Предыдущая публикация
17 августа 1836 — по велению императора Николая I в Московском Кремле установлен Царь-колокол.
Царь-колокол России
Есть символ и судьба,
В нём — мощь её, бессилие
И вера и борьба.
Отлил Борис царь-колокол,
Он весил сорок тонн,
Его тащили волоком,
Недолго звенел он.
Упал, объят он пламенем,
И разлетелся в прах.
О нём почти не плакали,
Отлили новый — страх,
В три раза тяжелее,
Но, незадача вновь —
Пожар ещё сильнее
Его слизал без слов.
Царь Пётр I третий колокол
Отлил на Рождество
И позвонить попробовал,
Опять не повезло —
Сорвался с колокольни
И разлетелся вмиг,
Заржали громко кони,
А верующие — в крик.
Вновь к Анне Иоанновне,
Наследнице Петра,
Пришла мысль, иностранке,
Прославиться с утра —
Отлить четвёртый колокол
В пять раз уж тяжелей.
И развернулись хлопоты —
Металла не жалей.
И вот, Иван Моторин —
Литейщик, хоть куда,
Не рассчитал — история,
И помер без суда.
Продолжил дело сын его
Литейщик Михаил.
Всё было б дело ничего,
Да вновь пожар схватил.
И стали колокол водой
Обильно поливать,
А он не выдержал такой
Безумной боли… мать.
И откололся от него
Объёмистый кусок.
Опять всё было б ничего —
Прошёл столетний срок.
Из ямы с помпой извлекли
Царь-колокол на свет,
Портрет царицы нанесли,
В жизнь выдали билет.
На постаменте он стоит,
Молчит, без языка,
Огромный, мощный исполин,
И смотрит свысока.
Царь — колокол России —
Творение мечты,
Он — символ царской силы
И веры красоты.
Самовлюблённость власти
В России — это грех,
Она несёт напасти
И разлагает всех.
В нём — справедливость Бога,
Величие и мощь,
Российскую дорогу
Никто познать не смог.
*************************************
Плавя бронзовым кипеньем
грунт литейного двора,
царский колокол с раденьем
отливали мастера.
В ремесле сравнясь с Гефестом,
тонко правили металл,
чтобы чистым благовестом
гулкий колокол звучал.
Знак ли то небесной кары,
иль судьбы раскольной рок:
откололся при пожаре
от губы литой кусок…
Не поднялся до «престола»,
не извлек ни «до», ни «си» —
символ давнего раскола
христианства на Руси…
Иван Адро
***********************************************
Я — и царь, и раскольник, расколотый вечно.
Мой осколок тоскует о целости прежней.
Я — единственный царь у страны. Как беспечно
Все туристы глядят на меня утром вешним!
Где мой звон? Где мой звон, чтоб будить, чтоб терзать,
Чтобы петь о России, о солнце, о ветре,
О листве золотой? Но ушла благодать,
Я могу лишь молчаньем кричать безответно.
Под мой купол заходят, как под небосвод,
И касаются бронзы, шершавой, холодной,
Что хотела б сказать, что людей этих ждет,
Но-молчит. Бесконечно. Угрюмо. Бесплодно.
Ртом раскрытым, щербатым я врезался в память
Вечной родины, молча постиг её горести.
Я несу в этом бронзовом сердце веками
Боль без меры. Без слова. Без стона. Без голоса.
Козырев Андрей
**************************************************
Три года надо мной корпели мастера —
Моторин с сыном славно потрудился.
Я был готов.
Но вдруг — в Кремле пожар!..
И от меня осколок отвалился…
Потом я сотню лет лежал в земле,
Пока по воле и проекту Монферрана
Я поднят был.
С тех пор я — экспонат в Кремле:
Царь-колокол с огромнейшею раной.
Вокруг — соборы, башни, купола,
Царь-пушка с горкой ядер рядом…
Здесь по всему история прошла
Огнем, мечом, картечью или ядом.
Стою, кремлевским идолам сродни,
Всегда один, бесстрастный, бесполезный.
Бесследно пролетают годы, дни,
Но нет покоя мне в душе железной:
Расколот бок… Оторван мой язык…
Стою, с осколком в ране неразлучен…
Но к немоте я так и не привык:
Я создан, чтоб гудеть!
Но третий век — беззвучен…
Уж третий век я здесь томлюсь, молчу,
И третий век лишь об одном мечтаю:
Стать колокольчиком в руках детей хочу,
И каждый день звенеть, не умолкая…
Стою, опираясь на свой пьедестал,
Томлюсь, привлекая вниманье туристов:
Царь-колокол я!.. Только я не звучал,
Хотя от созданья прошло уж лет триста…
Дельнов Алексей
**********************************************
Когда туристы отойдут от пьедестала
гранитного, что для тебя воздвигли
на площади Великого Ивана,
я подойду к тебе — поговорить.
Металл холодный ласково поглажу,
вчитаюсь снова в древней речи вязь —
но не слова мне о тебе расскажут,
увижу то, что прячется от глаз…
Закатный свет на утомленных лицах,
мозоли на натруженных руках;
печник в одежде, вымазанной глиной,
стрелец у медного громадного куска.
Трудились мастера с зари до ночи, —
тьму-тьмущую ты задал людям дел:
копали ямы, возводили печи,
месили глину, чтобы ты запел…
Отрада для любого сердца русского,
когда колокола зовут-поют;
трудились со сноровкой, споро, дружно, —
и каждый думу вкладывал свою.
И думы эти голосом металла
разнес бы ты — о, мир бы зазвенел!
Царем тебя совсем не зря назвали,
вот только песню людям ты не спел…
Стоишь ты здесь, ни разу не запевший, —
поют тебе на все лады ветра;
стоишь, как памятник всем колокольным песням
и — не царям, мастеровым рукам!
Но голос твой услышу в час закатный,
когда пройдет волной набат грозы;
О колокол! Одно лишь Небо знает,
что ты хотел сказать царям земным…
Мирошина Мария
...........................................
Царь-ко́локол — памятник русского колокололитейного искусства XVIII века. Высота с перемычкой составляет 6,24 м, диаметр — 6,6 м; масса 202 тонны. По назначению никогда не использовался. Колокол отлили по приказу императрицы Анны Иоанновны в 1730 году в память потомкам о её царствовании. В 1737 году во время Троицкого пожара был повреждён и пролежал в земле около века. В первой половине XIX века его подняли и установили на постаменте в Московском Кремле возле колокольни Иван Великий.
#этонашаистория
Есть символ и судьба,
В нём — мощь её, бессилие
И вера и борьба.
Отлил Борис царь-колокол,
Он весил сорок тонн,
Его тащили волоком,
Недолго звенел он.
Упал, объят он пламенем,
И разлетелся в прах.
О нём почти не плакали,
Отлили новый — страх,
В три раза тяжелее,
Но, незадача вновь —
Пожар ещё сильнее
Его слизал без слов.
Царь Пётр I третий колокол
Отлил на Рождество
И позвонить попробовал,
Опять не повезло —
Сорвался с колокольни
И разлетелся вмиг,
Заржали громко кони,
А верующие — в крик.
Вновь к Анне Иоанновне,
Наследнице Петра,
Пришла мысль, иностранке,
Прославиться с утра —
Отлить четвёртый колокол
В пять раз уж тяжелей.
И развернулись хлопоты —
Металла не жалей.
И вот, Иван Моторин —
Литейщик, хоть куда,
Не рассчитал — история,
И помер без суда.
Продолжил дело сын его
Литейщик Михаил.
Всё было б дело ничего,
Да вновь пожар схватил.
И стали колокол водой
Обильно поливать,
А он не выдержал такой
Безумной боли… мать.
И откололся от него
Объёмистый кусок.
Опять всё было б ничего —
Прошёл столетний срок.
Из ямы с помпой извлекли
Царь-колокол на свет,
Портрет царицы нанесли,
В жизнь выдали билет.
На постаменте он стоит,
Молчит, без языка,
Огромный, мощный исполин,
И смотрит свысока.
Царь — колокол России —
Творение мечты,
Он — символ царской силы
И веры красоты.
Самовлюблённость власти
В России — это грех,
Она несёт напасти
И разлагает всех.
В нём — справедливость Бога,
Величие и мощь,
Российскую дорогу
Никто познать не смог.
*************************************
Плавя бронзовым кипеньем
грунт литейного двора,
царский колокол с раденьем
отливали мастера.
В ремесле сравнясь с Гефестом,
тонко правили металл,
чтобы чистым благовестом
гулкий колокол звучал.
Знак ли то небесной кары,
иль судьбы раскольной рок:
откололся при пожаре
от губы литой кусок…
Не поднялся до «престола»,
не извлек ни «до», ни «си» —
символ давнего раскола
христианства на Руси…
Иван Адро
***********************************************
Я — и царь, и раскольник, расколотый вечно.
Мой осколок тоскует о целости прежней.
Я — единственный царь у страны. Как беспечно
Все туристы глядят на меня утром вешним!
Где мой звон? Где мой звон, чтоб будить, чтоб терзать,
Чтобы петь о России, о солнце, о ветре,
О листве золотой? Но ушла благодать,
Я могу лишь молчаньем кричать безответно.
Под мой купол заходят, как под небосвод,
И касаются бронзы, шершавой, холодной,
Что хотела б сказать, что людей этих ждет,
Но-молчит. Бесконечно. Угрюмо. Бесплодно.
Ртом раскрытым, щербатым я врезался в память
Вечной родины, молча постиг её горести.
Я несу в этом бронзовом сердце веками
Боль без меры. Без слова. Без стона. Без голоса.
Козырев Андрей
**************************************************
Три года надо мной корпели мастера —
Моторин с сыном славно потрудился.
Я был готов.
Но вдруг — в Кремле пожар!..
И от меня осколок отвалился…
Потом я сотню лет лежал в земле,
Пока по воле и проекту Монферрана
Я поднят был.
С тех пор я — экспонат в Кремле:
Царь-колокол с огромнейшею раной.
Вокруг — соборы, башни, купола,
Царь-пушка с горкой ядер рядом…
Здесь по всему история прошла
Огнем, мечом, картечью или ядом.
Стою, кремлевским идолам сродни,
Всегда один, бесстрастный, бесполезный.
Бесследно пролетают годы, дни,
Но нет покоя мне в душе железной:
Расколот бок… Оторван мой язык…
Стою, с осколком в ране неразлучен…
Но к немоте я так и не привык:
Я создан, чтоб гудеть!
Но третий век — беззвучен…
Уж третий век я здесь томлюсь, молчу,
И третий век лишь об одном мечтаю:
Стать колокольчиком в руках детей хочу,
И каждый день звенеть, не умолкая…
Стою, опираясь на свой пьедестал,
Томлюсь, привлекая вниманье туристов:
Царь-колокол я!.. Только я не звучал,
Хотя от созданья прошло уж лет триста…
Дельнов Алексей
**********************************************
Когда туристы отойдут от пьедестала
гранитного, что для тебя воздвигли
на площади Великого Ивана,
я подойду к тебе — поговорить.
Металл холодный ласково поглажу,
вчитаюсь снова в древней речи вязь —
но не слова мне о тебе расскажут,
увижу то, что прячется от глаз…
Закатный свет на утомленных лицах,
мозоли на натруженных руках;
печник в одежде, вымазанной глиной,
стрелец у медного громадного куска.
Трудились мастера с зари до ночи, —
тьму-тьмущую ты задал людям дел:
копали ямы, возводили печи,
месили глину, чтобы ты запел…
Отрада для любого сердца русского,
когда колокола зовут-поют;
трудились со сноровкой, споро, дружно, —
и каждый думу вкладывал свою.
И думы эти голосом металла
разнес бы ты — о, мир бы зазвенел!
Царем тебя совсем не зря назвали,
вот только песню людям ты не спел…
Стоишь ты здесь, ни разу не запевший, —
поют тебе на все лады ветра;
стоишь, как памятник всем колокольным песням
и — не царям, мастеровым рукам!
Но голос твой услышу в час закатный,
когда пройдет волной набат грозы;
О колокол! Одно лишь Небо знает,
что ты хотел сказать царям земным…
Мирошина Мария
...........................................
Царь-ко́локол — памятник русского колокололитейного искусства XVIII века. Высота с перемычкой составляет 6,24 м, диаметр — 6,6 м; масса 202 тонны. По назначению никогда не использовался. Колокол отлили по приказу императрицы Анны Иоанновны в 1730 году в память потомкам о её царствовании. В 1737 году во время Троицкого пожара был повреждён и пролежал в земле около века. В первой половине XIX века его подняли и установили на постаменте в Московском Кремле возле колокольни Иван Великий.
#этонашаистория
Следующая публикация
Нет комментариев