Он попытался прогнать мрачные мысли из головы и почти преуспел в этом. Эта сцена была одна из наиболее знакомых ему, подумал он – угловая кабина в закусочной, он, Клэри и ее семья. Люк всегда был семьей, даже когда не был женат на матери Клэри. Саймон должен был ощущать себя дома. Он попытался улыбнуться, и осознал, что мама Клэри только что спросила его о чем-то, а он не расслышал ее. Все за столом смотрели на него с ожиданием. – Извините, – сказал он. – Я не… что вы сказали? Джослин терпеливо улыбнулась. – Клэри рассказала мне, что вы взяли нового участника в группу? Саймон знал, она спросила это из чистой вежливости. Такой вежливости, которую прояв-ляют родители, чтобы казалось, что они воспринимают твои увлечения серьезно. Хотя, она при-ходила на несколько его концертов, просто чтобы создать аудиторию. Она всегда заботилась о нем. В самых дальних уголках сознания Саймон подозревал, что она знала о его чувствах к Клэ-ри, и он думал о том, что она могла бы не захотеть, чтобы ее дочь сделала другой выбор, если бы могла в это вмешаться. Он знал, что она не особо любила Джейса. Это было понятно даже из то-го, как она произносила его имя. – Да, – сказал он. – Кайла. Он немного странный, но очень классный. Когда Люк поинтересовался, почему Кайл странный, Саймон рассказал им о квартире Кайла – опустив предусмотрительно то, что теперь он и сам жил там, – его работе курьера и древнем, разбитом пикапе. – И он выращивает какие-то странные растения на балконе, – добавил он. – Не марихуану. Я проверил. У них немного серебристые листья… Люк нахмурился, но прежде чем он сказал что-либо, подошла официантка, неся большой серебряный кофейник. Она была юной, с крашеными блондинистыми волосами, заплетенными в косы. Когда она наклонилась, чтобы наполнить кружку Саймона, одна из них скользнула по его руке. Он чувствовал запах ее пота, а под ним запах крови. Человеческой крови, самой сладкой по запаху. Он почувствовал знакомое ощущение, когда его желудок сжался. Его охватил холод. Он был голоден, и все, что осталось у Кайла в квартире, это кровь комнатной температуры, которая уже начала портиться – мерзкая перспектива даже для вампира. «Ты никогда не пил кровь человека, правда? Когда-нибудь ты это сделаешь. И когда это случится, ты не пожалеешь». Он закрыл глаза. Когда он открыл их, официантка ушла, а Клэри с любопытством смотрела на него через стол. – Все хорошо? – Нормально. – Он взял кружку с кофе в руку. Она дрожала. Над их головами по телевизо-ру все еще показывали вечерние новости. – Фу, – сказала Клэри, глядя на экран. – Ты слушаешь это? Саймон проследил за ее взглядом. У телерепортера было такое выражение лица, которое они «надевали», когда рассказывали о чем-то особенно ужасном. «Никто не опознал мальчика, брошенного в переулке за больницей «Бет Израэль» несколько дней назад» – говорил он. «Ребе-нок белый, весит шесть фунтов и восемь унций, и в остальном совершенно здоров. Он был обнаружен пристегнутым к детскому креслу за мусорными баками в переулке» – продолжал репортер. «Самое ужасное это записка от руки, подоткнутая под одеяло, в которой упрашивают управляющих больницы усыпить младенца, поскольку – цитирую: «У меня нет духа сделать это самостоятельно». Полиция считает, что, скорее всего, мать ребенка больна, и сообщает, что у них есть «серьезные зацепки». Любой, у кого есть информация о ребенке, должен позвонить в отдел по борьбе с преступностью…» – Это так ужасно, – сказала Клэри вздрогнув, отворачиваясь от телевизора. – Я не пони-маю, как люди могут вот так бросить своих детей точно мусор… – Джослин, – сказал Люк обеспокоенным голосом. Саймон посмотрел на мать Клэри. Она была бледной, как полотно, и выглядела так, словно ее сейчас стошнит. Она оттолкнула свою тарелку, резко встала из-за стола, и поспешила в сторону ванной комнаты. Через мгновение, Люк бросил салфетку и пошел за ней. – Вот, дерьмо, – Клэри прижала руку к губам. – Не могу поверить, что сказала это. Я такая глупая. Саймон был совершенно сбит с толку. – Что такое? Клэри ссутулилась на своем кресле. – Она подумала о Себастьяне, – сказала она. – Я имею в виду, Джонатане. Моем брате. По-лагаю, ты помнишь его. Она сказала это с сарказмом. Никто из них не смог бы забыть Себастьяна, чье настоящее имя было Джонатан, и кто убил Ходжа и Макса и почти преуспел в помощи Валентину выиграть войну, которая привела бы к уничтожению всех сумеречных охотников. Джонатан, у которого были горящие черные глаза и улыбка точно лезвие бритвы. Джонатан, чья кровь по вкусу напоминала кислоту, когда Саймон укусил его. Не то чтобы он пожалел об этом. – Но твоя мать не отказывалась от него, – сказал Саймон. – Она продолжала его растить, даже когда узнала, что с ним было что-то не то. – Правда, она ненавидела его, – сказала Клэри. – Не думаю, что она избавилась от этой ненависти. Представь себе ненависть к своему же ребенку. Она брала коробку, в которой были его детские вещи, и оплакивала их каждый год в день его рождения. Думаю, что она оплакивала сына, которого могла бы иметь. Если бы Валентин не сделал того, что он сделал… – У тебя был бы брат, – сказал Саймон. – Вроде как нормальный. Не психопат-убийца. Глядя сквозь слезы, Клэри оттолкнула свою тарелку. – Я чувствую себя больной – сказала она. – Знаешь, чувство, когда ты голоден, но не мо-жешь заставить себя есть? Саймон просмотрел на официантку с обесцвеченными волосами, которая прислонялась к столику клиента. – Да, – ответил он. – Знаю. Наконец Люк вернулся к столику, но только чтобы сказать Клэри и Саймону, что он про-водит Джослин домой. Он оставил немного денег, которые они использовали, чтобы расплатиться за ужин перед тем, как отправиться из закусочной в «Галактика Комиксы» на Седьмой-авеню. Ни один из них не мог сконцентрироваться достаточно, чтобы насладиться, тем не менее, они разошлись с обещанием увидеться на следующий день. Саймон ехал в город с поднятым капюшоном и включенным плеером, музыка громко играла в наушниках. Музыка всегда была его способом отстраниться от мира. К тому времени, как он вышел на Вторую-авеню и направился вдоль по Хьюстон, начался небольшой дождь, его желудок скрутился в узел. Он вышел на Первую улицу, которая была пуста, темная полоса между ярким светом Пер-вой-авеню и авеню-А. Из-за iPod, он не слышал их, идущих позади него, пока они не оказались прямо за ним. Первым подозрительным моментом была длинная тень, которая упала на тротуар поверх его тени. Другая тень присоединилась к ней, на этот раз с другой стороны. Он обернулся и увидел двух мужчин за спиной. Оба были одеты точно также как грабитель, который напал на него в ту ночь – серые тренировочные костюмы и серые капюшоны, скрывающие лица. Они бы-ли достаточно близко, чтобы коснуться его. Саймон отскочил, с силой, которая удивила его самого. Поскольку его вампирская сила была нова, она все еще удивляла его. Когда, спустя мгновение, он оказался на крыльце, в не-скольких метрах от грабителей, он был так удивлен тому, где находился, что даже замер. Грабители наступали на него. Они говорили тем же гортанным языком, что и первый гра-битель – Саймон начинал подозревать, что они вовсе не были грабителями. Грабители, насколь-ко он знал, не работали в бандах, и маловероятно, что у первого грабителя были друзья уголов-ники, решившие отомстить ему за смерть своего товарища. Что-то здесь явно не так. Они достигли крыльца, поймав его в ловушку на ступеньках. Саймон вырвал наушники iPod из ушей и торопливо поднял руки. – Послушайте, – сказал он, – не знаю, в чем дело, но вам лучше оставить меня в покое. Грабители только смотрели на него. Или, по крайней мере, он думал, что они смотрели на него. Под тенью их капюшонов невозможно было разглядеть лица. – Полагаю, что кто-то послал вас за мной, – сказал он. – Но это самоубийство. Серьезно. Не знаю, сколько вам платят, но этого явно недостаточно. Одна из фигур в спортивном костюме засмеялась. Другая полезла в карман и что-то выта-щила. Что-то, что сияло черным под уличными фонарями. Пистолет. – О, мужик, – сказал Саймон. – Тебе абсолютно точно не стоит этого делать. Я не шучу. – Он сделал шаг назад вверх по лестнице. Возможно, поднимись он достаточно высоко, он сможет перепрыгнуть через них, или мимо них. Что угодно, лишь бы не позволить им напасть на него. Он не думал, что сможет снова это вынести. Только не это. Человек с оружием поднял его. Раздался щелчок и он спустил курок. Саймон прикусил губу. Из-за паники у него обнажились клыки. Боль пронзила его, когда он прокусил свою кожу. – Не… С неба упало что-то темное. Сначала Саймон решил, что это просто свалилось с одного из окон – кондиционер, или кто-то поленился спустить мусор вниз. Но упавший, как увидел Сай-мон, был человеком – он падал в нужном направлении, с целью, грацией. Человек приземлился на грабителя, повалив его на землю. Пистолет вылетел из его руки, и он закричал тонким, писк-лявым голосом. Второй грабитель наклонился и схватил пистолет. Прежде чем Саймон успел среагировать, парень поднял его и спустил курок. Огонек пламени показался на конце ствола. И пистолет разорвало. Он разлетелся, и грабитель разлетелся вместе с ним так быстро, что не успел даже закричать. Он хотел быстрой смерти Саймону, а вместо этого еще быстрее погиб сам. Он рассыпался на части как стекло, как несущиеся в калейдоскопе цвета. Раздался слабый взрыв – шум потревоженного воздуха – и на его месте остались только мелкие брызги соли, па-дающие на тротуар, как град. У Саймона поплыло в глазах, и он опустился на ступеньки. Он слышал громкий шум в ушах, а затем кто-то жестко схватил его за запястье и резко встряхнул. – Саймон. Саймон! Он поднял глаза. Человек, схвативший и трясущий его, был Джейсом. Он был одет в бое-вую форму, но под ней все еще были его джинсы и куртка, которую он забрал у Клэри. Его волосы были взъерошены, а одежда и лицо были заляпаны грязью и копотью. Волосы были мокрыми от дождя. – Что это была за чертовщина? – спросил Джейс. Саймон оглядел улицу. Она по-прежнему была пуста. Асфальт блестел, черный, мокрый и пустой. Второй грабитель исчез. – Ты, – сказал он немного неуверенно. – Ты прыгнул на грабителей… – Это были не грабители. Они преследовали тебя от самого метро. Кто-то послал этих пар-ней, – сказал Джейс с полной уверенностью в голосе. – Другой парень, – сказал Саймон. – Что случилось с ним? – Он просто испарился. – Джейс щелкнул пальцами. – Он увидел, что случилось с его дру-гом, и просто исчез. Я не знаю, кто они такие. Не демоны, но и не люди. – Да, я это понял, спасибо. Джейс посмотрел на него более пристально. – То, что случилось с нападавшим… это был ты, так ведь? Твоя Метка, здесь, – он указал на свой лоб. – Я видел, как она засветилась, прежде чем тот парень просто… растворился. Саймон ничего не сказал. – Я многое повидал, – сказал Джейс. В его голосе для разнообразия не было сарказма или издевательства. – Но никогда не видел ничего подобного. – Я не делал этого, – сказал Саймон спокойно. – Я ничего не сделал. – Тебе и не нужно было, – сказал Джейс. Его золотистые глаза горели на заляпанном копо-тью лице. – Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, сказал Господь. Глава шестая Пробуждение мертвеца Комната Джейса была, как всегда, аккуратна – идеально заправленная постель, книги на полках расставлены по алфавиту, записки и тетради аккуратно сложены на столе. Даже его ору-жие было выстроено вдоль стены по размеру, от массивного палаша до маленьких кинжалов. Клэри, стоя в дверях, сдержала вздох. Аккуратность это хорошо. Она привыкла к этому. Она всегда думала, что это был способ Джейса обрести контроль хотя бы над какими-то деталя-ми его жизни, кажущимися охваченными хаосом. Он так долго жил, не зная, кем – или даже чем – он действительно был, что она вряд ли могла судить его за выстраивание сборников поэзии по алфавиту. Но, как бы то ни было, она могла осудить тот факт, что его не было в комнате. Если он не отправился домой после посещения свадебного магазина, то куда он ушел? Пока она осматрива-ла комнату, пришло ощущение нереальности происходящего. Невозможно, чтобы что-то из это-го действительно происходило, верно? Она знала о расставаниях из жалобных разговоров других девушек. Сначала отстранение, потом нежелание писать или звонить в ответ. Размытые сообщения, что все в порядке, что другому просто нужно немного пространства. Затем разговор о том, что это не из-за тебя, это все я. Затем слезы. Она никогда не думала, что что-то из этого произойдет с ней и Джейсом. Их отношения не были обычными, к ним не применялись обычные правила отношений и разрывов. Они абсолют-но принадлежали друг другу, и всегда было только так. Но, может, все так думали? Пока не поняли, что они, как все остальные, и то, что они счи-тали настоящим, развалилось на части. Что-то сверкнуло серебром на другом конце комнаты и привлекло ее внимание. Это была шкатулка, которую дала Джейсу Аматис, с изящным изображением птиц по бокам. Она знала, что он изучал ее содержимое, медленно читая письма, записки, просматривая фотографии. Он почти ничего не рассказывал ей об этом, и она не хотела вмешиваться. Его чувства по отноше-нию к своему биологическому отцу были тем, с чем ему самому предстояло разобраться. Хотя, она обнаружила, что подошла к шкатулке. Она вспомнила, как он сидел на ступень-ках Зала Согласия в Идрисе, держа шкатулку на коленях. «Будто я мог бы разлюбить тебя» – сказал он. Она коснулась крышки шкатулки, и ее пальцы нащупали замок, который с легкостью открылся. Внутри были перемешанные бумаги, старые фотографии. Она достала одну из них и посмотрела на нее, зачарованная. На фотографии было два человека – молодая девушка и муж-чина. Она тут же узнала девушку – это была сестра Люка, Аматис. Она смотрела на молодого человека взглядом, лучащимся первой любовью. Он был симпатичным, высоким и со светлыми волосами, хотя его глаза были голубыми, а не золотистыми, а черты лица менее жесткими, чем у Джейса… и все равно, зная, кем он был – отцом Джейса – она почувствовала, как сжался ее же-лудок. Она быстро положила фотографию Стефана Эрондейла и чуть не порезала палец о лезвие тонкого охотничьего ножа, который лежал поперек шкатулки. На рукоятке были вырезаны пти-цы. Его лезвие было запачкано ржавчиной или чем-то похожим на нее. Должно быть, его не очистили, как следует. Она быстро закрыла шкатулку и отвернулась, чувствуя вес вины на своих плечах. Она подумала оставить записку, но решила, что лучше подождать и поговорить с Джейсом лично, поэтому она вышла из комнаты и пошла вдоль коридора к лифту. Она уже стучала в дверь Изабель, но, похоже, ее тоже не было дома. Даже колдовские огни в факелах вдоль стен, казалось, горели слабее обычного. Чувствуя себя совершенно подавленно, Клэри протянула руку к кнопке вызова лифта, но увидела, что она уже горит. Кто-то поднимался с первого этажа в Институт. «Джейс», – подумала она тут же, и ее пульс ускорился. «Но, разумеется, это может быть и не он», – сказала она себе. «Это может быть Иззи или Мариза, или…» – Люк? – сказала она, удивившись, когда двери лифта открылись. – Что ты здесь делаешь? – Я мог бы спросить тебя то же самое, – он вышел из лифта, закрывая за собой решетку. Он был одет в отстроченную шерстью фланелевую куртку, которую Джослин пыталась заставить его выкинуть с тех пор, как они начали встречаться. «Это было мило, – подумала Клэри, – что практически ничто не могло изменить Люка, что бы ни случалось в его жизни». Он любил, что любил, и все. Даже если это был затасканный старый плащ. – Хотя, думаю, я могу догадаться. Итак, он здесь? – Джейс? Нет, – Клэри пожала плечами, пытаясь не выдать своего беспокойства. – Ладно. Увижу его завтра. Люк помедлил. – Клэри… – Люсьен. Холодный голос из-за их спин принадлежал Маризе. – Спасибо, что пришел так быстро. Он повернулся и кивнул ей. – Мариза. Мариза Лайтвуд стояла в проходе, положив руку на дверной проем. Она носила перчатки, бледно-серые, как и ее сшитый на заказ серый костюм. Клэри задалась вопросом, носила ли Ма-риза когда-нибудь джинсы. Она ни разу не видела мать Изабель и Алека в чем-либо, кроме ко-стюмов и формы. – Клэри, – сказала она. – Я не знала, что ты здесь. Клэри почувствовала, как покраснела. Казалось, Мариза не возражала насчет ее посеще-ний, но она ни разу не признала, что Джейс и Клэри были вместе. Было трудно винить ее. Мариза все еще оплакивала смерть Макса, которая случилась всего шесть недель назад, и делала это в одиночестве, пока Роберт Лайтвуд оставался в Идрисе. У нее были дела поважнее, чем интимная жизнь Джейса. – Я уже ухожу, – сказала Клэри. – Я подброшу тебя домой, когда освобожусь, – сказал Люк, кладя руку ей на плечо. – Ма-риза, ничего, если Клэри останется здесь, пока мы разговариваем? Потому что я бы предпочел, чтобы она осталась. Мариза покачала головой. – Никаких проблем, полагаю. – Она вздохнула, проводя руками по волосам. – Поверь, мне вообще не хочется беспокоить тебя. Я знаю, что ты женишься через неделю – мои поздравления, кстати. Не знаю, сказала ли я тебе это ранее. – Не сказала, – ответил Люк, – но я ценю это. Спасибо. – Всего шесть недель, – Мариза слабо улыбнулась. – Прямо ураган ухаживаний. Рука Люка сжалась на плече Клэри, единственный признак его раздражения. – Не думаю, что ты позвала меня сюда, чтобы поздравить с помолвкой, не так ли? Мариза покачала головой. Она выглядела очень устало, подумала Клэри, и в ее зачесанных наверх волосах были полосы серого, которых там не было раньше. – Нет. Полагаю, ты слышал о телах, которые мы обнаружили за последнюю неделю? – Мертвые сумеречные охотники, да. – Мы нашли еще одно сегодня ночью. Запиханное в мусорный бак возле парка «Колум-бус». На территории твоей стаи. Люк вскинул брови. – Да, но остальные… – Первое тело было найдено в «Зеленой точке». Территория магов. Второе плавало в пруду в Центральном парке. Территория фей. Теперь у нас территория оборотней, – она посмотрела на Люка. – Что ты об этом думаешь? – Что кто-то, недовольный новым Соглашением, и пытается настроить представителей Нижнего Мира против друг друга, – сказал Люк. – Могу тебя заверить, моя стая здесь ни при чем. Я не знаю, кто за этим стоит, но это очень неуклюжая попытка, если ты спросишь мое мне-ние. Надеюсь, Конклав заметит это. – Это не все, – сказала Мариза. – Мы опознали первые два тела. Это заняло много времени, так как они были обожжены почти до неузнаваемости, а второе было сильно покалечено. Дога-даешься, кто бы это мог быть? – Мариза… – Энсен Пэнгборн, – сказала она, – и Чарльз Фриман. Ни об одном из них, замечу, не слы-шали со смерти Валентина… – Но это невозможно, – прервала Клэри. – Люк убил Пэнгборна в августе – в Ренвике. – Он убил Эмиля Пэнгборна, – сказала Мариза. – Энсен был младшим братом Эмиля. Они вместе были в Круге. – Как и Фриман, – сказал Люк. – Значит, кто-то убивает не просто сумеречных охотников, а прежних членов Круга? И оставляет их тела на территории Нижнего Мира? – он покачала го-ловой. – Похоже на то, что кто-то пытается встряхнуть еще несколько… упорных членов Конклава. Возможно, чтобы заставить их переделать новое Соглашение. Нам следовало ожидать этого. – Полагаю, да, – сказала Мариза. – Я уже встретилась с Королевой Фей и получила сооб-щение от Магнуса. Где бы он ни был. Она закатила глаза; Мариза и Роберт, похоже, приняли отношения Алека с Магнусом, при-чем вполне изящно, но Клэри видела, что Мариза не воспринимала их серьезно. – Я просто подумала, может… – Она вздохнула. – Я так измотана в последнее время. Чув-ствую себя так, словно и думать не могу. Я надеялась, что у тебя есть какие-то догадки, кто бы это мог быть. Что-то, до чего не додумалась я. Люк покачал головой. – Кто-то, обиженный на новую систему. Но это может быть кто угодно. Полагаю, на телах никаких улик? Мариза вздохнула. – Ничего конструктивного. Если бы только мертвые могли говорить, эх, Люсьен? Мариза словно подняла руку и повесила занавес перед глазами Клэри; все потемнело, за исключением единственного символа, висящего, как сияющий знак в пустом ночном небе. Оказалось, ее силы совсем не исчезли. – Что, если… – сказала она медленно, поднимая взгляд на Маризу. – Что, если бы они смогли? Глядя на себя в зеркале ванной комнаты в маленькой квартире Кайла, Саймон не мог не за-даться вопросом, откуда взялись все эти истории, что вампиры не могут видеть себя в зеркалах. Он мог прекрасно видеть себя на его поверхности – взлохмаченные каштановые волосы, боль-шие карие глаза, белая, незапятнанная кожа. Он смыл кровь с прокушенной губы, хотя его кожа уже зажила. Он осознавал, что превращение в вампира сделало его более привлекательным. Изабель объяснила ему, что его движения стали более грациозными, и раньше выглядевший неопрятным, теперь он выглядел привлекательно помятым, словно только выбрался из постели. «Чьей-то постели», – заметила она, и он сказал ей, что и так понял, что она подразумевала. Хотя, когда он смотрел на себя, он ничего этого не видел. Сплошная белизна его кожи, как всегда, беспокоила его, как и темные паутинки вен, заметные на висках, свидетельство того, что он не ел сегодня. Он выглядел чуждым и непохожим на себя. Возможно, сама идея о том, чтобы не видеть себя в зеркале, когда становишься вампиром, лишь желания и мечты. Может, ты про-сто переставал узнавать свое отражение. Вымывшись, он вернулся в гостиную, где на диване развалился Джейс, читая потрепанную копию «Властелина Колец» Кайла. Он бросил ее на кофейный столик, когда Саймон вошел. Его волосы снова выглядели влажными, будто он плеснул на себя водой из кухонной раковины. – Я вижу, почему тебе здесь нравится, – сказал он, показывая взмахом руки на Кайлову коллекцию постеров к фильмам и книг с научной фантастикой. – Все это покрыто тонким нале-том кретинизма. – Спасибо. Я ценю это. Саймон тяжело посмотрел на Джейса. Вблизи, под ярким светом в комнате Джейс выгля-дел больным. Круги под его глазами, которые Саймон заметил ранее, стали видны еще больше, а кожа казалась туго натянутой на кости черепа. Его рука немного дрожала, когда он характерным жестом убрал волосы с лица. Саймон встряхнул головой, словно пытаясь прочистить ее. С каких это пор он знал Джейса так, чтобы определить, какие жесты были для него характерными? Не похоже, чтобы они были друзьями. – Ты выглядишь паршиво, – сказал он. Джейс моргнул. – Кажется, это неподходящее время для конкурса оскорблений, но если ты настаиваешь, я могу придумать что-нибудь достойное в ответ. – Нет, я серьезно. Ты плохо выглядишь. – И это я слышу от парня, обладающего сексуальной привлекательностью, как у пингвина. Слушай, я понимаю, ты можешь завидовать, что Господь Бог не выточил тебя той же мастерской рукой, что и меня, но это не причина для… – Я не пытаюсь оскорбить тебя, – разозлился Саймон. – Я имею в виду, ты выглядишь больным. Когда ты в последний раз ел что-нибудь? Джейс выглядел задумчиво. – Вчера? – Ты ел вчера? Ты уверен? Джейс пожал плечами. – Ну, я бы не поклялся на стопке Библий. Но, кажется, это было вчера. Саймон осмотрел содержимое холодильника Кайла ранее, когда обыскивал место, и там было не густо. Засохший старый лайм, немного содовой, килограмм фарша и один заморожен-ный пирожок в морозилке. Он сгреб свои ключи с кухонного стола. – Пошли, – сказал он. – Там на углу супермаркет. Добудем тебе что-нибудь поесть. Джейс посмотрел так, словно собирался возразить, потом пожал плечами. – Хорошо, – сказал он тоном, словно совсем не заботился, куда они пойдут или что делали здесь. – Пошли. Снаружи, на ступеньках Саймон закрывал дверь за ними при помощи ключей, к которым все никак не мог привыкнуть, пока Джейс изучал список имен возле звонка. – Это ведь твоя, да? – спросил он, указывая на квартиру ЗА. – Почему тогда здесь написано только «Кайл»? Разве у него нет фамилии? – Кайл хочет быть рок-звездой, – сказал Саймон, спускаясь по ступенькам. – Думаю, он прорабатывает идею только имени. Как Рианна. Джейс последовал за ним, слегка сутулясь против ветра, хотя он не попытался застегнуть замшевую куртку, которую ранее добыл у Клэри. – Я понятия не имею, о чем ты говоришь. – Уверен, это так. Когда они обошли угол и вышли на Б-авеню, Саймон покосился на Джейса. – Итак, – сказал он. – Ты следил за мной? Или это просто невероятное совпадение, что ты оказался на крыше здания, где я проходил во время нападения? Джейс остановился на перекрестке, ожидая смены светофора. Очевидно, даже сумеречные охотники должны были подчиняться правилам дорожного движения. – Я следил за тобой. – Сейчас ты скажешь мне, что тайно в меня влюблен? Вампирский шарм снова в силе. – Вампирского шарма не существует, – сказал Джейс, довольно пугающе повторяя более ранний ответ Клэри. – И я следил за Клэри, но затем она села в такси, а я не мог следить за такси. Поэтому я вернулся и стал следить за тобой. В основном, чтобы занять себя. – Ты следил за Клэри? – спросил Саймон. – Вот тебе надежная подсказка: Большинство девчонок не любят, когда их преследуют. – Она оставила телефон в кармане моей куртки, – сказал Джейс, похлопывая по правому боку, где, предположительно, лежал телефон. – Я подумал, если выясню, чем она занимается, то смогу оставить его там, где она его найдет. – Или, – сказал Саймон, – ты мог бы позвонить ей на домашний и сообщить, что ее теле-фон у тебя, а она могла прийти и забрать его. Джейс ничего не сказал. Свет сменился, и они перешли улицу к супермаркету «Город Си». Он все еще был открыт. «Магазины в Манхэттене никогда не закрывались, – подумал Саймон, – что было хорошо, в отличие от Бруклина». Манхэттен был хорошим местом для вампира. Ты можешь ходить по магазинам в полночь, и никто не сочтет это странным. – Ты избегаешь Клэри, – заметил Саймон. – Я полагаю, ты не собираешься сказать мне, по-чему? – Нет, не собираюсь, – сказал Джейс. – Считай, тебе повезло, что я следил за тобой, или… – Или что? Еще один грабитель был бы мертв? – Саймон услышал горечь в своем соб-ственном голосе. – Ты видел, что произошло. – Да. И я видел выражение твоего лица, когда это случилось, – тон Джейса был нейтраль-ным. – Это был не первый раз, правда? Саймон начал рассказывать Джейсу о человеке в спортивном костюме, атаковавшем его в Вильямсбурге, и почему он решил, что это был просто грабитель. – После гибели он обратился в соль, – завершил он. – Прямо как второй парень. Полагаю, это библейская особенность. Столпы соли. Как жена Лота. Они дошли до супермаркета. Джейс открыл дверь, и Саймон проследовал за ним, хватая небольшую серебристую тележку на колесиках из ряда возле входной двери. Он покатил ее по одному из проходов, а Джейс шел за ним, явно потерянный в своих мыслях. – Итак, полагаю, вопрос в том, – сказал Джейс, – имеешь ли ты хоть малейшее подозрение о том, кто хочет убить тебя? Саймон пожал плечами. Вид всей этой еды вокруг него заставил его желудок скрутиться, напоминая, как он был голоден, хотя и не хотел того, что продавали здесь. – Может, Рафаэль. Он, кажется, ненавидит меня. И он уже пытался убить меня… – Это не Рафаэль, – сказал Джейс. – Как ты можешь быть настолько уверен в этом? – Потому что Рафаэль знает о твоей метке и он не настолько глуп, чтобы вот так нападать. Он отлично знает, что произойдет. Кто бы это ни был, это тот, кто знает о тебе достаточно, что-бы узнать, где ты можешь быть, но не знает о твоей метке. – Но это может быть кто угодно. – Точно, – сказал Джейс и усмехнулся. На мгновения он был почти похож на самого себя. Саймон покачал головой. – Слушай, ты знаешь, что ты хочешь съесть или ты только хочешь, чтобы я толкал тележку по проходам, чтобы развлечь тебя? – Просто, – сказал Джейс, – я не особо знаком с тем, что продается в обычных магазинах. Мариза обычно готовит или мы заказываем еду, – он пожал плечами и взял фрукт наугад. – Что это? – Это манго. – Саймон посмотрел на Джейса. Порой казалось, что сумеречные охотники с другой планеты. – Не думаю, что когда-либо видел его не нарезанным, – размышлял Джейс. – Мне нравится манго. Саймон взял манго и бросил в корзину. – Прекрасно. Что еще тебе нравится? Джейс задумался на мгновение. – Томатный суп, – наконец сказал он. – Томатный суп? Ты хочешь томатный суп и манго на ужин? Джейс пожал плечами. – Меня действительно не волнует еда. – Хорошо. Какая разница. Стой здесь. Я скоро вернусь. Сумеречные охотники. Тихо ворчал себе под нос Саймон, поворачивая за угол прохода, где стояли баночки с супами. Они были своего рода странной смесью людей-миллионеров, которые никогда не рассматривали незначительные моменты жизни, например, как поход в магазин за едой, или использование MetroCard в метро, и солдатов, с их жесткой самодисциплиной и постоянными тренировками. Может, для них было легче идти по жизни с завесой на глазах, подумал он и взял суп с полки. Может это помогало сосредоточиться на большой картине – которая, когда твоя работа заключалась в спасении мира от зла, являлась довольно большой картиной действительности. Он почувствовал почти жалость к Джейсу, когда приблизился к проходу, где оставил его и остановился. Джейс прислонился к корзине, вращая что-то в руках. С этого расстояния Саймон не мог разглядеть, что это, и не мог подойти ближе, потому что путь преградили две девушки подростка, стоящие посреди прохода, хихикая, толкаясь и болтая о чем-то. Они явно были одеты так, чтобы сойти за совершеннолетних, на высоких каблуках и в коротких юбках, в бюстгальте-рах пуш-ап и без курток. Они пахли блеском для губ. Блеском для губ, детской присыпкой и кровью. Он, разумеется, мог их слышать, несмотря на шепот. Они разговаривали о Джейсе, о его сексуальности, подбивая друг друга подойти и заговорить с ним. Они много говорили о его прическе и прессе, хотя Саймон не понимал, как они могли видеть его пресс через футболку. Чушь. Подумал он. Это смешно. Он уже собирался сказать «Извините», когда одна из них, высокая и с более темными волосами, отошла и направилась к Джейсу, немного пошатываясь на своей платформе и каблуках. Джейс посмотрел на нее, когда она подошла, и взгляд его был настороженным, а Саймон внезапно испугался, что Джейс может принять ее за вампира или какого-нибудь суккуба, тут же вонзить в нее один из ангельских клинков, и их обоих арестуют. Он зря беспокоился. Джейс только повел бровью. Девушка что-то сказала ему слабо, он пожал плечами, она вложила что-то в его руку, а затем бросилась к своей подруге. Они вышли из магазина, хихикая. Саймон подошел к Джейсу и бросил суп в тележку. – И что это было? – Кажется, – сказал Джейс, – она спросила, может ли потрогать мое манго. – Она так сказала? Джейс пожал плечами. – Да, а потом дала мне свой номер. Он показал Саймону кусок бумаги с выражением полного безразличия, затем бросил его в тележку. – Теперь мы можем идти? – Ты же не собираешься звонить ей, правда? Джейс посмотрел на него, как на сумасшедшего. – Забудь об этом, – сказал Саймон. – Должно быть, подобное постоянно случается с тобой, верно? Девушки, подходящие к тебе? – Только, когда я не скрыт волшебством. – Да, потому что, когда ты скрыт, девушки не могут видеть тебя, так как ты невидим. – Саймон покачал головой. – Ты угроза обществу. Тебя не следует выпускать на улицы в одиноче-стве. – Зависть это очень некрасиво, Льюис, – Джейс ухмыльнулся кривой улыбкой, за которую Саймон обычно хотел его ударить. Хотя, не в этот раз. Он как раз понял, с чем играл Джейс, пе-реворачивая в своих руках, словно это что-то драгоценное, опасное или одновременно и то, и другое. Это был телефон Клэри. – Я все еще не уверен, хорошая ли это идея, – сказал Люк. Клэри, скрестив руки от холода в Безмолвном Городе, покосилась на него. – Может, тебе следовало сказать это до того, как мы сюда пришли. – Я почти уверен, что говорил это. Несколько раз. Голос Люка отразился эхом от каменных колон, которые возвышались над головами, украшенные полосами полудрагоценных камней – черного оникса, зеленого нефрита и голубого лазурита. Серебристый колдовской свет горел в факелах, прикрепленных к колоннам, освещая мавзолеи вдоль каждой стены до яркого белого цвета, на который было больно смотреть. #почитаем