Бекка Фитцпатрик «Крещендо.

О чем молчат ангелы» книга 2
Глава 12
- Я должна идти, - сказала я. - Верну Мустанг завтра после школы.
Мне было интересно, как я собираюсь выйти отсюда сразу за Патчем и не потерять при этом чувство собственного достоинства. Кроме того, я должна была догнать его и признать, что он был прав: я пошла со Скоттом сюда лишь для того, чтобы причинить ему боль.
Скотт зацепился пальцем за мою кофту, удерживая меня. - Не уходи, Нора. Не сейчас.
Я убрала его палец. - Скотт…
- Скажи мне, если я зайду слишком далеко, - сказал он, во второй раз стягивая футболку через голову.
Его бледная кожа светилась в темноте. по рельефности мышц на его руках было заметно, что он провел много часов в тренажерном зале.
- Ты заходишь слишком далеко, - ответила я.
- Это звучит неубедительно? - он смахнул мои волосы с плеч и зарылся лицом в изгиб шеи.
- Я не заинтересована в тебе в этом плане, - сказала я, просовывая между нами руки.
Я устала, и головная боль пульсировала где-то на затылке. Мне было стыдно за себя, я хотела поехать домой и спать, спать, пока не забуду эту ночь.
- Откуда ты можешь знать? Ты же никогда не была со мной в этом плане.
Я хлопнула по выключателю, и комната залилась светом. Скотт закрыл рукой глаза и отступил на шаг.
- Я ухожу… - начала я, а потом запнулась, зацепившись взглядом за участок кожи в верхней части груди Скотта, посередине между соском и ключицей.
Кожа была деформирована и блестела. Где-то глубоко в подсознании я пришла к выводу, что эта метка – обозначение, что Скотт присягнул на верность кровному Братству Нефилимов, но это скорее было похоже на смутную запоздалую мысль, которая бледнела в сравнении с тем, что действительно приковало мое внимание. Метка имела вид стиснутого кулака. Она была совершенно идентична, по форме и размеру, выпуклой печатке на металлическом кольце из конверта.
Продолжая закрывать лицо рукой, Скотт застонал и потянулся к кровати, чтобы обрести опору.
- Откуда у тебя эта метка? - спросила я, у меня пересохло во рту.
Скотт мгновенно испугался и опустил руку на отметину, чтобы закрыть ее. - Однажды ночью я и несколько моих друзей валяли дурака. Ничего серьезного. Это всего лишь шрам.
У него хватило наглости соврать мне?
- Ты передал мне тот конверт, - он не ответил, и я добавила более жестко: - Тротуар. Пекарня. Конверт с металлическим кольцом.
Комната казалась изолированной, отделенной от пульсирующих звуков басов, доносившихся из гостиной, и это пугало. В один миг я перестала чувствовать себя в безопасности, запертая здесь со Скоттом.
Скотт прищурился, он косился на меня в ярком свете, который, казалось, причинял боль его глазам. - О чем ты говоришь? - его тон был настороженным, враждебным, непонимающим.
- Ты считаешь, что это смешно? Я знаю, что ты дал мне кольцо.
- Кольцо?
- Кольцо, которое поставило эту метку на твоей груди!
Он встряхнул головой, тяжело, как будто выводя себя из ступора. Потом его рука рванула ко мне, отбрасывая к стене. - Как ты узнала о кольце?
- Ты делаешь мне больно, - прошипела я со злостью, но на самом деле дрожала от ужаса.
Я поняла, что Скотт не притворялся. Несмотря на то, что он был значительно лучшим актером, чем я могла вообразить, он действительно не знал о конверте. Но он знал о кольце.
- Как он выглядел? - он схватил меня за рубашку и встряхнул. - Парень, который дал тебе кольцо, как он выглядел?
- Убери от меня свои руки, - приказала я, отталкивая его от себя. Но Скотт был значительно тяжелее меня и крепко стоял на месте, прижав меня к стене.
- Я не видела его. Он не сам передал мне кольцо.
- Знает ли он, где я? Знает ли он, что я в Колдуотере?
- Он? – сорвалась я в ответ. - Кто "он"? Что происходит?
- Почему он дал тебе кольцо?
- Я не знаю! Я ничего о нем не знаю! Почему ты не объяснишь мне?
Он вздрогнул от нарастающей паники, которая грозилась взять над ним верх. - Что ты знаешь?
Мой взгляд был прикован к его глазам, но он так сильно сжал мое горло, что было больно дышать. - Кольцо было в конверте с запиской, в которой говорилось, что Черная Рука убил моего отца. И это кольцо принадлежало ему, - я облизала губы. - Ты - Черная Рука?
Выражение лица Скотта все еще выражало недоверие; его взгляд метался то вперед, то назад, решая, поверить или нет моим словам. - Забудь об этом нашем разговоре, если желаешь себе добра.
Я попыталась освободить руку, но он продолжал держать ее.
- Убирайся, - сказал он. - И держись подальше от меня.
Потом он позволил мне уйти, подтолкнув к выходу.
Я остановилась у двери. Вытерла о штаны враз вспотевшие ладони. - Не уйду, пока ты не расскажешь мне о Черной Руке.
Я думала, что я вызову у Скотта более сильную ярость, но он только посмотрел на меня, как на собаку, которую он застал, когда она гадила у него на лужайке. Он сгреб свою футболку и сделал движение, будто собирался натянуть ее назад на себя, а потом его рот искривился в угрожающей улыбке. Он бросил футболку на кровать. Распустил ремень, расстегнул молнию, и выбрался из шорт, оставшись в обтягивающих хлопковых боксерах. Он хотел шокировать, очевидно, пытаясь заставить уйти. Он сделал все, что мог, чтобы убедить меня, но я не собиралась позволить ему так легко избавиться от меня.
Я сказала: - У тебя на коже клеймо от кольца Черной Руки. Не жди от меня, что я поверю, будто ты ничего не знаешь об этом, включая и то, как оно попало туда.
Он не ответил.
- Через минуту после того, как выйду отсюда, я позвоню в полицию. Если ты не хочешь говорить со мной, может быть, ты захочешь поговорить с ними. Может, они сначала посмотрят на клеймо. Могу сказать, внешне оно выглядит не очень хорошо, - мой голос был спокоен, но я вспотела.
Что за чушь я несу, зачем так рискую? Что если Скотт не позволит мне уйти? Я, очевидно, знала о Черной Руке достаточно, чтобы расстроить его. Думал ли он, что я знала слишком много? Что если он убьет меня, а затем выбросит труп в мусорный контейнер? Моя мама не знала, где я нахожусь, а все, кто видел меня в квартире Скотта, были пьяны. Вспомнит ли кто-нибудь из них завтра, что видел меня?
Охваченная паникой, я не заметила, как Скотт сел на кровать. Он зарылся лицом в ладони. Сгорбился, и я поняла, что он плакал: тихо, надрывно, судорожно всхлипывая. Сначала я подумала, что он притворяется, что это какая-то ловушка, но приглушенные вздохи, вырывающиеся из груди, были реальными. Он был пьян, шокирован, и я не знала, насколько он уравновешен. Я не сдвинулась с места, боясь, что даже мелкий шажок может вызвать вспышку гнева.
- Я сильно проигрался в азартные игры в Портленде, - пробормотал он, его голос хрипел от отчаяния и изнеможения. - Менеджер игорного зала дышал мне в спину, требуя деньги, и мне приходилось постоянно оглядываться назад, каждый раз, когда я выходил из дома. Я жил в страхе, зная, что наступит тот день, когда они найдут меня, и я был бы счастлив, если мне бы повезло отделаться лишь раздробленными коленными чашечками. Однажды ночью, когда я шел домой с работы, на меня напали сзади, затянули на склад, и привязали к раскладному столу. Было слишком темно, чтобы рассмотреть этого парня, но я решил, что его подослал менеджер. Я сказал ему, что заплачу, сколько бы он ни попросил, только бы он отпустил меня, но он расхохотался и сказал, что ему не нужны мои деньги – напротив, он уже рассчитался с моими долгами. До того, как я смог понять, не шутка ли это, он сказал, что он Черная Рука, и много денег – последнее, что ему нужно. У него была зажигалка, он поднес пламя к кольцу на своей левой руке, нагревая его. Я вспотел от ужаса. И говорил ему, что сделаю все, о чем он попросит, только пускай он отвяжет меня от стола. Он разорвал на мне рубашку и прижал кольцо к моей груди. Кожа горела, и я кричал изо всех сил. Он схватил мой палец, сломал его и сказал, что если я не замолчу, он будет продолжать ломать мне пальцы, пока не сломает все десять. Он сказал, что пометил меня, - голос Скотта снизился до шепота. - Я обмочился. Прямо там, на столе. Он перепугал меня до чертиков. Я бы сделал все что угодно, только бы не видеть его больше. Поэтому мы переехали обратно в Колдуотер. Я перестал ходить в школу и прятался в тренажерном зале целыми днями, качая мышцы, на случай, если он будет искать меня. Если он найдет меня, в этот раз я буду готов.
Оборвав свой рассказ, он вытер нос тыльной стороной ладони.
Я не знала, могу ли верить ему. Патч явно дал мне понять, что не доверяет Скотту, но тот весь дрожал. Его лицо было болезненно бледным, влажным от пота, и он запустил руки в волосы, делая глубокий судорожный вдох. Мог ли он придумать такую историю? Все детали совпадали с тем, что я знала о нем. У него было пристрастие к азартным играм. Он работал ночами в Портленде в круглосуточном магазине. Он вернулся в Колдуотер, чтобы убежать от своего прошлого. У него на груди было характерное клеймо, которое доказывало, что его кто-то подставил. Мог ли он, сидя в двух шагах от меня, лгать мне о том, через что ему пришлось пройти?
- Как он выглядел? - спросила я. - Черная Рука.
Он покачал головой. - Было темно. Он был высоким, это все, что я запомнил".
Я нащупала нечто общее между Скоттом и моим отцом – оба были связаны с Черной Рукой. Скотта выследили после того, как он сбежал от выплаты долга. Черная Рука выплатил долг Скотта, а в обмен за это заклеймил его. Могло ли то же самое произойти с моим отцом? Могло ли его убийство не быть столь случайным, как считала изначально полиция? Черная Рука выплатил долг отца, а потом убил, когда тот не захотел быть заклейменным? Нет. Я не купилась на это. Мой отец не играл в азартные игры, он не мог вляпаться в долги. Он был бухгалтером. Он знал цену деньгам. Ничего в его ситуации не могло связывать его со Скоттом. Здесь было что-то еще.
- Черная Рука говорил что-то еще? - спросила я.
- Я стараюсь не вспоминать случившееся той ночью, - он засунул руку под матрац и вытащил оттуда пластиковую пепельницу и пачку сигарет.
Он закурил, медленно выдыхая дым, и закрыл глаза.
Мои мысли вращались вокруг одних и тех же трех вопросов. Действительно ли Черная Рука убил моего отца? Кем он был? Где я могу найти его?
А потом новый вопрос. Был ли Черная Рука лидером кровного Братства Нефилимов? Если он клеймил Нефилимов, в этом был смысл. Только лидер, или кто-то, обладающий властью, мог отвечать за привлечение новых членов для борьбы с падшими ангелами.
- Он сказал тебе, зачем поставил это клеймо? - спросила я.
Очевидно, что клеймо было знаком членов кровного Братства, но, возможно, в этом крылось что-то большее. Что-то, о чем знали только члены Братства - Нефилимы.
Скотт потряс головой, делая очередную затяжку.
- Он что-то объяснил тебе?
- Нет, - выплюнул Скотт.
- После той ночи он искал тебя?
- Нет.
По выражению животного ужаса в его глазах я могла сказать, что он боится, и больше ничего не скажет.
Я опять вернулась в мыслях к "ЗЭТ". К Нефилиму в красной футболке. Было ли у него клеймо, как у Скотта? Я была практически уверена, что да. У всех членов должны быть одинаковые метки – только тогда это имеет смысл. Что означает, что в "ЗЭТ" были и другие, такие же, как Скотт и Нефилим. Их члены повсюду, завербованные по принуждению, но несведущие о реальной силе и истинной цели, потому что их держат в тени. Чего ждал Черная Рука? Почему он воздерживался от объединения членов своего Братства? Для того чтобы падшие ангелы не узнали, что он намеревается сделать?
Поэтому убили моего отца? Из-за чего-то, что касалось кровного Братства?
- Ты видел клеймо Черной Руки на ком-то еще? - я знала, что подвергаю себя опасности, оказывая сильное давление, но я должна была определиться с тем, как много Скотт знал.
Скотт не ответил. Он скрючился на кровати, и явно не слышал меня. Его рот был открыт, и от него сильно пахло алкоголем и сигаретами.
Я аккуратно встряхнула его. - Скотт? Что ты можешь сказать мне о Братстве? - я мягко похлопала его по щекам. - Скотт, вставай. Черная Рука сказал тебе, что ты Нефилим? Он объяснил, что это означает?
Но он впал в глубокий, пьяный сон. Я затушила его сигарету, накинула простынь ему на плечи и ушла.
Я крепко спала, когда раздалась телефонная трель. Вытянув в сторону руку, я наткнулась на ночной столик, где лежал мой мобильный. – Алло? – ответила я, сглатывая слюну.
- Ты уже слышала новости о погоде? – спросила Ви.
- Что? – пробормотала я, пытаясь открыть глаза, но они по-прежнему сонливо смыкались. – Который час?
- Чистое небо, высокая температура и никакого ветра. После занятий мы отправляемся на пляж Олд Орчард. Я как раз гружу в Неон доски для буги-серфинга, – и она начала во весь голос напевать первый куплет "Летних ночей" из Бриолина.
Я поежилась и отодвинула телефон подальше от уха.
Потирая глаза, я старалась отогнать сон, а потом сфокусировалась на циферблате маятниковых часов. Они же не могут показывать шесть… да?
- Мне лучше надеть ярко-розовый купальник без бретелей, или золотистый бикини? Проблема в том, что для бикини сначала нужен загар. Золото только подчеркнет бледность моей кожи. Может, в этот раз я выберу розовый, получу загар и…
- Почему мои часы показывают шесть двадцать-пять? – потребовала я ответа, пытаясь победить сонный туман в голове и добавить голосу звучности.
- Это вопрос с подвохом?
- Ви!
- Да-а. Сильно злишься?
Я захлопнула телефон и зарылась поглубже в одеяло. Внизу в кухне раздался звонок домашнего телефона. Я натянула подушку на голову. Включился автоответчик, но от Ви так легко не избавишься. Она продолжала звонить. Снова и снова.
- Золотистый или розовый? Я бы не спрашивала, если бы это не было так важно. Просто… Риксон будет там, и он впервые увидит меня в купальном костюме.
- Постой. План рассчитан на то, что мы проведем время втроем? Я не собираюсь проделывать весь этот путь до Олд Орчард пляжа, чтобы стать третей лишней!
- А я не собираюсь позволить тебе с кислой миной просидеть целый день дома.
- Нет у меня кислой мины.
- Нет, есть. И она у тебя прямо сейчас.
- У меня на лице раздражение. Ты разбудила меня в шесть утра!
От горизонта до горизонта простиралось по-летнему голубое небо. Стекла Неона были опущены и горячий ветер развевал наши с Ви волосы, воздух был наполнен пьянящим ароматом соленой воды. Ви съехала с шоссе и направилась к улице Олд Орчард, выискивая место парковки. Вдоль обочин с двух сторон тянулась вереница ползущих машин, которые замедлились в надежде обнаружить свободное место прежде, чем они проедут мимо него и упустят шанс.
- Тут все переполнено, - пожаловалась Ви. – Где прикажете мне припарковаться? – она ехала вниз по аллее и притормозила около книжного магазина. – Совсем неплохо. Много мест для парковки.
- Знак гласит, что это только для сотрудников.
- А откуда они узнают, что мы не сотрудники? Неон хорошо впишется. Все эти машины низкого класса.
- Знак говорит, что нарушителей отбуксируют.
- Это написали только для того, чтобы отпугнуть подобных нам. Пустые угрозы. Не о чем волноваться.
Она втиснула Неон в свободное пространство и поставила машину на ручник. Мы взяли из багажника зонтик и сумку с бутылками с водой, бутербродами, солнцезащитными лосьонами и полотенцами, а затем направились пешком вниз по улице Олд Орчард, пока она не уткнулась в пляж. На песке была россыпь цветных зонтиков, пенистые волны качались под тонкими подпорками причала. Прямо перед нами группа будущих выпускников, в которых я узнала ребят из школы, играла с диском.
- При нормальных условиях я бы сказала, что мы должны обратить внимание на этих парней, - сказала Ви. – Но Риксон такой горячий, что я даже и пытаться не буду.
- Кстати, когда ожидается прибытие Риксона?
- А ну прекращай. Звучит не слишком мило. Даже более того - это прозвучало немного цинично.
Прищурившись, я украдкой осматривала береговую линию в поисках идеального места для зонтика. – Я уже сказала тебе: ненавижу быть третей лишней.
Последнее, что мне было нужно или чего мне хотелось – это просидеть целый день под палящим солнцем, наблюдая за свиданием Ви и Риксона.
- Сообщаю: у Риксона есть несколько поручений, которые он выполняет, но он пообещал быть тут к трем.
- Какие поручения?
- Кто его знает? Может, Патч упросил его об одолжении. У Патча постоянно есть задания, из-за которых он выдергивает Риксона, чтобы тот об этом позаботился. Патч мог бы делать это и сам. Или хотя бы платить Риксону, а не просто пользоваться им. Как считаешь, мне нужно наносить солнцезащитный крем? Я сильно разозлюсь, если после стольких усилий не заработаю загар.
- Риксон не похож на человека, который позволит кому-либо использовать себя.
- Кому-либо? Нет. Патчу? Да. Риксон как будто боготворит его. Это ужасно. У меня желудок скручивает. Патч не тот человек, с которым бы я хотела видеть своего бойфренда.
- У них бурное совместное прошлое.
- Я уже это слышала. Бла, бла, бла. Наверное, Патч - торговец наркотикам. Нет. Тогда, наверное, он поставщик оружия и использует Риксона в качестве подставной жертвы, незаконно ввозящей оружие в страну задаром и рискующей головой.
Я закатила глаза за стеклами своих поддельных очков марки Ray-Bans. – У Риксона проблемы с их взаимоотношениями?
- Нет, - раздраженно ответила она.
- Тогда давай оставим это.
Но Ви не была настроена так просто прощаться с этой темой. – Если Патч не имеет дела с оружием, как он зарабатывает всю свою наличность?
- Ты знаешь, где он берет свои деньги.
- Скажи мне, - потребовала она, упрямо скрещивая руки на груди. – Скажи вслух, где он достает деньги.
- Там же, где и Риксон.
- Ага. Как я и думала. Ты стыдишься произносить это.
Я наградила ее едким взглядом. – Да пожалуйста. Это же тупость.
- Да ну? – Ви двинулась в сторону женщины неподалеку от нас, которая строила песчаный замок со своими двумя маленькими детьми. – Простите меня, мэм. Не хотела прерывать ваше отличное времяпровождение на пляже с маленькими, но моя подруга хотела бы рассказать вам, чем ее бывший зарабатывает на жизнь.
Я схватила Ви за руку и оттащила от них.
- Видишь? – радовалась Ви. – Ты стыдишься. Ты не можешь произнести это вслух и не почувствовать при этом, как твое внутренности гниют.
- Покер. Бильярд. Ну вот. Я сказала это и не поежилась, и даже не умерла. Довольна? Не знаю, в чем тут проблема. Риксон зарабатывает на жизнь точно так же.
Ви покачала головой. – Ты в таком неведении, девочка. Ты не сможешь купить такую одежду, какую носит Патч, выиграв пару ставок в Аркаде Бо.
- О чем ты говоришь? Патч носит джинсы и футболки.
Она положила руку на бедро. – Ты знаешь, сколько стоят такие джинсы?
- Нет, - озадаченно ответила я.
- Просто скажу, что такие джинсы в Колдуотере ты не купишь. Скорее всего, он привез их из Нью-Йорка. Пять сотен долларов за пару.
- Ты врешь.
- Положа руку на сердце, жизнью клянусь. На прошлой неделе он носил футболку с концерта Rolling Stones с автографом Мика Джаггера. Риксон сказал, что автограф настоящий. Патч не расплачивается своей MasterCard за фишки для покера. Когда вы с Патчем были вместе, ты хоть раз спросила его, где он берет деньги? Или где он взял этот милый сияющий джип?
- Патч выиграл свой джип в покер, - начала спорить я. - Если уж он выиграл джип, то, я уверена, мог выиграть достаточно, чтобы купить себе пару джинсов за четыре сотни долларов. Может, он просто хороший игрок в покер.
- Патч сказал тебе, что выиграл свой джип. А у Риксона другая версия.
Я откинула волосы с плеч, пытаясь выглядеть, как будто мне глубоко безразлично направление нашей беседы, потому что я не купилась. – Да ну? И какая?
- Не знаю. Риксон не говорит. Все, что он сказал "Патч хотел, чтобы вы думали, что он выиграл джип. Но обзаводясь этой машиной, он запачкал свои руки".
- Может, ты неправильно расслышала.
- Ага, может, - с циничной усмешкой повторила Ви. – Или, может, Патч - чертов лунатик, который занимается незаконным бизнесом.
Я всунула ей в руку тюбик с солнцезащитным кремом, наверное, слишком резко.
- Нанеси мне на спину, только не пропусти ни дюйма.
- Думаю, я воспользуюсь маслом, - сообщила Ви, растирая лосьон у меня по спине. – Небольшой ожог лучше, чем проторчать целый день на пляже и уйти оттуда таким же белым, как и пришел.
Я скрутила шею, но не смогла оценить, насколько тщательно Ви работает. – Убедись, что намазала под бретельками.
- А меня арестуют, если я сниму лиф? Ненавижу полоски на загаре.
Я расстелила полотенце под зонтом и укрылась в его тени, проверяя, чтобы ноги не выглядывали на солнце. Ви бросила полотенце в нескольких шагах от меня и натерла ноги детским маслом. В голове я прокручивала фотографии рака кожи, которые однажды видела у доктора в кабинете.
- Говоря о Патче, - сказала Ви. – Что новенького? Он по-прежнему мутит с Марси?
- Это последнее, что я слышала, - натянуто ответила я, думая, что единственное, зачем она подняла этот вопрос – чтобы и дальше раздражать меня.
- Ну, ты знаешь мое мнение.
Я знала, но не намеревалась вновь его слышать, хотела я того или нет.
- Эти двое заслуживают друг друга, - сказала Ви, распыляя солнцезащитный лосьон на волосы, в воздухе витал химический запах лимона. – Конечно, я не думаю, что это продлится слишком долго. Патч устанет и двинется дальше. Как он сделал с…
- Мы можем поговорить о чем-то, кроме Патча? – оборвала я ее, зажмуриваясь и массируя мышцы шеи.
- Уверена, что не хочешь говорить? Выглядит так, будто у тебя много чего на уме.
Я выдохнула. Нет смысла скрывать. Назойливая или нет, но Ви - моя лучшая подруга и заслуживает узнать правду, особенно когда мне есть что сказать. – Он поцеловал меня той ночью. После Сумы дьявола.
- Он что?
Я нажала кончиками пальцев на глаза. – В моей спальне, – не уверена, что смогу объяснить Ви, что он поцеловал меня по сне.
Дело в том, что он это сделал. Место не имеет значения. И я не хотела даже думать о том, что это значит, если он теперь может проникать в мои сны.
- Ты впустила его?
- Не совсем, но он все равно вошел.
- Хорошо, - сказала Ви, она выглядела так, будто пытается найти подходящее определение моему идиотизму.
- Вот что мы сделаем. Мы дадим кровную клятву. И не надо так на меня смотреть, я серьезно. Если ты поклянешься на крови, тебе придется выполнять обещание или произойдет что-то действительно плохое – например крысы обгрызут тебе ноги, пока ты будешь спать. А когда ты проснешься, все, что останется – это кровоточащие культяпки. У тебя есть перочинный ножик? Мы найдем ножик, а потом обе сделаем надрезы на ладонях и прижмем их друг к другу. Ты поклянешься никогда больше не оставаться с Патчем наедине. Таким образом, если на тебя нахлынет сомнение, у тебя будет в запасе серьезный аргумент "против".
Я подумала, а стоит ли говорить ей, что мое пребывание наедине с Патчем не всегда последствия моего выбора. Он передвигается, как пар. Если он захочет остаться со мной наедине, он это сделает. И хоть ненавижу признавать это, я не всегда возражала.
- Мне нужно что-то более эффективное, чем кровная клятва, - сказала я.
- Детка, очнись. Это серьезно. Я надеюсь, что ты верующая, потому что я - да. Пойду-ка я раздобуду нож, - сказала она, поднимаясь на ноги.
Я потянула ее назад. – У меня дневник Марси.
- Что-о?! – зашипела Ви.
- Я взяла его, но не читала.
- И почему я слышу об этом только сейчас? И почему это тебе нужно столько времени, чтобы раскрыть эту крошку? Забудь о Риксоне – поехали домой прямо сейчас и прочитаем! Ты же знаешь, что Марси говорила там о Патче!
- Знаю.
- Ну и почему медлишь? Или ты боишься того, что можешь узнать? Тогда я могу прочитать его первой, отфильтровать всякую дрянь, а потом просто ответить на твои вопросы. Вставай!
- Если я прочитаю его, то уже никогда не смогу заговорить с Патчем.
- И это отлично!
Я покосилась на Ви. – Я не знаю, хочу ли я этого.
- Ох, детка. Не делай это с собой. Ты меня убиваешь. Прочти этот тупой дневник и позволь себе закрыться. Вокруг есть и другие парни. Просто чтобы ты знала. Дефицита парней мы не дождемся.
- Я знаю, - ответила я, но мне казалось, что это дешевая ложь.
До Патча у меня не было никакого парня. Так как я могу говорить себе, что будет после?
- И я не собираюсь читать дневник. Я просто верну его. Мы с Марси ведем эту смешную вражду уже несколько лет, сколько можно? Я просто хочу двигаться дальше.
Челюсть Ви отвалилась, она начала брызгать слюной. – А ты не можешь подождать и не двигаться дальше, пока не прочитаешь дневник? Или хотя бы дашь мне быстренько глянуть? Пять минут, это все, о чем я прошу.
- Я поступаю правильно с точки зрения морали.
Ви выдохнула. – И ты не отступишь, да?
- Нет.
На наши полотенца упала тень. – Не будете возражать, если я присоединюсь к вам, милые леди?
Мы посмотрели на Риксона, стоящего перед нами в купальных плавках и майке, полотенце было переброшено через плечо. Он был долговязым, но на удивление крепким и гибким, с крючковатым носом и копной иссиня-черных волос, падающих ему на лоб. На левом плече он носил татуировку - пара черных крыльев ангела, и в сочетании с тенью пяти часов вечера он выглядел как наемник мафии. Очаровательный, игривый и не сулящий ничего хорошего.
- Ты это сделал! – воскликнула Ви, ее лицо осветилось улыбкой.
Риксон плюхнулся на песок перед нами, оперся локтем и положил щеку на руку.
- Что я пропустил?
- Ви хочет, чтобы я дала кровную клятву, - сказала я.
Он приподнял бровь. - Звучит серьезно.
- Она думает, что это удержит Патча подальше от моей жизни.
Риксон откинул голову назад и расхохотался. – Удачи тебе с этим.
- А ну хватит, - заявила Ви. – Кровные клятвы – штука серьезная.
Риксон положил руку ей на бедро и ласково улыбнулся, я ощутила, как грудь сдавило от зависти. Несколько недель назад Патч касался меня точно так же. Ирония в том, что несколько недель назад Ви, наверное, ощущала точно такие же чувства каждый раз, когда ей приходилось проводить время со мной и Патчем.
Я знала, что это должно немного успокоить мою ревность, но боль становилась только сильней.
Отвечая Риксону, Ви наклонилась вперед, оставляя поцелуй на его губах. Я отвела глаза, но это не ослабило зависти, которая застряла во мне подобно камню в глотке.
Риксон прочистил голос. – Почему бы мне не пойти и не купить колы? – спросил он, его тонкое восприятие позволило ему ощутить, что они с Ви доставляют мне дискомфорт.
- Позволь мне, - сказала Ви, вставая и отряхивая песок с попы. - Думаю, Нора хочет поговорить с тобой, Риксон, - она нарисовала в воздухе кавычки на слове "поговорить".
- Я бы остался, но я не большой фанат обсуждения наболевших вопросов.
- Э-э, - начала я, мне было неудобно, я не знала наверняка, на что намекала Ви, но точно не на то, что мне понравилось бы.
Риксон улыбнулся мне, ожидая, что я скажу.
- Патч, - сказала Ви, проясняя ситуацию, воздух вдруг стал в десять раз плотнее.
Оставив нас с этим, она удалилась.
Риксон потер подбородок. – Ты хочешь поговорить о Патче?
- Не совсем. Но ты знаешь Ви. Она всегда делает и без того неудобные ситуации в десять раз сложнее, - еле слышно пробормотала я.
Риксон засмеялся. – Хорошо, что меня трудно обидеть.
- Хотела бы я сказать то же самое.
- Как дела? – спросил он, пытаясь разрушить неловкость.
- С Патчем или вообще?
- И с тем, и с другим.
- Могло бы быть и лучше, – поняв, что Риксон запросто может передать Патчу каждое слово, я быстро добавила: – Я сейчас на подъеме. Но могу я задать тебе личный вопрос? Это насчет Патча, но если тебе неудобно будет отвечать, я пойму.
- Давай.
- Он все еще мой ангел-хранитель? Какое-то время назад, после драки, я сказала ему, что не хочу больше, чтобы он был им. Но я не знаю точно, как это происходит и как теперь обстоят дела. Он прекратил быть моим ангелом-хранителем только потому, что я выразила свое желание?
- Он по-прежнему закреплен за тобой.
- Тогда почему его никогда больше нет рядом?
Глаза Риксона заблестели. – Ты порвала с ним, помнишь? Для него это неудобно. Большинство парней не получают удовольствия от идеи, что нужно находиться рядом с бывшей. Вот так, а еще я знаю, что он говорил, что архангелы дышат ему в спину. Ему пришлось отойти на задний план и вести себя сугубо профессионально.
- Так он по-прежнему защищает меня?
- Конечно. Просто находясь за спиной.
- Кто в ответе за то, что его приставили ко мне.
Риксон пожал плечами. – Архангелы.
- А им возможно дать знать, что я хочу отказаться от него? У нас не складывается. Особенно после разрыва.
Не складывается? Это разрывало меня изнутри. Прикоснуться к нему и тут же отступать, видеть его, и не иметь - это было мучительно.
Он провел большим пальцем по губе. – Я могу сказать тебе, что знаю, но, есть вероятность, что информация устарела. Прошло время с тех пор, как я был на базе. Есть ирония – ты готова? – ты должна принести кровную клятву.
- Это шутка?
- Ты режешь руку и выдавливаешь несколько капель крови на землю. Не на ковер или асфальт - на землю. И тогда даешь клятву, признавая перед небесами, что ты не боишься пролить собственную кровь. Из земли ты пришла, в землю и уйдешь. Произнося клятву, ты отказываешься от права иметь ангела-хранителя и возвещаешь, что принимаешь свою судьбу – без помощи небес. И запомни, что я это не поддерживаю. Они дали тебе хранителя, и не просто так, на то была особая причина. Кто-то наверху считает, что ты в опасности. Тут я полагаюсь на свое мнение, но я думаю, что это не просто параноидальные подозрения.
Не то чтобы это были неожиданные новости – я чувствовала, как что-то темное давит на мой мир, угрожая омрачить его. Особо это касалось фантома за спиной появившегося призрака моего отца. Меня осенила внезапная мысль. – А что если тот, кто преследует меня, также мой ангел-хранитель? – медленно произнесла я.
У Риксона вырвался смешок. – Патч? – его голос звучал так, будто это невозможно.
Ничего удивительного. Риксон прошел через все вместе с Патчем. Даже если Патч виновен, Риксон примет его сторону. Слепая преданность превыше всего.
- Если бы он пытался нанести мне вред, кто-то бы знал? – спросила я. – Архангелы? Ангелы смерти? Дабрия знала, когда люди были близки к гибели. Может другой ангел смерти остановить Патча, пока не поздно?
- Если ты сомневаешься в Патче, ты выбрала не того парня, - тон его голоса стал жестче. – Я знаю его лучше тебя. Он серьезно относится к своим обязанностям хранителя.
Но если бы Патч хотел убить меня, он бы подстроил идеальное убийство, да? Он мой ангел-хранитель. Его задача – беречь меня. Никто не заподозрит его…
Но у него уже был шанс убить меня. И он им не воспользовался. Он пожертвовал единственное, что хотел превыше всего – человеческое тело – чтобы спасти мою жизнь. Он бы не сделал этого, если бы желал моей смерти. Да?
Я отбросила свои подозрения. Риксон прав. Глупо подозревать Патча в чем-то подобном.
- Он счастлив с Марси? – спросила я сквозь зубы.
Поначалу я не хотела задавать этот вопрос. Просто вырвалось. Щеки залило румянцем.
Риксон наблюдал за мной, очевидно, раздумывая над ответом. – Патч – очень дорог мне, он – почти моя семья, и я люблю этого парня как брата, но он не тот, кто тебе нужен. Я это знаю, и он это знает, и глубоко внутри, думаю, ты тоже это знаешь. Может, ты не хочешь это слышать, но он и Марси похожи. Они сделаны из одного теста. Патчу можно немного повеселиться. И он может – Марси его не любит. Она ничего к нему не чувствует и поэтому не привлечет внимание архангелов.
Мы сидели в тишине, и я изо всех сил старалась скрыть свои эмоции. Другими словами, я привлекла внимание архангелов. Мои чувства к Патчу выдали нас. Не то, что Патч сказал или сделал. Виновата я. И судя по объяснению Риксона, Патч никогда не любил меня. Не отвечал взаимностью. Я не хотела принимать это. Я хотела, чтобы Патч дорожил мной так же, как и я им. Я не хотела думать, что это было просто развлечение, способ занять время.
Остался еще один вопрос, который я отчаянно хотела задать Риксону. Если бы мы с Патчем по-прежнему были в хороших отношениях, я бы спросила его, но теперь это неактуально. Однако, Риксон не менее опытный, чем Патч. Он знает то, о чем не имеют понятия другие – особенно, когда дело касается падших ангелов и нефилимов – а если он этого не знает, то может выяснить. Сейчас моя главная ставка в поиске Черной Руки делалась на Риксона.