Доклад на конференции в честь 100-летия с образования СССР. В канун столетия образования первого в мире государства рабочих и крестьян вопрос практического строительства диктатуры пролетариата в СССР приобретает особую значимость в деле отстаивания исторической правды марксистскими историками. Ни для кого не секрет, что мелкобуржуазная власть РФ стремится снять с себя ответственность за развал Союза, переложив её на человека, явившего миру своё беспримерное классовое пролетарское сознание. Человека, который, обладая блестящими способностями в различных областях, не пожелал эгоистично сделать карьеру в буржуазном обществе, а решил положить всю свою жизнь на алтарь революционной борьбы. Этому человеку, который тоже, безусловно, не был застрахован от ошибок, нынешняя российская буржуазия вменяет в вину «заложение мины замедленного действия под унитарное российское государство». В том же блоке пропаганды известный лидер осуждает советское государство за «уничтожение рынка». Можно было бы с большой натяжкой принять тезис насчёт рынка, хотя на самом деле и он не соответствует действительности. После гражданской войны был принят НЭП, в первой своей стадии – такой же пролетарский государственный монополистический капитализм, как и военный коммунизм, но не настолько централизованный. Установив соответствующую условиям того времени экономику, можно было заняться строительством пролетарского социализма. Однако очевидно, что товарно-денежные отношения никто решительно не уничтожал. Черты капитализма сохранялись, хотя была объявлена решительная борьба спекуляции, эксплуатации наемного труда и прочим прелестям свободного рынка. Что же касается развала унитарного государства, то тут ситуация немного сложнее. Достаточно вспомнить признание Центральной рады Временным правительством, чтобы понять, кто является законодателем моды. В это же самое время в партии большевиков была совсем другая точка зрения по этому вопросу. И. В. Сталин в примечании к своей статье «Против федерализма» пишет: «…Настоящая статья отражает господствовавшее тогда в нашей партии отрицательное отношение к федеративному устройству государства. Это отрицательное отношение к государственному федерализму наиболее резкое выражение получило в известном письме Ленина Шаумяну в ноябре 1913 года. «Мы, – говорит Ленин в этом письме, – за демократический централизм, безусловно. Мы против федерации... Мы в принципе против федерации – она ослабляет экономическую связь, она негодный тип для одного государства. Хочешь отделиться? Проваливай к дьяволу, если ты можешь порвать экономическую связь, или вернее, если гнет и трения «сожительства» таковы, что они портят и губят дело экономической связи. Не хочешь отделяться? Тогда извини, за меня не решай, не думай, что ты имеешь «право» на федерацию (см. т. XVII, стр. 90)». В книге «Государство и революция» Ленин уже допускает возможность строительства федеративной республики. Ссылаясь на Энгельса, Ленин пишет: «Даже в Англии, где и географические условия, и общность языка, и история многих сотен лет, казалось бы, «покончила» с национальным вопросом отдельных мелких делений Англии, даже здесь Энгельс учитывает ясный факт, что национальный вопрос еще не изжит, и потому признает федеративную республику “шагом вперед”. Разумеется, тут нет ни тени отказа от критики недостатков федеративной республики и от самой решительной пропаганды и борьбы за единую, централистически-демократическую республику (см. т. XXI, стр. 419)». [1; с 23] В меняющихся условиях партия большевиков проявляет политическую гибкость, адаптируясь к меняющимся политическим реалиям. Буржуазная революция февраля 1917 года пробудила национальное сознание окраинных народов, веками существовавших под гнетом царского режима, который унизительно именовал их «инородцами». Разве Ленин или Сталин виноваты в угнетении народов России, их дискриминации?! Стихийное восстание февраля быстро возвело буржуазию на вершину власти, но не обладая опытом управления государством, она не могла в должной мере контролировать национальный подъём народов. Далее цепную реакцию было не остановить, и к моменту Октябрьской революции нации уже заявили о себе. Большевикам оставалось констатировать, что в новых условиях федерализм не так уж и абсурден. Новая реальность, созданная Февралём, говорила о необходимости пересмотреть позицию по государственному устройству. Было необходимо государство, обеспечивающее и гарантирующее равноправие всех наций, веками угнетавшихся царизмом. Сталин в упомянутой статье рассматривает «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа» 1918 года. В тех же целях 3-й Съезд Советов настаивает на полном разрыве с варварской политикой буржуазной цивилизации, строившей благосостояние эксплуататоров в немногих избранных нациях на порабощении сотен миллионов трудящегося населения в Азии, в колониях вообще и в малых странах…Вместе с тем, стремясь создать действительно свободный и добровольный, а следовательно, тем более полный и прочный, союз трудящихся классов всех наций России, 3-й Съезд Советов ограничивается установлением коренных начал федерации Советских Республик России, предоставляя рабочим и крестьянам каждой нации принять самостоятельно решение на своем собственном полномочном советском съезде: желают ли они и на каких основаниях участвовать в федеральном Правительстве и в остальных федеральных советских учреждениях. [2] Ещё в 1914 году Ленин в статье «О национальной гордости великороссов» упоминает принципы построения отношений с соседними народами: «Не может быть свободен народ, который угнетает чужие народы», так говорили величайшие представители последовательной демократии XIX века, Маркс и Энгельс, ставшие учителями революционного пролетариата. И мы, великорусские рабочие, полные чувства национальной гордости, хотим, во что бы то ни стало свободной и независимой, самостоятельной, демократической, республиканской, гордой Великороссии, строящей свои отношения к соседям на человеческом принципе равенства, а не на унижающем великую нацию крепостническом принципе привилегий». [3; с 84-88] Партия тогда ещё не стояла на позициях федерализма, но со всей очевидностью обличает Ленин отсталость царского режима, его феодальные пережитки. Являясь отсталой в промышленном отношении страной и имея рудименты предыдущей общественно-экономической формации, Российская империя угнетала захваченные народы, стоявшие подчас на более высоком уровне общественного развития. Равенство наций, отсутствие дискриминации, которая, к слову, была в России лишь для низших классов, – вот необходимое требование к государству, сформулированное Лениным. После революции любые попытки выдвинуть вперёд великороссов, сделать их «титульной» нацией выглядели бы дискриминацией. Ленин постоянно говорит о необходимости быть тактичными в национальном вопросе. Случай с ЗСФСР - «Грузинское дело» - яркий пример ленинской последовательной национальной политики. В 1921 году, после Гражданской войны Кавказское бюро ЦК РКП(б) приняло решение о преобразовании закавказских советских республик в федерацию. Это вызвало недовольство ЦК КП(б) Грузии во главе с Мдивани Б. и Махарадзе К. Отношения между народами на Кавказе всегда были сложными. Проявления национализма были делом обыденным. Так, в 1921 правительство Грузии распорядилось депортировать из Тбилиси представителей «некоренных» народов: в основном армян и беженцев из голодающей России. Советская Россия в этих условиях легче бы управляла федерацией кавказских республик, а не в отдельности каждой из них. Поэтому ЦК РКП(б) одобрил создание ЗСФСР. 6 февраля 1921 поступил приказ командующего Кавказским фронтом Гиттиса В. о формировании группы войск Тифлисского направления. 12 марта 1922 был образован Федеративный союз республик Закавказья. Когда же встал вопрос об объединении советских республик в союзное федеративное государство, грузинский ЦК снова поставил вопрос о вхождении Грузинской ССР в союз республик не через закавказскую федерацию, а напрямую. Эта инициатива не нашла поддержки. Телеграмма товарища Сталина на имя ЦК КП(б) Грузии от 16 октября 1922 г.: «Предложение Груз. ЦК о преждевременности объединения и сохранения независимости Пленумом ЦК отвергнуто единогласно. Представитель ЦК Грузии Мдивани ввиду такого единодушия Пленума вынужден был отказаться от предложения Груз. ЦК. Пленумом принято без всяких изменений предложение членов комиссии: Сталина, Орджоникидзе, Мясникова и Молотова – о сохранении Закфедерации и объединении последней с РСФСР, Украиной и Белоруссией в „Союз Социалистических Советских Республик“. Текст резолюции следует с т. Орджоникидзе. ЦК РКП не сомневается, что его директива будет проведена с энтузиазмом» (архив ЦК КП(б) Грузии за 1922 г.). [4] Пленум ЦК РКП(б) 6 октября 1922 ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПЛЕНУМА ЦК РКП(б) О ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ РСФСР С НЕЗАВИСИМЫМИ СОВЕТСКИМИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИМИ РЕСПУБЛИКАМИ: «6 октября 1922 г. 1. Признать необходимым заключение договора между Украиной, Белоруссией, федерацией Закавказских республик и РСФСР об объединении их в «Союз Социалистических Советских Республик» с оставлением за каждой из них права свободного выхода из состава «Союза». [5] Среди троцкистов бытует мнение, будто бы Сталин и Дзержинский заслужили порицание Ленина за то, что якобы проявляли великорусский шовинизм в этой ситуации с Грузией. Предоставим, однако, слово самому Сталину: У нас была и остаётся одна группа грузин-коммунистов, которая не возражает против того, чтобы Грузия объединилась с Союзом Республик, но возражает против того, чтобы это объединение прошло через Закавказскую федерацию. Им, видите ли, хочется поближе к Союзу, дескать, не нужно этого средостения между нами, грузинами, и Союзом Республик в виде Закавказской федерации, но нужно, дескать, федерации… …Был же в Грузии принят известный декрет о «регулировании» населения в Тифлисе, о котором тов. Махарадзе заявил, что он не был направлен против армян. Имелось в виду некоторое перемещение населения произвести так, чтобы армян из года в год оказывалось меньше в Тифлисе, чем грузин, и, таким образом, превратить Тифлис в настоящую грузинскую столицу. [6; с. 236–263]. Из текста явственно следует, что позиция Сталина была продиктована отнюдь не великорусским шовинизмом, а напротив, неприятием никакой формы шовинизма, независимо от того, великорусский ли он или грузинский. Троцкистские инсинуации есть не что иное, как попытка приписать Сталину национализм, что не имеет документальных подтверждений. Федеративный союз республик Закавказья был преобразован в Закавказскую Социалистическую Федеративную Советскую Республику (ЗСФСР). НЕЛЬЗЯ было создавать в тех условиях российскую социалистическую республику, включавшую в себя автономии. Изначально подобного проекта придерживались большевики, однако под влиянием изменившихся условий и наставлений Ленина, проанализировавшего ситуацию, большевики (особенно Сталин) оставили эту позицию и отстаивали ленинские принципы всю историю существования пролетарского СССР. Именно Сталин создал среднеазиатские республики, Карело-финскую ССР, именно Сталин защитил федеративное устройство, когда на обсуждениях новой конституции предлагали ввести унитарное. Как видим, это не мина замедленного действия, а трезво оценённая ситуация и правильное решение в духе пролетарского интернационализма. Унитарное государство либо частично федеративное, включающее в себя автономные объединения, было уже невозможно, национальные процессы были запущены. Если бы большевики организовали революцию и ей не предшествовала буржуазная Февральская революция, то, возможно, можно было бы говорить о советской России, устроенной по автономистскому плану. Но история не знает сослагательных наклонений. Попытки современной российской буржуазии валить с больной головы на здоровую жалки и смешны. Пусть скажут спасибо своим предшественникам из 1917. Именно буржуазия всегда конструировала любые нации и использовала их в своих интересах. Как пишет К. Маркс в манифесте КП, всё это «походит на волшебника, который не в состоянии более справиться с подземными силами, вызванными его заклинаниями». [7] Сказано это было о производственных отношениях, но всё же вульгарно используем эту цитату применительно к данной ситуации. Таким образом, СССР являлся федерацией равноправных республик с элементами автономии. Унитарное же государство отправилось в небытие вместе с царизмом. В своё время Ленин разобрал статью Розы Люксембург «Национальный вопрос и автономия»: О праве наций на самоопределение, т. е. на отделение и образование самостоятельного национального государства, мы будем говорить особо. Но, пока и поскольку разные нации составляют единое государство, марксисты ни в каком случае не будут проповедовать ни федеративного принципа, ни децентрализации. Централизованное крупное государство есть громадный исторический шаг вперед от средневековой раздробленности к будущему социалистическому единству всего мира, и иначе как через такое государство (неразрывно связанное с капитализмом) нет и быть не может пути к социализму. [8; с 28] Тут мы видим позицию против федерализма, партия видит в этом шаг к раздробленности, которую следует преодолевать, как пережиток феодализма. Однако Ленин поясняет, что речь не об автономии: автономия, как разумный компромисс вполне допустима. Критикуя Люксембург за призыв предоставить такую автономию лишь Польше, он отмечает правильность рассуждения относительно четкого разграничения вопросов, которые бы значились в ведении автономии, либо же были бы в компетенции центральной власти государства. Далее Ленин пишет: Совершенно очевидно, что нельзя себе представить современного действительно демократического государства без предоставления такой автономии всякой области с сколько-нибудь существенными хозяйственными и бытовыми особенностями, с особым национальным составом населения и т. п. Принцип централизма, необходимого в интересах развития капитализма, не только не подрывается такой (местной и областной) автономией, а, напротив, именно проводится в жизнь – демократически, а не бюрократически – благодаря ей. Широкое, свободное, быстрое развитие капитализма сделалось бы невозможным, или, по крайней мере, было бы крайне затруднено без такой автономии, которая облегчает и концентрацию капиталов, и развитие производительных сил, и сплочение буржуазии и пролетариата в общегосударственном масштабе. Ибо бюрократическое вмешательство в чисто местные (областные, национальные и т. п.) вопросы есть одно из величайших препятствий экономическому и политическому развитию вообще и в частности одно из препятствий централизму в серьезном, в крупном, в основном. [8] Однако здесь речь идёт о строительстве буржуазного государства. Прогрессивность централистки-демократического государства, особенно применительно к Российской империи, имевшей феодальные пережитки, очевидна. Ленин описывает такое государство, которое может включать в себя автономии с национальными и экономическими особенностями, в контексте развивающегося капитализма. По всей видимости, Ленин полагает, что такое гос. устройство может быть наследовано социалистической республикой. Таким образом, выступая против федерализма в целом, Ленин не отметает возможность частичной автономизации. Однако даже этого – автономии в должном виде – Российская империя не являла миру. Великое княжество Финляндское и Царство Польское были автономными, однако это была фикция, номинальная автономность. О каком самоуправлении может идти речь, если Польша была под национальным гнётом, если в школах ограничивали изучение польского языка? В царствование Николая II были также попытки упразднить автономию Финляндии. Ленин критикует устаревший взгляд на проблему автономий. Говорит о том, что старые административные разграничения территорий, наследие феодализма и монархий должны уступить место новым реалиям, более адекватным капитализму. На деле «ломкой» и уродованием условий современного капитализма является сохранение средневековых, крепостнических, казенных административных делений. Только пропитанные духом этих делений люди могут «с ученым видом знатока» размышлять о противопоставлении «земства» и «автономии», заботясь о том, что, по шаблону, «автономия» должна быть для больших областей, а земство для маленьких. Современный капитализм вовсе не требует этих чиновничьих шаблонов. Почему не может быть автономных национальных округов с населением не только в 1/2 миллиона, но даже и в 50 000 жителей, – почему подобные округа не могут соединяться самым разнообразным образом с соседними округами разных размеров в единый автономный «край», если это удобно, если это нужно для экономического оборота, – все это остается тайной бундовца Медема. [8] Показывая стереотипность и шаблонность рассуждений Медема, его привязанности к отжившим реалиям, неумение смотреть в будущее, Ленин однозначно говорит о равноправии наций, равенстве права на автономию независимо от численности народа. Впоследствии этот принцип полностью реализуется в СССР, где многомиллионые республики соседствуют с небольшими. Разногласия Ленина и Люксембург по вопросу автономий начались с 1908-1909 годов, то есть со времени опубликования Розой Люксембург статьи «Национальный вопрос и автономия». В свою очередь Ленин выпустил «О праве наций на самоопределение», что явилось ответным ходом всем оппонентам по этому вопросу и, разумеется, в том числе Розе Люксембург. Ленин. О праве наций на самоопределение (1914): «Мы видели, что одним из главных своих «козырей» в борьбе против программы российских марксистов Роза Люксембург считает такой довод: признание права на самоопределение равняется поддержке буржуазного национализма угнетенных наций. С другой стороны, говорит Роза Люксембург, если понимать под этим правом только борьбу против всякого насилия по отношению к нациям, то особый пункт программы не нужен, ибо с.-д. вообще против всякого национального насилия и неравноправия. Первый довод, как неопровержимо указал почти 20 лет тому назад Каутский, сваливает национализм с больной головы на здоровую, ибо, боясь национализма буржуазии угнетенных наций, Роза Люксембург оказывается на деле играющей на руку черносотенному национализму великорусов!» [9; с 365—424]. Люксембург слепо, в желании изжить мещанский национализм небольших народов, уподобляется империалистам, сама того не замечая. Ленин не мог примириться с такой позицией, которая бы оттолкнула угнетаемые империализмом народы. Ленин уже во время революции подчеркивает важность добровольного волеизъявления народов. Революция не должна выглядеть как империализм или интервенция. Только если тот или иной народ восстанет против своих национальных эксплуататоров и захочет объединиться в союз с бывшим народом-угнетателем, ставшим передовым. Роза Люксембург. Рукопись о русской революции (1918): «... пресловутое «право наций на самоопределение» не что иное, как пустая мелкобуржуазная фразеология и надувательство.» Для Люксембург ленинская тактичность в национальном вопросе лишь надувательство и буржуйская болтовня. Ей не очевидно, что пренебрежение со стороны народа-бывшего угнетателя будет воспринято как плевок. Что подобное ставит революционера на один уровень с империалистом. Социалиста, принадлежащего к угнетающей нации, Маркс расспрашивает об его отношении к угнетённой нации и сразу вскрывает общий социалистам господствующих наций (английской и русской) недостаток: непонимание их социалистических обязанностей по отношению к нациям подавленным, пережёвывание предрассудков, перенятых от «великодержавной» буржуазии. [9] Одним словом, даже когда Ленин и партия не придерживались федерализма, отношение к автономии было скорее положительным, равно как и самоопределению. Письмо Шаумяну, цитируемое ранее, очень точно отражает этот посыл. Ленин. О праве наций на самоопределение (1914): «Следовательно, если мы хотим понять значение самоопределения наций, не играя в юридические дефиниции, не «сочиняя» абстрактных определений, а разбирая историко-экономические условия национальных движений, то мы неизбежно придём к выводу: под самоопределением наций разумеется государственное отделение их от чуженациональных коллективов, разумеется, образование самостоятельного национального государства». [9] Вопреки обвинениям в развале единого государства вследствие недальновидности и мещанской сентиментальности, Ленин прекрасно отдает себе отчет, что является целью любого национально-освободительного движения, любого стремления к самоопределению. Но, тем не менее, он считает необходимым такое право предоставить, что явилось бы актом уважения и взаимного доверия. Отношение к освобождённому народу как к равному располагает и создает предпосылки к сотрудничеству, а затем, возможно, и к политическому союзу. К тому же, как показала практика, далеко не все народы воспользовались этим правом. Народы, имевшие автономию, пусть лишь на словах, поляки и финны воспользовались этим правом, вернее – их буржуазная элита и власть. Такая же ситуация сложилась в Прибалтике, однако накануне Второй Мировой народы этого региона сделали выбор, вступили в СССР. Тем более не как автономии, а как равноправные республики союза. Что бы ни говорили буржуазные идеологи о «советской оккупации», положение народа после двадцати лет власти буржуазии дало о себе знать. Трудящиеся сделали свой выбор. Сегодняшнее положение в Прибалтике довольно сходное, хорошо видно, к чему стремится мелкая буржуазия и чего стоят фальшивые национальные лозунги. Роза Люксембург подменила вопрос о политическом самоопределении наций в буржуазном обществе, об их государственной самостоятельности вопросом об их экономической самостоятельности и независимости. Это так же умно, как если бы человек, обсуждающий программное требование о верховенстве парламента, т. е. собрания народных представителей, в буржуазном государстве, принялся выкладывать свое вполне правильное убеждение в верховенстве крупного капитала при всяких порядках буржуазной страны. [9] В самом деле, Ленин точно подметил зыбкость аргументации Люксембург, обосновывавшей свою точку зрения с помощью аргументов экономического характера. Ведь политическая свобода народа никак не отменяет экономических связей, напротив, повышение уровня доверия между народами способно упрочить и расширить сотрудничество. Интересны также мысли Ленина относительно роли пролетариата в этих процессах. Пролетарии, сумевшие развить в себе сознание, возвыситься над национальными предрассудками, являются интернационалистами. Национальные интересы буржуазии чужды сознательному рабочему. Буржуазия всегда на первый план ставит свои национальные требования. Ставит их безусловно. Для пролетариата они подчинены интересам классовой борьбы. Теоретически нельзя ручаться наперёд, отделение ли данной нации или её равноправное положение с иной нацией закончит буржуазно-демократическую революцию; для пролетариата важно в обоих случаях обеспечить развитие своего класса; буржуазии важно затруднить это развитие, отодвинув его задачи перед задачами «своей» нации. Поэтому пролетариат ограничивается отрицательным, так сказать, требованием признания права на самоопределение, не гарантируя ни одной нации, не обязуясь дать ничего насчёт другой нации. [9] После грузинского инцидента Ленин был очень обеспокоен национальным вопросом. Разногласия в партии по этому поводу поставили под угрозу весь Союз. Это была угроза превращения советского государства в новый дискриминационный механизм, уподобляющий его империалистам, чего никогда не хотел Ленин. Ленин стоял на позициях образования автономий в составе РСФСР, как и вся партия, до 1917 года. Затем ленинский проект образования равноправного союза с правом свободного выхода победил. После событий с Грузией, Ленин, видя рост националистических настроений и возрождение великорусских шовинистических тенденций, ещё больше укрепился в мысли о необходимости равноправного союза. Желание загладить вину перед угнетенными в прошлом народами, дать им больше преференций по сравнению с великороссами, активное внедрение национальных языков, а впоследствии создание младописьменных литературных языков – всё это ленинская национальная политика, нисколько не противоречащая принципам интернационализма. Все эти очевидные и логичные шаги советского руководства на пути строительства диктатуры пролетариата неприятны буржуазным идеологам, черносотенцам и реакционерам всех времен. Руководство РФ (РСФСР) в лице Ельцина развалило то, что осталось от некогда действительно нерушимого союза. Они убеждены в том, что право выхода из союза было лишь на бумаге. Им не приходит в голову, что реализация этого права попросту была не нужна людям, воспитанным коммунистически. Однако резкий переход от диктатуры пролетариата к диктатуре буржуазии в результате контрреволюционного переворота 1952-1953 гг. свёл на нет все труды вождей революции. Контрреволюция запустила процесс реставрации капитализма и подъёма национализма ввиду этого. По всему выходит, что не мина замедленного действия уничтожила государство, а выпущенная буржуазией ракета с боеголовкой из национализма и индивидуализма. Буржуазные элементы, пользовавшиеся буржуазно-бюрократической государственной машиной и прикрывающиеся коммунизмом, одержали верх над коммунистами в партии из-за потери большинства коммунистов на фронтах ВОВ. Рассмотрение и анализ документов первых послереволюционных лет наталкивает на мысль, что в те годы необходимость самоуправления в принципе предметом спора не была, будь то автономия внутри централистской республики или государственное образование, составляющее вместе с другими такими же республиками союзное государство. Разногласия в партии были лишь относительно формы самоуправления, что проявилось в грузинском инциденте. Таким образом, говоря современным языком, взгляды большевиков прошли долгий путь от приверженности централистской республике, включающей в себя в виде исключения автономии, к последовательному отстаиванию идей равноправия народов в высшем смысле, в одинаковом участии всех национальностей в управлении социалистическим отечеством. Рассмотрим эволюцию позиции Сталина. В ранее цитируемой статье он стоит на позиции против федерализма. Как показывает изучение выделенных тезисов, выдвинутых Лениным в его трудах, большевики не были против автономий. В январе 1918-го года, выступая на III Всероссийском съезде Советов, Сталин раскрыл тему правильного марксистского понимания права на самоопределение. Сталин подчеркнул, что "корень всех конфликтов, возникших между окраинами и центральной советской властью, лежит в вопросе о власти... Всё это указывает на необходимость толкования принципа самоопределения как права на самоопределение не буржуазии, а трудовых масс данной нации". [10] Иосиф Виссарионович выделяет две основные политические силы, вступающие в противоборство. Одна из них – националистическая контрреволюция, вторая же – это советская власть, выступающая в роли объединяющей силы. Поскольку буржуазные националисты олицетворяют контрреволюцию, к ним надо быть беспощадными. И если буржуазные круги тех или иных областей старались придать национальную окраску этим конфликтам, то только потому, что им это было выгодно, что удобно было за национальным костюмом скрыть борьбу с властью трудовых масс в пределах своей области, принцип самоопределения был использован буржуазно-шовинистическими кругами Украины в своих классовых империалистических целях. Сталин акцентировал на том, что большевики отнюдь не отрицают автономии. Тем не менее, следует отдавать себе отчет: кому принадлежит власть? Политика партии здесь принципиальна - власть должна принадлежать Советам трудящихся, а на такой основе возможна и автономия, если народ захочет. Сталин критиковал создание на местах органов власти, которые обладали бы пусть даже частичным суверенитетом по отношению к центру. Такое устройство было бы «развалом всякой власти» как таковой. На съезде был представлен «Проект резолюции о федеральных учреждениях Российской республики». В первом пункте значилось следующее: «1) Российская Социалистическая Советская Республика учреждается на основе добровольного союза народов России, как Федерация Советских Республик этих народов» [10] В заключительном слове по докладу Сталин говорит: Мы судим о Раде не по её словам, а по её делам. В чём же сказался социализм «социалистов» из Рады? На словах в универсале они объявили себя сторонниками передачи всей земли народу, а на деле обнародованным разъяснением они ограничили эту передачу, объявив неприкосновенной часть помещичьих земель, не подлежащей передаче народу. На словах они объявили свою лояльность к Советам, а на деле они вели отчаянную борьбу с ними, разоружая советские войска, арестовывая советских работников и пресекая всякую возможность дальнейшего существования Советов. Объясняя съезду ситуацию с «радой», тов. Сталин срывает маски с контрреволюции, показывает их истинное лицо, их политику в отношении народной власти и интересов трудящихся. Саботируя исполнение декрета советской власти «О земле», украинская буржуазия явила свое истинное лицо. На этом примере хорошо видно, какая автономия допустима, а какая нет. Украинский народ, живя под гнетом царизма, и так не очень доверял нации угнетателей, а после такого саботажа и вовсе бы разуверился. Таким образом, действия украинской буржуазии были бы выгодны лишь германскому империализму. И дальнейшие события это подтвердили. И. Сталин. Том 4 стр. 104 О ДОНЩИНЕ И СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ: «... дело тут не в подлинности «заявлений» и не в массах, поддерживающих эти «заявления». Дело тем более не в понятии «самоопределение», варварски истасканном и искаженном официальными грабителями. Дело просто в том, что «заявления» очень выгодны украинско-немецким любителям империалистических махинаций, ибо они удобно прикрывают их стремления к захвату и порабощению новых территорий». [11] Сталин дает описание ситуации накануне революции. Дискриминационная политика царского правительства, угнетение малых окраинных народов, запреты на использование языка и т.п. Об этом же Сталин говорил на 3-м съезде. Упоминал и временное правительство Керенского, несколько ослабившее националистическую хватку. Указывает Сталин и на то, что в силу своего классового характера буржуазная власть не могла решить национальный вопрос. Не могло временное правительство встать на путь освобождения народов, мешали классовые интересы российского капитала. Ввиду этого Керенским сотоварищи применялись репрессии по отношению к Украине и Финляндии. Финские рабочие, как и вся Финляндия в целом, избрали путь независимости после Октябрьской революции. Естественно, это была буржуазная власть, но поскольку трудящихся в сейме всё же представляли финские соцдемы, советская Россия, руководствуясь принципом права на самоопределение, не могла не предоставить суверенитет. Другие же народы России не ставили вопрос о государственной независимости. Ситуация сложилась немного сложнее, трудящиеся этих территорий выступали за автономии в составе России. 9 февраля 1919 г. – Статья И.В. Сталина «Политика правительства по национальному вопросу» напечатана в № 30 газеты «Известия». Год назад, ещё до Октябрьской революции, Россия, как государство, представляла картину развала. Старая "обширная Российская держава" и наряду с ней целый ряд новых маленьких "государств", тянувшихся в разные стороны... Октябрьская революция и Брестский мир лишь углубили и развили дальше процесс распадения... Австро-германские империалисты, ловко играя на распадении былой России, обильно снабжали окраинные правительства всем необходимым для борьбы с центром, местами оккупировали окраины и вообще способствовали окончательному распаду России. Несомненно, наряду с этим, на окраинах существовали сильные стремления рабоче-крестьянских Советов к единству с центром. Но эти стремления заглушались, а потом и подавлялись противоположными тенденциями вмешавшихся во внутренние дела иностранных империалистов. [12] Тов. Сталин подчеркивает в этой статье, что большевики не должны объединять трудящихся всех народов России при помощи методов империализма. Особо отмечает, что единство народов бывшей Российской империи возможно лишь на основе братства, взаимоуважения и доверия. Только так можно обеспечить нерушимый союз. Подмечает Сталин изворотливость Антанты, которые сначала активно поддерживали стремление национальной буржуазии малых народов к суверенитету, а затем с такой же легкостью поддерживали российских белогвардейских реакционеров, воевавших за неделимую единую унитарную Россию, не предполагавшую никаких автономий. Всячески обвиняли молодую советскую республику в децентрализации и развале пособники империализма Краснов, Колчак, Деникин. На деле боролись они за классовые интересы российской буржуазии. В свою очередь, большевики сначала стояли за автономии внутри РСФСР, однако после печально известного происшествия в Грузии, Ленин перешел к позиции федерации равноправных республик. В конце концов, также и Сталин принял точку зрения В. И. Ленина, и отстаивал ее в дальнейшем. В 1924 появились Туркменская и Узбекская ССР, а на территории нынешнего Казахстана была образована Кара-Киргизская АССР. В 1929 г. Таджикистан приобрел статус союзной республики. В 1936 году шло административное переустройство страны, принятие новой конституции. Появились Казахская ССР, Киргизская ССР, Закавказье разбито на Грузию, Армению, Азербайджан. В 1940 г. Эстония, Латвия и Литва влились в братскую семью советских народов. Какое-то время после советско-финской войны существовала Карело-Финская ССР. Была также создана Молдавская ССР на территории Бессарабии и Приднестровья. В 1923 году И. В. Сталин пишет в Правде: …в период послевоенный, когда вопросы восстановления разрушенных войной производительных сил стали на первую очередь, – военный союз был дополнен союзом хозяйственным. Объединение национальных республик в Союз Советских Социалистических Республик является заключительным этапом развития форм сотрудничества, принявшим на этот раз характер военно-хозяйственного и политического объединения народов в единое многонациональное Советское государство [13]. Выделяет Сталин несколько этапов отношений между народами России. Дореволюционный период, борьбы против царизма, большевики выступают против национального гнета и великорусского шовинизма. Послереволюционный период завоевания доверия малых народов для русского пролетариата, помощь пролетариату этих народов в классовой борьбе и установлении власти советов. Третий этап – военный союз в условиях гражданской войны и империалистической интервенции. И наконец, четвертый, уже обозначенный в цитате. Сталин пишет о тяжёлом наследии царского режима, о накопившихся обидах на великороссов. Не до конца ещё преодолено недоверие к русскому пролетариату и русским революционерам. …наследство состоит, наконец, в пережитках национализма в среде целого ряда народов, прошедших тяжкое иго национального гнёта и не успевших еще освободиться от чувства старых национальных обид. Практическим выражением этих пережитков являются некоторая национальная отчуждённость и отсутствие полного доверия ранее угнетённых народов к мероприятиям, идущим от русских. [13] Далее, описывая межнациональную рознь в разных республиках, Сталин говорит: «все эти виды шовинизма, поощряемые к тому же условиями нэпа и конкуренции, являются величайшим злом, грозящим превратить некоторые национальные республики в арену грызни и склоки. Нечего и говорить, что все эти явления тормозят дело фактического объединения народов в единый государственный союз. Поскольку пережитки национализма являются своеобразной формой обороны против великорусского шовинизма, решительная борьба с великорусским шовинизмом представляет вернейшее средство для преодоления националистических пережитков. Поскольку же эти пережитки превращаются в местный шовинизм, направленный против слабых национальных групп в отдельных республиках, прямая борьба с ними является обязанностью членов партии. Поэтому борьба с националистическими пережитками и, прежде всего, с шовинистическими формами этих пережитков является третьей очередной задачей нашей партии». [13]. Сталин описывает различные виды шовинизма, как великорусский, так и местный шовинизм малых народов, превращающийся из оборонительного по отношению к великороссам в наступательный. И наконец, шовинизм против слабых этнических групп со стороны титульных наций некоторых союзных республик. Кроме того, Сталин говорит о необходимости преодоления культурного неравенства путём деятельной помощи в построении культуры и организации хозяйства: «И преодолеть его можно лишь путём действительной и длительной помощи русского пролетариата отсталым народам Союза в деле их хозяйственного и культурного преуспеяния. Без этого нет основания рассчитывать на налаживание правильного и прочного сотрудничества народов в рамках единого союзного государства». [13]. Это был первый опыт создания пролетарского многонационального государства на основе равенства трудящихся всех наций. Не все были сознательными пролетариями, классовое сознание не у всех развивалось одинаково правильно и благополучно. Буржуазный поворот свёл на нет почти всю титаническую работу двух вождей революции и многих сознательных пролетариев в теории и практике. Но всё же это был громадный шаг науки под названием марксизм. Закончим словами из гимна Коминтерна: Наш лозунг — Всемирный советский союз!!! Пролетарии всех стран соединяйтесь! Список литературы Сталин, сочинения. ОГИЗ 1946 Том 3 , с 23 «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа» 1918 ПСС В.И. Ленина, ОГИЗ 1948, том 21 «О национальной гордости великороссов» с 84-88 Л. БЕРИЯ К ВОПРОСУ ОБ ИСТОРИИ БОЛЬШЕВИСТСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ В ЗАКАВКАЗЬЕ (доклад на собрании тбилисского партактива 21–22 июля 1935 г). ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПЛЕНУМА ЦК РКП(б) О ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ РСФСР С НЕЗАВИСИМЫМИ СОВЕТСКИМИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИМИ РЕСПУБЛИКАМИ Сталин И. В. Доклад о национальных моментах в партийном и государственном строительстве на XII съезде РКП(б) 23 апреля 1923 г. Сталин И.В. Cочинения. – Т. 5. – М.: ОГИЗ; Государственное издательство политической литературы, 1947. С. 236–263. К. Маркс, Ф. Энгельс Манифест Коммунистической партии ПСС В.И. Ленина, ОГИЗ 1948. Том 20 Сентябрь 1913 – март 1914 Критические заметки по национальному вопросу, пункт 6. Централизация и автономия, с 28 ПСС В.И. Ленина. ОГИЗ 1948, том 20, О праве наций на самоопределение (1914), с 365—424 ПРОЕКТ РЕЗОЛЮЦИИ О ФЕДЕРАЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ РОССИЙСКОЙ РЕСПУБЛИКИ на 3 Всероссийском съезде советов. И. Сталин. ОГИЗ; Государственное издательство политической литературы, 1947, Том 4 с 104 «О ДОНЩИНЕ И СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ» Статья И.В. Сталина «Политика правительства по национальному вопросу» напечатана в № 30 газеты «Известия Правда" № 65, 24 марта 1923 г. Подпись; И. Сталин.