Предыдущая публикация
100-летний юбилей отмечает муза Андрея Вознесенского Зоя Богуславская прозаик ,драматург .
(род. 16 апреля 1924 года)
ИСТОРИЯ ЛЮБВИ ЗОИ БОГУСЛАВСКОЙ И АНДРЕЯ ВОЗНЕСЕНСКОГО
Аве, Оза. Пребывай светла.
Мимолетное непрекратимо.
Не укоряю, что прошла.
Благодарю, что приходила.
Аве, Оза...
Это строки из поэмы «Оза», которую Андрей Вознесенский в 1964 году посвятил своей возлюбленной и жене – Зое Богуславской.
Их роман в своё время вызвал массу пересудов в светском обществе. И дело было вовсе не в том, что Андрей Вознесенский влюбился в женщину, которая была старше на 9 лет.
Вызывало недоумение общества как раз другое: как Зоя Богуславская, успешная писательница, вдруг решила променять свой стабильный благополучный брак на жизнь с поэтом, у которого за душой не было практически ничего. А они просто были счастливы без малого полвека.
Лирика и физики
Роман Зои и Вознесенского начался в Дубне – как и описывал Василий Аксенов в своей «Таинственной страсти».
Но, конечно, Зоя не приходила ночью в номер поэта, не сбрасывала платье... Все было невинно и наивно.
Вознесенский дружил с технарями, «советскими принцами пятидесятых, ядерщиками и оборонщиками» Новосибирска, Дубны, Крымской консерватории.
Зоя как раз затевала повесть о будущем советской физики и согласилась поехать с Андреем в Дубну. На известной фотографии того времени, где Андрей наклоняется к Зое, запечатлен не очень романтический момент, он просто спрашивает: «Что тебе почитать?»
Помнишь, Зоя, — в снега застеленную,
помнишь Дубну, и ты играешь.
Оборачиваешься от клавиш.
И лицо твое опустело.
Что-то в нем приостановилось
И с тех пор невосстановимо.
В тот год Андрей бегал за Зоей, сбиваясь с ног. Она, умная девушка с железным характером, понимала: у нее муж и сын, а Андрей – Андрей поэт, сегодня у него одна муза, завтра другая. И она никогда бы не решилась уйти от мужа, если бы не случай на причале.
Случай на причале
Зоя с восьмилетним сыном отправилась в туристический круиз по Волго-Балту. Было лето, прекрасная погода, теплоход делал остановки в прекрасных старых городах. Все было чудесно, пока к ней не подошел старпом с огромным букетом:
— Вы Зоя Богуславская?
— Я...
На каждой остановке из радиорубки на весь теплоход неслось: «телеграмма Озе Богуславской», «телеграмма Зое Богуславской», «телеграмма леди Богуславской...»
Зоя была в ужасе от такого ухаживания, ей было стыдно высунуть нос из своей каюты. «Убью идиота», — кипела она.
Вызывало недоумение общества как раз другое: как Зоя Богуславская, успешная писательница, вдруг решила променять свой стабильный благополучный брак на жизнь с поэтом, у которого за душой не было практически ничего. А они просто были счастливы без малого полвека.
Тотальная атака
Лирика и физики
Роман Зои и Вознесенского начался в Дубне – как и описывал Василий Аксенов в своей «Таинственной страсти».
Но, конечно, Зоя не приходила ночью в номер поэта, не сбрасывала платье... Все было невинно и наивно.
Вознесенский дружил с технарями, «советскими принцами пятидесятых, ядерщиками и оборонщиками» Новосибирска, Дубны, Крымской консерватории.
Зоя как раз затевала повесть о будущем советской физики и согласилась поехать с Андреем в Дубну. На известной фотографии того времени, где Андрей наклоняется к Зое, запечатлен не очень романтический момент, он просто спрашивает: «Что тебе почитать?»
Помнишь, Зоя, — в снега застеленную,
помнишь Дубну, и ты играешь.
Оборачиваешься от клавиш.
И лицо твое опустело.
Что-то в нем приостановилось
И с тех пор невосстановимо.
В тот год Андрей бегал за Зоей, сбиваясь с ног. Она, умная девушка с железным характером, понимала: у нее муж и сын, а Андрей – Андрей поэт, сегодня у него одна муза, завтра другая. И она никогда бы не решилась уйти от мужа, если бы не случай на причале.
Случай на причале
Зоя с восьмилетним сыном отправилась в туристический круиз по Волго-Балту. Было лето, прекрасная погода, теплоход делал остановки в прекрасных старых городах. Все было чудесно, пока к ней не подошел старпом с огромным букетом:
— Вы Зоя Богуславская?
— Я...
На каждой остановке из радиорубки на весь теплоход неслось: «телеграмма Озе Богуславской», «телеграмма Зое Богуславской», «телеграмма леди Богуславской...»
Зоя была в ужасе от такого ухаживания, ей было стыдно высунуть нос из своей каюты. «Убью идиота», — кипела она.
Сошли с теплохода в Петрозаводске – на заднем плане маячила фигура Вознесенского. Он дежурил здесь уже сутки. Зоя не оценила романтической жеста, подошла к нему и жестко попросила не преследовать ее больше, не компрометировать. Поэт побледнел:
— Я больше никогда не буду тебя преследовать.
И ушел.
Надо было знать Зою – она терпеть не могла обижать людей. Если такое случалось, грызла себя поедом: ну как же, ну что я за сволочь бездушная... Теплоход причалил в маленьком городке Вознесенск, и Зоя отправила Андрею примирительную телеграмму: «Хожу по Вознесенскому городу, любуюсь Вознесенскими улицами, райком Вознесенска принимает членские взносы, на углу продают веники Вознесенского - рубль штука».
Вознесенский казался таким влюбленным, что Зоя даже не сомневалась: когда кончится круиз, он будет встречать ее на причале. Не встретил. Не позвонил. И на другой день не позвонил, и через неделю тоже. Было обидно, но... нет, так нет.
Знаешь, Зоя, теперь — без трепа.
Разбегаются наши тропы.
Стоит им пойти стороною,
остального не остановишь.
Сначала ей позвонила мама поэта, поинтересовавшаяся, не знает ли Зоя, где её Андрей.
Антонина Сергеевна выбор сына категорически не одобряла.
«Мама, но я люблю ее!», — восклицал Андрей.
«Любовь – не монголо-татароское иго», — отвечала мудрая женщина
Но ей казалось, что только Зоя может точно знать, где может быть Вознесенский.
Звонок от него раздался через неделю. Он гордо заявил о том, что не намерен становиться в очередь поклонников писательницы.
Правда, уже на следующий день он согласился стоять в очереди, ждать, смиряться, лишь бы она не прогоняла его. Бастионы рухнули, Андрей Вознесенский и Зоя Богуславская стали встречаться.
Итак, Зою она не любила, а тут позвонила: «Зоюшка, вы не знаете, где Андрюша? Как уехал в Петрозаводск, так не разу не позвонил!»
Зоя почувствовала, что теряет что-то бесценное. А может быть, уже потеряла. Этот момент все для нее изменил, она поняла, что Вознесенский ей очень дорог. Через несколько дней она услышала в телефонной трубке его спокойный и грустный голос: «Не беспокойся, я жив, но я не буду стоять в очереди за... (он назвал имя мужчины, который тогда нравился Зое)».
Назавтра позвонил снова: «Зоя, я буду стоять в очереди за кем угодно – не гони меня!» Они стали встречаться.
— Я больше никогда не буду тебя преследовать.
И ушел.
Надо было знать Зою – она терпеть не могла обижать людей. Если такое случалось, грызла себя поедом: ну как же, ну что я за сволочь бездушная... Теплоход причалил в маленьком городке Вознесенск, и Зоя отправила Андрею примирительную телеграмму: «Хожу по Вознесенскому городу, любуюсь Вознесенскими улицами, райком Вознесенска принимает членские взносы, на углу продают веники Вознесенского - рубль штука».
Вознесенский казался таким влюбленным, что Зоя даже не сомневалась: когда кончится круиз, он будет встречать ее на причале. Не встретил. Не позвонил. И на другой день не позвонил, и через неделю тоже. Было обидно, но... нет, так нет.
Знаешь, Зоя, теперь — без трепа.
Разбегаются наши тропы.
Стоит им пойти стороною,
остального не остановишь.
Любовь — не иго!
Сначала ей позвонила мама поэта, поинтересовавшаяся, не знает ли Зоя, где её Андрей.
Антонина Сергеевна выбор сына категорически не одобряла.
«Мама, но я люблю ее!», — восклицал Андрей.
«Любовь – не монголо-татароское иго», — отвечала мудрая женщина
Но ей казалось, что только Зоя может точно знать, где может быть Вознесенский.
Звонок от него раздался через неделю. Он гордо заявил о том, что не намерен становиться в очередь поклонников писательницы.
Правда, уже на следующий день он согласился стоять в очереди, ждать, смиряться, лишь бы она не прогоняла его. Бастионы рухнули, Андрей Вознесенский и Зоя Богуславская стали встречаться.
Итак, Зою она не любила, а тут позвонила: «Зоюшка, вы не знаете, где Андрюша? Как уехал в Петрозаводск, так не разу не позвонил!»
Зоя почувствовала, что теряет что-то бесценное. А может быть, уже потеряла. Этот момент все для нее изменил, она поняла, что Вознесенский ей очень дорог. Через несколько дней она услышала в телефонной трубке его спокойный и грустный голос: «Не беспокойся, я жив, но я не буду стоять в очереди за... (он назвал имя мужчины, который тогда нравился Зое)».
Назавтра позвонил снова: «Зоя, я буду стоять в очереди за кем угодно – не гони меня!» Они стали встречаться.
А когда поехали вместе в Ялту, Зоя под диктовку Вознесенского написана заявление о разводе: «В связи с тем, что у меня образовалась другая семья, прошу развести нас».
Подруги Зои Богуславской были уверены: она никогда не станет женой Вознесенского, всё ограничится лишь красивым, но скоротечным романом. Но они расписались в 1964 году,
Самые крепкие узы
Муж Зои, конструктор ЭВМ, лауреат Сталинской премии Борис Каган, пытался ее остановить: «Что ты творишь? У нас ребенок, семья!"
Он предложил ей встретиться в этом же ресторане ровно через год, в это же время: "Вот увидишь, ничего у вас не выйдет, больше года ты не выдержишь".
От налаженной обеспеченной жизни Зоя уходила в бедность, неустроенность.
Они долго скитались по съемным углам, было безденежье, Хрущев грозился выгнать Вознесенского из СССР.
Первое время они жили на скромную зарплату Зои. Было трудно, иногда ей казалось: бывший муж прав, больше года она не выдержит.
Вознесенский решил написать заявление о выделении его семье жилплощади. Квартиру в результате они получили благодаря содействию Сергея Михалкова, стоявшего во главе Московской писательской организации.
После их заселения в квартире, кажется, побывали все знакомые, осведомлённые о романе Вознесенского и Богуславской.
Но ещё больше было телефонных звонков. Андрею Андреевичу рассказывали подробности личной жизни его супруги, Зое Борисовне не только рассказывали, но ещё и угрожали многочисленные поклонницы поэта. Она же оставалась выше всей этой суеты, понимая, что вокруг мужа всегда будут женщины. Растрачивать свою жизнь на страдания и ревность было бы глупо, ведь вокруг так много всего интересного.
Как признавалась позже сама Зоя Богуславская, их семья, несмотря ни на что, всегда оставалась их крепостью и оплотом «в океане житейских будней». Их брачные узы оказались очень крепкими. Она стала для Вознесенского первой и единственной женой. Она была уверена в его преданности. Да, были в его жизни романы и увлечения, были женщины и звёзды, но это могло бы иметь значение только в том случае, если бы он решил уйти из семьи.
Зоя Борисовна не устраивала истерик и скандалов, она понимала, что ему нужны музы, вспышки, озарения. Терпела? Нет, просто жила, творила, помогала по мере сил, и была занята собственным творчеством. Но при этом она никогда не держала его, не собиралась вести за него свою войну, отпускала.
Зоя Богуславская мужественно перенесла даже роман Андрея Вознесенского с актрисой Татьяной Лавровой. Их чувства поэт увековечил в пронзительном стихотворении, которое было положено на музыку и до сих пор звучит в рок-опере «Юнона и Авось». Татьяна Лаврова надеялась на то, что Вознесенский уйдёт к ней от жены. Но он всё равно остался со своей Зоей.
Зоя Богуславская знала об увлечении своего супруга. Однако ей хватило такта и мудрости и не разрушить брак.
Сам Вознесенский и представить себе не мог, что в какой-то момент Зои не окажется с ним рядом.
Однажды она ушла на два с лишним месяца. Поняла, что перестала быть божеством для мужа, и исчезла.
Андрей Вознесенский искал её и не находил. Никто не мог ему сказать, куда пропала его Зоя. Конечно, он её нашёл и больше никогда не преставал восхищаться женщиной, которая была рядом с ним.
Выдержали всё. И они прожили гораздо дольше года – сорок пять лет. И только смерть разлучила этот союз, хотя все остальные союзы рушились на глазах:
Но вот все «поменялись», кроме нас с Андреем. Таких крепких семейных уз не оказалось ни у кого.
Всяко было — и дождь и радуги,
горизонт мне являл немилость.
Изменяли друзья злорадно.
Сам себе надоел, зараза.
Только ты не переменилась
В последние годы болезнь Паркинсона совершенно изменила их жизнь. Зоя Богуславская стала не только его женой, но фактически, руками, глазами и голосом. Она не сетовала на судьбу и не жаловалась на трудности, а просто всегда была с ним рядом.
В то недолгое время, когда ей приходилось отлучаться по делам, всегда оставалась на связи с Леночкой, сиделкой больного мужа. Звонила, справлялась о самочувствии, не позволяла себе ни на секунду отвлечься от мыслей о любимом человеке.
15 лет она вела неравный бой с болезнью супруга и поддерживала в Андрее Вознесенском вкус к жизни, заставляла чувствовать его необходимость.
Она не сдавалась сама и не позволяла сдаваться супругу. Они постоянно искали специалистов по болезни Паркинсона, находили новые лекарства, массажистов, консультантов. Андрей Андреевич верил, что она его спасёт, сумеет помочь и рядом с ней ничего плохого не случится.
Он умер на руках у любящей жены, а она осталась, чтобы снова и снова читать его стихи и не давать людям забыть величие и талант её мужа. Гениального поэта Андрея Вознесенского.
В стихах, опубликованных ниже, "неумолимы зрачки её льдистые" - это про Зою, холодную, льдисто-равнодушную к Вознесенскому.
И это его молитва Владимирской иконе Божией матери, самой древней и самой почитаемой на Руси.
Среди верующих принято считать, что эта икона чудотворная, что Богородица обязательно услышит возданную ей молитву и, без сомнения, вымолит у своего божественного сына ниспошления чуда.
Вознесенский считает, что вымолить снисхождения Зои столь же тяжело, как просить о снисхождении Господнем.
Как показала дальнейшая жизнь Богуславской и Вознесенского, матерь Владимирская "умолила".
А может быть, это тоже одно из её чудес?.
Матерь Владимирская, единственная,
Первой молитвой - молитвой последнею,-
Я умоляю, стань нашей посредницей! -
Неумолимы зрачки ее льдистые!
Я не кощунствую! Просто - нет силы.
Жизнь забери и успехи минутные,
Наихрустальнейший голос в России -
Мне ни к чему это.
Видишь: лежу, почернел как кикимора.
Все безысходно, осталось одно лишь -
Грохнись ей в ноги, Матерь Владимирская,-
Может, умолишь! Может, умолишь!
Благодаря успеху первых публикаций Богуславская стала известной писательницей. Ее славу укрепили последующие произведения – рассказы и повести «Защита», «700 новыми». Вскоре Богуславская представила роман под названием «Американки».
В 1960-х годах Зоя Борисовна продолжила писать статьи о кинематографе и театре, а ее самыми известными работами той поры принято считать монографии о Вере Пановой и Леониде Леонове. В 1967-м году состоялся дебют писательницы в художественной литературе. Богуславская опубликовала повесть под названием «И завтра», которая впервые появилась в журнале «Знамя». Практически сразу повесть была переведена во Франции.
Примерно в это время Богуславская становится создателем и руководителем Ассоциации женщин-писательниц сначала в России, а потом открывает подобную организацию и в Париже. Писательница была принята в Исполком Русского Пен-центра, занималась редакторской работой.
Подруги Зои Богуславской были уверены: она никогда не станет женой Вознесенского, всё ограничится лишь красивым, но скоротечным романом. Но они расписались в 1964 году,
Самые крепкие узы
Муж Зои, конструктор ЭВМ, лауреат Сталинской премии Борис Каган, пытался ее остановить: «Что ты творишь? У нас ребенок, семья!"
Он предложил ей встретиться в этом же ресторане ровно через год, в это же время: "Вот увидишь, ничего у вас не выйдет, больше года ты не выдержишь".
От налаженной обеспеченной жизни Зоя уходила в бедность, неустроенность.
Они долго скитались по съемным углам, было безденежье, Хрущев грозился выгнать Вознесенского из СССР.
Первое время они жили на скромную зарплату Зои. Было трудно, иногда ей казалось: бывший муж прав, больше года она не выдержит.
Вознесенский решил написать заявление о выделении его семье жилплощади. Квартиру в результате они получили благодаря содействию Сергея Михалкова, стоявшего во главе Московской писательской организации.
После их заселения в квартире, кажется, побывали все знакомые, осведомлённые о романе Вознесенского и Богуславской.
Но ещё больше было телефонных звонков. Андрею Андреевичу рассказывали подробности личной жизни его супруги, Зое Борисовне не только рассказывали, но ещё и угрожали многочисленные поклонницы поэта. Она же оставалась выше всей этой суеты, понимая, что вокруг мужа всегда будут женщины. Растрачивать свою жизнь на страдания и ревность было бы глупо, ведь вокруг так много всего интересного.
Как признавалась позже сама Зоя Богуславская, их семья, несмотря ни на что, всегда оставалась их крепостью и оплотом «в океане житейских будней». Их брачные узы оказались очень крепкими. Она стала для Вознесенского первой и единственной женой. Она была уверена в его преданности. Да, были в его жизни романы и увлечения, были женщины и звёзды, но это могло бы иметь значение только в том случае, если бы он решил уйти из семьи.
Зоя Борисовна не устраивала истерик и скандалов, она понимала, что ему нужны музы, вспышки, озарения. Терпела? Нет, просто жила, творила, помогала по мере сил, и была занята собственным творчеством. Но при этом она никогда не держала его, не собиралась вести за него свою войну, отпускала.
Зоя Богуславская мужественно перенесла даже роман Андрея Вознесенского с актрисой Татьяной Лавровой. Их чувства поэт увековечил в пронзительном стихотворении, которое было положено на музыку и до сих пор звучит в рок-опере «Юнона и Авось». Татьяна Лаврова надеялась на то, что Вознесенский уйдёт к ней от жены. Но он всё равно остался со своей Зоей.
Зоя Богуславская знала об увлечении своего супруга. Однако ей хватило такта и мудрости и не разрушить брак.
Сам Вознесенский и представить себе не мог, что в какой-то момент Зои не окажется с ним рядом.
Однажды она ушла на два с лишним месяца. Поняла, что перестала быть божеством для мужа, и исчезла.
Андрей Вознесенский искал её и не находил. Никто не мог ему сказать, куда пропала его Зоя. Конечно, он её нашёл и больше никогда не преставал восхищаться женщиной, которая была рядом с ним.
Выдержали всё. И они прожили гораздо дольше года – сорок пять лет. И только смерть разлучила этот союз, хотя все остальные союзы рушились на глазах:
Но вот все «поменялись», кроме нас с Андреем. Таких крепких семейных уз не оказалось ни у кого.
Всяко было — и дождь и радуги,
горизонт мне являл немилость.
Изменяли друзья злорадно.
Сам себе надоел, зараза.
Только ты не переменилась
В последние годы болезнь Паркинсона совершенно изменила их жизнь. Зоя Богуславская стала не только его женой, но фактически, руками, глазами и голосом. Она не сетовала на судьбу и не жаловалась на трудности, а просто всегда была с ним рядом.
В то недолгое время, когда ей приходилось отлучаться по делам, всегда оставалась на связи с Леночкой, сиделкой больного мужа. Звонила, справлялась о самочувствии, не позволяла себе ни на секунду отвлечься от мыслей о любимом человеке.
15 лет она вела неравный бой с болезнью супруга и поддерживала в Андрее Вознесенском вкус к жизни, заставляла чувствовать его необходимость.
Она не сдавалась сама и не позволяла сдаваться супругу. Они постоянно искали специалистов по болезни Паркинсона, находили новые лекарства, массажистов, консультантов. Андрей Андреевич верил, что она его спасёт, сумеет помочь и рядом с ней ничего плохого не случится.
Он умер на руках у любящей жены, а она осталась, чтобы снова и снова читать его стихи и не давать людям забыть величие и талант её мужа. Гениального поэта Андрея Вознесенского.
В стихах, опубликованных ниже, "неумолимы зрачки её льдистые" - это про Зою, холодную, льдисто-равнодушную к Вознесенскому.
И это его молитва Владимирской иконе Божией матери, самой древней и самой почитаемой на Руси.
Среди верующих принято считать, что эта икона чудотворная, что Богородица обязательно услышит возданную ей молитву и, без сомнения, вымолит у своего божественного сына ниспошления чуда.
Вознесенский считает, что вымолить снисхождения Зои столь же тяжело, как просить о снисхождении Господнем.
Как показала дальнейшая жизнь Богуславской и Вознесенского, матерь Владимирская "умолила".
А может быть, это тоже одно из её чудес?.
Молитва.
(из поэмы «Оза»)Матерь Владимирская, единственная,
Первой молитвой - молитвой последнею,-
Я умоляю, стань нашей посредницей! -
Неумолимы зрачки ее льдистые!
Я не кощунствую! Просто - нет силы.
Жизнь забери и успехи минутные,
Наихрустальнейший голос в России -
Мне ни к чему это.
Видишь: лежу, почернел как кикимора.
Все безысходно, осталось одно лишь -
Грохнись ей в ноги, Матерь Владимирская,-
Может, умолишь! Может, умолишь!
ТВОРЧЕСКАЯ БИОГРАФИЯ
Широкую известность Богуславская получила благодаря статьям «Девушкой можно быть раз в жизни», а также «Брижит Бардо – последняя суперстар». Последняя статья впервые появилась в «Литературной газете», после чего публикация была перепечатана во многих европейских газетах и журналах. Достаточно интересным образом была написана первая статья Богуславской. Писательница создала этот материал после встречи с выпускницами нью-йоркской школы. Богуславская спросила одну из девушек, замужем ли она. Ученица ответила, что ей спешить пока некуда.Благодаря успеху первых публикаций Богуславская стала известной писательницей. Ее славу укрепили последующие произведения – рассказы и повести «Защита», «700 новыми». Вскоре Богуславская представила роман под названием «Американки».
В 1960-х годах Зоя Борисовна продолжила писать статьи о кинематографе и театре, а ее самыми известными работами той поры принято считать монографии о Вере Пановой и Леониде Леонове. В 1967-м году состоялся дебют писательницы в художественной литературе. Богуславская опубликовала повесть под названием «И завтра», которая впервые появилась в журнале «Знамя». Практически сразу повесть была переведена во Франции.
Примерно в это время Богуславская становится создателем и руководителем Ассоциации женщин-писательниц сначала в России, а потом открывает подобную организацию и в Париже. Писательница была принята в Исполком Русского Пен-центра, занималась редакторской работой.
Богуславская свободно говорит на французском, немецком и английском языках. Писательница часто выступала в российских и зарубежных университетах, на форумах, книжных ярмарках. Одно время Зоя Борисовна была приглашенным писателем в нью-йоркском Колумбийском университете.
С приходом 70-х годов Богуславская продолжила заниматься творчеством. Проза писательницы печатается в самых популярных советских журналах той поры – в «Юности», «Знамени», в «Новом мире». Среди читателей оглушительной популярностью пользовались следующие произведения писательницы – «Близкие» и «Наваждение».
Занималась Богуславская и театрализованными повестями, написанными в диалоговой форме. Это такие произведения, как «Обещание» (спектакль был запрещен), а также «Контакт» (повесть была поставлена в театре имени Евгения Вахтангова). Литературные критики той поры утверждали, что творчество Богуславской достаточно близко к так называемой трифоновской прозаической школе. Последователи этой литературной традиции открывали совершенно новые стороны жизни человека нашего времени. Однако среди литературоведов находились и лица, которые обвиняли писательницу в излишней аполитичности, в зацикливании на духовной жизни людей.
В 1991-м году писательница основала проект первой независимой премии под названием «Триумф». Стать лауреатом данной премии мог деятель любого вида искусств. Жюри проекта возглавили самые видные люди искусства той поры – О. Табаков, Э. Климов, Ю. Башмет, В. Спиваков и многие другие. Вскоре появился и одноименный Фонд, который также возглавила Богуславская.
Постепенно Фонд Богуславской расширялся и охватывал новые стороны жизни общества. В 2010-м году была впервые вручена премия, которая до сих пор присуждается молодым ученым за вклад в мировую науку.
В 1998-м году в печати появился двухтомник писательницы под названием «Зазеркалье». В данное издание помещены самые важные произведения Богуславской.
Далеко не всегда творчество Богуславской вызывало исключительно хвалебные отзывы рецензентов. Некоторые из работ писательницы даже были запрещены цензурой. Самые популярные рассказы и повести Зои Борисовны неоднократно переводилась на японский, итальянский, французский, английский и другие языки. К примеру, во Франции были переведены четыре повести Богуславской.
Большой популярностью пользуется цикл эссе Богуславской под названием «Невымышленные рассказы». Зоя Борисовна успела встретиться с самыми видными деятелями искусств прошлых лет – она встречалась с Марком Шагалом, Владимиром Высоцким, Лайзой Минелли, Аркадием Райкиным и многими другими. Этим встречам и посвящены эссе Богуславской.
Литературные критики сходятся во мнении в том, что повести «Окнами на юг» и «Близкие» можно назвать первыми произведениями о так называемых новых русских. Многие из эссе писательницы вызвали повышенный интерес не только со стороны читателей, но и всего профессионального литературного сообщества. Настоящим бестселлером стал роман «Американки», который даже получил премию.
Богуславская – не только успешный литератор, но и организатор многочисленных культурных проектов. Она организовывала фестивали искусств в Париже, в Москве, в Тольятти. Писательница становилась инициатором концертов, авторских вечеров и других культурных мероприятий.
В профессиональной биографии писательницы нашлось место и кинематографу. По ее книге даже было снято несколько фильмов в Америке. Также Богуславская занималась документалистикой. Она приложила руку к созданию нескольких документальных картин о Владимире Высоцком, Белле Ахмадулиной.
Зоя Борисовна возглавляет благотворительный фонд имени поэта. И полна творческих планов: «
Я ценю возраст только сообразно усилиям, которые стоят мне жизни, вот, и поскольку я хожу сама, я работаю, я руковожу Фондом. У меня бесконечное количество моих культурных начинаний, которые вошли в жизнь. И только хочу одно, чтобы голова не перестала работать. Сколько я всего придумала за это время. Творчество — это главная составляемая моей жизни».
Зоя Богуславская с сыном Леонидом Богуславским
Леонид Богуславский – успешный бизнесмен, совладелец таких компаний, как Озон.ру и Яндекс.
Тема получилась большая,но нельзя было короче все описать -администратор группы
Следующая публикация
Комментарии 57