Как стать героем

Сейчас уже мало кто об этом помнит, но вплоть до 1956 года в СССР учёба, начиная с восьмого класса, была платной и стоила порядка 150 рублей в год. Поэтому стандартное среднее образование составляло 7 классов, какие и давала Гжатская школа. Юра мечтал о самостоятельной жизни и, поэтому, сдав экзамены за 6 классов, засобирался поступать в ремесленное. Но не в родном Гжатске и даже не в близком Смоленске, а только в Москве, в которой не был ещё ни разу, но о которой давно мечтал. Мать, конечно, была против отъезда сына, вместе с учителями она уговаривала его окончить семилетку, но отец, авторитет которого в семье был непререкаемым, сразу постановил:
- Пусть едет. На хорошее ты дело решился, Юрка. Езжай… В Москве еще никто не пропадал.
В столице Гагарин сначала поселился у брата отца, Савелия Ивановича. Две его дочери, Тоня и Лида чрезвычайно обрадовались приехавшему из провинции двоюродному брату. Несколько дней они таскали его по Москве, показывая все известные и неизвестные достопримечательности, а потом повезли мальчишку в Люберцы, в ремесленное училище при заводе сельскохозяйственных машин. Юра уже давно решил, что станет токарем, или, в крайнем случае – слесарем. Его дед по материнской линии когда-то работал сверловщиком на Путиловском заводе и, по рассказам матери, мог блоху подковать или цветок выточить. Однако в училище парнишку огорчили, сказав, что на такие сложные специальности принимают только с семиклассным образованием.
- Впрочем, если хочешь, - сказал присутствовавший тут же, при записи, директор, - можешь пойти в литейщики. Там шести классов достаточно.
Юра засомневался, но директор продолжал:
- А что ты думаешь? Хорошая специальность. Видал в Москве памятник Пушкину? Это, брат, работа литейщиков.
Такой серьёзный довод оказался решающим и Юра тут же подал заявление. После сдачи несложных экзаменов, его зачислили в училище, поселили в общежитии и выдали форму: фуражку с рабочей эмблемой на околыше, аккуратную гимнастёрку, брюки, ботинки, шинель, ремень со светлой пряжкой.
Вместе с ним в общежитии в одной комнате жило 15 человек. Все это были еще мальчишки, сплошь – послевоенные романтики, все разговоры которых рано или поздно упирались в подвиг или героизм. У всех свежи в памяти были примеры Матросова, Гастелло и других Героев войны. Но Юра больше склонялся к другим людям, про которых говорили, что у них «вся жизнь – сплошной подвиг». Он прочитал все книги о жизни Ленина, какие смог найти в библиотеке. И даже больше чем пожизненный подвиг Ленина его вдохновляла жизнь Фрунзе, воспоминания которого он цитировал наизусть.
Одновременно с училищем Гагарин решил все-таки завершить среднее образование и, вместе с двумя друзьями, Тимофеем Чугуновым и Александром Петушковым поступил в седьмой класс вечерней школы. Которую окончил, получив отличный аттестат. Подошло к концу и обучение в ремесленном училище. Пора было решать, что делать дальше – идти работать на завод, или продолжать учиться уже на более высоком уровне. Учителя, с которыми Юра был в замечательных отношениях, единодушно советовали продолжать обучение. Ему настоятельно советовали поступить... в Ленинградский физкультурный техникум. То, что из Юры может получиться хороший спортсмен было совершенно очевидно. Он любил спорт, любил заниматься спортом, побеждал на спартакиаде, пробегая 100-метровку с результатом 12,8 секунды, любил ходить на лыжах и, несмотря на маленький рост (1 метр 64 сантиметра), обожал баскетбол. Юра послушал педагогов и успешно прошел отборочные испытания. Но тут кто-то подсказал ему, что у него есть все шансы поступить в Саратовский индустриальный техникум на литейное отделение.
В Саратов, по выданному директором училища направлению, он поехал не один, а вместе с обоими друзьями, Тимофеем и Александром. Благодаря отличному аттестату, экзамены сдавать не пришлось, ребят зачислили в техникум сразу. В заявлении о приёме Юра написал:
"Желаю повышать свои знания в области литейного производства и принести как можно больше пользы своей Родине".
Как и предполагалось, в техникуме Гагарин не только не бросил спорт, но стал заниматься им ещё активнее. Вскоре его выбрали секретарем местного спортивного общества «Трудовые резервы». При этом он был ещё и членом бюро комсомольской организации. Он вообще никогда не отлынивал от общественной работы. Но денег она не приносила, поэтому жил Юра достаточно скромно. Ему очень хотелось приехать на каникулы домой в новом костюме. Для того, чтобы заработать на обновку он согласился подработать летом физруком в детдомовском лагере.
Впрочем, сказать «согласился» было бы не совсем правильно. Потому, что работа ему нравилась. Детей он любил совершенно искренне, и умел обращаться даже с самыми бесшабашными. Мужчин в лагере было только двое, физрук Юра и слепой баянист Иван Алексеевич. Разумеется, справиться с несколькими десятками сорванцов, почуявших за городом свободу от надоевших преподавателей, было сложно. К счастью, руководила лагерем старая, закалённая в педагогических схватках завуч детского дома Елена Александровна. Как-то, когда вожатые собрались после отбоя у лагерного костра, она очень просто и понятно рассказала Юре, как ему, молодому ещё комсомольцу, можно стать героем:
- Ты вот думаешь, геройство – это так сложно? Нет, вовсе не сложно. Надо просто воспитать в себе строжайшую дисциплину и с ней уже идти по жизни. Запомни: от дисциплины до геройства – всего один шаг.
Юра запомнил.
В Саратовском техникуме его увлечение физикой, привитое в школе Львом Беспаловым, ещё более усилилось. Благо тут ее преподавал не меньший энтузиаст педагогического дела, Николай Иванович Москвин. Он часто говорил:
— Техник не может не знать физики, земной шар вращается по законам физики.
Именно он предложил Гагарину подготовить для физического кружка доклад на тему «К. Э. Циолковский и его учение о ракетных двигателях и межпланетных путешествиях».
О Циолковском Юре рассказывал ещё Беспалов, но тогда юноша не относился к калужскому мечтателю серьёзно. Все, что тот писал в своих полуфантастических книгах казалось не просто далёким, а нереально далёким. Но тут, когда студент начал перечитывать его труду, внезапно оказалось, что все гораздо интереснее, а главное – ближе, чем ему когда-то казалось. Циолковский писал, что за винтовыми самолётами придут самолёты реактивные – и вот они уже вовсю летают. Говорил, что следом будут ракеты – и вот они уже спокойно покоряют стратосферу. Следующим этапом, по словам учёного, должен был стать полет человека в космос. Теперь Гагарин уже реально поверил в то, что это невероятное в своем геройстве путешествие вполне возможно. Свой доклад он закончил словами Циолковского, которые запомнил наизусть и часто потом повторял:
«Человечество не останется вечно на Земле, но, в погоне за светом и пространством, сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосолнечное пространство».
«... именно с этого дня, - вспоминал он потом, - у меня появилась новая болезнь, которой нет названия в медицине, — неудержимая тяга в космос. Чувство это было неясное, неосознанное, но оно уже жило во мне, тревожило, не давало покоя».
В самый разгар первого полугодия по техникуму разнеслась весть о том, что в Саратовский аэроклуб принимают старшекурсников. Трое друзей, которых в техникуме величали не иначе, как «москвичами», тут же написали заявления, прошли медкомиссию и приступили к занятиям. До поры – исключительно теоретическим. Днём Юрий занимался в техникуме, вечером – в аэроклубе, а по ночам готовил дипломный проект по теме «разработка литейного цеха крупносерийного производства на девять тысяч тонн литья в год». Так что можно смело сказать, что к перегрузкам он приобщился ещё задолго до своего знаменитого полёта.
Весной 1955 года он совершил первый в своей жизни прыжок с парашютом. Этот первый прыжок совпал для него и с первым полётом вообще: до этого Юра видел самолёты только со стороны. На аэродром для первого прыжка приехали сразу две группы – юношеская и девичья. Первым прыгать выпало Гагарину. Когда «По-2» набрал нужную высоту, курсант вышел на крыло и, крепко уцепившись за бортик кабины, посмотрел вниз, на далёкую землю.
— Не дрейфь, Юрий, - подбодрил его инструктор, - девчонки снизу смотрят! Готов? Ну, пошёл!