Сейчас он общается как взрослый вменяемый человек, а через минуту стоит на голове и что-то вытворяет. У них плохо с саморегуляцией. Есть нейропсихологические исследования, объясняющие, почему дети в младшем подростковом возрасте плохо управляют своим эмоциональным состоянием. Хуже, чем младшие школьники, хуже, чем старшие подростки.
У них не хватает в мышлении структур, которые помогают отрефлексировать, проанализировать, что с ними происходит, сделать выводы — то, на что родители рассчитывают.
Чтобы постепенно передать подростку ответственность за происходящее, родителям понадобится важный навык включенного наблюдения. Хорошо бы перед тем, как передавать ребенку эту ответственность, понимать, какой он и на что он способен.
Есть исследование, в котором выявлялась корреляция между уровнем успешности и стилем требований к подростку от родителей. Получились забавные данные. Наиболее успешны те, с кого требовали сообразно способностям. Значительно менее успешны те, с кого требовали больше, чем они могут, ну и, понятно, менее успешны те, с кого требовали меньше, чем позволяют их способности. И почему-то родители очень переживают, что требуют мало, поэтому на всякий случай накидывают побольше: или вывезет, или поможем.
Но надо понимать: если требовать то, чего подросток выполнить не в состоянии, он окажется в ситуации, когда он непрерывно родителей разочаровывает. Это достаточно болезненная история для каждого ребенка, потому что мнение родителей очень важно. Задача родителей — изучить ребенка, понять, на что он способен, а на что нет. Тактика — передавать ответственность понемногу, чтобы подросток постепенно с ней справлялся. Увидели, что справляется, — добавили еще немного. Ошибка — резко навалить на ребенка ответственность.
Чтобы постепенно передать подростку ответственность за происходящее, родителям понадобится важный навык включенного наблюдения. Хорошо бы перед тем, как передавать ребенку эту ответственность, понимать, какой он и на что он способен.
Есть исследование, в котором выявлялась корреляция между уровнем успешности и стилем требований к подростку от родителей. Получились забавные данные. Наиболее успешны те, с кого требовали сообразно способностям. Значительно менее успешны те, с кого требовали больше, чем они могут, ну и, понятно, менее успешны те, с кого требовали меньше, чем позволяют их способности. И почему-то родители очень переживают, что требуют мало, поэтому на всякий случай накидывают побольше: или вывезет, или поможем.
Но надо понимать: если требовать то, чего подросток выполнить не в состоянии, он окажется в ситуации, когда он непрерывно родителей разочаровывает. Это достаточно болезненная история для каждого ребенка, потому что мнение родителей очень важно. Задача родителей — изучить ребенка, понять, на что он способен, а на что нет. Тактика — передавать ответственность понемногу, чтобы подросток постепенно с ней справлялся. Увидели, что справляется, — добавили еще немного. Ошибка — резко навалить на ребенка ответственность.
Следующая публикация
Нет комментариев