Дочь жертвы маньяка-каннибала Александра Спесивцева, проходящего принудительное лечение в Волгоградской психиатрической больнице специализированного типа, добилась от него компенсации в миллион рублей за то, что росла без матери

Татьяна, дочь жертвы «сибирского потрошителя» Натальи Войновой, осиротела в младенчестве — ей был годик. Спесивцев убил ее девятнадцатилетнюю мать в 1996 году. Татьяну воспитали родственники.
Более десяти лет она искала способ добиться наказания для маньяка и компенсации за моральный ущерб. Заявительница рассказала, что участвует в этом уголовном деле с 2013 года, с момента, когда ее признали потерпевшей. В течение длительного времени правовая ситуация представлялась безвыходной: взыскать компенсацию с невменяемого человека практически невозможно. Тем не менее юристам Татьяны удалось обнаружить зацепку в основном деле — основания для подачи иска были связаны с моментом убийства ее матери. По мнению Татьяны и её правозащитников, в тот момент Спесивцев обладал вменяемостью и отдавал себе отчёт в своих действиях и их последствиях.
Судебное заседание прошло 16 января, в заводском районном суде Новокузнецка. Сам Александр Спесивцев отказался присутствовать на заседании даже по ВКС.
Женщина в исковом заявлении требовала компенсацию морального вреда — 10 миллионов рублей. Однако суд удовлетворил ее иск частично.
Напомним, что Александр Спесивцев, совершавший свои злодеяния в 90-х годах, уже длительное время пребывает на принудительном лечении в психиатрической больнице. Его дело — одно из наиболее резонансных в криминальной истории России. Спесивцев совершал жестокие убийства, в основном, детей и подростков, в Новокузнецке.
На следствии Спесивцев сознался в 19 убийствах, совершенных с февраля по сентябрь 1996 года (по некоторым данным, на его счету может быть до 82 жертв — об этом говорит найденная при обысках одежда). Поначалу следствию удалось доказать его причастность только к расправе над Бурнаевой, Барашкиной и Гальцевой, а также к смерти первой жертвы, Елены Труновой. Обследовавшие Александра новокузнецкие психиатры признали его вменяемым. За свои преступления Спесивцев ждал смертную казнь и даже пытался продать свою голову для дальнейших исследований после смерти за несколько пачек сигарет.
Но в 1997 году маньяка приговорили всего к 10 годам лишения свободы — удивительно мягкому наказанию, учитывая тяжесть его преступлений. Год спустя начался новый процесс над Спесивцевым: следователи завершили сбор доказательств еще по 15 убийствам, совершенным маньяком. Казалось, смертная казнь для него неизбежна. Но для начала нового процесса Спесивцева снова отправили на экспертизу — на этот раз к специалистам из института Сербского. После нескольких месяцев работы с маньяком они настояли на его отправке в психбольницу.
Александр Спесивцев был направлен в спецлечебницу, находящуюся в городе Камышин (Волгоградская область): там он находится до сих пор. На быт маньяк не жалуется и питается хорошо — в его рацион входят каши, борщи, котлеты, булочки и свежие фрукты. Даже ногти на руках и ногах Спесивцев сам себе не стрижет — этим занимаются санитарки. Маньяк был признан инвалидом второй группы и получает пенсию в несколько тысяч рублей. Часть денег Спесивцев отсылает матери и тратит на шоколадки, другую — откладывает на музыкальный центр. На досуге он читает книги, пишет стихи и занимается рукоделием: Александр делает аппликации и рисует, при этом некоторые из своих работ он отправляет матери.
Мать маньяка, которая заманивала в квартиру детей, в будущем на допросах всячески отрицала свою причастность к убийствам. По словам убийцы, избавлялась от трупов и заметала следы именно она. Людмила Спесивцева была приговорена к 13 годам лишения свободы и вышла из Мариинской женской колонии в 2009 году. После освобождения она вместе с дочерью Надеждой уехала из Новокузнецка. К слову, в 2013 году женщины попытались вернуться в свою квартиру на Пионерском проспекте под покровом ночи. Но Спесивцевы столкнулись с яростным сопротивлением жильцов дома.
Мать маньяка, которой в 2019 году исполнилось 80 лет, постоянно пишет прошения в различные инстанции. Она надеется, что ее сын однажды выйдет на свободу — и вся семья воссоединится.