Пастернак известную народную мудрость, в произведении "Доктор Живаго".Действительно, семантика значения данного афоризма звучит как теория жизни с чередой препятствий на пути. Актуальность данного высказывания не подлежит обсуждению. Ведь жизнь каждого из нас большая ценность и спектр действий приводящих к определённому результату. Часто итог деятельности приводит к движению вверх, то есть прогрессирующему направлению жизни. Однако бывают и случаи, регрессивного развития.
Взрослея каждый из нас более чётко понимает необходимость в несении ответственности сегодня за наше завтра. Поэтому серьёзность отношения к жизни в целом подчёркивает данное высказывание. Шаг за шагом мы строим своё будущее в огромной зависимости от данности окружающего нас мира. Однако, важным аспектом на жизненном пути является наш внутренний мир.Выбор света добра и красоты либо дисгармонию человек определяет самостоятельно, вне зависимости от внешних факторов, при условии,что личность уже сформирована.
Наша жизнь наполнена бурей событий. Большинство людей, сами строят храм в душе и не допускают отклонения от желаемого ими пути. Но так или иначе, мы живём в социуме,
который как бы мы не старались имеет сугубо субъективное влияние. Неоднократно мы задаем себе вопрос "в правильном ли направлении происходит движение". Ведь всё в нашей жизни не случайно.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 173
По улице города, громко сигналя, неслись украшенные разноцветными лентами и шарами машины.
— Ой, это наша Ленка замуж вышла! — подбежала к окну больничной палаты молоденькая медсестричка Наденька.
— Подружка твоя? — старшая медсестра проверила у больного капельницу и тоже подошла к окну.
— Одноклассница, — ответила девушка. Глаза её блестели. — Представляете, Нина Васильевна, Ленка свою любовь нашла в соц.сетях! Интернет — велика сила!
— Да уж, — вздохнула Нина Васильевна, — великая, но иногда очень страшная.
Наденька удивлённо подняла брови: — Да почему же страшная-то?
— А ты посмотри на этого парня, — женщина подошла к кровати, стоявшей в углу палаты. Укрытый стареньким застиранным одеялом, на ней лежал молодой человек. Он был бы красив, если бы не страшные кровоподтёки и ссадины на лице и пропитавшаяся кровью повязка на голове. Парень был без сознания.
— Так его же вроде избили? — пожала плечами Наденька. — Причём тут интернет...ЕщёСТАЯ
По улице города, громко сигналя, неслись украшенные разноцветными лентами и шарами машины.
— Ой, это наша Ленка замуж вышла! — подбежала к окну больничной палаты молоденькая медсестричка Наденька.
— Подружка твоя? — старшая медсестра проверила у больного капельницу и тоже подошла к окну.
— Одноклассница, — ответила девушка. Глаза её блестели. — Представляете, Нина Васильевна, Ленка свою любовь нашла в соц.сетях! Интернет — велика сила!
— Да уж, — вздохнула Нина Васильевна, — великая, но иногда очень страшная.
Наденька удивлённо подняла брови: — Да почему же страшная-то?
— А ты посмотри на этого парня, — женщина подошла к кровати, стоявшей в углу палаты. Укрытый стареньким застиранным одеялом, на ней лежал молодой человек. Он был бы красив, если бы не страшные кровоподтёки и ссадины на лице и пропитавшаяся кровью повязка на голове. Парень был без сознания.
— Так его же вроде избили? — пожала плечами Наденька. — Причём тут интернет?
— Потому что интернет, соц. сети — это толпа... А иногда даже стая...
Алёша закончил институт с красным дипломом. Он очень любил детей и решил посвятить свою жизнь педагогике. Учителей-мужчин в школах всегда мало и, когда Алексей пришёл устраиваться на работу в ближайшую к дому школу, директор с радостью его приняла учителем младших классов. Алексей Петрович легко влился в педагогический коллектив, а дети за короткое время успели полюбить своего учителя и стайкой вились вокруг него на переменах и на всех школьных мероприятиях. Отстающих учеников молодой педагог охотно приглашал домой на дополнительные занятия и деже не брал денег за репетиторство, как это делали его коллеги.
Анастасия Марковна, мама Алексея, была больна и сын старался не оставлять её одну на долгое время. Вот и сегодня, после уроков, он забежал в магазин и поспешил домой.
— Мам, это я! — крикнул Алексей, войдя в квартиру. Из комнаты вышла красивая пожилая женщина и улыбнулась сыну.
— Да, сегодня же пятница, уроков меньше. Но вечером у нас будут гости!- Алексей обнял маму за плечи. — Ваня Мелехов придёт на дополнительные занятия. Математика у него слабовата.
В кармане пиджака зазвонил телефон. Алексей чмокнул мать в щёку и достал трубку. Зайдя в комнату, он плотно прикрыл за собой дверь. Анастасия Марковна вздохнула: « Анжела...»
Анжела раздраженно выговаривала Алексею по телефону:
— Да сколько же можно! То мама, то ученики! А на меня у тебя времени нет! Ладно бы хоть деньги брал за занятия, но ты же у нас добренький! Всех жалеешь! А мне хоть бы цветы подарил!
— Анжел, ну я же дарю тебе цветы, — устало оправдывался Алексей перед своей девушкой.
— Хризантемы да ромашки?! Разве это цветы?! — Анжела распалялась всё больше. А наша свадьба? Мне что, в сарафане замуж выходить да в венке из этих твоих ромашек?! Может на кобыле в загс поедем?!
...Ещё— Ты сегодня пораньше?
— Да, сегодня же пятница, уроков меньше. Но вечером у нас будут гости!- Алексей обнял маму за плечи. — Ваня Мелехов придёт на дополнительные занятия. Математика у него слабовата.
В кармане пиджака зазвонил телефон. Алексей чмокнул мать в щёку и достал трубку. Зайдя в комнату, он плотно прикрыл за собой дверь. Анастасия Марковна вздохнула: « Анжела...»
Анжела раздраженно выговаривала Алексею по телефону:
— Да сколько же можно! То мама, то ученики! А на меня у тебя времени нет! Ладно бы хоть деньги брал за занятия, но ты же у нас добренький! Всех жалеешь! А мне хоть бы цветы подарил!
— Анжел, ну я же дарю тебе цветы, — устало оправдывался Алексей перед своей девушкой.
— Хризантемы да ромашки?! Разве это цветы?! — Анжела распалялась всё больше. А наша свадьба? Мне что, в сарафане замуж выходить да в венке из этих твоих ромашек?! Может на кобыле в загс поедем?!
— Анжела, хватит! Ты в последнее время слишком далеко заходишь! Ты мне ещё не жена, а уже требуешь денег, ставишь условия и предъявляешь требования! — Молодой человек говорил твёрдо, но спокойно. — Ты прекрасно знаешь, что я не могу уезжать и оставлять маму! Можно обойтись и без свадебного путешествия.
— Но я уже заказала путёвки!!! — Анжела уже кричала.
— Ты прекрасно знала, что я не оставлю мать одну! Мы это обсуждали не раз! Если ты думала, что я изменю решение, то ты ошиблась! Мы никуда не едем!
— Ах так??? — девушка уже визжала в истерике, — тогда свадьбы не будет!
— Ну нет, так нет! — вдруг с облегчением согласился жених и отключил телефон...
Анжела с удивлением смотрела на свой мобильник, издающий короткие гудки. По её лицу текли злые слёзы. Такого поворота событий она не ожидала.
— Ну я тебе устрою, милый! — прошипела она, бросая трубку на кровать.
Она устроилась за компьютером и со злорадной улыбкой принялась за осуществление своего плана.
Первым делом Анжела создала в соц.сети новый аккаунт под вымышленным именем. Пару дней она активно развивала свою страницу, а затем написала пост.
«Внимание! Будьте бдительны! В городе объявился педофил! Он заманивает детей в укромные места и издевается над ними! Предупредите своих друзей и родственников! Берегите детей!» и прикрепила к тексту фотографию Алексея...
Спустя несколько дней директор школы пригласила молодого педагога в кабинет.
Пряча глаза, она предложила Алексею Петровичу написать заявление по собственному желанию.
— Я не понимаю, в чём дело? — Алексей был растерян.
— А Вы разве не знаете? — директор повер...ЕщёНесколько дней обиженная девушка вынашивала план мести. Она перебрала множество вариантов, но ей очень хотелось насолить бывшему жениху основательно. И однажды её осенило.
Она устроилась за компьютером и со злорадной улыбкой принялась за осуществление своего плана.
Первым делом Анжела создала в соц.сети новый аккаунт под вымышленным именем. Пару дней она активно развивала свою страницу, а затем написала пост.
«Внимание! Будьте бдительны! В городе объявился педофил! Он заманивает детей в укромные места и издевается над ними! Предупредите своих друзей и родственников! Берегите детей!» и прикрепила к тексту фотографию Алексея...
Спустя несколько дней директор школы пригласила молодого педагога в кабинет.
Пряча глаза, она предложила Алексею Петровичу написать заявление по собственному желанию.
— Я не понимаю, в чём дело? — Алексей был растерян.
— А Вы разве не знаете? — директор повернула к учителю экран компьютера. — Читайте!
Молодой человек читал пост в интернете. Губы его побледнели.
— Но это же бред! Это неправда!
— Я тоже думаю, что это неправда, — вздохнула директор школы. — Но информация разошлась слишком широко. Родители требуют изолировать детей от Вас! Пишите заявление в полицию, пусть разбираются, откуда эта клевета взялась. А пока я не могу допустить Вас к работе с детьми...
Тем временем к Анастасии Марковне зашла соседка.
— Поля, проходи! — обрадовалась женщина подруге. — Пойдем чайку попьём!
Соседка поджала губы.
— Не нужен мне твой чай!
— Подруга, какая муха тебя укусила? — засмеялась Анастасия Марковна.
— Не подруга ты мне! Вот уж не думала, что ты преступника вырастила!
— Какого преступника?! Что ты несёшь?! Женщина побледнела и тяжело опустилась на банкетку.
— Твой сын педофил! Весь город гудит! Как же так, Настя?.. Настя, ты чего?!
Анастасия Марковна сползала на пол, держась за сердце. Соседка схватила трубку телефона:
— Алло! Скорая?..
— Алёша, маму увезла скорая! — дрожащим голосом сообщила соседка.
Молодой человек со всех ног бросился к больнице...
По тротуару нетвёрдым шагом шагали трое подвыпивших мужчин. Пробегая мимо, Алексей плечом задел одного из них.
— Извините, я не хотел Вас толкнуть! — запыхавшийся учитель повернулся к мужчинам.
— Не хотел он! — возмутился обиженный. — Чего-то рожа твоя мне знакома! — он внимательно вглядывался в лицо Алексея.
— Ёлы-палы! Да это ж педофил! Мужики, хватайте его! Он же, гад, детей наших... — мужик с размаху ударил Алексея кулаком в лицо. Два его собутыльника не задумываясь поддержали товарища и принялись избивать Алексея. Кровь текла по разбитому лицу парня. Он упал и потерял сознание. Пьяные отморозки продолжали наносить удары парню ногами...
В бол...ЕщёАлексей выходил из здания полиции. Он написал заявление с требованием разобраться в ситуации. В кармане зазвонил телефон.
— Алёша, маму увезла скорая! — дрожащим голосом сообщила соседка.
Молодой человек со всех ног бросился к больнице...
По тротуару нетвёрдым шагом шагали трое подвыпивших мужчин. Пробегая мимо, Алексей плечом задел одного из них.
— Извините, я не хотел Вас толкнуть! — запыхавшийся учитель повернулся к мужчинам.
— Не хотел он! — возмутился обиженный. — Чего-то рожа твоя мне знакома! — он внимательно вглядывался в лицо Алексея.
— Ёлы-палы! Да это ж педофил! Мужики, хватайте его! Он же, гад, детей наших... — мужик с размаху ударил Алексея кулаком в лицо. Два его собутыльника не задумываясь поддержали товарища и принялись избивать Алексея. Кровь текла по разбитому лицу парня. Он упал и потерял сознание. Пьяные отморозки продолжали наносить удары парню ногами...
В больницу Алексея доставили сотрудники полиции. Прохожие увидели драку и вызвали наряд. Избившие парня мужчины успели скрыться...
За закрытой дверью ординаторской стоял гул, будто туда слетелись пчелы с целой пасеки. Пожилой доктор спешил на утреннюю пятиминутку и решительно отворил дверь. Гул резко затих.
— Что здесь происходит? — громко спросил врач.
— Павел Петрович, да что же это?! — у молодой девушки-ассистента голос звенел от возмущения.
— И что же такое у нас происходит? — вопросительно поднял бровь Павел Петрович.
— У нас в отделении лежит преступник!!! Мучитель детей!!! Это же просто зверь! Каждый раз, подходя к нему, я представляю его несчастные жертвы и мне хочется его убить, а не лечить!!! — Гул снова начал нарастать, коллеги поддерживали девушку и не скрывали своего негодования.
Павел Петрович несколько минут слушал возмущения персонала и проклятия в адрес «педофила», а потом вдруг вскочил и стукнул кулаком по столу:
— Молчать!!!
Коллеги оторопело притихли.
— Вы кто такие, чтобы обвинять человека?! Вы судьи?! Прокуроры?! У вас есть доказательства его вины?!!
— Но ведь все об этом пишут и говорят... — робкий голос из толпы пытался возражать.
Пожилой доктор устало вздохнул и тяжело опустился на стул.
Когда-то я был студентом и у меня была любимая девушка. Однажды мне пришлось уехать домой на целый месяц, заболела мама. Тогда ещё не было мобильных телефонов и интернета и я ничего не мог знать о том, что в это время творилось в институте. Мою девушку обвинили в краже стипендии всей нашей группы. Шло следствие, но студенты не скрывали своей злобы, всячески травили Свету и даже избили её, требуя вернуть деньги. Вернувшись в институт я узнал, что Света добровольно ушла из жизни, не выдержав обвинений. Вы думаете, кому-то стало стыдно за свои слова? Нет! Все только сокрушались, что теперь денег не вернуть. А когда закончилось следствие, выяснилось, что Свету оговорила её лучшая подруга, которая была влюблена в меня и хотела попросту очернить соперницу!..
Доктор опустил глаза и замолчал, заново переживая старую трагедию. Молчали и коллеги...
Через несколько минут Павел Петрович заговорил снова:
<...Ещё— Я сейчас расскажу вам одну историю.
Когда-то я был студентом и у меня была любимая девушка. Однажды мне пришлось уехать домой на целый месяц, заболела мама. Тогда ещё не было мобильных телефонов и интернета и я ничего не мог знать о том, что в это время творилось в институте. Мою девушку обвинили в краже стипендии всей нашей группы. Шло следствие, но студенты не скрывали своей злобы, всячески травили Свету и даже избили её, требуя вернуть деньги. Вернувшись в институт я узнал, что Света добровольно ушла из жизни, не выдержав обвинений. Вы думаете, кому-то стало стыдно за свои слова? Нет! Все только сокрушались, что теперь денег не вернуть. А когда закончилось следствие, выяснилось, что Свету оговорила её лучшая подруга, которая была влюблена в меня и хотела попросту очернить соперницу!..
Доктор опустил глаза и замолчал, заново переживая старую трагедию. Молчали и коллеги...
Через несколько минут Павел Петрович заговорил снова:
— Я сегодня разговаривал со следователем по делу этого парня. Нет ни одного заявления от потерпевших, но есть заявление от него самого с просьбой разобраться в клевете. Я думаю, разберутся.
А теперь посмотрите на себя со стороны. Вы ведете себя, как стая диких злобных собак! Показали кость — кидаются и лают! Убрали кость — все разошлись, потеряв интерес! Включите свои мозги! Нельзя быть такими ведомыми! Вам кажут «фас» и вы начнете рвать любого, не разбираясь!
Вы врачи!!! Вы забыли клятву? Мы должны оказывать помощь любому человеку, даже преступнику!
Но прежде всего вы люди!!! Люди, а не стая!!! И каждый из вас может оказаться в похожей ситуации...
В ординаторской стояла тишина. Люди трезвели. Многим из них стало стыдно за то, что поддались влиянию толпы, не разобрались в ситуации. Может быть этот молодой парень и правда ни в чем не виноват? Но тогда как это страшно, быть обвиненным и наказанным незаслуженно!!! Как страшно и больно, когда тебя на части рвет стая! Стая людей...
Автор: Елена Гай
Кольцо - это не только статус, мода и красота, это ещё и оберег.
Даже, если это самое простое колечко, оно может помогать Вам в жизни.
О том, что кольца и браслеты помогают защититься от чужого влияния, знали ещё в древности.
Всё наше тело пронизано меридианами, а энергия, которая в них циркулирует, попадает к нам, в основном, через конечности.
В частности, через руки.
Кольца на руках, прежде всего, выполняют функцию защиты от чужой, непрошеной энергии. И уже этим помогают Вам сохранить и целостность, и здоровье.
Астрологи и хироманты утверждают, что каждый палец связан с конкретной планетой и стихией.
Если надевать кольца с учётом характера планет и стихий, каждое кольцо будет помогать Вам.
Надевая кольцо на большой палец, Вы активируете чувственное восприятие мира. К тому же, это ещё и привлекает деньги.
Украшая кольцом указательный палец, Вы активируете Юпитер и стихию власти.
Это придаёт уверенности и помога...ЕщёМАГИЯ КОЛЬЦА
Кольцо - это не только статус, мода и красота, это ещё и оберег.
Даже, если это самое простое колечко, оно может помогать Вам в жизни.
О том, что кольца и браслеты помогают защититься от чужого влияния, знали ещё в древности.
Всё наше тело пронизано меридианами, а энергия, которая в них циркулирует, попадает к нам, в основном, через конечности.
В частности, через руки.
Кольца на руках, прежде всего, выполняют функцию защиты от чужой, непрошеной энергии. И уже этим помогают Вам сохранить и целостность, и здоровье.
Астрологи и хироманты утверждают, что каждый палец связан с конкретной планетой и стихией.
Если надевать кольца с учётом характера планет и стихий, каждое кольцо будет помогать Вам.
Надевая кольцо на большой палец, Вы активируете чувственное восприятие мира. К тому же, это ещё и привлекает деньги.
Украшая кольцом указательный палец, Вы активируете Юпитер и стихию власти.
Это придаёт уверенности и помогает достичь цели. Причём, не только на работе.
Средний палец (стихия земли, планета Сатурн) - отвечает за родовую память.
На среднем пальце нужно носить кольца, которые перешли к Вам по наследству.
Такое кольцо на среднем пальце делает человека сильнее, он получает связь со своим Родом.
Обязательно дарите кольца своим детям.
Не только девочкам, но и мальчикам.
Это поможет им в жизни.
Кольцо на безымянном пальце (стихия воздуха, планета - Солнце) - вдохновляет, активирует творческую энергию, помогает в общении.
А если вы наденете на безымянный палец кольцо, подаренное близкими, оно поможет Вам улучшить личные отношения.
Кольцо на мизинце (стихия вода, планета Меркурий) усилит Вашу эмоциональную сферу и будет помогать налаживать нужные контакты.
Дарите друзьям кольца на мизинчик.
Лилия Ермак
Андрей, сцепив зубы, жал на педаль газа своей двадцатитонной фуры. «Только бы он был жив, только бы успеть», — непроизвольно шептали губы мужчины. Впереди тонкая полоска неба посветлела, скоро рассвет, а значит, он уже двенадцать часов за рулём. Всего двенадцать часов назад он ещё был счастливым человеком, думал о том, как после рейса сделает Ларе предложение, и у его пятилетнего сынишки Серёжки, наконец-то, появится мама, а у него – полноценная семья. Километры дороги быстро и монотонно проносились под колёсами машины, на Андрея нахлынули воспоминания.
Он никогда не знал своих родителей и вырос в детдоме. В память навсегда врезались те дни, когда на огороженной высоким забором территории появлялись посторонние. Обычно это были взявшиеся за руки мужчина и женщина, которые стояли в сторонке и наблюдали за играющими детьми. И хотя им, воспитанникам детского дома, никогда ничего не говорили, но все дети знали, что возможно эта пара в скоро...ЕщёМАМА С НЕБЕС
Андрей, сцепив зубы, жал на педаль газа своей двадцатитонной фуры. «Только бы он был жив, только бы успеть», — непроизвольно шептали губы мужчины. Впереди тонкая полоска неба посветлела, скоро рассвет, а значит, он уже двенадцать часов за рулём. Всего двенадцать часов назад он ещё был счастливым человеком, думал о том, как после рейса сделает Ларе предложение, и у его пятилетнего сынишки Серёжки, наконец-то, появится мама, а у него – полноценная семья. Километры дороги быстро и монотонно проносились под колёсами машины, на Андрея нахлынули воспоминания.
Он никогда не знал своих родителей и вырос в детдоме. В память навсегда врезались те дни, когда на огороженной высоким забором территории появлялись посторонние. Обычно это были взявшиеся за руки мужчина и женщина, которые стояли в сторонке и наблюдали за играющими детьми. И хотя им, воспитанникам детского дома, никогда ничего не говорили, но все дети знали, что возможно эта пара в скором времени станет чьим-то папой и мамой. Каждый из них в душе украдкой мечтал, что выберут именно его. Андрей тоже мечтал, но его так и не выбрали.
Когда ему исполнилось десять лет, он перестал мечтать о родителях, потому что знал, таких больших детей уже никто не забирает. Теперь у Андрея не было мечты, и жизнь сразу же стала скучной и однообразной.
Эта белокурая хрупкая девочка в голубом платье с такими же огромными голубыми бантами на голове появилась в детдоме в самом начале лета. Андрей ещё никогда не видел таких красивых девочек, все детдомовские были одеты практически одинаково. Новенькую звали Алёнка, ей было шесть лет, её родители погибли в автокатастрофе, а родственники не захотели брать опеку над девочкой.
Тогда, двадцать лет назад, Андрей на правах старожила сразу же взял над Алёнкой «шефство», защищая от нападок шустрых детдомовцев. Девочка рассказывала ему о своей жизни там, за забором детдома, о родителях, о речке, о лесе, в котором растут грибы, и ещё об очень многих вещах, что присутствуют в повседневной жизни ребёнка в семье. А когда по голубому летнему небу проплывали белые облака, Алёнка поднимала голову вверх и долго пристально что-то высматривала.
— Сколько можно смотреть на облака? – недоумевал Андрей.
— Ты ничего не понимаешь, — тихо отвечала девочка, — там моя мама.
— Твоя мама умерла, — сухо замечал Андрей.
— Нет, — ещё тише продолжала девочка, — она просто переселилась жить на небо. Она вон там за облаками, смотрит на меня. Однажды, она обязательно придёт ко мне и заберёт к себе. И тогда мы уже всегда будем вместе.
— Конечно, попрошу.
— И ты, думаешь, она возьмёт меня?
— Обязательно возьмёт! Знаешь, какая у меня добрая мама, — убедительно отвечала Алёнка.
А затем, они долго сидели и смотрели на плывущие по небу облака.
Андрей резко нажал на педаль тормоза, останавливая фуру на обочине дороги. Он не мог больше вести машину, слёзы застилали глаза.
Вот Алёнка с визгом бросается ему на шею, когда он пришёл из армии; вот они счастливые выходят из ЗАГСА, украдкой друг от друга поглядывая на свою правую руку; их небольшая однокомнатная квартира, положенная государством. Теперь у них, наконец-то, есть СВОЙ дом, о котором они столько лет мечтали вместе. Загадочные светящиеся глаза Алёнки, когда он в очередной раз вернулся из рейса и эта фраза: «Ты скоро станешь папой».
Андрей застонал, заскр...Ещё— А я? Как же я? Может, ты попросишь свою маму, чтобы она и меня взяла с собой? – с надеждой спрашивал Андрей.
— Конечно, попрошу.
— И ты, думаешь, она возьмёт меня?
— Обязательно возьмёт! Знаешь, какая у меня добрая мама, — убедительно отвечала Алёнка.
А затем, они долго сидели и смотрели на плывущие по небу облака.
Андрей резко нажал на педаль тормоза, останавливая фуру на обочине дороги. Он не мог больше вести машину, слёзы застилали глаза.
Вот Алёнка с визгом бросается ему на шею, когда он пришёл из армии; вот они счастливые выходят из ЗАГСА, украдкой друг от друга поглядывая на свою правую руку; их небольшая однокомнатная квартира, положенная государством. Теперь у них, наконец-то, есть СВОЙ дом, о котором они столько лет мечтали вместе. Загадочные светящиеся глаза Алёнки, когда он в очередной раз вернулся из рейса и эта фраза: «Ты скоро станешь папой».
Андрей застонал, заскрипел зубами и повернул ключ зажигания. Фура медленно выползла на дорогу и снова понеслась по шоссе.
Тревожное ожидание у роддома.
— Поздравляю, у Вас мальчик!
А на следующее утро:
— …мы сделали всё, что смогли…
Его Алёнки не стало.
Андрей растил сына сам. Тяжело было, выручала старенькая соседка тётя Поля да круглосуточный садик на тот период, когда Андрей был в рейсе. Едва Серёжа подрос, то начал спрашивать о своей матери. Тогда Андрей не придумал ничего более подходящего, чем рассказать сыну о небе и облаках, о которых так много в детстве рассказывала Алёнка. Может, это было и неправильно с педагогической точки зрения, зато у мальчика в сознании прочно укоренилось чувство, что мама у него есть, просто она не такая, как у всех остальных детей.
Для своих пяти лет Серёжа был очень рассудительным и не по-детски серьёзным мальчиком. Он знал, что если от папы ещё и можно что-нибудь утаить, то от мамы это сделать было никак нельзя. Ведь она там, высоко в небе, прячется за облаками и наблюдает за ним. Серёжа старался её не огорчать, мальчик всегда думал, что если мама увидит, какой он хороший сын, то однажды непременно спустится к нему с небес. Когда это произойдёт, он крепко возьмёт маму за руку и уже никогда от себя не отпустит.
Ночью Серёжа проснулся от того, что у него очень болел живот. Мальчик попытался разбудить тётю Лару, но она ответила, чтобы он потерпел до утра. Серёжа мужественно терпел, а боль то нарастала, то утихала. Под утро измученный мальчик уснул.
Лара открыла глаза и сладко потянулась всем телом. Наконец-то, она добилась своего – она сейчас здесь в этой отдель...ЕщёСерёже очень не нравилось, что в их с папой жизни вдруг появилась тётя Лара. Она приходила всё чаще и чаще, а неделю назад совсем перебралась к ним в дом. Когда был папа, тётя Лара играла с ним, смеялась, но когда папы не было рядом, она становилась злой и не обращала на мальчика никакого внимания. Серёжа хотел рассказать обо всём папе, но не успел. Папа ушёл в рейс. К тому же он не отвёл его в садик, как обычно, а улыбаясь, сказал, что теперь о нём позаботится тётя Лара. Тётя Лара сначала не хотела оставаться с мальчиком, но папа сказал, что нужно же когда-то привыкать. Она улыбнулась и согласилась.
Ночью Серёжа проснулся от того, что у него очень болел живот. Мальчик попытался разбудить тётю Лару, но она ответила, чтобы он потерпел до утра. Серёжа мужественно терпел, а боль то нарастала, то утихала. Под утро измученный мальчик уснул.
Лара открыла глаза и сладко потянулась всем телом. Наконец-то, она добилась своего – она сейчас здесь в этой отдельной квартире, а не в комнате общежития с двумя соседками. Долго же ей пришлось обхаживать этого высокого с виду простоватого парня. Правда, замуж Андрей её пока не зовёт, но ничего – это вопрос времени. Лицо Лары растянулось в улыбке, пока всё складывалось хорошо. Вот только этот мальчишка, сын Андрея… Он так «не вписывался» в Ларины планы, совсем «не вписывался». Но ничего, когда она станет законной женой, всё это можно будет исправить. Лара не сомневалась, что сможет уговорить Андрея отдать мальчика в круглосуточный садик, а если повезёт, то и в интернат.
Сегодня была суббота, впереди два выходных дня. И надо ж было Андрею такое придумать перед рейсом: оставить мальчишку с ней. Часы показывали восемь. Лара встала и бросила на кровать мальчика недовольный взгляд. «Спит. Хотел мне ночью «концерт» устроить со своим животом! Распустил его Андрей! Ну, ничего, у меня не покапризничает», — злорадно подумала женщина и отправилась в ванную комнату.
«Да, своя ванна, это тебе не общий душ в общаге», — думала Лара, погружаясь в воздушную белую пену.
Через час одетая и накрашенная Лара с досадой смотрела на Серёжу. «Сколько он будет ещё спать? Ладно, хлопья с молоком на столе, встанет — поест, не маленький», — подумала женщина и решительно хлопнула входной дверью.
Полина Викторовна, что жила через стенку, с тревогой прислушивалась к звукам в соседской квартире. Все эти годы старая одинокая женщина помогала Андрею растить малыша и любила Серёжу, как своего внука.
— Да, что же там происходит, — не выдержала Полина Викторовна и позвонила в дверь.
Никто не открыл. Женщина ещё некоторое время потопталась у двери, а затем решительно взяла запасной ключ, что Андрей ей оставил «на всякий случай», и вошла в квартиру. Серёжа лежал тут же, в небольшом коридорчике на полу. Полина Викторовна вызвала скорую помощь, а когда мальчика увезли, позвонила Андрею.
Сегодня в детском хирургическо...ЕщёЕдва Серёжа проснулся, живот схватило с новой силой. Боль была настолько нестерпимая, что мальчик вскрикнул и со слезами начал звать тётю Лару. Но её нигде не было. А боль всё нарастала и нарастала, пока «не вспыхнула огнём». Последним, что помнил Серёжа, был его собственный крик, затем мальчик потерял сознание.
Полина Викторовна, что жила через стенку, с тревогой прислушивалась к звукам в соседской квартире. Все эти годы старая одинокая женщина помогала Андрею растить малыша и любила Серёжу, как своего внука.
— Да, что же там происходит, — не выдержала Полина Викторовна и позвонила в дверь.
Никто не открыл. Женщина ещё некоторое время потопталась у двери, а затем решительно взяла запасной ключ, что Андрей ей оставил «на всякий случай», и вошла в квартиру. Серёжа лежал тут же, в небольшом коридорчике на полу. Полина Викторовна вызвала скорую помощь, а когда мальчика увезли, позвонила Андрею.
Сегодня в детском хирургическом отделении городской больницы, как обычно по выходным, дежурила медсестра Варя. Она всегда брала дежурства на выходные, потому что ни мужа, ни детей у неё не было, в отличии от остального медперсонала. Варе шёл тридцать первый год, у неё была стройна фигура и миловидное лицо, вот только одна нога от рождения была чуть короче другой, и молодая женщина ходила прихрамывая. Варя уже давно смирилась с тем, что никогда не выйдет замуж и всё тепло своей души дарила маленьким пациентам больницы.
Этого мальчика оперировали несколько часов (острый аппендицит с разрывом), ребёнок чудом остался жив и сейчас лежал в реанимации с кучей трубок. «Как можно, так халатно относиться к ребёнку!» — не переставала возмущаться Варя сама с собой. – «Да, и что это за родители такие?! Мальчик поступил по скорой сам, без сопровождения, сутки уже прошли, а ни мать, ни отец так и не появились! Одна только бабка всё названивает да названивает по телефону, говорит соседка… Ну, объявятся они, я им всё выскажу! Пусть меня потом ругает зав. отделением, всё равно молчать не буду!»
— Ну же, малыш, давай, открой глазки, — тихо зашептала женщина, — давай, посмотри на меня.
Веки были такими тяжёлыми, что Серёжа никак не мог их поднять. Вдруг он услышал тихий ласковый голос, так с ним ещё никто не разговаривал. Мальчик медленно с трудом открыл глаза. Сначала он ничего не видел, кроме густого непроницаемого белого тумана. Но вот туман задрожал, потом заколебался и начал рассеиваться. Из тумана медленно проступало красивое женское лицо в белой шапочке.
— Мама, — еле слышно прошептал Серёжа, — наконец-то ты спустилась с неба, я так долго тебя ждал, всегда ждал…
— Всё будет хорошо, малыш, теперь всё будет хорошо, — шептала в ответ Варя, глотая слёзы.
— Ты же не уйдёшь больше на небо? Правда? Не уйдёшь? Скажи, мама.
— Не уйду…
Шатаясь, на негнущихся ног...ЕщёЛёгкое подёргивание век мальчика разом оборвало поток гневных мыслей в голове Варвары. Она склонилась над ребёнком.
— Ну же, малыш, давай, открой глазки, — тихо зашептала женщина, — давай, посмотри на меня.
Веки были такими тяжёлыми, что Серёжа никак не мог их поднять. Вдруг он услышал тихий ласковый голос, так с ним ещё никто не разговаривал. Мальчик медленно с трудом открыл глаза. Сначала он ничего не видел, кроме густого непроницаемого белого тумана. Но вот туман задрожал, потом заколебался и начал рассеиваться. Из тумана медленно проступало красивое женское лицо в белой шапочке.
— Мама, — еле слышно прошептал Серёжа, — наконец-то ты спустилась с неба, я так долго тебя ждал, всегда ждал…
— Всё будет хорошо, малыш, теперь всё будет хорошо, — шептала в ответ Варя, глотая слёзы.
— Ты же не уйдёшь больше на небо? Правда? Не уйдёшь? Скажи, мама.
— Не уйду…
Шатаясь, на негнущихся ногах, с осунувшимся от усталости и напряжения лицом, на котором безумным огнём сверкали красные воспалённые глаза, Андрей вошёл в детское хирургическое отделение больницы перед самым закрытием.
— Где он?! Мой сын, он жив?! – мужчина крепко схватил за плечи, дежурную медсестру.
Все гневные слова, что вынашивала Варя в своей голове ещё минуту назад, вдруг куда-то исчезли. Даже ей, сталкивающейся с человеческим горем постоянно, не доводилось видеть таких страшных глаз. В них были боль, гнев, страх, отчаяние и надежда одновременно.
— Он жив, — ответила Варя, после чего мужские руки ещё сильнее сдавили ей плечи. – Операция прошла успешно, мальчик пришёл в себя. Сейчас он спит, с ним всё будет хорошо! – Уже кричала Варя, потому что казалось, что сейчас эти руки просто раздробят ей плечевые суставы.
— Спасибо, спасибо Вам! – неустанно повторяли его губы.
Они долго сидели в «сестринской» комнате. Андрей всё говорил и говорил о своём сыне, как будто от того, сколько он скажет слов, зависела жизнь мальчика. Только ближе к ночи Варе, наконец-то, удалось уговорить мужчину отправиться домой, чтобы вымыться и переодеться, пригрозив недовольством врача.
Придя домой, Андрей первым делом достал из шкафа пустой чемодан, открыл его и молча бросил Ларе под ноги, затем развернулся и ушёл в ванную комнату. Лара всё поняла, собрала вещи и ушла.
Серёжа быстро поправлялся, и его перевели из реанимации в палату. Теперь Андрей мог целый день быть рядом с сыном. Его Серёжка «оживал» на глазах. Единственное, что беспокоило Андрея – это бесконечный рассказ сына о маме, которая якобы спустилась с неба и сказала, что теперь уже никуда не уйдёт. Сколько он не пытался убедить ...ЕщёВ следующее мгновение Андрей сгрёб медсестру в охапку и разрыдался.
— Спасибо, спасибо Вам! – неустанно повторяли его губы.
Они долго сидели в «сестринской» комнате. Андрей всё говорил и говорил о своём сыне, как будто от того, сколько он скажет слов, зависела жизнь мальчика. Только ближе к ночи Варе, наконец-то, удалось уговорить мужчину отправиться домой, чтобы вымыться и переодеться, пригрозив недовольством врача.
Придя домой, Андрей первым делом достал из шкафа пустой чемодан, открыл его и молча бросил Ларе под ноги, затем развернулся и ушёл в ванную комнату. Лара всё поняла, собрала вещи и ушла.
Серёжа быстро поправлялся, и его перевели из реанимации в палату. Теперь Андрей мог целый день быть рядом с сыном. Его Серёжка «оживал» на глазах. Единственное, что беспокоило Андрея – это бесконечный рассказ сына о маме, которая якобы спустилась с неба и сказала, что теперь уже никуда не уйдёт. Сколько он не пытался убедить Серёжу, что это был всего лишь сон, мальчик твёрдо стоял на своём.
Сегодня была Варина смена. Она тихо зашла в палату, где лежал Серёжа, чтобы сделать мальчику укол.
— Папа, смотри! – вдруг раздался радостный крик ребёнка. – Вот же она, вот моя мама! Я же говорил тебе, она пришла с неба ко мне навсегда! А ты мне не верил!
Варя стояла со шприцем в руках красная, как рак, не зная, что ей теперь делать. Андрей внимательно смотрел на неё своими карими глазами, и было в них что-то такое, что заставляло краснеть женщину всё больше и больше.
— Папа, ну, ты что не узнал маму? – снова раздался взволнованный голос мальчика.
Андрей оторвал взгляд от медсестры и потрепал сына по голове:
— Узнал, конечно, узнал, сынок. Ты главное не волнуйся.
После полудня, когда Серёжа уснул, Андрей подошёл к Варваре на пост, и они долго разговаривали. Он рассказал ей всю свою жизнь и просил сохранить для мальчика иллюзию хоть на какое-то время. И Варя согласилась, ей нравился этот мальчик и его папа тоже. «Пусть хоть немного, всего на пару недель», — думала женщина, — «я буду чувствовать себя любимой и единственной для этого ребёнка». Что будет потом, Варя думать не хотела, как не хотел думать и Андрей.
...ЕщёА спустя две недели, когда Серёжу выписывали из больницы, им и не пришлось думать. За это время их «показательные» дружеские отношения начали уверенно перерастать в нечто большее, чем дружба…
Прошло полгода. По зелёной луговой траве, что густо росла на берегу реки, бежал Серёжа, радостно выкрикивая:
— Не догонишь! Не догонишь!
За ним, прихрамывая и весело смеясь, пыталась бежать Варя. Вот она всё же поймала сорванца и подняла на руки, прижимая к себе, а ещё через несколько секунд их обоих схватил в охапку и повалил на землю Ан
После полудня, когда Серёжа уснул, Андрей подошёл к Варваре на пост, и они долго разговаривали. Он рассказал ей всю свою жизнь и просил сохранить для мальчика иллюзию хоть на какое-то время. И Варя согласилась, ей нравился этот мальчик и его папа тоже. «Пусть хоть немного, всего на пару недель», — думала женщина, — «я буду чувствовать себя любимой и единственной для этого ребёнка». Что будет потом, Варя думать не хотела, как не хотел думать и Андрей.
А спустя две недели, когда Серёжу выписывали из больницы, им и не пришлось думать. За это время их «показательные» дружеские отношения начали уверенно перерастать в нечто большее, чем дружба…
Прошло полгода. По зелёной луговой траве, что густо росла на берегу реки, бежал Серёжа, радостно выкрикивая:
— Не догонишь! Не догонишь!
За ним, прихрамывая и весело смеясь, пыталась бежать Варя. Вот она всё же поймала сорванца и подняла на руки, прижимая к себе, а ещё через несколько секунд их обоих схватил в охапку и повалил на землю Андрей. Серёжа восторженно визжал, помогая маме побороть папу.
И было совсем не важно, что мальчик всегда специально бежал не в полную силу для того, чтобы прихрамывающая мама могла его догнать, главное – что она была теперь всегда рядом с ним – ЕГО МАМА!
Виктория Талимончук
Встретил в сети эту офигенную фотографию. "Спящие советские солдаты. Прага, 1945 г." Вспомнил историю про пацана одного на войне, дед рассказывал.
Не помню сейчас точно, когда и где воевали они тогда, это были бои ещё на нашей территории. Как-то глубоким мёрзлым осенним вечером привёл караульный в их офицерскую палатку детей. Двое. Мальчик и девочка. Лица землистые, под глазами чернота, носы заострившиеся, накутаны в ветошь разносортную. На ногах перемотки с ошметками подошв. Жуткий гниющий запах сразу наполнил палатку. Перегной из пота, мочи и кала в каждом лоскуте. Они, видавшие виды бойцы, остолбенели. Такие ходячие трупы детей перед ними. Стеклянный взгляд в никуда, конвоир держит их за шивороты, а они буквально висят, как мокрое бельё на его руках. Солдат и сам перепуган: дрыхли вот ироды... у кухни... хер знает, как пробрались...
Минута столбняка. Потом все забегали. Фельдшера срочно ищи! Воду греть, корыто притащил...ЕщёЩЕНОК
Встретил в сети эту офигенную фотографию. "Спящие советские солдаты. Прага, 1945 г." Вспомнил историю про пацана одного на войне, дед рассказывал.
Не помню сейчас точно, когда и где воевали они тогда, это были бои ещё на нашей территории. Как-то глубоким мёрзлым осенним вечером привёл караульный в их офицерскую палатку детей. Двое. Мальчик и девочка. Лица землистые, под глазами чернота, носы заострившиеся, накутаны в ветошь разносортную. На ногах перемотки с ошметками подошв. Жуткий гниющий запах сразу наполнил палатку. Перегной из пота, мочи и кала в каждом лоскуте. Они, видавшие виды бойцы, остолбенели. Такие ходячие трупы детей перед ними. Стеклянный взгляд в никуда, конвоир держит их за шивороты, а они буквально висят, как мокрое бельё на его руках. Солдат и сам перепуган: дрыхли вот ироды... у кухни... хер знает, как пробрались...
Минута столбняка. Потом все забегали. Фельдшера срочно ищи! Воду греть, корыто притащили, чтобы отмыть... Уложили, стали одежду срезать ножами. Дед говорит, режу, а руки дрожат. Слёзы текут, мысли пульсируют: "Воюем в тепле, сытости, а тут такая лютость детям. Да, за что!". Срезали всё, шмотье в печь. Стали бережно замывать детей тряпками водой тёплой. Отмыли кое-как и замерли опять. Лежат два этих ангела белых, животы к позвоночнику тянутся, рёбер батарея, кости в тугой обтяг кожей. Лежат и будто светятся.
Укрыли шинелями. Девочка глаза перестала открывать. И дышит так часто-часто и головой дёргает. А пацан ничего ещё, глядит по сторонам, тянет улыбку из последних сил. Прибежал старый фельдшер, Горынычем они его звали. Отчество сложное уж больно было, Кондорадович, что ли... Да и сердит был шибко. Рассмотрел он наскоро деток, в рот залез, веки подтянул. Вколол пару шприцев. Воды, говорит, по чуть-чуть давайте. Тряпкой к губам поите. Я сейчас за инструментами и обратно мухой к вам.
Стали отпаивать по каплям. А парень, словно кукла деревянная, вдруг сгибается пополам, садится и ведёт носом к столу, глаза вытаращил. А там у них миски с кашей недоеденной с сальцом, им как раз ужин конвоир оборвал. Дед к столу, миску схватил и к парню, ложкой черпанул и в жадный рот сунул. Ешь, милый! И тут же схлопотал будто бревном по башке. Упал, миска отлетела, вскакивает. А перед ним Горыныч стоит чёрный от злости.
- Ты что, скот, творишь! Я же сказал, водой откапывать их. У них кишки слиплись все, он сейчас и подохнет от каши твоей. В корчах подохнет! Добренький ты, да, сучий сын!?
Наутро девочка умерла. А пацан выжил и в полку остался при кухне на время. Его потом все Щенком звали. Всё с повара их и пошло. Кашеварил им грузин Илия. Заикался он, и буквы не все выговаривал. И получалось у него вместо - "слушай, сынок" - щущай щинок. Так и прижилось намертво - Щенок.
Сколько нежности и доброты было в том прозвище, сколько любви нерастраченной.
Андрей Данилов
Катя забежала в избу радостная:
- Бабуль, дедуль, а к нам на двор сова прилетела!
- Хоть бы валенки сняла, ишь сколь снегу нанесла, - проворчал дед Семён.
- Ой, деда! - воскликнула Катя, - А ты стихами заговорил!
- Да ладно тебе, дед! - заступилась за внучку баба Уля, - Снег не грязь, растает. Айда-ка лучше сову поглядим, давно ведь не наведывалась ушастая.
Баба Уля накинула телогрейку, дед кряхтя поднялся и тоже вышел вместе со всеми на крыльцо.
Стоял чудесный зимний день, новый год радостно и смело вступал в свои права январским морозцем, скрипучим под валенком снегом, ярким солнцем, отражающимся в тысячах льдинок, отчего весь двор сиял словно сказочное королевство и на душе было тоже ярко, радостно и чудесно.
- Смотрите, смотрите туда, - зашептала Катя, указывая на хлев.
Прямо на коньке крыши сидела большая и важная сова. И как только она очутилась тут посреди белого дня, непонятно? Сова была рябая, желтогла...ЕщёЛЕСНАЯ БАРЫНЯ
Катя забежала в избу радостная:
- Бабуль, дедуль, а к нам на двор сова прилетела!
- Хоть бы валенки сняла, ишь сколь снегу нанесла, - проворчал дед Семён.
- Ой, деда! - воскликнула Катя, - А ты стихами заговорил!
- Да ладно тебе, дед! - заступилась за внучку баба Уля, - Снег не грязь, растает. Айда-ка лучше сову поглядим, давно ведь не наведывалась ушастая.
Баба Уля накинула телогрейку, дед кряхтя поднялся и тоже вышел вместе со всеми на крыльцо.
Стоял чудесный зимний день, новый год радостно и смело вступал в свои права январским морозцем, скрипучим под валенком снегом, ярким солнцем, отражающимся в тысячах льдинок, отчего весь двор сиял словно сказочное королевство и на душе было тоже ярко, радостно и чудесно.
- Смотрите, смотрите туда, - зашептала Катя, указывая на хлев.
Прямо на коньке крыши сидела большая и важная сова. И как только она очутилась тут посреди белого дня, непонятно? Сова была рябая, желтоглазая и круглолицая, а на голове её торчали смешные ушки из перьев. Птица жмурилась от яркого дневного света и переминалась с лапки на лапку.
Баба Уля улыбнулась:
- Чего ж ты, родимая, днём-то летаешь? Спать бы тебе надо, отдыхать. Давненько ты к нам не залетала. Чай с Новым годом прилетела поздравить.
Сова глядела на бабу Улю, внимательно слушая её.
- Бабуль, а вы что же, знакомы с ней? - удивилась Катя.
- А то, - ответила баба Уля, - Уж не первый год она к нам повадилась летать. Поначалу-то мы удивлялись с дедом, ведь дикая птица, а ровно кошка ластится. А после попривыкли. Даже ждать стали, гадать, когда в следующий раз прилетит наша лесная барыня.
- А почему барыня?
- А так раньше их звали, - сказал дед, - С уважением, значится, с почтением. Угости гостью, хозяйка.
Баба Уля ушла в избу и вынесла сове угощенье — кусочек мяса.
- Пойдёмте в дом, - сказал дед, - Озяб я уже, да и гостья пусть полакомится.
Баба Уля разлила по чашкам чай из трав и достала мёд и варенье. Горячий напиток согрел всех и настроение стало ещё лучше.
- Вот иные бают, мол, коли сова прилетит, это не к добру, то к пожару, а то и к смерти, - начал разговор разомлевший от тепла дед, - А я считаю, враньё это всё. Божья птица она, добрая. Сколь пользы от неё, мышей вон ловит. А ведь у нас в деревне случай был, когда сова не к смерти вовсе, а к новой жизни прилетала!
- Расскажи, деда, - обрадовалась Катюшка новой истории и забралась на стул с ногами, устроившись поудобнее, чтобы слушать очередной рассказ.
- Дело было так. Жила у нас в деревне семья, дак хотя чего жила? Она и сейчас живёт, точнее потомки её. Знаешь поди деда Ефима?
- У которого сливы вкусные растут? - наморщила лоб Катя.
- Он самый, - усмехнулся дед, - Так вот этого самого деда Ефима сова и принесла.
- Это как? Как аист?
- Кого аист, а кого и сова приносит, - хмыкнул дед, - А случилось вот что. Родители деда Ефима, Авдотья да Степан, бездетные были. Только поженились они, как война началась. Степан с войны вернулся застуженный, не получилось у их дитя.
- Иди-ко, глянь, - сказал Степан Авдотье, - Никак пришёл кто.
Вышла Авдотья на крыльцо и видит сидит на нижней ступени сова, большая, рябая, глаза жёлтые сверкают. Испугалась Авдотья, дверь захлопнула и домой. Говорит мужу, мол, сова там прилетела, ой, не к добру это, знать помрёт кто-то из нас с тобой. Но Степан войну прошёл и в бабьи приметы не верил, махнул рукой на жену:
- Чего выдумываешь? Собирай на стол, ужинать станем.
Да тут снова слышат стук, уже настойчивее стучат. Снова вышла Авдотья, снова сова сидит на ступени и стучит клювом по доске — тук да тук, а сама глазом косит на Авдотью и ведь не улетает, не боится даже. Авдотья её шуганула, лети, говорит, отсюда. А та отлетела чуть подальше, а сама снова сидит и глядит, глазами луп да луп. Да что ты станешь делать?
- Да и п...ЕщёАвдотья сильно печалилась о том. И вот в один летний вечер, уж смеркалось, сидели они в избе, да услышали как на дворе стучит чего-то.
- Иди-ко, глянь, - сказал Степан Авдотье, - Никак пришёл кто.
Вышла Авдотья на крыльцо и видит сидит на нижней ступени сова, большая, рябая, глаза жёлтые сверкают. Испугалась Авдотья, дверь захлопнула и домой. Говорит мужу, мол, сова там прилетела, ой, не к добру это, знать помрёт кто-то из нас с тобой. Но Степан войну прошёл и в бабьи приметы не верил, махнул рукой на жену:
- Чего выдумываешь? Собирай на стол, ужинать станем.
Да тут снова слышат стук, уже настойчивее стучат. Снова вышла Авдотья, снова сова сидит на ступени и стучит клювом по доске — тук да тук, а сама глазом косит на Авдотью и ведь не улетает, не боится даже. Авдотья её шуганула, лети, говорит, отсюда. А та отлетела чуть подальше, а сама снова сидит и глядит, глазами луп да луп. Да что ты станешь делать?
- Да и пёс с тобой, сиди, коли хочешь, - плюнула Авдотья.
Вернулась Авдотья в дом, на стол собрала, сели ужинать, уже в дверь стучат! Да так настойчиво, прямо как человек бухает!
Тут уже Степан не выдержал:
- Пойду, - говорит, - Сам её прогоню.
Ушёл, нет его. Пять минут нет, десять. Заволновалась Авдотья, вышла вслед за мужем и видит такую картину. Степан сову шугает, а она чуть отлетит, круг сделает и снова возвращается, да ещё ухает при этом, ровно как сказать что-то желает. Повернулся Степан к жене и говорит:
- Может я и дурак, контузило меня, конечно, знатно на войне, да только могу поспорить, что эта ушастая за собой зовёт. Пойду-ка я и проверю.
- Ты что? - перепугалась Авдотья, - А вдруг это смерть за тобой пришла? Не пущу!
- Ещё чего, - рассердился Степан, - Болтаешь ерунду. Уж ежели пуля меня не взяла, так сова и подавно не съест. Иди в избу.
- Ну уж нет, - говорит Авдотья, - Я уж тогда тоже пойду.
Ну и пошли они со двора. Они идут, а сова впереди летит. Чуть отлетит, сядет на дерево, ждёт, и всё ухает, да на разные лады, будто говорит что-то.
- Охо-хо! Уху-ху!
Так до леса они дошли, там ведь две улицы всего от них до леса, недалёко. А вдоль леса дорога шла просёлочная, та же, что и сейчас, только тогда похуже была, конечно. По дороге этой в город можно было добраться и в другие деревни, значит. И тут сова как спикирует куда-то в траву и оттуда «Угу» да «Угу» бубнит.
- Чего это она, а? - шепчет Авдотья, страшно ей до жути, будто снова война началась.
- Не знаю, - отвечает тихо Степан, - Пойду, гляну.
- Мать, беги скорей сюда!
Подбегает Авдотья, а там в траве свёрток лежит, а из свёрточка личико махонькое — батюшки мои! Дитё!
Оглянулись туда-сюда — нет никого вокруг. Покричали, позвали — тишина. Подняла Авдотья свёрточек, к груди прижала, закряхтел он жалобно, и слёзы у ей так и потекли.
- Стёпушка, - шепчет, - Да как же ж так можно-то? Родное-то дитя… Да неужто выбросили?
- Этого не знаю, - отвечает Степан, - А ты, мать, не о том думаешь, домой надо бежать, дитё-то замёрзло поди, кто знает сколь оно тут лежит уже.
Вечер-то хоть и летний был, а уже ближе к осени дело было, по ночам прохладно.
Побежали они домой. Пришли в избу, развернули свёрточек, а там мальчонка, пуповина даже на месте, видать только родился. Пока охали да ахали, да воду грели, да к тётке Липе, повитухе местной, бегали за советами, уж и утро наста...ЕщёПошёл он в те кусты придорожные, наклонился, притих, да как закричит:
- Мать, беги скорей сюда!
Подбегает Авдотья, а там в траве свёрток лежит, а из свёрточка личико махонькое — батюшки мои! Дитё!
Оглянулись туда-сюда — нет никого вокруг. Покричали, позвали — тишина. Подняла Авдотья свёрточек, к груди прижала, закряхтел он жалобно, и слёзы у ей так и потекли.
- Стёпушка, - шепчет, - Да как же ж так можно-то? Родное-то дитя… Да неужто выбросили?
- Этого не знаю, - отвечает Степан, - А ты, мать, не о том думаешь, домой надо бежать, дитё-то замёрзло поди, кто знает сколь оно тут лежит уже.
Вечер-то хоть и летний был, а уже ближе к осени дело было, по ночам прохладно.
Побежали они домой. Пришли в избу, развернули свёрточек, а там мальчонка, пуповина даже на месте, видать только родился. Пока охали да ахали, да воду грели, да к тётке Липе, повитухе местной, бегали за советами, уж и утро настало и ночь прошла.
Наутро пошёл Степан к председателю, сообщил обо всём. Искали мать да так и не нашли. Кто знает, может это из городу подкинули, где теперь найти, время послевоенное, голодное, кто-то грех взял на душу — выбросил дитё родное. Органы власти велели в дом малютки передавать мальчонку.
- Не отдам! - отрезала Авдотья, - Мой он!
Ну что же, так ещё лучше, оформили всё по закону и стал найдёныш Ефимом Степановичем. Счастье в дом пришло. Авдотья расцвела. Да и Степан ожил, воспрянул. Некогда теперь болеть да хандрить — сына надо поднимать!
- А что это ты меня тогда «мать» позвал? - спросила как-то Авдотья у мужа, - Когда мы Фимушку-то нашли.
- Да видать сердцем сказал, - отвечал Степан.
Но на этом история не закончилась. Сова та, что ты думаешь, ведь начала к ним летать, будто за дитём доглядывала, всё ли в порядке?
- Ты смотри, - смеялась Авдотья, - Снова нянюшка наша прилетела, сидит на дворе.
До того Степан с Авдотьей к ней привыкли и полюбили, что как родная она им стала, они её «крёстной» стали кликать.
- И ведь как она сообразила к людям за помощью лететь? - дивилась Авдотья, - Да ещё к нам постучала. Совпаденье ли иль знала она про нашу беду…
- Сова — птица мудрая, - отвечал Степан.
Время шло. Год пролетел. Лето снова наступило. Авдотья в огороде возилась, а Фимушка на траве сидел, играл. Ворота-то во двор распахнуты были, и забежала на двор собака чья-то, лохматая, чёрная, да кинулась с ходу к ребёнку. Бросилась на малого, за рубашонку схватила, и давай драть, из стороны в сторону мотать.
...ЕщёАвдотья всё бросила, кинулась скорее к сыну, и видит - вдруг, откуда ни возьмись, сверху упало на собаку что-то, большое, рябое. Глядит Авдотья — да ведь это их сова! А та крыльями пса бьёт, клювом острым клюёт, шерсть и перья клочьями летят. Схватила тут тоже Авдотья вилы, замахнулась на пса, ударила черенком по боку, тот завизжал, да бежать. А сова на межу села, дрожит, словно отдышаться не может, урчит что-то на своём языке.
Авдотья сына к груди прижала, осмотрела всего - цел ли? Сама ревёт. Не подоспей сова, разорвал бы пёс мальчонку. Поклонилась Авдотья сове, и говорит:
- Спасибо тебе, матушка-сова, Господь тебя к нам привёл! За всё тебе спасибо!
А сова словно пони
Время шло. Год пролетел. Лето снова наступило. Авдотья в огороде возилась, а Фимушка на траве сидел, играл. Ворота-то во двор распахнуты были, и забежала на двор собака чья-то, лохматая, чёрная, да кинулась с ходу к ребёнку. Бросилась на малого, за рубашонку схватила, и давай драть, из стороны в сторону мотать.
Авдотья всё бросила, кинулась скорее к сыну, и видит - вдруг, откуда ни возьмись, сверху упало на собаку что-то, большое, рябое. Глядит Авдотья — да ведь это их сова! А та крыльями пса бьёт, клювом острым клюёт, шерсть и перья клочьями летят. Схватила тут тоже Авдотья вилы, замахнулась на пса, ударила черенком по боку, тот завизжал, да бежать. А сова на межу села, дрожит, словно отдышаться не может, урчит что-то на своём языке.
Авдотья сына к груди прижала, осмотрела всего - цел ли? Сама ревёт. Не подоспей сова, разорвал бы пёс мальчонку. Поклонилась Авдотья сове, и говорит:
- Спасибо тебе, матушка-сова, Господь тебя к нам привёл! За всё тебе спасибо!
А сова словно понимает, угукает в ответ, головой вертит.
Так она к ним и летала, пока Ефимке семь годов не исполнилось. А опосля исчезла.
- А почему, деда, так? - подала голос Катя, до того зачарованно слушавшая рассказ деда.
- Кто знает, - ответил дед, - Только больше не видели они её.
- А я так думаю, - сказала задумчиво баба Уля, - Ведь до семи лет ребёнок по-церковному как зовётся? Правильно — младенец. Он и на исповедь не ходит, безгрешен потому что. А после-то, как семь лет исполнится — всё. Считай, во взрослую жизнь вступил. Уже отрок. Вот сова-то та может и была ему как за Ангела-Хранителя? Может это Ангел его и был в образе совы?
- Всё может быть, - ответил дед Семён, - Теперь уже давно нет ни Авдотьи ни Степана, Царствие им Небесное. А память человеческая жива. Многое она помнит, да детям и внукам пересказывает. Так то...
Автор: Елена Воздвиженская
После окончания рабочего дня, Сергей вышел из проходной. «Сначала в магазин за водкой и продуктами, потом готовить, попросить у соседей пару столов и десяток стульев, расставить посуду. Мамины девять дней надо организовать на уровне!» - подумал Сергей и свернул дворами, так ближе до магазина. Кошельков Сергей не признавал, чем нагрудный карман рубашки не кошелёк? Так и шёл тёплым летним вечером в одной рубашке.
Около заднего двора магазина, Сергей увидел троих мужиков.
- Земляк, закурить не найдётся? – спросил долговязый, со сломанной переносицей.
- Нет, - простодушно ответил Сергей.
- Полный карман денег, а курева нет? – усмехнулся мужик без переднего зуба.
- Так и иду в магазин, чтобы купить, - ответил Сергей, и почувствовал какую-то опасность, - пока, мужики!
И в этот момент Сергея ударили по лицу, а потом ещё. Он упал, прикрыл голову руками, и закричал:
- Мужики! Мамке завтра девять дней, иду на помин закупаться! Не отбирайте деньги!
- Кле...ЕщёСОСЕДИ
После окончания рабочего дня, Сергей вышел из проходной. «Сначала в магазин за водкой и продуктами, потом готовить, попросить у соседей пару столов и десяток стульев, расставить посуду. Мамины девять дней надо организовать на уровне!» - подумал Сергей и свернул дворами, так ближе до магазина. Кошельков Сергей не признавал, чем нагрудный карман рубашки не кошелёк? Так и шёл тёплым летним вечером в одной рубашке.
Около заднего двора магазина, Сергей увидел троих мужиков.
- Земляк, закурить не найдётся? – спросил долговязый, со сломанной переносицей.
- Нет, - простодушно ответил Сергей.
- Полный карман денег, а курева нет? – усмехнулся мужик без переднего зуба.
- Так и иду в магазин, чтобы купить, - ответил Сергей, и почувствовал какую-то опасность, - пока, мужики!
И в этот момент Сергея ударили по лицу, а потом ещё. Он упал, прикрыл голову руками, и закричал:
- Мужики! Мамке завтра девять дней, иду на помин закупаться! Не отбирайте деньги!
- Клешни убери, а лучше сам отдай деньги, иначе забъем! – послышалось откуда-то сверху.
- На помин же, - прошептал Сергей и потерял сознание, после очередного удара по голове.
В травмпункте Сергею наложили пять швов на голову. От госпитализации он отказался. Сидя дома на кухне, Сергей лихорадочно соображал: «Как же с поминками? Не по-людски получается!» - подумал Сергей, но денег у него больше не было.
Зазвенел дверной звонок, пришла соседка тётя Люся, и спросила, не нужна ли помощь. Сергей вкратце рассказал, что произошло.
- Сиди дома, а дверь не запирай! Я всё организую, - решительно сказала соседка.
- Спасибо!
- Мать твоя, покойница, поступила бы точно также. А ты лучше приляг на диван и поспи.
Сквозь дрёму, Сергей наблюдал, как в комнату внесли столы и стулья. На кухне гремела посуда, а вскоре потянуло чем-то вкусным. Но усталость взяла своё, и Сергей заснул.
Поминки прошли нормально, только все украдкой посматривали на перебинтованную голову Сергея. За столом шёпотом обсуждали вчерашнее происшествие и качали головами. Уходя, многие опускали в стоящую в коридоре трёхлитровую банку деньги, кто сколько мог.
У Сергея сильно разболелась голова, он прилёг на диван и заснул, прямо рядом с неприбранным столом. А когда проснулся, в комнате всё было чисто, даже полы помыли. А на столе стояла трёхлитровая банка, полная смятых купюр, а на дне, словно галька, слой монет. Под банкой лежал тетрадный листок с надписью: «На лечение…»
Буер Артур
Алеша вошел в телефонную будку и набрал Славкин номер. Занято…
От нечего делать Алеша стал рассматривать номера, небрежно написанные и нацарапанные на внутренней стене будки.
А вот этот, в стороне от всех, написан аккуратненько. Сам не зная зачем, Алеша вдруг набрал этот чужой номер.
– Слушаю, – вдруг тихим хриплым голосом заговорила телефонная трубка. – Слушаю, кто говорит?
Еще можно было, ни слова не говоря, быстро нажать на рычаг, но Алеша неожиданно для себя произнес:
– Это я...
Невидимый человек совсем не удивился, даже наоборот. Голос его как-то сразу потеплел, стал звонче.
– Здравствуй, малыш! Я очень рад, что ты позвонил. Я ждал твоего звонка, малыш... Ты как всегда торопишься, да?..
Алеша не знал, что ответить. Тот человек, конечно, принял его за кого-то другого, надо было немедленно сказать ему об этом, извиниться.
– Как дела у тебя в школе?
– В школе... нормально... – пробормотал Алеша.
Собеседни...ЕщёНЕИЗВЕСТНЫЙ МАЛЫШ
Алеша вошел в телефонную будку и набрал Славкин номер. Занято…
От нечего делать Алеша стал рассматривать номера, небрежно написанные и нацарапанные на внутренней стене будки.
А вот этот, в стороне от всех, написан аккуратненько. Сам не зная зачем, Алеша вдруг набрал этот чужой номер.
– Слушаю, – вдруг тихим хриплым голосом заговорила телефонная трубка. – Слушаю, кто говорит?
Еще можно было, ни слова не говоря, быстро нажать на рычаг, но Алеша неожиданно для себя произнес:
– Это я...
Невидимый человек совсем не удивился, даже наоборот. Голос его как-то сразу потеплел, стал звонче.
– Здравствуй, малыш! Я очень рад, что ты позвонил. Я ждал твоего звонка, малыш... Ты как всегда торопишься, да?..
Алеша не знал, что ответить. Тот человек, конечно, принял его за кого-то другого, надо было немедленно сказать ему об этом, извиниться.
– Как дела у тебя в школе?
– В школе... нормально... – пробормотал Алеша.
Собеседник, видимо, что-то почувствовал, голос его снова стал таким же хриплым.
– Ты, наверное, сейчас в бассейн? Или в студию? Бежишь, да? Ну, беги! Спасибо, что позвонил. Я ведь каждый день жду, ты же знаешь.
Весь следующий день Алеша думал о человеке, который очень ждал звонка какого-то «малыша».
И Алеша решил позвонить еще раз, чтобы извиниться.
Трубку сняли сразу.
– Здравствуй, малыш! Спасибо, что не забываешь деда! Может, зайдешь как-нибудь? Ты знаешь, я ведь почти не выхожу… Раны мои, будь они неладны!
– Раны?.. – ужаснулся Алеша.
– Я ж тебе рассказывал, малыш. Ты, правда, совсем еще крохой был, позабыл все, наверное? Меня ранили, когда я еще на «Ильюхе-горбатом» летал. Да ты вот позвонил, и мне легче. Мне совсем хорошо.
Алеша вдруг понял, что он просто не может сказать этому старому, израненному в боях человеку, что тот говорит с обманщиком.
Вечером Алеша как бы случайно, вскользь спросил у отца:
– Папа, а что такое «Ильюха-горбатый»?