— Хватит, некогда препираться! — оборвал их Джейс. — Изабель, какое у тебя тут есть оружие? И бинты, мне нужны бинты! — Бинты? — Изабель отложила хлыст и вытащила стило. — Может, лучше «иратце»? — «Иратце» устранит синяки, однако бессильно против рунных ожогов, — сказал Джейс, демонстрируя ей запястья. На свету следы от пылающих оков выглядели еще более путающими — почерневшая кожа растрескалась и сочилась кровью и сукровицей. Изабель побледнела. — Оружие, — напомнил Джейс. — Мне надо достать оружие, прежде чем... — Сначала бинты, — отрезала Изабель. — Потом оружие. Она потащила Джейса в ванную и начала рыться в корзине со всякими мазями, пластырями и марлевыми повязками. Алек наблюдал за ними через полуоткрытую дверь. Джейс оперся на раковину, а приемная сестра промывала его ожоги и перевязывала их белой марлей. — Теперь снимай футболку, — приказала она. — Я так и знал, что ты не откажешь себе в удовольствии. Джейс снял куртку и, морщась, стянул футболку через голову. Мышцы играли под золотистой кожей, виньетки знаков чернели на обоих плечах. Обычный человек мог счесть изъяном многочисленные белые шрамы от нанесенных когда-то рун, но только не Алек. Такие шрамы с гордостью носил каждый нефилим — не изъяны, а знаки отличия. Джейс заметил его взгляд и крикнул из ванной: — Алек, можешь принести телефон? — Он на тумбочке, — добавила Изабель, не повернув головы. Они с Джейсом о чем-то очень тихо переговариваюсь, — наверное, не хотели зря пугать Макса. Алек посмотрел на тумбочку. — Телефона нет, — сообщил он. Изабель выругалась себе под нос, чертя «иратце» на спине Джейса. — Я забыла его на кухне! Вот засада... А если я пойду за ним и нарвусь на Инквизитора? — Я принесу, — предложил Макс. — На меня она даже внимания не обратит. — Ну может быть... — протянула Изабель с неохотой. — Зачем вам вообще сейчас телефон. — Нужен, и все, — сказал Алек, теряя терпение. — Чтобы написать Магнусу «Превед кросафчег чмоке-чмоке»? Если так, я тебя убью. — Кто такой Магнус? — требовательно спросил Макс. — Маг, — коротко ответил Алек. — Очень сексапильный маг, — уточнила Изабель, не обращая внимания на испепеляющий взгляд старшего брата. — Но ведь маги плохие, и водиться с ними нельзя, — сказал Макс с недоумением. — Вот именно, — ответила Изабель. — Я ничего не понимаю, — произнес Макс. — Но телефон вам принесу. С этими словами он выскользнул из комнаты. Джейс натянул футболку и куртку, вышел из ванной и принялся искать оружие в вещах Изабель, в беспорядке разбросанных по всей комнате. — Что будем делать? — вопросила Изабель. — Сбежим? Инквизитор просто взбесится, когда обнаружит, что ты удрал! — Она взбесится гораздо сильнее, когда обнаружит, что Валентин не намерен с ней торговаться. — Джейс вкратце изложил замыслы Имоджен Эрондейл. — Единственная проблема этого плана в том, что Валентин на него не купится. — Еди... единственная проблема?! — переспросила Изабель. От ярости она начала заикаться, чего с ней не случалось с шестилетнего возраста. — Какой позор! Вот так продавать тебя этому психу! Ты член Конклава! Ты наш брат! — Инквизитор так не считает. — Да мне плевать, что там считает себе эта уродливая стерва! Мы ей не позволим! — Когда она поймет, что ее план обречен на неудачу, наверняка станет сговорчивей, — сказал Джейс. — Но я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать. Я ухожу. — Это будет непросто, — заметил Алек. — Посложнее, чем демону вырваться из пентаграммы. Инквизитор согнала половину Конклава в оцепление. — Слишком высокого обо мне мнения, — произнес Джейс, отбрасывая с дороги стопку журналов. — Может, она и права, — сказала Изабель, глядя на него в задумчивости. — Ты правда выбрался из «конфигурации Малахи», вспрыгнув на балку, до которой было десять метров? Правда, Алек? — Правда, — подтвердил Алек. — Никогда не видел ничего подобного. — Никогда не видел ничего подобного, — эхом повторил Джейс, поднимая с пола кинжал длиной сантиметров двадцать пять. С его устрашающего острия свисал розовый кружевной лифчик. Изабель выхватила лифчик и одарила приемного брата испепеляющим взглядом: — Не уходи от вопроса! Как тебе удалось? — Просто прыгнул. — Джейс выудил из-под кровати два стальных диска с бритвенно-острыми краями и сдул с них толстый слой пыли пополам с кошачьей шерстью. — Индийские чакры! Круто. Особенно против демонов с жестокой аллергией на кошек. — Ты мне не отвечаешь! — возмутилась Изабель, шлепнув его лифчиком. — Да потому что сам не знаю, Иззи! Может, королева Летнего двора не ошибалась. Может, у меня и правда есть какие-то силы, о которых мне неизвестно, потому что я никогда ими не пользовался. У Клэри ведь есть. Изабель наморщила лоб: — Что, в самом деле? Алека вдруг осенила идея. — Джейс! А твой вампирский мотоцикл до сих пор на крыше? — Наверное, только какой от него толк при свете дня... — Тем более мы все на нем не поместимся, — добавила Изабель. Джейс уже распихал по карманам несколько клинков серафимов и теперь засовывал метательные диски за пояс, рядом с длинным кинжалом. — Это не важно, я иду без вас. — Что значит без нас?! — начала было Изабель и умолкла, потому что в комнату влетел запыхавшийся Макс, держа в руке видавший виды розовый телефон. — Братец, ты герой! — Она выхватила телефон и бросила сердитый взгляд на Джейса: — Ну и кому надо звонить? Клэри? — Да, Клэри, давай я поговорю, — предложил Алек. — Нет уж, я сама, — отрезала Изабель, хлопнув его по руке. — Я ей больше нравлюсь. — Она набрала номер и стала ждать ответа, высунув кончик языка. — Клэри? Это Изабель. Я... Что?! — С ее лица вдруг исчезли все краски. — Как?! Но зачем... — Что там? — выпалил Джейс, пересекая комнату в два прыжка. — Что с ней? Изабель сжала телефон так, что побелели костяшки: — Валентин похитил Саймона и Майю. Он намерен использовать их для ритуала. Быстрым уверенным движением Джейс выхватил у нее телефон и приложил к уху. — Садитесь в машину и езжайте к Институту. Внутрь не входить, ждать меня. Я к вам выйду. — Он захлопнул телефон и передал его Алеку: — Звони Магнусу, пусть встречает нас где-нибудь у реки в Бруклине. Место по его выбору, только безлюдное. Нам потребуется его помощь, чтобы попасть на корабль Валентина. — Нам? — вскинулась Изабель. — Мне, Люку и Магнусу, — уточнил Джейс. — Вас двоих я прошу остаться здесь и взять на себя Инквизитора. Когда она поймет, что сделки не будет, вам придется убедить ее срочно направить против Валентна все силы Конклава. — Я не понимаю — как ты намерен отсюда выбраться? — спросил Алек. Джейс ухмыльнулся. — Сейчас узнаешь, — сказал он и вскочил на подоконник. Изабель закричала, но Джейс уже вылез из окна, пару секунд постоял на самом краю, а потом исчез. Алек подскочил к окну и в ужасе высунулся, но внизу, на пожухшей траве институтского сада, не было ничего и никого. И прохожие на Девяносто шестой улице не вопили при виде человека, выпавшего из окна. Джейс как будто растворился в воздухе. Первое, что он услышал, когда очнулся, — бесконечно повторяющийся плеск воды. В воздухе пахло металлом, во рту тоже стоял металлический привкус. Левая рука ныла. Со стоном Саймон открыл глаза. Он лежал на неровном железном полу, выкрашенном в грязно-зеленый цвет. Единственным источником света служило круглое окошко под самым потолком. Солнечные лучи проникали в него очень скупо, но Саймону хватило и этого: рука, оказавшаяся на свету, уже покраснела и пошла волдырями. Вновь застонав, он перекатился в тень и сел. ...И обнаружил, что не один. В помещении царил полумрак, но Саймон прекрасно видел в темноте и без труда разглядел Майю, сидящую в углу напротив. Ее запястья сковывали наручники, от которых тянулась цепь к большой паровой трубе, одежда была разорвана, на щеке темнел огромный синяк, на виске запеклась кровь. Заметив, что Саймон очнулся и сел, Майя тут же залилась слезами: — Я думала... я думала, ты мертв... — Ну да, я уже мертв, — сказал Саймон, рассматривая обожженную руку. Волдыри исчезли, боль утихала, кожа снова обрела нормальный цвет. — Знаю. Но я подумала, что совсем-совсем мертв. Майя утирала слезы связанными руками. Саймон попытался встать и подойти к ней, но его не пустила толстая стальная цепь. Одним концом цепь была приварена к железному кольцу на его лодыжке, а другим уходила в железный пол. Валентин не любил рисковать. — Не плачь, — сказал Саймон и тут же пожалел об этом. У Майи были веские причины для слез. — Со мной все нормально. — Пока нормально, — всхлипнула Майя, утирая мокрые щеки рукавом. — Это и есть Валентин? Человек с белыми волосами? — Ты его видела? Я не видел ничего, только какая-то огромная штуковина выбила дверь и сшибла меня с ног, как локомотив. — Тот самый Валентин? Про которого все говорят, который начал Восстание... — Он отец Клэри и Джейса, — сказал Саймон. — Больше мне про него ничего не известно. — Вот почему голос показался мне знакомым! Точь-в-точь как у Джейса! — воскликнула Майя и добавила мрачно: — Теперь понятно, в кого Джейс такой мерзавец. Тут Саймон не мог с ней поспорить. — Значит, ты не... — Голос у Майи сорвался. — Извини за странный вопрос... Когда Валентин пришел за тобой, ты не видел рядом с ним никого знакомого... никого уже умершего? Ну, вроде призрака? — Нет, — удивился Саймон. — А что? — Я видела брата, — ответила Майя, помедлив. — Призрака брата. Наверное, Валентин вызвал у меня галлюцинации. — Ну, со мной он ничего такого не делал. Я говорил с Клэри и выронил телефон, когда эта штука сбила меня с ног. Вот и все. — Ты говорил с Клэри? — переспросила Майя почти с воодушевлением. — Может быть, они догадаются, где мы, и спасут нас! — Может быть. — Саймон пожал плечами. — А где мы? — На корабле... я еще была в сознании, когда Валентин меня сюда притащил. Огромная черная гора металла. Тут нигде нет света и повсюду... твари. Одна из них на меня прыгнула, и я завизжала. Тогда он схватил меня за волосы и ударил головой о стену. Затем я отключилась. — Твари? Какие твари? — Демоны, — поежившись, объяснила Майя. — Тут очень много демонов. Больших, маленьких, летучих — самых разных. Они делают все, что Валентин им прикажет. — Но Валентин — Охотник! Он ненавидит демонов! — Может и так, только демоны об этом не знают. Зачем ему понадобились мы? Разумеется, он ненавидит нежить, однако зачем прилагать такие усилия, чтобы прикончить именно нас? — Майя начала дрожать, стуча зубами, как игрушка из магазинчика ужасов. — Должно быть, хочет добиться чего-то от Конклава. Или от Люка. Саймон знал, зачем они нужны Валентину, но решил не сообщать об этом Майе — она и так была очень напугана. Он снял куртку и бросил ей: — Держи, ты замерзла. Скованными руками Майя неловко накинула куртку па плечи и с благодарностью улыбнулась: — Спасибо. А тебе самому разве не холодно? Саймон покачал головой. Ожоги на руке совсем пропали. — Я больше не чувствую холода. Майя хотела что-то сказать, но осеклась. В ее взгляде отразилась внутренняя борьба. — Прости, что набросилась на тебя вчера, — сказала она наконец и прошептала после долгой паузы: — Я до смерти боюсь вампиров. Когда я приехала в город, все время гуляла с тремя ребятами — Бэтом, Стивом и Греггом. Один раз мы нарвались на вампиров в парке — они сидели под мостом и сосали кровь из пакетов. Началась драка, и один из вампиров схватил Грегга — просто-напросто схватил, поднял и разорвал пополам... — В голосе у нее послышались истеричные нотки, и Майя прижала ладонь к губам. — Пополам... и все кишки вывалились наружу. А потом вампиры начали его есть... Саймона замутило, и он почти обрадовался, что эта история вызвала у него приступ тошноты, а не голода. — Я бы так не сделал. Мне нравятся оборотни. Нравится Люк. — Я знаю. — У Майи дрожали губы. — Когда мы познакомились, ты был таким... насквозь человеком. Ты мне напомнил о том, какой я была когда-то. — Ты по-прежнему человек. — Нет, это не так. — В тебе осталось то, что нужно, чтобы быть человеком. И во мне тоже. Майя попыталась улыбнуться. Саймон понимал, что она не верит ему, но не мог ее за это винить, потому что не понимал, верит ли себе сам. Небо потемнело, обретя стальной оттенок, и набухло тяжелыми тучами. В пасмурном свете Институт огромным утесом высился на горизонте; грифельно-серая крыша тускло блестела, как старое серебро. У входа Клэри померещились какие-то фигуры, облаченные в капюшоны, но разглядеть что-то сквозь грязное стекло было невозможно — Люк припарковал машину в квартале от собора. — Сколько времени прошло? — поинтересовалась Клэри в четвертый раз. — Пять минут с последнего раза, как ты спросила. Люк откинулся на спинку кресла. Вид он имел совершенно изможденный, щеки поросли серебристой щетиной, а под глазами залегли темные тени. Клэри с внезапной тревогой подумала, что он почти не спал, просиживая ночи в больнице, а потом еще этот демон... Теперь она понимала, почему они с мамой так долго пытались скрыться от такой жизни. Сейчас она сама не отказалась бы спрятаться. — Хочешь пойти туда? — спросил Люк. — Нет, Джейс велел ждать снаружи. Клэри снова уставилась в окно. Наверняка закутанные в плащи фигуры ей не померещились, вход кто-то охранял. Один раз она даже мельком разглядела серебристо-седые волосы под капюшоном. — Смотри! — воскликнул Люк, резко выпрямившись. Клэри не увидела ничего необычного. — Ты про людей у входа? — Нет, охрана там уже давно. Посмотри на крышу! Клэри прижалась лбом к стеклу и стала вглядываться в серые башенки и шпили, высеченных из камня ангелов и стрельчатые окна. Она уже хотела с раздражением сообщить, что не видит ничего, кроме облезлых горгулий, и вдруг заметила какое-то движение. На крыше кто-то был — тонкая, гибкая фигура быстро бежала между шпилями, от одной горгульи к другой. Вот она осторожно спустилась к самому краю невероятно крутой крыши, и светлые волосы блеснули латунью в пасмурном свете. Джейс. Клэри вылетела из машины прежде, чем успела сообразить, что делает, и помчалась к собору, игнорируя окрик Люка. Огромное здание нависло над ней отвесной скалой. В мыслях было одно — нет, не может быть, он этого не сделает, только не Джейс!.. А потом он шагнул с края так же легко и спокойно, как будто прыгал с крыльца на дорожку перед домом, и камнем упал вниз. Клэри закричала во весь голос... ...и застыла разинув рот. Джейс легко приземлился на ноги, слегка присев, выпрямился и сказал с улыбкой: — Ну вот, как снег на голову. Прости за избитую метафору. — Как... Как тебе это удалось?! — прошептала Клэри. Тут она заметила, что Люк, выскочивший из машины, смотрит куда-то мимо нее, схватившись за голову. От входа к ним бежали два стража — Малик и женщина с серебряными волосами. Чертыхнувшись, Джейс схватил Клэри за руку и потащил за собой. Как только они запрыгнули в кабину, Люк завел двигатель и рванул вперед. Дверь со стороны пассажирского сиденья осталась распахнутой; Джейс рывком захлопнул ее, коснувшись Клэри плечом. Пикап промчался мимо двух нефилимов. Клэри увидела, что Малик занес руку с чем-то вроде метательного ножа и целится по колесам пикапа. Джейс выругался и попытался достать оружие, но тут среброволосая женщина кинулась Малику наперерез и повисла у него на локте. Что было дальше, Клэри уже не увидела, потому что пикап завернул за угол и помчался по Йорк-авеню в плотном потоке машин. Завернувшись в куртку Саймона и прислонившись к паровой трубе, Майя провалилась в тревожный сон. Саймон следил за лучами света, падающими из иллюминатора, и безуспешно пытался понять, сколько прошло времени. Обычно он пользовался часами на телефоне, но телефона он не нашел, сколько ни шарил по карманам. Должно быть, уронил, когда Валентин вломился в комнату. Впрочем, его занимали вопросы гораздо более серьезные, чем который час. Во рту пересохло, и горло уже горело от жажды — необычной жажды, знакомой только вампиру. Требовалась кровь. При мысли о бутылках, оставшихся в холодильнике у кровати, вены начинали гореть, как натянутые под кожей серебряные провода. — Саймон? Майя проснулась и подняла голову. На щеке у нее белели вмятины от неровной трубы, на которую она опиралась. Саймон смотрел, как вмятины постепенно розовеют по мере того, как кровь приливает к лицу. — Что? — Долго я спала? — Часа три, может, четыре. Сейчас уже, наверное, вечереет. — Ого! Спасибо, что охранял. Вообще-то Саймон и не думал никого охранять, просто сидел, погрузившись в свои мысли. — Не за что, без проблем, — отозвался он, ощутив легкий укол совести. — Саймон? — Да? — Знаешь, конечно, ужасно, что ты здесь оказался, но я очень рада, что ты со мной. Саймон растянул пересохший рот в улыбке; нижняя губа тут же треснула, на языке почувствовался вкус крови. В животе заурчало. — Спасибо. Майя наклонилась вперед. Ее светло-янтарные глаза как будто меняли оттенки при движении. — Ты можешь до меня достать? — спросила она, протянув руку. Саймон потянулся ей навстречу, гремя цепью, сковывающей лодыжку. Кончики их пальцев соприкоснулись... — Как трогательно! Саймон одернул руку. Голос, раздавшийся из тени, был спокойным, сдержанным и каким-то неуловимо чужим. Майя посмотрела на человека, стоявшего и дверном проеме, и явственно побелела. — Неужели Дети луны и ночи решили оставить давнюю вражду? — Валентин, — прошептала Майя. Саймон молчал, не в силах отвести взгляд. Следовательно, это и есть отец Клэри и Джейса? В таком случае, они оба на него непохожи. Копна серебристо-белых волос, горящие черные глаза... Впрочем, Клэри могла унаследовать от него резкие черты лица и разрез глаз, а Джейс — лениво-высокомерную грацию движений. Больше у них не было ничего общего — Валентин отличался высоким ростом и могучим телосложением. ГРУДЬ крест-накрест перехватывали широкие кожаные ремни с серебряными пряжками, в наспинных ножнах и лежал меч с массивной рукоятью. Еще один ремень опоясывал талию, и на нем сверкало такое количество ножей, кинжалов и узких стилетов, которому позавидовал бы любой мясник. Оружия хватило бы на целый взвод, но, несмотря на весь этот арсенал, Валентин ступал по зеленому железному полу легче кошки. — Вставай, — сказал он Саймону. — К стене. Саймон вскинул подбородок. Он почувствовал на себе перепуганный взгляд Майи... и вдруг накатило желание всеми силами защитить ее. Нет, с Майей ничего не случится — только через его труп! — Так вы и есть отец Клэри? Теперь понятно, почему она вас терпеть не может. Лицо Валентина было бесстрастно, почти неподвижно. Едва разомкнув губы, он спросил: — И почему? — Потому что вы явно помешанный, — объяснил Саймон. Валентин улыбнулся — одними губами, более на его лице не дрогнул ни один мускул, — и поднял руку, сжатую в кулак. Саймон непроизвольно отшатнулся. Однако Валентин не стал его бить. Он разжал пальцы, и на широкой ладони оказалась горсть мерцающего порошка, похожего на театральные блестки. Валентин повернулся к Майе и дунул на ладонь в гротескной пародии на воздушный поцелуй. Порошок полетел на Майю, как рой мерцающих пчел. Майя заметалась на цепи, хватая ртом воздух и безуспешно пытаясь уклониться. Крик превратился в плач. — Что вы с ней сделали?! — заорал Саймон. Он вскочил на ноги и бросился на Валентина, но предательская цепь не дала ему сделать и пары шагов. Улыбка Валентина стала шире. — Это серебряный порошок. Он обжигает ликантропов. Майя скорчилась клубком на полу, тихо всхлипывая. Из ужасных ожогов на руках сочилась кровь. У Саймона снова заурчало в животе, и он отступил к стене, испытывая отвращение к самому себе и всему происходящему. — Какой же вы гад! — выкрикнул он, глядя, как Валентин равнодушно стряхивает с пальцев остатки порошка. — Она вам ничем не угрожает! Она сидит на цепи! Опомнитесь, ради... Он поперхнулся. — Ради Бога? — расхохотавшись, спросил Валентин. — Ты ведь это хотел сказать? Саймон не ответил. Валентин потянулся к наспинным ножнам и вытащил тяжелый Меч. Казалось, что лезвие соткано из самого солнечного света. Его сияние обожгло Саймону глаза, и он отвернулся. — Клинок Ангела обжигает тебя, а имя Господа стискивает тебе горло, — жестко произнес Валентин. — Говорят, тот, кто умрет от этого меча, достигнет врат рая. Так что можешь считать, что я оказываю тебе услугу, нелюдь. Он опустил клинок, коснувшись его кончиком горла Саймона. В глазах Валентина цвета черной воды не было ни гнева, ни сострадания, ни даже ненависти. Лишь пустота свежевырытой могилы. — Желаешь что-нибудь сказать напоследок? Саймон знал, что должен сказать. Sh'ma Yisrael, adonai dtihanu, adonai echod («Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь — один!»). Саймон попытался произнести эти слова, но горло обожгла резкая боль. И тогда он прошептал совсем другое: — Клэри... По лицу Валентина пробежала гримаса раздражения, как будто ему было неприятно слышать имя дочери из уст вампира. Он быстро отвел клинок и плавным уверенным движением перерезал Саймону горло. 17 К востоку от рая — Как тебе это удалось?! — спросила Клэри. Пикап мчался в сторону Бруклина; Люк склонился над рулем. — Ты спрашиваешь, как я попал на крышу? — Джейс сидел, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза. На руках у него белели марлевые повязки, у корней волос виднелись пятна засохшей крови. — Вылез из окна Изабель и забрался по стене. Там горгульи, есть за что зацепиться. Кстати говоря, мотоцикла на крыше я не нашел. Видимо, Инквизитор позаимствовала его для увеселительной поездки за город. — Но как тебе удалось спрыгнуть с крыши собора и не расшибиться в лепешку? — Не знаю. — Джейс поднял руки и протер глаза, слегка задев девушку плечом. — А как тебе удалось создать новую руну? — Тоже не знаю, — прошептала Клэри. — Думаешь, королева фей была права? Валентин что-то с нами сделал? — Сейчас есть вещи поважнее, — сказал Люк. — Куда едем, Джейс? Тебе нужно попасть куда-то конкретно или просто уехать как можно дальше от Института? — Саймон и Майя на корабле Валентина, и он намерен убить их, чтобы провести ритуал обращения Меча, — сказал Джейс, дергая повязку на запястье. — Я должен попасть туда и остановить его. — Нет, — отрезал Люк. — Хорошо, мы должны попасть туда и остановить его. — Джейс, я не позволю тебе вернуться на корабль. Это слишком опасно. — Вы беспокоитесь за меня?! — переспросил Джейс с изумлением. — Вы же видели, что я только что сделал! — Да, я за тебя беспокоюсь. — Ерунда. Когда отец прикончит ваших друзей, он соберет такую армию демонов, которая не снилась вам в самых жутких кошмарах. И тогда его уже нельзя будет остановить. — Конклав... — Инквизитор не намерена ничего делать. И позаботилась о том, чтобы перекрыть Лайтвудам доступ к Конклаву. Она отказалась собирать войска, даже когда я рассказал ей, что замышляет Валентин. Она одержима бредовой идеей. — Какой идеей? — спросила Клэри. — Обменять меня на Орудия смерти, — горько произнес Джейс. — Я пытался ей объяснить, что Валентин ни за что на это не пойдет, но она и слушать не стала... — Он резко и коротко рассмеялся. — Изабель с Алеком расскажут ей о том, что он похитил Саймона и Майю. Только вряд ли это повлияет на ее решение. Она не верит мне и не станет отказываться от своего гениального плана ради спасения какой-то нежити. — Но мы не можем ждать! — воскликнула Клэри. — Надо скорее пробраться на корабль. Ты знаешь, где он? — Вы уж извините, что перебиваю, — вмешался Люк, — но, чтобы попасть на корабль, нужна лодка. Вряд ли Джейс способен пройти по воде аки посуху. Телефон Клэри запищал — пришло сообщение от Изабель. — Какой-то адрес... У самой реки. Джейс заглянул Клэри через плечо: — Там нас ждет Магнус. Он прочитал адрес вслух; Люк тут же развернул машину на сто восемьдесят градусов, едва сбавив скорость, и рванул на юг. — Магнус поможет нам перебраться через воду... и еще кое с чем, — объяснил Джейс. — На корабле охранные заклятия. Мне удалось пробраться туда в прошлый раз, потому что отец хотел меня видеть. Теперь этот номер не пройдет. Придется Магнусу устранить заклятия. — Не нравится мне это. — Люк барабанил пальцами по рулю. — Лучше туда отправлюсь я, а вы останетесь на берегу с Магнусом. Глаза Джейса сверкнули. — Нет! Пойти должен именно я! — Почему? — спросила Клэри. — Валентин повелевает каким-то демоном страха. Этот демон истребил всех Безмолвных братьев, убил мага на Фронт-стрит, оборотня у «Охотничьей луны». И наверняка ту фею в Центральном парке. На лицах Братьев застыли гримасы ужаса — они ведь в буквальном смысле умерли от страха. — А кровь? — Кровь Валентин откачивал уже потом. Возле «Охотничьей луны» его спугнули, и кровь он собрать не успел, потому и похитил Майю. — Джейс запустил пальцы себе в волосы. — Никто не может противостоять демону страха. Он проникает в душу и убивает ее. — Аграмон, — сдавленно произнес Люк. — Да, Валентин назвал его именно так. — Это не «какой-то демон страха». Это единственный в своем роде великий Демон Страха. Как Валентину удается держать его в повиновении? Не всякий маг с этим бы справился, а уж без пентаграммы... — Люк осекся. — Так, значит, вот как погиб тот юный маг? Призвал Аграмона? Джейс кивнул и коротко рассказал о том, как Валентин одурачил Илию. — Чаша Смерти, — закончил он, — дает ему власть над Аграмоном и, видимо, некоторыми другими демонами. Но это не та власть, которая будет в его руках после обращения Меча. — Тем более я тебя туда не пущу, — заявил Люк. — Против высшего демона нужна целая армия нефилимов! — С помощью руны бесстрашия, которую нарисует мне Клэри, я смогу его сразить. Ну, по крайней мере, попытаюсь. — Нет! — запротестовала Клэри. — Не хочу, что бы твоя жизнь зависела от моей дурацкой руны! А если она не сработает?! — В прошлый раз сработала, — сказал Джейс. Они свернули с моста и теперь ехали по узкой Ван-Брант-стрит между высокими кирпичными стенами фабрик с зарешеченными окнами и глухими воротами, запертыми на висячие замки. Вдалеке меж домами уже поблескивала гладь реки. — А если в этот раз я ошибусь?! Джейс повернул к ней голову, и на какой-то миг их взгляды встретились. — Не ошибешься. — Адрес правильный? — спросил Люк, затормозив. — Магнуса не видно. Клэри огляделась. Фабрика явно пережила пожар — от здания остался обгорелый кирпичный остов, местами ощетинившийся арматурой. Вдалеке темнел финансовый район Манхэттена и темный горб Губернаторского острова. — Придет, — сказала она. — Раз обещал Алеку, точно придет. Они вышли из пикапа. Было очень тихо — слишком тихо для фабричного района в воскресенье. Ни души вокруг и никакого городского шума — ни рева машин, ни голосов, лишь крики чаек и холодный ветер с реки. Клэри, ежась, натянула капюшон и застегнула молнию на куртке. Люк молча протянул ей пару шерстяных перчаток. Перчатки были велики и смотрелись как лапы от маскарадного костюма. — Стоп, а куда делся Джейс? Люк кивнул в сторону реки, на темную фигуру, стоящую на коленях у самой воды. Золотые волосы сияли единственным ярким пятном на фоне сизого неба и бурой реки. — Думаешь, он хочет побыть один? — спросила Клэри. — Сейчас не та ситуация, когда можно позволить себе роскошь погрустить наедине с собой, — отозвался Люк и пошел к Джейсу. Клэри последовала за ним. Мелкие волны лизали поросшие водорослями камни; несколько бревен были свалены вокруг черной ямы, в которой когда-то жгли костер. Повсюду валялись бутылки и ржавые банки. Джейс без куртки стоял у края воды и швырнул в реку какой-то маленький белый предмет, тут же исчезнувший в волнах. — Что ты делаешь? — спросила Клэри. Он обернулся, и ветер бросил волосы ему в лицо. — Отправляю сообщение. Клэри увидела у самой поверхности воды что-то светящееся — как будто щупальце или живой побег какого-то растения. Оно крепко обвилось вокруг клочка чего-то белого и в следующий миг скрылось с глаз. — Кому? — Неважно, — резко ответил Джейс и пошел к то му месту, где бросил куртку на гравий. За поясом у него Клэри заметила два металлических диска с остро заточенными краями. На куртке лежали три длинных клинка — плоских и тускло поблескивающих в ожидании, когда хозяин назовет их по имени. Джейс присел и мягко провел пальцами по лезвиям: — До оружейной я добраться не смог, так что это — все, что у нас есть. Когда явится Магнус, мы должны быть в полной готовности. — Он поднял клинок и произнес: — Абрариэль. Лезвие засияло, и Джейс протянул его Люку. — Не нужно, — отозвался тот и откинул полу куртки, демонстрируя кинжал на поясе. Тогда Джейс вручил Абрариэль Клэри, и она приняла его молча, почувствовав тепло, словно в клинке трепетала жизнь. — Камаэль! Телантес! Джейс вложил клинки в поясные ножны и надел куртку. — А именем Разиэля оружие называют? — спросила Клэри. — Нет, — ответил Люк. — Никогда. Магнус все не появлялся. Телефон Клэри коротко пискнул. Она молча передала мобильник Джейсу. Он прочел сообщение и вскинул брови. — Инквизитор дала Валентину время на размышления до заката и уже несколько часов ругается с Маризой. Надо же, мое исчезновение до сих пор не обнаружили! Он протянул Клэри телефон. Их пальцы соприкоснулись, и Клэри отдернула руку как ужаленная, несмотря на то, что была в толстых перчатках. По лицу Джейса пробежала тень, но он промолчал и обернулся к Люку: — Инквизитор потеряла сына? В этом причина ее выходок? Люк вздохнул и сунул руки в карманы: — Как ты догадался? — Она очень болезненно отреагировала, когда я упомянул его имя. Прежде она вообще не проявляла человеческих эмоций. — Причин много, Джейс. — Люк поднял очки на лоб; глаза на резком ветру заслезились. — Стивен — лишь одна из них. — Странно. Она не похожа на человека, который любит детей. — Чужих — нет, своих — да, — ответил Люк. — Стивен был ее любимцем... да и просто всеобщим любимцем. Бесконечно добрым и очень красивым при этом не скучным и не имевшим завистников... Впрочем, иногда он нас раздражал, самую малость. — Вы вместе учились? — спросила Клэри. — Ты, мама и Валентин? — Семейство Эрондейл управляло лондонским Институтом, и Стивен учился там. Мы познакомились, когда он вернулся в Аликанте. — Взгляд Люка стал бесконечно далеким. — А потом было время, когда я имел с ним дело действительно часто. Когда он женился. — Так он входил в Круг? — В Круг он вступил позднее, после того, как я... в общем, после того, что случилось со мной. Валентин выбирал, кто станет его правой рукой, и остановился на Стивене. Имоджен не могла с этим смириться, ведь она была всецело предана Конклаву. Умоляла сына изменить решение, но он не стал с ней даже разговаривать. Валентин имел на него невероятное влияние: Стивен даже согласился развестись с женой, Аматис. Валентин считал, что для его первого помощника у нее... нежелательные родственные связи. — В голосе Люка явно слышалась боль; Клэри не понимала, отчего; неужели его настолько волновала судьба этих людей? — В общем, Валентин убедил Стивена подать на развод и жениться на другой женщине — вернее, совсем молоденькой девушке по имени Селин. Ей было восемнадцать, и она тоже полностью находилась под влиянием Валентина. Беспрекословно выполнила бы любой приказ. А потом Стивен погиб во время налета на гнездо вампиров. Узнав об этом, Селин, находившаяся на восьмом месяце беременности, в тот же день наложила на себя руки. Отец Стивена умер от сердечного приступа. Так Имоджен в одночасье потеряла всю семью. Она даже не могла похоронить невестку и нерожденного внука в Городе костей, потому что там не хоронят самоубийц. Их пепел зарыли на перекрестке за пределами Аликанте. Вот тогда Имоджен и превратилась в лед. Когда во время Восстания погиб предыдущий Инквизитор, ей предложили его место. Имоджен вернулась из Лондона в Идрис и с тех пор о сыне никогда не говорит. Вот почему она так сильно ненавидит Валентина. — Потому что мой отец отравляет все, к чему прикасается? — с горечью произнес Джейс. — Потому что, несмотря на все злодеяния твоего отца, судьба сохранила ему сына, а сын Имоджен погиб. И она считает, что в смерти Стивена виноват Валентин. — Она права, — сказал Джейс. — Это действительно его вина. — Не совсем, — заметил Люк. — Стивен сам сделал свой выбор. Валентин никого не тащил в Круг шантажом или угрозами. Ему были нужны только преданные сторонники. — Свобода воли, — пробормотала Клэри. — Нет в этом никакой свободы, — возразил Джейс. — Валентин... #почитаем