Незадолго до принятия в ноябре 1947 года Генеральной Ассамблеей ООН резолюции об образовании Еврейского государства, 11 октября в интервью египетской газете “Ахбар эль-Юм” генеральный секретарь Лиги арабских государств Аззам-паша заявил: “Лично я очень надеюсь, что евреи не вынудят нас воевать, ведь война эта станет настоящей бойней, о которой затем будут рассказывать как о резне татар или войнах крестоносцев…” Под татарами Аззам подразумевал монголов. И ссылка на них как на символ вторгшихся в Левант захватчиков, явившихся издалека, не была случайной. Монгольская оккупация Ближнего Востока оставила глубокий след в исторической памяти народов региона. Территория современного Израиля оказалась в представлении мусульман тем самым местом, где наступление монголов было наконец остановлено. Великий хан Основанная в начале XII века Чингисханом Монгольская империя стремительно превратилась в крупнейшее континентальное государство за всю историю человечества. При самом Чингисхане она простиралась от Китая на Востоке до Ирана и гор Кавказа на Западе, при наследниках же раскинулась еще шире. Организационная структура армии, состоявшей из стремительных конных отрядов, командиры которых подбирались исключительно в соответствии со своими талантами и успехами в предыдущих сражениях, обладавших невероятной маневренностью, а также – умением атаковать с разных сторон и метко стрелять из лука на скаку, позволила монголам очень быстро захватить колоссальные пространства. Их особое отношение к своим приземистым выносливым лошадкам овеяно легендами. Рассказывали, что на долгих степных перегонах, испытывая жажду и голод, монгольские воины вскрывали своим лошадям вену и пили их кровь. Однако существовала ли подобная практика, сказать наверняка теперь сложно. Будучи расчетливы и жестоки, монголы наводили ужас на своих врагов, покоряя их города. Часто капитуляция спасала город и его жителей, позволяя правителю остаться у власти, правда, уже в качестве вассала монголов. Сопротивление же неизбежно приводило к резне. В своих завоеваниях монголы использовали вассальных союзников, а также артиллерию, изобретенную китайцами вслед за порохом на несколько столетий раньше, чем в Европе. Мощь армии вкупе с дипломатическим талантом Чингисхана и заключенными им союзами позволяли империи разрастаться с невероятной скоростью на протяжении всех 14 лет его правления. Тактические приемы и многочисленные сражения монгольского войска продолжают изучаться военными вплоть до сегодняшнего дня. Наследники Чингисхана раздвинули границы империи еще больше, захватив обширные пространства, принадлежащие сегодня Китаю и России, и продолжая наступать на запад. Однако, по мере роста империи, росли и проблемы, связанные с ее управлением. Требовались местные чиновники, понимание местных реалий и контроль. Монголы по-прежнему сохраняли колоссальную армию. Вместе с тем, необходимость управлять огромной империей неумолимо вынуждала их менять образ жизни. Кочующих племен, обеспечивающих стремительность войска, становилось все меньше. Все чаще монголы оседали в городах, получая ключевые позиции в структурах власти. При этом родственники правителя постепенно заполняли вокруг него все важные посты, уже без всякой связи с тем, насколько они подходили занимаемым должностям. Со временем по всей империи стали вспыхивать конфликты между отдельными монгольскими вождями, в том числе и потомками Чингисхана. Можно, поддавшись искушению, увидеть в этом естественный процесс распада империи. Однако подобное описание не будет точным. Даже через сто лет после смерти Чингисхана в империи попадались талантливые правители. Так, например, годы правления Мунке – четвертого хана Монгольской империи, руководившего страной с 1251 по 1259 годы, характеризовались религиозной терпимостью, развитыми торговыми отношениями и справедливым управлением. По крайней мере настолько, насколько это было возможно в XIII веке. Продолжались и завоевания. К этому времени для организации осады городов монголы уже стали использовать профессиональных военных инженеров и множество вассальных вождей с их войсками. Багдадская резня Одной из таких военных экспедиций стал поход, организованный в 1258 году под предводительством внука Чингисхана Хулагу, приходившегося Мунке братом. В ходе этой кампании был завоеван Багдад, захват которого сопровождался чудовищной резней. Войско, насчитывающее по меньшей мере сто тысяч монголов и их вассалов, наголову разгромило уступавшую им по численности мусульманскую армию. Багдад пал в феврале 1258 года после продолжавшейся около месяца осады. Монголы разграбили город, уничтожив множество прекрасных и древних зданий, включая знаменитую библиотеку, основанную легендарным халифом Харуном ар-Рашидом в VIII веке. Они превратили Багдад в руины и убили множество жителей. Количество жертв оценить сложно. Свидетельства того времени, дающие совершенно разные оценки, судя по всему, не точны. Согласно одним источникам, было убито восемьдесят тысяч человек, согласно другим – два миллиона. Последнее, очевидно, является преувеличением. Так или иначе, ясно, что в Багдаде произошла массовая и безжалостная резня. Город, являвшийся важнейшим мусульманским интеллектуальным центром, пусть даже переживающим в тот момент упадок, был полностью уничтожен. Аббасидский халифат, на протяжении пятисот лет символизировавший власть ислама, перестал существовать. Проживавшие в Багдаде евреи и христиане избежали расправы. Считается, что жена Хулагу была христианкой, к слову, как и его мать, и именно она убедила его проявить милость к ее единоверцам. Что касается евреев, утверждается, что они помогли монголам захватить город. Доказав, что они жестоки, но дальновидны, монголы также сохранили жизнь многим образованным горожанам, которые были необходимы им в качестве управленцев. Кроме того, они пощадили и многочисленных ремесленников, чьи услуги тоже были им необходимы. Тем не менее разрушение Багдада и быстро распространившиеся легенды о грудах человеческих голов, сложенных воинами Хулагу для устрашения прочих городов, превратили монголов в символ уничтожения исламской культуры. Спустя всего несколько десятилетий монголы и сами стали мусульманами, однако в исторической памяти современного арабского мира монгольские завоеватели остались теми, кто обрушил на ислам несчастья и беды. После падения Багдада казалось, что монголы непобедимы. Однако уже вскоре после завоевания этого города монголы были разгромлены на территории современного Израиля. Несмотря на то, что прежде монголы уже осуществляли военные походы на Ближний Восток, заканчивавшиеся относительно неудачно, сражение за эту землю стало первой фронтальной битвой в истории Монгольской империи, в которой они потерпели военное поражение. Убийство посланников В конце 1259 года Хулагу во главе своего войска, включавшего помимо монголов также грузин, армян и турок, многие из которых были христианами, отправился завоевывать Сирию. Он быстро продвигался, разрушая по пути города, посмевшие оказать ему сопротивление, и щадя сдающихся. Захватив Дамаск, к великой радости населявших его многочисленных христиан, он уничтожил Айюбидскую династию. Уже укрепившись в Сирии, Хулагу получил известие о смерти своего брата – хана Мунке, немедленно вызвавшей внутренние распри между претендентами на престол. Взяв с собой большую часть войска, Хулагу поспешил в столицу – Каракорум. В Сирии же он оставил лишь небольшой конный отряд, насчитывающий около десяти тысяч воинов, и еще некоторое количество вассальных отрядов под руководством своего военачальника христианина Китбуки. Этого войска хватало для того, чтобы продолжать управлять Сирией. Более того, в соответствии с монгольским подходом, Китбуки продолжал совершать набеги и дальше, доходя даже до Газы. Утверждается, что отряды Китбуки захватили и разрушили Иерусалим, однако вряд ли это случилось на самом деле. Судя по всему, на этом этапе монголы не собирались присоединять Эрец-Исраэль к своим владениям. Однако трудно сказать, что они намеревались делать на самом деле. Разные источники, часть из которых была записана намного позже, а другая отражает точку зрения их врагов, дают противоречивую информацию. Продолжительное время, требовавшееся тогда для распространения известий по колоссальной территории империи, затрудняет сегодняшнее понимание того, в какой последовательности происходили события, были ли одни из них причиной других или вовсе не были связаны между собой. Так или иначе, ясно, что монголы планировали рано или поздно пройти через Эрец-Исраэль и захватить Египет. Однако внезапная смерть Мунке и возвращение Хулагу в столицу остановили их планы. Оставшемуся в Сирии монгольскому отряду противостояли две основные силы: Королевство крестоносцев и Мамлюкский султанат. На фоне монгольской угрозы правившие в Египте и окрестностях мусульмане оставили кровавые распри и объединились. Мамлюки были уверены в своей силе. Поэтому когда Хулагу, прежде чем он узнал о смерти брата Мунке, послал в Каир гонцов, потребовавших от мусульман сдаться, мамлюкский султан Кутуз казнил посланников, разрубил на части их тела и выставил напоказ их отсеченные головы. Этот шаг, ставший грубым нарушением принципа дипломатической неприкосновенности, к которой монголы относились очень серьезно, был дерзким вызовом. Убийство посланников дало монголам понять, что мамлюки настроены воинственно и уверены в своем превосходстве. Кроме того, он также лишал стороны какой-либо возможности для дальнейшего компромисса. Готовясь к боям с монголами, Кутуз примирился со своими прежними конкурентами и недругами, прежде всего с Бейбарсом, военачальником, находившимся в тот момент в изгнании, назначив его командующим передовой мамлюкской гвардии. Войско Кутуза превосходило монгольское по численности, но в прошлом монголы не раз громили превосходящие их по размеру армии. Так или иначе, египетский правитель решил не дожидаться наступления врагов и нанести удар первым. Побережье Средиземного моря в то время находилось под властью Иерусалимского королевства крестоносцев. К слову, вопреки названию, Святой город уже несколько десятилетий им не принадлежал, а столицей королевства был город Акко. К тому моменту оно было лишь бледной тенью прежнего государства, тем не менее крестоносцы по-прежнему контролировали прибрежные города – в первую очередь к северу от Акко. А потому они были способны затруднить передвижение крупных армейских соединений по своей территории. Несмотря на утрату былой мощи, они все еще оставались серьезной региональной силой. Учитывая, с каким воодушевлением приняли монгольское завоевание сирийские христиане, можно было предположить, что крестоносцы займут в этом раскладе сторону захватчиков с востока. Но на деле все сложилось иначе. Хотя в других областях монголы сумели привлечь на свою сторону христианских союзников, и несмотря на то, что франки послали своего представителя ко двору Хулагу, крестоносцы видели в монголах главную угрозу. Набег, устроенный одним из рыцарей, князем Сидона, привел к ответному монгольскому рейду, в ходе которого Сидон был разрушен, а взаимное недоверие сторон только возросло. Ко всему прочему римский папа Александр IV запретил какое-либо сотрудничество с монголами. В результате крестоносцы заняли нейтральную позицию, с некоторым предпочтением, отдаваемым мамлюкской стороне. Они не поддержали мусульман открыто, опасаясь, что монголы победят и отомстят, но при этом позволили мамлюкам беспрепятственно пройти по своей территории и более того, разбить военный лагерь неподалеку от своей главной крепости – Акко, а также снабжали войско мусульман провиантом.

Туманная победа Первое столкновение мамлюков и монголов, как видно, произошло возле Газы, когда Бейбарс, возглавлявший авангард мусульманского войска, встретил монгольский патруль и уничтожил его. Войско мамлюков стремительно двинулось на север и встало лагерем возле Акко. В свою очередь, Китбуки собрал свои рассеянные по всей Сирии силы и выступил навстречу неприятелю. Свой лагерь он решил разбить возле источника Айн-Джалут, известного сегодня как Эйн-Харод, где согласно исламской традиции царь Саул (а не Давид, как мы знаем из Танаха) победил Голиафа (Джалута). Скорее всего, монголы избрали это место из-за близости к источнику воды и наличия пастбища для своих лошадей, удобного также и для ведения конного сражения. Еще одним преимуществом были расположенные поблизости горы, с одной стороны препятствовавшие вторжению противника с тыла, с другой – обеспечивавшие обзор окрестностей. Первые же столкновения переросли в крупное сражение 3 сентября 1260 года – 25 рамадана 658 года по мусульманскому летоисчислению. Последовательность событий происходившего боя полностью теряется в тумане истории и даже по стандартам своего времени изобилует неточностями в описании. Вероятно, с каждой из сторон в нем приняло участие более десяти тысяч воинов, при этом мамлюки применили имевшееся в их распоряжении примитивное огнестрельное оружие. Очевидно, войско мамлюков превосходило по своим размерам армию противника. Однако в какой мере это сыграло свою роль, не понятно. Не ясно также, произошел ли бой утром или уже после полудня, как неизвестно и то, с какой стороны атаковали друг друга встретившиеся армии. Некоторые из источников утверждают, что мамлюки устроили засаду, драматически описывая то, как мусульманам удалось заманить монголов в ловушку, а затем атаковать своих врагов сзади, спустившись с окрестных высот. Проблема этого описания, как справедливо заметил израильский специалист по монгольской армии, военный историк Рувен Амитай, в том, что оно плохо сочетается с топографией местности. Трудно представить себе, что мусульмане были способны стремительно спустить свое пешее и конное войско по обрывистым склонам горы Гильбоа, оставшись целыми и невредимыми. Можно предположить, что бой состоял из серии фронтальных столкновений, по крайней мере в одном из которых монголы сумели прорвать мамлюкскую линию обороны. Так или иначе, мамлюки сумели все же реорганизовать свои силы для контратаки. Предводители обоих войск сражались в первых рядах. Конь под Кутузом был в ходе боя ранен, но один из мамлюкских офицеров подвел к нему другого коня, и султан продолжил битву. Обе армии состояли преимущественно из всадников, но похоже, что мамлюкские лучники сыграли важную роль в истреблении монгольской конницы. Согласно мусульманской традиции, победа мамлюков была предрешена после того, как Кутуз, воззвав к Аллаху, бросился в очередную атаку на монголов. Предводитель сирийских мусульман, сражавшихся в составе монгольского войска, аль-Ашраф Муса, предал своих сюзеренов и по заранее согласованному с Кутузом плану отступил со своим отрядом, обнажив левый фланг монголов. Китбуки погиб в бою, и монгольское войско было рассеянно. Завоеватели мира отступили. Их немногочисленные представители, находившиеся в Дамаске, Хомсе и Алеппо, оставив доверенные им города, бежали, преследуемые наступавшими мамлюками. Не ясно, сколько монголов в итоге погибло в бою при Айн-Джалуте: по разным оценкам, от полутора тысяч до большей части армии. Путаный счет В долгосрочной перспективе битва при Айн-Джалуте решающего значения не имела. Монголы потеряли в этом сражении лишь небольшую часть своего войска. А поражение не привело к утрате позиций в остальных регионах. Более того, монгольские войска еще не раз возвращались в Сирию в последующие десятилетия. Хотя, по большей части, они были заняты завоевательными походами в другие регионы, казавшиеся им намного более важными. Так, хан Хубилай, брат Мунке и Хулагу, возглавивший империю после нескольких лет междоусобной войны, занялся завоеванием Китая. Территория современных Сирии и Израиля имела, с точки зрения монголов, куда меньшее значение, хотя вплоть до 1303 года они предприняли еще несколько попыток вторжения в этот регион. Со смертью Хубилая империя распалась на несколько отдельных царств и пошла по пути многих других империй, не выдержавших испытания временем. Процессы развития и обогащения развивались в Монгольской империи параллельно с расколами и междоусобицами, на которых отношения с мамлюками почти не сказывались. Одним словом, предположение, что именно битва при Айн-Джалуте остановила продвижение монголов, судя по всему, является преувеличением. Еще за двадцать лет до этого монголы приняли решение отступить из завоеванных ими областей в Европе. Причиной тому были не поражения, подобные тому, с которым они столкнулись в Стране Израиля, а лишь их собственные политические, экономические и административные соображения. Однако, с точки зрения мусульман, сражение при Айн-Джалуте стало поворотной точкой истории. Для жителей Ближнего Востока, ничего не знавших о событиях в Азии, это был первый известный им военный разгром монголов. Для мусульман эта победа очень символична, ведь им удалось разгромить язычников и христиан. Кроме того, этот бой положил начало целой серии последовавших за ним успешных сражений с “врагами” ислама. Менее чем через два месяца после сражения при Айн-Джалуте Кутуз был убит, судя по всему, по приказу Бейбарса. Не вызывает сомнений то, что Бейбарс был причастен к подготовке убийства, однако не ясно, сам ли он исполнил его. Бейбарс много строил в Эрец-Исраэль, возводя новые и отстраивая заново старые крепости, и до своей смерти в 1277 году провел целую серию успешных завоевательных походов против крестоносцев. Последние поняли, что просчитались, оценивая риски: угроза со стороны мамлюков оказалась ничуть не меньшей, чем со стороны монголов. Более того, даже если у Хулагу и были планы отомстить за поражение при Айн-Джалуте, то распри внутри Монгольской империи лишили его подобной возможности. Хулагу столкнулся с ханом Берке, также являвшимся внуком Чингисхана. Берке первым из монголов принял ислам в 1248 году, став фанатичным мусульманином. Берке заключил с мамлюками союз и действовал против Хулагу. Через четыре года после смерти Бейбарса монголы, вновь пришедшие крупными силами на Ближний Восток, были отбиты возле Хомса мамлюками, которые десять лет спустя окончательно разгромили крестоносцев, изгнав их обратно в Европу. Следующей немусульманской властью на земле Израиля стали британцы – лишь через 600 лет. Таким образом, сражение при Айн-Джалуте, возможно, и уступает по своему значению победе при Карней Хитин, а Бейбарс так никогда и не достиг славы Салах ад-Дина, однако для мусульман, особенно в современную эпоху, победа над монголами стала символом способности остановить даже самых жутких захватчиков. Недаром ООП назвало один из своих диверсионных отрядов “Айн-Джалут”, а 35-й параграф Хартии ХАМАСа звучит так: “Движение исламского сопротивления серьезно относится к победе, которую одержал над крестоносцами Салах ад-Дин Аюбид, и освобождению Палестины, равно как и к разгрому монголов при Айн-Джалуте, разбитых Кутузом и Бейбарсом, которые спасли арабский мир от татарского вторжения, несшего разрушение во все сферы человеческой культуры. Из этих побед движение извлекает важный урок, поскольку нынешнему сионистскому вторжению предшествовали завоевания крестоносцев с запада и татар с востока. И точно так, как мусульмане устояли перед этими нашествиями, спланировали сопротивление и победили, следует и нам мобилизовать свои силы перед лицом вторжения сионистов, дабы суметь их разгромить. Это несложно для Аллаха, если помыслы наши будут чисты, а решимость тверда. И если мусульмане извлекут уроки из прошлого, отрекутся от чуждых влияний и будут вести себя в соответствии с традицией отцов”. Благодарим редакцию журнала “Сгула” за предоставленный материал. (перевод Александра Непомнящего) Источник: "Москва-Иерушалайм" Автор: Ягиль Хенкин