Предыдущая публикация
Русский дом: Царская Россия или СССР?
Народное образование в Царской России
И вот как обстояло дело по части образования населения страны во времена правления Николая II:
«С 1894 по 1914 год бюджет народного образования увеличился на 628%. Возросло число школ: высших — на 180%, средних — на 227%, женских гимназий — на 420%, народных школ — на 96%.
И. Ильин в своей работе “О русской культуре” пишет, что Россия стояла на пороге существования всеобщего народного образования с сетью школ в радиусе одного километра» (Грачева Т. В. Невидимая Хазария. «Зерна». Рязань, 2009. С. 242).
И это даже в деревнях!
Причем, именно у нас отмечается отсутствие дискриминации по отношению к женщинам:
«По количеству женщин, обучающихся в высших учебных заведениях, Россия занимала в XX веке первое место в Европе, если не в мире» (Ольденбург С.С. Государь Император Николай IIАлександрович. Издательство «Стяг» и «Фонд по изданию Царских портретов». Берлин, 1922. С. 61).
То есть все эти разговоры о якобы у нас имевшейся до революции дискриминации женщин являются такой же ложью.
А вот каков был ассортимент печатной продукции, причем, в отличие от однопартийного СССР, где цензура строго следила за лояльностью прессы к господствующему в стране режиму. В Царской России печатались взгляды вообще всех имеющихся на тот день направлений — вплоть до большевицкой «Правды» (понятно, как и все у них, — кривды на самом деле):
«В 1913 году в России издавалось 1757 различных журналов (в самой читающей стране мира, в Советском Союзе, в 1988 году издавалось лишь 1578 различных журналов). Одиннадцать изданий выходили 2 раза в день. Перед революцией количество издававшихся журналов возросло до 8-ми с лишним тысяч» (Николай II: Венец земной и небесный. Лествица. М., 1999. С. 550–551).
Так что даже чисто количественно, хоть и порой печатали в различных журналах и газетах одно и то же, проверенное цензурой, большевики так и не смогли в этом отношении не то что догнать дореволюционную Россию, но и приблизиться к ней.
Но и по книгам показатель был в пользу Царской России, этой якобы «тюрьмы народов», более чем убедительным:
«…в России на душу населения издавалось книг больше, чем в среднем по западной Европе, или, тем паче, среднем в мире» (Там же, с. 558).
Так что арестованный масонами Николай II, как выясняется, больше всего перед международным кагалом оказался повинен в том, что вернул своему народу всеобщее образование, существовавшее в России, что как минимум, еще в XI веке. О чем свидетельствуют не так давно обнаруженные в древних наших городах берестяные грамоты — многочисленные письма простолюдинов, адресованные друг к другу: в Смоленске, Торжке, Суздале, Ростове Великом, Пскове, Витебске, Мстиславле, Твери, Москве, Нижнем Новгороде, Вологде, Старой Рязани, Звенигороде Галицком, Ладоге, Изборске, Великом Новгороде и Старой Русе.
«Для воспитания детей в духе Православия и любви к Родине Русская Церковь открывала церковноприходские школы. К 1899 году число этих школ достигло 43 тыс. (то есть были практически при всех русских церквах), а число учащихся в них — около 2 млн.» (Платонов О.А. Терновый венец России. История русского народа в ХХ в. Т.1. Родник. М., 1997. С. 64).
Помимо данных начальных учреждений существовало еще и огромное количество светских начальных учебных заведений. Тех самых, откуда и вышла вся эта разноликая масса революционно с гимназической скамьи настроенных нигилистов, которые затем, весьма благополучно, помогут извечно революционно настроенным хананеям, бывшим еще в те времена полным ничем, стать всем, свергнув самих себя с шеи трудового народа России.
Но это еще не все о последнем царствовании Русского Царя в стране русских. Учреждение церковноприходских школ при каждой церкви являлось только началом просветительской деятельности нашего боголюбивого Монарха:
«С 1908 года в России вводится обязательное безплатное начальное обучение. Для этого каждый год открывалось дополнительно более 10 тысяч государственных школ» (Мирек А.М. Император Николай II и судьба православной России. «Духовное просвещение». М., 2013. С. 151).
«…к 1913 году количество школ превысило 130 тысяч…» (Николай II: Венец земной и небесный. Лествица. М., 1999. С. 558).
«В царствование Николая II просвещение народа характеризуется обнадеживающим переломом в сторону возвращения к национальным основам, традициям и идеалам.
Никогда в России не было такого резкого подъема народного безплатного образования, как в период царствования Николая II. В нашей советской школе вдалбливали, что большевикам досталась сплошь неграмотная страна. О том, что именно Николай II, а не большевики, повсеместно ввел безплатное народное образование, мы не знали. О народных домах даже не слышали! Пришла пора развеять и эти коммунистические мифы» (Мирек А.М., с. 152).
Так что начальными классами, то есть всеобщей грамотностью, были охвачены уже практически полностью народные массы русского подрастающего населения.
Причем, даже и сами данные о грамотности населения до революции большевиками сильно подтасованы. Грамотность православному населению России, то есть русскому ее населению, была в первую очередь необходима для того, чтобы читать молитвы, Евангелие и Псалтирь. А приводимые большевиками проценты по безграмотности, судя по всему, православного, то есть исконно русского населения России, вообще не касаются: безграмотными здесь были исключительно инородцы, проживающие в Империи. Среди русского же населения у нас грамотными были давно и все без какого-либо исключения. Ну, разве что дети конченых пьянчуг, каковые всегда имеются в любом обществе, но которых в России, самой непьющей стране мира, был слишком незначительный процент?
Но барчуки вначале XIX в. вводят новый язык, именуемый сегодня «языком Пушкина». Именно он и являлся камнем преткновения для деревенских жителей нашей страны дореволюционного времени:
«Среди крестьян моложе 30-ти лет число грамотных достигало 75–85%. К числу неграмотных относили и тех, кто знал церковно-славянский язык, а русским письменным владел слабо. А таких было немало» (Корнеев А.Н. Верные Царской Семье и Царской России. Русский народ и Царская Семья. М., 2010. С. 73).
Так что и этот миф теперь развеян окончательно: вообще все русские крестьяне, так как не православными они просто не бывают, умели считывать текст церковных книг на старославянском языке — то есть были грамотными. Да и в свете необходимости чтения утренних и вечерних молитв каждым православным христианином становится сегодня, когда мы вновь только еще чуть-чуть прикоснулись к своей исконной культуре, большевиками отобранной у нас на 70 лет своего правления, особенно понятным: безграмотный человек просто физически не может быть православным. Но Русские православными были все: инородцы и на порог церковный, где и записывались метрики на каждого гражданина своей страны, никогда не допускались.
Вот еще очередной миф, который утверждает, что якобы именно большевики позволили широким народным массам получать высшее образование. Так ли это?
И здесь все выглядит с точностью до наоборот. Не только школы стали доступны русскому человеку в царствование Императора Николая II:
«…в США и Англии плата за обучение в высших учебных заведениях колебалась от 750 до 1250 дол. в год, в монархической России студенты платили от 50 до 150 руб. в год» (Тарунтаев Ю. А. Никто как Бог. «Издательство Алгоритм». М., 2012. С. 308).
Иными словами в 30 раз меньше, чем за аналогичные же услуги за рубежом!
Это ответ совкам, которые кроме как промямлить: «Скажите спасибо советской власти, что вас выучили — в люди вывели!», — ничего вразумительного сказать не могут.
На поверку же — 50 руб. в год обходилось обучение в нормальном ВУЗе страны (мы не берем в виду особо престижные высшие учебные заведения, куда и проживая в СССР попасть можно было исключительно по блату [то есть исключительно все тем же евреям, взявшим в России власть]). То есть всего 4 руб. 50 коп. в месяц обходилось обучение в ВУЗе Российской Империи, а средняя заработная плата у нас была 45 руб. Таким образом, всего десятая часть от заработка — это совсем ничего. То есть получить высшее образование в Царской России мог, при желании, каждый.
А умножь эту плату за учебу в 30 раз? Вот тогда и станет понятно, что ни для каких рабочих, даже и высшей квалификации, имеющих зарплату в 120 руб., и ни для каких крестьян за границами нашей Державы ВУЗы были поистине недоступны: простым людям туда даже на пушечный выстрел было не подойти. Туда за нашими границами могли поступать только дети буржуазии, графов и князей. А вот у нас - любой желающий - практически всем жителям Царской России ВУЗ был вполне по карману.
У нас же — нет ничего проще. А потому:
«В 1914 году дети рабочих и крестьян составляли до 40% учащихся многих московских институтов» (Николай II: Венец земной и небесный. Лествица. М., 1999. С. 558).
Так что и в системе высшего образования революция отнюдь не увеличила процент попадания в ВУЗы исконно русских студентов, но лишь существенно понизила его, открыв прямую дорогу евреям и нацменшинствам, которых принимали туда практически без экзаменов. Русскому же человеку, дабы попасть в советский ВУЗ, требовалось выдерживать конкурс в 30–50 человек на место.
Но мы всегда тянулись к знаниям именно потому, что чисто природно являемся самой читающей нацией.
В 1914 г.:
«В России 75,9 тысяч библиотек… В это число не входят еще 4 тысячи безплатных библиотек и читален общества попечительств и народной трезвости… Сюда же не включены и 32,5 тысячи церковных библиотек…» (Там же, с. 559).
Кто-то тут же поморщится: «Фи, да ведь большинство библиотек были платные!»
Но это говорит лишь о том, что раз имелось их многие десятки тысяч, значит, их посетителям было — чем платить! И деньги для этого имелись и у простолюдинов. В противном случае сотням тысяч обслуживающим эти очаги культуры библиотекарям вряд ли удавалось бы оставаться «на плаву», находясь в ту пору на самообезпечении. Причем, именно платные библиотеки могут нам сообщить не о желаемом государством внедрении грамотности, но именно о спросе русских людей на заключенные в книгах знания. Но имелись еще и тысячи безплатных, и десятки тысяч церковных библиотек!
Так что по части получения книжной информации революция ничего нам не добавила, но сильно понизила этот показатель: в 1926 г. в СССР зарегистрировано всего 16 900 библиотек (Российский статистический ежегодник. Государственный комитет Российской Федерации по статистике. М., 1999. С. 234).
То есть, на 100 тыс. библиотек в нашей стране стало меньше! И именно тогда, когда грамотность Царской России заменили пролеткультом с ликбезом.
Но вот как в цифрах выражается грамотность населения России. И такая неслыханная грамотность, от которой, после обнаружения, чувствуется, оказались в шоке даже большевики:
«Советская анкета 1920 г. обнаружила, что молодежь в возрасте от 12 до 16 лет грамотна на 85%!» (Священник Рожнов В. О тайне воскресения России. Курск, 2001. С. 169).
«Несомненно, они обучались грамоте при дореволюционном режиме» (Тарунтаев Ю. А. Никто как Бог. «Издательство Алгоритм». М., 2012. С. 45).
И понятно дело, что для подобной грамотности населения требовались и соответствующие финансовые вложения государства:
«…63% бюджета Россия тратила на производительные, культурные надобности, тогда как западноевропейские государства с демократическими представительными учреждениями расходовали на эти же надобности всего лишь 34%.
Парламентские страны, таким образом, вдвое меньше прилагали забот об этом благе, чем самодержавная Русь. Можно ли после этого говорить об отсталости монархических учреждений и о непомерно тяжелом давлении самодержавной власти на народ?..
В 1894 году на народное просвещение истрачено 25 миллионов рублей, а в 1914 году — 176 миллионов рублей, не считая расходов на эту же надобность со стороны органов местного самоуправления, бюджет которых на дело народного образования с 60 миллионов рублей в 1895 году увеличился до 250 миллионов в 1913 году» (Иванов В.Ф. Русская интеллигенция и масонство от Петра Первого до наших дней. ФондИВ. М., 2008. С. 28–29).
Следующая публикация
Нет комментариев