Памятник в Тарусе Марина Цветаева Реквием Уж сколько их упало в эту бездну, Разверзтую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли. Застынет все, что пело и боролось, Сияло и рвалось. И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос. И будет жизнь с ее насущным хлебом, С забывчивостью дня. И будет все — как будто бы под небом И не было меня! Изменчивой, как дети, в каждой мине, И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой. Виолончель, и кавалькады в чаще, И колокол в селе… — Меня, такой живой и настоящей На ласковой земле! К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры, Чужие и свои?! — Я обращаюсь с требованьем веры И с просьбой о любви. И день и ночь, и письменно и устно: За правду да и нет, За то, что мне так часто — слишком грустно И только двадцать лет, За то, что мне прямая неизбежность — Прощение обид, За всю мою безудержную нежность И слишком гордый вид, За быстроту стремительных событий, За правду, за игру… — Послушайте! — Еще меня любите За то, что я умру. 1913 г. В начале Великой Отечественной Марина Цветаева вместе с сыном едет в Елабугу. По свидетельству её друзей, вещи в дорогу собирал Пастернак. Он подарил Цветаевой верёвку, сказав: «В дороге пригодится, такая прочная, хоть вешайся». Верёвка действительно пригодилась...

31 августа 1941 года, когда все ушли из дома в сенях деревенской избы в Елабуге на крюке для рыбацких снастей повесилась Марина Цветаева. Давно шутила: "Хожу, везде примериваюсь". Мысль о самоубийстве казалась ей уродливой. Исчезнуть, не быть — так надлежит покидать мир человеку. А тут сразу — без примерки. Всерьез. Сюда можно присовокупить и слова, написанные Мариной немного раньше:"Меня жизнь за этот год — добила. Исхода не вижу. Взываю к помощи.Прощанье, наверно, самое прекрасное и самое грустное чувство. Потому что вмещает всю любовь сразу — и которая есть, и которая могла бы быть, но никогда не случится".

При ней были найдены три предсмертных письма:сыну, поэту Николаю Асееву и эвакуированным Письмо к сыну, Георгию Эфрону (Муру) «Мурлыга! Прости меня. Но дальше было бы хуже. Я тяжело-больна, это - уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але - если увидишь - что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик».

Письмо к Асееву: «Дорогой Николай Николаевич! Дорогие сестры Синяковы! Умоляю вас взять Мура к себе в Чистополь - просто взять его в сыновья - и чтобы он учился. Я для него больше ничего не могу и только его гублю. У меня в сумке 450 р. и если постараться распродать все мои вещи. В сундучке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттисками прозы. Поручаю их Вам. Берегите моего дорогого Мура, он очень хрупкого здоровья. Любите как сына - заслуживает. А меня - простите. Не вынесла. МЦ. Не оставляйте его никогда. Была бы безумно счастлива, если бы жил у вас. Уедете - увезите с собой. Не бросайте!» Письмо к эвакуированным: «Дорогие товарищи! Не оставьте Мура. Умоляю того из вас, кто сможет, отвезти его в Чистополь к Н.Н.Асееву. Пароходы - страшные, умоляю не отправлять его одного. Помогите ему с багажом - сложить и довезти. В Чистополе надеюсь на распродажу моих вещей. Я хочу, чтобы Мур жил и учился. Со мной он пропадет. Адр.Асеева на конверте. Не похороните живой! Хорошенько проверьте». «Когда меня любят - удивляюсь, когда не любят - удивляюсь, но более всего удивляюсь, когда ко мне равнодушны» - так писала она о себе.К гениальной личности и гениальному творчеству Цветаевой и вправду невозможно быть равнодушным. Она затягивает в свои миры, образы, страсти, в вечный роман с собственной душой. Опаляет огнём, уносит ураганом. «Красною кистью рябина зажглась. Падали листья. Я родилась». 26 сентября (8 октября по н. с.) 1892 г. в тихом Трёхпрудном переулке Москвы появилась на свет девочка, которую назвали редчайшим по тем временам именем Марина.Красною кистью… Красною кистью Рябина зажглась. Падали листья, Я родилась. Спорили сотни Колоколов. День был субботний: Иоанн Богослов. Мне и доныне Хочется грызть Жаркой рябины Горькую кисть. 1916 г.

Марина Цветаева в детстве Отец Иван Владимирович - известный учёный, профессор трёх университетов, основатель и создатель ныне знаменитого на весь мир Музея изящных искусств.

            отец Марины - Иван Владимирович Цветаев в парадном мундире. Так сын сельского священника стал ученым — в 1877 году его пригласили преподавать латынь в Московский университет. Иван Владимирович вошел в историю как основатель Музея изящных искусств (впоследствии — Музей изобразительных искусств А.С. Пушкина). Мать, Мария Александровна, урождённая Мейн, вдвое моложе его, была прекрасной пианисткой. 

Игре на фортепиано училась у Надежды Муромцевой, любимой ученицы Рубинштейна, живописи — у Клодта. Была страстной, эмоциональной натурой, и Марина в этом смысле, несомненно, вся в мать.

А это — юная Марина. Все в ее жизни происходило стремительно: читать начала в четыре года, первые стихи написала в семь. Явными были и музыкальные дарования, но Цветаевой было это дело не по душе, поэтому судить о ее возможном исполнительском будущем сложно. Ее детство прошло в Трехпрудном переулке Москвы и провинциальной Тарусе. Ты, чьи сны еще непробудны, Чьи движенья еще тихи, В переулок сходи Трехпрудный, Если любишь мои стихи… В своём раннем стихотворении Марина написала, обращаясь к Богу: «Ты дал мне детство - лучше сказки и дай мне смерть - в семнадцать лет!»  Христос и Бог! Я жажду чуда Теперь, сейчас, в начале дня! О, дай мне умереть, покуда Вся жизнь как книга для меня. Ты мудрый, Ты не скажешь строго: — «Терпи, еще не кончен срок». Ты сам мне подал — слишком много! Я жажду сразу — всех дорог! Всего хочу: с душой цыгана Идти под песни на разбой, За всех страдать под звук органа и амазонкой мчаться в бой; Гадать по звездам в черной башне, Вести детей вперед, сквозь тень… Чтоб был легендой — день вчерашний, Чтоб был безумьем — каждый день! Люблю и крест, и шелк, и каски, Моя душа мгновений след… Ты дал мне детство — лучше сказки И дай мне смерть — в семнадцать лет! Она точно предчувствовала свою трагическую, мучительную, со столь страшным финалом судьбу.Следом за Мариной в семье появилась Анастасия - Ася. 

Марина и Анастасия Цветаевы, 1905 год. Детство Марины Цветаевой символически и практически закончилось в 1902 году, когда одаренная девочка отправилась учиться в Европу. В пансионах Италии, Швейцарии и Германии Марина Цветаева училась до 1905 года. Жизнь в их «трёхпрудном доме»… Деревянном, с забором и калиткой, с колодцем, с раскидистым тополем и акациями во дворе, с няней и прислугой, с морозным запахом дров и ёлки на Рождество и куличами на Пасху, с колокольным звоном, с игрой матери на рояле («Мать затопила нас музыкой»).  Дом снесли в 1919-м. «Слава прабабушек томных, домики старой Москвы, из переулочков скромных всё исчезаете вы...» Летом выезжали на Оку, в Тарусу, где теперь по пути на цветаевскую дачу - камень: «Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева» - об этом она не раз говорила. Девочек Цветаевых воспитывали строго, особенно Марину. В крупной, полноватой, близорукой дочери мать видела несостоявшуюся себя - музыкантшу, тем более что одарённость ребёнка как пианистки была очевидна. Но, когда ей было года четыре, мать записала: «Муся всё время рифмует. Может быть, будет поэт?»  Стихи «пошли» у неё с 6 лет - на русском, немецком, французском. Первый сборник Марины 1910 г. «Вечерний альбом» она издала на скопленные «карманные» деньги сама.

Сёстры рано начали взрослую женскую жизнь. В 1911 г. Марина, уже занявшая место в московском литературном мире, отмеченная и Максом Волошиным, и Валерием Брюсовым, приехала к Волошину в Коктебель. И там встретила свою судьбу (и рок на всю жизнь) - 17-летнего Сергея Эфрона. «Если бы вы знали, какой это пламенный, великодушный юноша! Наша встреча - чудо. Мы никогда не расстанемся», - писала она. Сергей, романтический красавец, приехал «отдышаться» от чахотки и прийти в себя после двух самоубийств в семье - 14-летнего брата и матери, не выдержавшей утраты. Марина загадала, что выйдет замуж только за того, кто угадает её любимый камень - сердолик. При знакомстве Сергей протянул ей именно его. В январе 1912 г. Марина и Сергей обвенчались, купили дом на Полянке, съездили в Италию, Германию, Францию.

 А в сентябре у Эфронов родилась дочь Ариадна - Аля. Они были будто не мать и дочь - скорее душевные подруги, нежные сёстры. 

«Аля! - Маленькая тень на огромном горизонте. Тщетно говорю - не троньте!» Но - тронули. В 1939-м а, фанатично влюблённую во всё советское, арестовали. Пытали, били, «выбили» показания на отца. 15 лет лагерей и ссылки. Расстрел гражданского мужа. Сломанная жизнь несломленной женщины, талантливой художницы, писательницы.

А ТОГДА… В 1914-м началась война. Сергей ушёл добровольцем, в санитарный поезд. Вернее, бежал в трагическом смятении: любимая и любящая жена (о любви она твердила ему и в стихах всю жизнь: «.. .Что ты любим! любим! любим! любим! - расписывалась - радугой небесной») успела за 2 года брака пережить страсть к его брату Петру, умершему вскоре от чахотки, а теперь страстно влюбилась… в поэтессу Софию Парнок.  В октябре 1914 г. Цветаева познакомилась с поэтессой и переводчицей Софией Парнок; их романтические отношения продолжались до 1916 г.[18]. Цветаева посвятила Парнок цикл стихов «Подруга». Цветаева и Парнок расстались в 1916 году; Марина вернулась к мужу Сергею Эфрону.

                              Марина Цветаева и Софья Парнок Сергей ту любовь ей простил, как прощал жене всё и всегда: «Мою жену нельзя судить по обычным меркам. Она - Поэт».  В 1922-м он писал Волошину: «Марина - человек страстей». Писал о её «ураганах страсти» и о «гигантской печи» - бездонной душе Марины, алчно требующей «материала на растопку»: «Нечего и говорить, что я на растопку не гожусь уже давно». В 1917-м у них родится вторая дочь Ирина, странный, несчастный ребёнок.

                                                     дочь Ирина Ирина Сергеевна Эфрон (13.04.1917—15 (16?).02.1920) — дочь (умерла от голода в Кунцевском детском приюте в 1920-м в голодной Москве детей стало буквально нечем кормить. Марине Ивановне приходилось делить крохи скудной еды между собой и девочками. Над ней навис ужасающий выбор — кого-то из дочерей нужно было отдавать в приют, что в то время почти неминуемо означало смерть… Ирина умерла, когда ей было всего три года. Но обеими — зажатыми — Яростными — как могла! — Старшую у тьмы выхватывая — Младшей не уберегла. Цветаева была на грани отчаянья и мечтала лишь об одном — поскорее воссоединиться с мужем: она писала, просила, напоминала, и в 1922 году ей наконец разрешили уехать.  Революцию Сергей встретил в боях с красными. А потом ушёл с Добровольческой армией, исчез на 4 года.  Марина осталась с двумя детьми в холодном доме в Борисоглебском переулке - без электричества, воды и отопления. Без средств.  Как-то в дом зашёл вор и, ужаснувшись нищете… предложил ей денег. В 1922-м Марина с Алей уедут к нашедшемуся Эфрону в Берлин. Ирочка, младшая, к тому времени умерла. Поистине её стихи росли не из сора - из боли и страданий. Мытарства не закончились и в эмиграции. И в Чехии, и во Франции - бедность. В 1925-м в домике под Прагой рождается вымечтанный, наколдованный, долгожданный сын Георгий. С младенчества и до юности все звали его Мур. Он стал для Марины кумиром, божеством. Она любила его слепо, страстно, ревниво. 

                                                      сын Георгий (Мур)

Марина Цветаева с мужем и детьми с Алей и Муром, 1925 год И баловала: «Мальчиков надо баловать - им, быть может, на войну придётся». Мур после её гибели голодал, болел и погиб в апреле 1944-го в возрасте 19 лет.   Сын  погиб на фронте 07.1944; по данным ОБД «Мемориал», похоронен в братской могиле в г. Браслав Витебской области, Белоруссия) В парижской эмиграции Эфрона и Цветаеву невзлюбили. Сергей, герой Белой гвардии, был завербован в агенты НКВД и возглавил в 1935 г. Союз возвращения на Родину.  В сентябре 1937 года швейцарская полиция обнаружила труп советского разведчика Игнатия Рейсса. Выяснилось, что Рейсс отправил письмо Иосифу Сталину и назвал его террористом. Спустя несколько недель «надежный источник» рассказал прессе, что организовал убийство разведчика агент НКВД Сергей Эфрон, которому пришлось в спешке покинуть Париж и тайно переправиться в СССР.  Отъезд Марины Цветаевой был предрешен. Марина оказалась в изоляции. Она боялась России. В полиции на допросе после исчезновения мужа ответила: «Его доверие к кому-то могло быть обмануто. Моё к нему - неизменно. Это самый честный и благородный человек». Постепенно «шумиха» вокруг имени Цветаевой шла на убыль — к ней почему-то приклеился ярлык «большевичка», хотя прямых оснований на то не было. 18 июня 1939 года в СССР из эмиграции вернулась Марина Цветаева. С этого дня началась самая драматическая, хотя и короткая, часть «романа» поэтессы с родиной.  Добившись паспорта, в 1939-м Марина с Муром отплывают на Родину: «Я погибла», - произнесла она, взойдя на борт парохода. 12 июня 1939 года Марина Цветаева с сыном Георгием («Муром») уехала в Москву. Радость от соединения семьи длилась недолго. В августе 1939 года арестовали и отправили в лагерь Алю, а в октябре — Сергея Яковлевича.  Поселили их всех на даче НКВД в Болшеве. Вскоре арестовали Алю, через месяц с небольшим - Сергея. Марина с Муром зимой остались на холодной даче совсем одни. Сестра уже получила 10 лет. Начался ужас - ночные страхи, бессонница, поездки затемно в мёрзлых поездах с передачами. Сергея расстреляли в октябре 1941-го. За месяцы допросов и пыток он не выдал никого. Одиночество снова сдавило Марину Ивановну змеиным кольцом — и его удушье было гораздо больнее, чем в «чужой» Европе, ведь в стране советов не было семьи и нельзя было публиковаться. Когда Марина с сыном съехали из Болшева, затем из Голицына (в писательском Доме творчества им милостиво выделили один обед в день на двоих, и то без права есть со всеми в столовой), им стало негде жить. 1941 год, война, стремительное приближение врага - Марина словно окаменела.

В начале войны Цветаева решилась на эвакуацию — сначала она с сыном оказывается в Елабуге, затем в Чистополе. Она просит местные власти оставить ее здесь и разрешить работать посудомойкой. 26 августа 1941 года Марина пишет заявление в Совет Литфонда: «Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда». Собрание писателей ответило согласием, но до грязной посуды дело не дошло. Цветаева возвращается в Елабугу, к сыну. Там подрабатывает стиркой белья в доме милиционера.  Ночевали порой вдвоём на сундуке в комнатке у сестры Сергея.  «Ты похожа на страшную деревенскую старуху», - бросил ей как-то сын, бурные ссоры с ним были постоянными. А она… «Никто не знает - вот уже почти год, как я ищу глазами крюк».  Мур из Москвы уезжать не хотел - снова ругань. Марина же просила своих отъезжающих друзей и знакомых взять её кем угодно: «Могу быть сиделкой, санитаркой, мыть полы, окна».  В Елабуге их ждал отгороженный ситцевой занавеской угол в покосившейся избе. В Чистополь, куда отплыла «элита», её «не взяли». Есть версия, что её вызывали в Елабужское НКВД и предложили стать переводчицей в местном лагере военнопленных. За это Марине разрешили прописку в Чистополе, и они с Муром 30 августа должны были переехать. 

Последняя фотография Марины Цветаевой. 18 июня 1941 года, Кусково. На фото: Марина Цветаева, Лидия Либединская, Мур (Георгий Эфрон), Алексей Кручёных. Все обрушившиеся ненастья лишили ее жизненных сил — она оказалась загнанной в угол, она устала. Виктория Швейцер, биограф Цветаевой, после разговора с Бродельщиковыми — поэтесса была их квартиранткой — вспоминала: «Она показалась им старой и некрасивой… Одета была неважно… Дома все время носила большой фартук с карманом — “так в нем и померла”, — говорит Анастасия Ивановна (Бродельщикова). Она тогда всё продумала, написала три записки («Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже… Люблю тебя безумно. ...Попала в тупик»), не забыла и про «150 рублей в сумочке», и - «не похороните живой! Хорошенько проверьте». 31 августа Марина осталась дома одна. Успела нажарить Муру рыбы. И нашла глазами в сенях - крюк. А крепкая бечёвка была, от Пастернака, она просила, он принёс, помогая ей в Москве собираться в Елабугу: «Вот, Марина, крепкая, хоть вешайся!» Хоронили Цветаеву 2 сентября на средства горисполкома. Могилы ее не существует. Есть камень с эпитафией, которую она себе придумала: "Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева". Марина Цветаева похоронена на Петропавловском кладбище в Елабуге. Точное расположение её могилы неизвестно. На той стороне кладбища, где находится её затерявшаяся могила, в 1960 году сестра поэта, Анастасия Цветаева, установила крест, а в 1970 году здесь было сооружено гранитное надгробие.

В эмиграции она написала в рассказе «Хлыстовки»: «Я бы хотела лежать на тарусском хлыстовском кладбище, под кустом бузины, в одной из тех могил с серебряным голубем, где растет самая красная и крупная в наших местах земляника. Но если это несбыточно, если не только мне там не лежать, но и кладбища того уж нет, я бы хотела, чтобы на одном из тех холмов, которыми Кирилловны шли к нам в Песочное, а мы к ним в Тарусу, поставили, с тарусской каменоломни, камень: „Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева“».

На высоком берегу Оки, в её любимом городе Тарусе согласно воле Цветаевой установлен камень (тарусский доломит) с надписью «Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева». Первоначально кенотаф появился там в 1962 году благодаря усилиям киевского студента-филолога Семена Островского, поклонника поэзии Цветаевой, но затем был убран «во избежание», а позже, в более спокойные времена, восстановлен.