«Вот мчится тройка почтовая» и «Когда я на почте служил ямщиком» — русские народные песни.

Это обозначает, что авторы песни неизвестны.
Однако возможным автором стиховов был Леонид Николаевич Трефолев, так во всяком случае считал филолог Челышев Борис Дмитриевич.
Песни относится к так называемым ямщицким песням, датируется 1901 годом. По всей видимости, автора вдохновили на ее создание предыдущие песни о тройках и ямщиках — их в русской песенной культуре оказалось немало, а начало им положил романс на стихи Фёдора Глинки с музыкой Алексея Верстовского "Вот мчится тройка удалая". Даже в названиях ощущается перекличка: «Вот мчится тройка удалая» — «Вот мчится тройка почтовая».
Чувствуется и влияние других песен о «тройках», в том числе последний куплет перекликается с «Тройкой» Н. Анордиста (Николай Радостин) «Гремит звонок, и тройка мчится…», 1839 г.
На авторство слов указывал и Ираклий Андронников:
"Вслед за Суриковым о трагедии ямщика рассказал ярославский поэт-демократ Леонид Николаевич Трефолев в стихотворении, которое так и называется – “Ямщик”. И представляет собою перевод из польского поэта Владислава Сырокомли (псевдоним, под которым печатал стихи поэт Людвик Кондратович).
Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силенку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.
Однажды, в метель, начальник послал ямщика со строчным пакетом. Тот увидел на дороге замерзшего:
А снег уж совсем ту находку занес,
Метель так и пляшет над трупом.
Разрыл я сугроб-то и к месту прирос,
Мороз заходил под тулупом.
Под снегом-то, братцы, лежала она…
Закрылися карие очи.
Налейте, налейте скорее вина,
Рассказывать больше нет мочи!"
Однако оригинальное стихотворение более драматично по содержанию.
ОРИГИНАЛЬНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Ямщик
Леонид Трефолев
Мы пьем, веселимся, а ты, нелюдим,
Сидишь, как невольник, в затворе.
И чаркой и трубкой тебя наградим,
Когда нам поведаешь горе.
Не тешит тебя колокольчик подчас,
И девки не тешат. В печали
Два года живешь ты, приятель, у нас, -
Веселым тебя не встречали.
«Мне горько и так, и без чарки вина,
Немило на свете, немило!
Но дайте мне чарку, - поможет она
Сказать, что меня истомило.
Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, водилась силенка.
И был я с трудом подневольным знаком,
Замучила страшная гонка.
Скакал я и ночью, скакал я и днем;
На водку давали мне баря,
Рубленок получим и тихо кутнем,
И мчимся, по всем приударя.
Друзей было много. Смотритель не злой;
Мы с ним побраталися даже.
А лошади! Свистну - помчатся стрелой…
Держися, седок, в экипаже!
Эх, славно я ездил! Случалось, грехом,
Лошадок порядком измучишь;
Зато, как невесту везешь с женихом,
Червонец наверно получишь.
В соседнем селе полюбил я одну
Девицу. Любил не на шутку;
Куда ни поеду, а к ней заверну,
Чтоб вместе побыть хоть минутку.
Раз ночью смотритель дает мне приказ:
«Живей отвези эстафету!»
Тогда непогода стояла у нас,
На небе ни звездочки нету.
Смотрителя тихо, сквозь зубы, браня
И злую ямщицкую долю,
Схватил я пакет и, вскочив на коня,
Помчался по снежному полю.
Я еду, а ветер свистит в темноте,
Мороз подирает по коже.
Две вёрсты мелькнули, на третьей версте…
На третьей… О, господи-боже!
Средь посвистов бури услышал я стон,
И кто-то о помощи просит,
И снежными хлопьями с разных сторон
Кого-то в сугробах заносит.
Коня понукаю, чтоб ехать спасти;
Но, вспомнив смотрителя, трушу,
Мне кто-то шепнул: на обратном пути
Спасешь христианскую душу.
Мне сделалось страшно. Едва я дышал,
Дрожали от ужаса руки.
Я в рог затрубил, чтобы он заглушал
Предсмертные слабые звуки.
И вот на рассвете я еду назад.
По-прежнему страшно мне стало,
И, как колокольчик разбитый, не в лад
В груди сердце робко стучало.
Мой конь испугался пред третьей верстой
И гриву вскосматил сердито:
Там тело лежало, холстиной простой
Да снежным покровом покрыто.
Я снег отряхнул – и невесты моей
Увидел потухшие очи…
Давайте вина мне, давайте скорей,
Рассказывать дальше нет мочи!
<1868>
В оригинале стихотворения - ситуация настоящего нравственного выбора, и рассказчик в ней выглядит далеко не привлекательно:
Средь посвистов бури услышал я стон,
И кто-то о помощи просит,
И снежными хлопьями с разных сторон
Кого-то в сугробах заносит.
Т.е. она еще была жива, ее можно было спасти! А вовсе не сразу, как в песне: труп на дороге...
Коня понукаю, чтоб ехать спасти;
Но, вспомнив смотрителя, трушу...
И тут автор рисует малодушие ямщика, фактически - его личную вину в смерти несчастной, которую он со страху оставил без помощи.
Мне кто-то шепнул: на обратном пути
Спасешь христианскую душу.
Так всегда услужливо "кто-то" нам подсказывает в критической ситуации, что мы еще когда-нибудь потом, когда сделаем свои собственные дела, успеем помочь ближнему... Особенно неизвестно кому.
Мне сделалось страшно. Едва я дышал,
Дрожали от ужаса руки.
Я в рог затрубил, чтобы он заглушал
Предсмертные слабые звуки.
Он даже непроизвольно, совершенно бессмысленно (но психологически и художественно очень точно!) создает вокруг себя шум, наверное, чтобы заглушить голос совести, призывающий помочь явно гибнущему человеку, - помочь, возможно, во вред себе. Не так ли и мы подчас оправдываемся?
И как бы в виде мистического наказания за проявленную ямщиком трусость, этот замерзший по его вине человек вскоре неумолимо оказывается ... именно его возлюбленной...
Я снег отряхнул – и невесты моей
Увидел потухшие очи…
Вот почему он потом два года пребывает в печали, ему горько, не мило на свете, он все еще мучается, вспоминая - не просто какое-то несчастье, а свой собственный грех, не дающий ему покоя!
Т.е. мысль стихотворения можно сформулировать примерно так: "не откладывай помощь нуждающемуся, он может действительно оказаться твоим ближним".
В песне же все это утрачено, и мы слышим только обычную народную страшилку, без внутренней логики. Вышла как бы чистая случайность, что он вдруг нашел в степи замерзшей именно ту девушку, которую любил. И не совсем понятно, отчего ж он так долго и сильно страдает - причем явно именно в связи с самим тем событием, а не только из-за факта ее гибели...
Интересно, что в народном песенном варианте драматизм истории сильно смягчен, сможно сказать даже, потерялось самое главное.
Немного об авторе стихов.История одной песни. Когда я на почте служил ямщиком и Вот мчится тройка почтовая
Л. Н. Трефолев. Фотография. 1880-е годы
Леонид Николаевич родился 9 (21) сентября 1839 года в городе Любиме Ярославской губернии в семье мелкого чиновника. Окончил курс в Ярославской гимназии (1856) и ярославском Демидовском юридическом лицее. Почти всю жизнь прожил в Ярославле.
С 1856 по 1866 год — помощник редактора, с 1866 по 1871 год — редактор неофициальной части «Ярославских губернских ведомостей». Служил некоторое время в Ярославском губернском правлении. С 1872 года до смерти служил в Ярославском земстве.
С 1857 года начал печататься в газете «Ярославские губернские ведомости». За несколько лет там были напечатаны его стихи («Иван Сусанин», «Катанье» и др.) и переводы («Добрая старушка» Беранже). С 1864 года Трефолев начинает печататься в столичных изданиях: «День», «Дело», «Искра», «Развлечение», «Народный голос», «Отечественные записки» (в 1880-е), «Вестник Европы», «Наблюдатель», «Русская мысль» и других. С 1872 года редактировал «Вестник Ярославского губернского земства».
В 1900 году и в 1903—1905 годах был председателем Ярославской губернской учёной архивной комиссии.
Леонид Николаевич умер 28 ноября (11 декабря) 1905 года в Ярославле. Похоронен на Леонтьевском кладбище Ярославля.
Трефолев переводил стихи славянских и польских поэтов (больше всего В. Сырокомли). Перевод стихотворения «Ямщик» («Почтальон») В. Сырокомли под названием «Когда я на почте служил ямщиком» стал народной песней.
Леонид Николаевич также переводил на русский язык стихотворения П. Дюпона (фр.)русск., Г. Гейне, Г. Гервега, Т. Шевченко.В городе его рождения установлена памятная доскаИстория одной песни. Когда я на почте служил ямщиком и Вот мчится тройка почтоваяА в Ярославле есть улица имени поэта, на которой утановлен бюстИстория одной песни. Когда я на почте служил ямщиком и Вот мчится тройка почтовая
В 1960 г., скульптор А.Н. Черницкий, архитектор Б.Л. Хуторянский выполнили изготовление бюста. Постамент украшен колоритными персонажами – бурлаки, бедные крестьяне, городские обыватели, т.е. «маленькие люди»; памятник имеет статус регионального значения.