Еще изучая книгу Валериана Киприанова «Живописная история архитектуры России", я обратила внимание на то, что он не упоминает русских архитекторов, вернее зодчих, как их раньше называли. Т.е. зодчие от слов «созидать», «создавать» «здания», были, а для строительства приглашали иностранцев? Слово «архитектор», которое мы сейчас используем, и которое используют для обозначения зодчих все европейские страны, произошло от греческого «архи-тектор» –главный, старший плотник, строитель. Получается, что в Европе греки были самыми первыми строителями. Если начинаем углубляться в тему, то выясняется, что Греция не такое уж и древнее образование. Во всяком случае, на старых картах такого названия нет. Например, на карте Фра Мауро:

Фрагмент карты Фра Мауро, 1459г. На карте читаются: Италия, Македония (относимая Мавро Орбини, т.е. Маваром Орбиным к славянским странам) , Албания, Расия, Болгария, Кроация, Унгария (Венгрия), населенные в его время славянами. Да что там 15-й (Фра Мауро) или 16-й (Мавро Орбини) века, еще в 19-м веке помнили об иллирийцах, проживающих на территории современной Греции и этрусках – на территории современной Италии, у которых, по информации из европейских источников, римляне и переняли инженерное и строительное искусство. И не было бы ничего удивительного в том, что западноевропейские славяне помогают со строительством своим восточным братьям. Но на поверку оказывается, что, скорее всего, если не все, то большая часть этих иностранных архитекторов являлись местными на самом деле, во всяком случае, на их «родине» о них почему-то ничего не известно. Но все по порядку. Иностранные архитекторы 11-14 веков Первое упоминание об иностранных архитекторах относится к 11 веку. Считается, что храм Св. Софии в Киеве построен был греческими зодчими и украшен греческими художниками: «Еще одно здание, не менее известное среди древних памятников России, - собор Святой Софии в Киеве, построенный в годы с 1017 по 1037 год великим князем Ярославом Владимировичем, в ознаменование победы над печенегами. Некоторые центральные части этой церкви сохранились и по сей день в их примитивном состоянии. Способ строительства стен и столбов этого храма, также возведенный греческими архитекторами, аналогичен тому, который был принят для церкви Дима. Судя по тому, что осталось нам с украшениями этого храма Ярослава, следует полагать, что весь его интерьер был украшен мозаикой. Святой Олимп Печерский, известный своему времени как художник-образчик и мастер мозаики, работал над этими украшениями с греческими архитекторами».

Реконструкция первозданного вида Софии Киевской «Собор Святой Софии в Новгороде основан в 1045 году князем Владимиром Ярославичем, также выполненный греческими архитекторами, является одним из самых совершенных образцов византийского стиля. В отношении способа строительства и использования материалов он мало чем отличается от церквей Киева»

Вид на собор Святой Софии в Новгороде Итальянский архитектор Аристотель Фиоравенти, 15 век Но так как фамилии этих зодчих не сохранились, то и проверить сейчас это трудно. Начиная с 15-го века, появляются фамилии: «Приход к власти Ивана III (1440 —1505 гг.) открыл новые штрихи в искусстве, архитектуре, как духовной, так и светской, осуществил чувствительный прогресс, как мы можем судить по оставленным нам памятникам. Иоанн III вызвал из Пскова каменщиков, которые изучали свое ремесло под руководством немецких мастеров; он вызвал из Венеции известного архитектора и ученого Аристотеля Фиоравенти, уроженца Болоньи. Последний учил москвичей делать кирпичи больше и сильнее, чем те, которые они использовали до сих пор, чтобы делать известь плотнее и прочнее, чтобы использовать для кладки стен кирпич, а не щебень, и оставлять последний только для фундаментов связывать стены железными кошками, строить кирпичные своды, модные глиняные украшения, одним словом, строить здания с большей прямолинейностью и точностью.» Похоже, что Аристотель Фиоравенти (1415-1486гг) действительно был известен у себя на родине до прибытия в Россию, правда, не как архитектор, а более как инженер. Он смог переместить 25-и метровую башню, с 5-и метровым фундаментом, весом около 400 тонн, более чем на 13 метров в сторону. Об этом имеется информация на русском и итальянском языках. В возрасте 60 лет он прибыл в Россию и прожил там еще 20 лет. Принимал участие в строительстве успенского собора в Москве, и вообще в переустройстве и строительстве Кремля, и возможно даже устройства хранилища для библиотеки Ивана Грозного.

Успенский собор Московского кремля Иностранные архитекторы Фрязины, 15-16 века Далее идет целая плеяда архитекторов Фрязиных: Алевиз Фрязин Старый, Алевиз Фрязин Новый, Антон Фрязин, Бон Фрязин, Иван Фрязин, Марк Фрязин и Петр Фрязин (под этим именем известно несколько человек). Источники утверждают. Что старорусское «фряз» означает «иностранец», «чужой», поэтому, видимо, и получили эти иностранцы одну фамилию на всех. Все они творили примерно в одно время при царях Иване III и Василии III, с 1485 по 1536 гг. В основном это были церкви, храмы и соборы. Кроме этого архитектор Марк Фрязин построил Грановитую палату, Алевиз Фрязин - кремлевский дворец (терем) Алевиз Фрязин Старый

Троицкая башня Московского Кремля В Италии об Алевизе Фрязине Старом ничего неизвестно, кроме того, что он был активным итальянским архитектором в эпоху Возрождения в Русском государстве. В остальных европейских странах – аналогично. Тоже самое касается и Алевиза Фрязина Нового. Алевиз Фрязин Новый

Архангельский собор в Москве Информация итальянской стороны: «Aloìsio Nuovo, известный по-русски как Алевиз Новый или Алевиз Фрязин, был итальянским ренессансным архитектором, которого пригласил царь Иван III для работы в Москве. Некоторые итальянские ученые пытались идентифицировать его с венецианским скульптором Алевизио Ламберти да Монтаньяно, но не нашли согласия.» Об Антоне Фрязине тоже ничего неизвестно, кроме того, что он работал в России. Итальянский и французский источники сообщают о нем, ссылаясь на русскоязычный источник - Земцов С. М.., Зодчие Москвы, М., Московский рабочий,‎ 1981, 44—46 p. Архитекторы Москвы второй половины XV и первой половины XVI века: «Антонио Фрязин (Antonio Frjazin), возможное итальянское имя Антонио Гиларди или Гисларди был итальянским архитектором и дипломатом, который работал в России с 1469 по 1488 год. Прозвище «Фрязин» (то есть Франко) давалось древними жителями Московии всем тем, кто приехал из Южной Европы, в частности, итальянцам. Мало информации, найденной об этом архитекторе: известно, что он был родом из Виченцы, в 1469 году он прибыл в Москве, где в 1485 году участвовал в строительстве первой новой башни Московского Кремля, полностью выполненной из кирпича (Тайницкая башня) , а три года спустя, в 1488 году, он работал над строительством Свибловой башни, позже переименованной в Водовзводную башню. Существуют гипотезы, согласно которым в анналах древней Руси под именем Антона Фрязина фактически указаны два разных человека.» О Боне Фрязине итальянские источники не сообщают ничего. Французский источник, ссылаясь на «Полное собрание русский летописей», сообщает: «Исторические источники не дают никакой информации о том, откуда он, или о том, что он сделал до своего пребывания в Великом княжестве Московии. Есть документы об этом только касательно строительства колокольни Ивана Великого в Московском Кремле. Это было самое высокое здание в Москве до девятнадцатого века»

колокольня Ивана Великого, Московский кремль Марк Фрязин известен в Италии: «Марко Руффо, известный как Марко Фрязин, был итальянским архитектором, работавшим в Москве в 15-м веке. Считается, что Марко Руффо работал в Москве по приглашению Ивана III между 1485 и 1495 годами. Он проектировал несколько кремлевских башен, в том числе Беклемишевскую, Спасскую и Никольскую. В 1491 году вместе с Пьетро Антонио Солари Руффо завершил строительство Палаццо делле Фацетт. В конце 15-го века Марко Руффо работал военным архитектором в Милане, где от имени Ивана III с ним связался посол Венецианской Республики. Так началось путешествие в Россию и строительство Кремля.» Правда, информация эта также взята из русского источника: «Accademia moscovita di architettura», РУССКОЕ ГРАДОСТРОИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО, Storijzdat, 1993 Есть информация о нем на французиком языке, источник опять же русскоязычный: S. M. Zemtsov/Земцов С. М., architectes de Moscou/Зодчие Москвы (книга), Moscou, Московский рабочий,‎ 1981, 59—68 p. «Архитекторы Москвы второй половины XV и первой половины XVI века». Петр Антонин Фрязин был известен в Италии не только по русскоязычным источникам. Известно годы его жизни и другие подробности его биографии: «Пьетро Антонио Солари или Соларо, известный в России как Петр Антонин Фрязин, был итальянским скульптором и архитектором, происхождением из Кантона Тичино. Он работал скульптором в Чертозе-ди-Павии, Дуомо Милане и Ка-Гранде. Позднее он участвовал в реконструкции некоторых миланских церквей: церкви Санта-Мария-дель-Кармин, церкви Санта-Мария-Инкороната и церкви Сан-Бернардино-аллее Монахе. С 1487 года он работает в Москве, призванный царем Иваном III Васильевичем, чтобы построить новые оборонительные башни Кремля, продолжающуюся работу также под руководством царя Василия III. Он умер в Москве в мае 1493 года.» Т.е. он в Италии был скульптором. И участвовал в реконструкции, но сам ничего не создавал, в смысле с нуля. В Кремле ему приписывают строительство 6и башен: Боровицкой, Константино-Еленинской, Спасской, Никольской, Сенатской и Угловой Арсенальной.

Спасская башня Московского кремля О втором Петре Фрязине, в отличие от первого, практически ничего не известно: «Pietro Francesco был итальянским архитектором, работающим в России в конце 15-го -начале 16-го веков. Также известный под именем Пьетро Франческо Фрязин, он работал под властью царя Василия III. Согласно немногим летописям, упоминающим его, архитектор прибыл в Москву в 1494. В период с 1509 по 1511 год он занимался строительством строящегося нижегородского Кремля, самый важный объект, над которым он работал, и который был завершен в 1515 году.» Информация этого итальянского источника – опять же перевод русскоязычного источника. Здесь имеется в виду вот эта запись в летописи: «В лето 7017 (1509) Государь Царь и Великий Князь Василий Иванович привёз с Москвы в Нижний Новград Петра Фразина, и велел ему ров копать где быть городовой каменной стене и башням, в прибавку к Дмитриевской башне.»

Дмитриевская башня Нижегородского кремля Речь в летописи, правда, идет о рве, а не о самой башне... Но это уже несущественные детали? Третьего Петра Фрязина итальянцы вообще не упоминают (наверное, устали русскоязычные источники переводить). Французы упоминают, ссылаясь на русскоязычный источник Les fortifications moyenageuses de type bastion en Russie /Кирпичников А. Н. «Крепости бастионного типа в средневековой России». — Памят­ники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1978: «Petrok Maly или Петр Малой Фрязин (русский: Петрок Малый) - итальянский архитектор, активный в России в 1530-х годах, особенно в области укреплений. Его прозвали «Фрязин», как и других итальянских архитекторов-иммигрантов. Хроники говорят о Петроке как об «архитекторе». Это слово означает, что он имеет высокий статус. Согласно хронике, он является автором следующих зданий: в 1532 году Церковь Воскресения в Московском Кремле, примыкающая к Колокольне Ивана Великого (завершена без него в 1552 году и переименована в Собор Рождества Христова), в 1534 году земляная крепость в Москве называлась Китаем, в 1535 году каменные стены Китай-города, в 1534-1535 гг. земляная крепость в Себеже, в 1536 году еще одна земляная крепость в Пронске, Рязанской области, Петроку также приписывают строительство церкви Вознесения в Коломенском.»

Китайгородская стена, Москва Киприанов упоминает в своей книге других иностранных архитекторов, не называя их фамилий: «После пожара 1591 года, во времена царствования Федора, Москва была перестроена итальянскими и немецкими архитекторами и их русскими учениками. Вместо старых домов, без дымоходных труб, богатые люди начали строить надежные дома с крыльцом, подогреваемым тамбуром и двумя, тремя или даже большим количеством комнат.» Отступление: Голландские печи Все-таки очень удивительным остается факт, что вплоть до конца 16-го века в России не было дымоходов. И что итальянцы и немцы приезжали в Россию строить печи с дымоходами? Встречала эту информацию в разных источниках, но все равно верится с трудом. Климат в Германии, а особенно в Италии, намного мягче, чем в России. И там более известны камины, чем печи. Так выглядело приготовление пиши в Европе в 18-м веке:

Интерьер кухни с двумя женщинами за работой, Хендрик Нуман Это открытый очаг, по сути, камин, с прямым дымоходом. Позже появились варочные печи, приставленные к каминам:

openluchtmuseum Het Hoogeland Это интерьер голландской кухни 19-го века. Такие металлические печи, видимо, в России называли «голландками». Отрывок из книги о «Печном мастерстве», написанной архитектором Василием Собольщиковым в 1865 году: «А ведь в старину печей иначе и не делывали как с широкими отступками, и делали ихъ у насъ Голландцы. Оттого комнатныя печи наши и названы голландскими. Должно быть Голландцы-то хорошо работали: и отступки делали и печи ихъ стаивали летъ по 40 и по 50. Всякому мастерству люди учатся одинъ у другаго и наши старинные печники верно учились у Голландцевъ, а детки ихъ, какъ начали работать все хуже да хуже, то и дошли до того безобразия, которое мы теперь видимъ. Въ наше время мальчики, помогающее мастерамъ, учатся ведь печной работе, и чему же они научатся? Разумеется, тому же чему научились и теперешние наши мастера, которые также были мальчиками и также смотрели на работу старшихъ. Такъ перенимаемъ мы все одинъ у другаго и печники, перенимая другъ у друга, дошли наконецъ до того, что самые лучше наши мастера не только не делывали сами, но даже и не видывали, чтобъ кто-нибудь другой делалъ хорошо самыя обыкновенныя печи. ….Будучи еще мальчикомъ, онъ виделъ, конечно, какъ мастера, его учители работали. Они всплескивали водой на кирпичъ и онъ всплескиваетъ. Любопытно бы было посмотреть какъ это делали Голландцы, но надо думать, что они делали иначе, потому что печи ихъ стаивали долго, а нашего времени печь не служитъ иногда и трехъ летъ.» Или климат был настолько другой, что в Европе было холодней, чем в России? Или обогревали помещения другим способом? В 19-м веке даже не было принято делать тамбуров в богатых домах и общественных зданиях, их пристраивали позже, уже в 20-м веке. Хотя еще раньше в домах были сени: «Сени - наружная, более холодная часть жилого дома, у входа, прихожая; в барском доме, за крыльцом, прихожая, там сени, за ними передняя; у крестьян просторные сени или мост примыкают прямо к избе, или разделяют две половины.» (из толкового словаря В. Даля) Т.е. получается, что сначала строили тамбуры, потом перестали, а потом опять начали? В Европе сейчас тоже дома строят с тамбурами. Хотя процесс отопления значительно облегчился по сравнению c предыдущими веками. А средняя температура января, например, в Нидерландах остается плюсовой. Иностранные архитекторы Санкт-Петербурга Доменико Трезини Возвращаемся к нашим иностранным архитекторам. Первым архитектором, творившим в Санкт-Петербурге, был Доменико Трезини, или другими словами Андрей Якимович Трезин (1670-1734), архитектор и инженер, итальянец, родившийся в Швейцарии. В Италии этот архитектор не известен. Информация итальянской Википедии о нем умещается в три строчки: что он был швейцарским архитектором и градостроителем. Обучался в Риме, затем был вызван Петром 1 в Санкт-Петербург в 1703г. для разработки общего плана новой столицы Российской империи. Швейцарская Википедия о нем не сообщает вообще ничего. Немецкая Википедия сообщает, что он, вероятно, учился в Риме. И далее, о том, что Петр 1 пригласил его в Санкт-Петербург. О трудовой деятельности до иммиграции в Россию – ни слова. Английская Википидея тоже сообщает, что он, вероятно, учился в Риме. И впоследствии, когда он работал в Дании, то был предложен Петру I, среди других архитекторов, проектировать здания в новой российской столице, Санкт-Петербурге. Кем он работал в Дании и что там проектировал – ни слова. Датская Википедия вообще такого человека не упоминает.

Петропавловский собор — одна из самых известных работ Доменико Трезини Бартоломео Франческо Растрелли Все вроде ясно и понятно с архитектором Бартоломео Франческо Растрелли (1700-1771гг.). Кроме одного нюанса. Считается, что он в возрасте 15 лет приехал в Россию из Италии вместе со своим отцом, скульптором, которого пригласил Петр 1. Но его отец, которого, кстати, тоже звали Бартоломео Растрелли, не был известнее у себя на родине. Итальянские источники о нем ничего не сообщают. О нем сообщает английская Википедия, ссылаясь на русскоязычные источники: «В России Растрелли первоначально работал главным образом как архитектор. Участвовал в планировании Васильевского острова и в строительстве дворца в Стрельне. Он также предложил свой дизайн здания Сената, изготовил модели гидравлических машин и фонтанов и преподавал в Академии наук. Однако вскоре он начал испытывать сильное соперничество с Жаном-Батистом Ле Блондом, архитектором, который также переехал в Россию в 1716 году, и сосредоточился на скульптуре. Его первой важной работой был бюст Александра Меньшикова, который он завершил к концу 1716 года. В 1720-х годах он работал на Большом Каскаде и Фонтане Самсона в Петергофском дворце и на триумфальной колонне, посвященной Великой Северной войне. В 1741 году он завершил статую «Анна Иоанновна с черным мальчиком», которая экспонируется в Русском музее. В 1719 году Растрелли сделал маску лица Питера, которую он использовал в своей работе над тремя бюстами Петра.» Так же он изготовил восковую фигуру Петра1, которая экспонируется сейчас в Эрмитаже. Но отсутствие информации о нем в других источниках, за исключением русскоязычных, ставит под сомнение его итальянское происхождение. И, соответственно, его сына тоже. Статью о Бартоломео Растрелли (сыне) для Британской энциклопедии написал Андрей Сарабянов (опять же русский, судя по фамилии). Он указал местом рождения Растрелли Париж, в то время как итальянский источник указывает Флоренцию. О трудовой деятельности Растрелли: «Он разработал легко узнаваемый стиль, который можно рассматривать как выражение позднего европейского барокко, которое было течением русского барокко под названием Елизаветинское барокко от имени царицы Елизаветы I. Его наиболее важные работы, Зимний дворец в Санкт-Петербурге и Екатерининский дворец в Царском Селе, славятся экстравагантностью роскоши и богатством украшений. В 1730 году Растрелли был избран главным придворным архитектором. Его основные работы: Дворец Анненгоф в Лефортово, Москва, 1730 (снесен в 19 веке) Первый Зимний Дворец в Санкт-Петербурге, 1733 (позже снесен) Рундальский дворец для Эрнста Бирона, 1736 Митавский дворец в Елгаве, Курляндия, снова для Бирона, 1738 Летний дворец в Санкт-Петербурге, 1741 (снесен в 1797 году) Расширение и реконструкция дворца Великого Петергофа, 1747 Церковь Андрея Первозванного в Киеве, 1749 Воронцовский дворец в Санкт-Петербурге, 1749 Екатерининский дворец в Царском Селе, 1752 Мариинский дворец в Киеве, 1752 (ныне торжественная резиденция Президента Украины) Строгановский дворец в Санкт-Петербурге, 1753 Зимний дворец в Санкт-Петербурге, 1753 Последним и самым амбициозным проектом Растрелли был Смольный монастырь в Санкт-Петербурге, где императрица Елизавета провела остаток своей жизни. Предполагалось, что эта колокольня станет самым высоким зданием в Санкт-Петербурге и всей Российской империи. Смерть Елизаветы в 1762 году помешала Растрелли завершить грандиозный проект.»

Зимний дворец в Санкт-Петербурге Жан-Батист Александр Леблон Упомянутый здесь Жан-Батист Александр Леблон (фр. Jean-Baptiste Alexandre Le Blond; Лё-Блон; 1679, Франция —1719г., Санкт-Петербург) согласно русскоязычным источникам является французским архитектором и даже королевским архитектором, и мастером садово-парковой архитектуры. Но на французском языке информация о Леблоне отсутствует. Вернее, она есть, но написана, судя по фамилиям, русскими авторами: Ольга Медведкова «Жан-Батист Александр Ле Блонд, архитектор 1679-1719 - Париж, Санкт-Петербург» (Olga Medvedkova, "Au-dessus de Saint-Pétersbourg, dialogue au royaume des morts entre Pierre le Grand et Jean-Baptiste Alexandre Le Blond", pièce en deux tableaux, Paris, TriArtis, 2013). Цитаты оттуда: «Королевский архитектор, он построил несколько особняков в Париже, в том числе отель де Клермон на улице де Варенн и отель де Вандом, rue d'Enfer (теперь бульвар Сен-Мишель), разработал планы и начал строительство архиепископского дворца Аух для архиепископа Августина Моупе, с которым он работал в садах епископства Кастре. Летом 1716 года 37-летний Жан-Батист Александр Леблон приезжает в Санкт-Петербург со своей семьёй и подмастерьями. Пётр возлагал на маститого Леблона большие надежды и назначил его главным архитектором города, подчинив ему других архитекторов, включая и Трезини. Он дал ему звание генерал-архитектора с жалованьем в пять тысяч рублей (для сравнения — жалование Трезини за всю его карьеру в России никогда не превышало одной тысячи рублей в год).» В Санкт-Петербурге Леблон разрабатывает Генеральный план города, который, однако, отклоняется Петром в виду своей несостоятельности (об этом подробнее в статье про «Невозможный Санкт-Петербург» глазами европейца») «С Фридрихом Браунштейном и Николой Микетти он построил первый замок Петергофа (1717 год). В Санкт-Петербурге он построил Апраксинский дворец и составил планы на летний сад.» Наверное, имеется в виду дом Апраксина, не дошедший до наших дней: «Прибывший в Петербург крупный французский архитектор Ж.-Б. Леблон разработал новый проект резиденции генерал-адмирала - дворца Апраксина. Сохранился великолепно выполненный архитектором чертеж фасада, Двухэтажный дворец решен в классических пропорциях, с небольшим мезонином в три окна в центре. Леблон спроектировал пятичастное здание - павильон, галерея, центральный корпус, галерея, павильон».

Александр Леблон. Дворец Апраксина, проект, 1716 г. Но Леблон этот дом не строил, так как был загружен поручениями царя, как сообщается, потому строительством руководил архитектор Федор Васильев. Он же вносил коррективы в проект. А так же коррективы вносил и сам адмирал Апраксин. В результате дом получился 3-х этажным и выглядел совсем по-другому. Т.е. этот «королевский» архитектор, неизвестный во Франции, будучи главным архитектором Санкт-Петербурга, не построил в России практически ничего. Правда, он прожил в России всего 2 года, внезапно умерев. Я нашла еще одну статью о Леблоне на французском языке: «Foreigners in Russia: Jean-Baptiste Alexandre Le Blond» , но автор ее Адам Мискин, тоже русский скорее всего. Карл Иванович Росси Действительно реальным архитектором, жившим и творившим в Санкт-Петербурге (даже могила его сохранилась) был Карл Иванович Росси. Правда, имеется одно большое НО: мать его была русской, его отец неизвестен. Известно только, что в возрасте 12-и лет он приехал со своей матерью в Россию. И далее там жил, учился и работал. Итальянская Википедия сообщает о нем пару строк, основываясь на русскоязычных источниках: «Карл Ива́нович Ро́сси, урождённый Карло ди Джованни Росси (1775, Неаполь— 1849, Санкт-Петербург) — российский архитектор итальянского происхождения, автор многих зданий и архитектурных ансамблей в Санкт-Петербурге и его окрестностях.»

Михайловский дворец, Санкт-Петербург Построенные им объекты: Деревянный театр (1806, Москва, Арбатская площадь), сгорел в 1812 году[3] Екатерининская церковь в Кремле (1808) Перестройка Путевого дворца Екатерины II в Твери (1809) Реконструкция Аничкова дворца (1816) Ряд павильонов и библиотека над Галереей Гонзаго в Павловском дворце (1815—1822) Елагин дворец с оранжереей и павильонами (1816—1818) Ансамбль Михайловского дворца с прилегающими к нему садом и площадью (1819—1825) Ансамбль Дворцовой площади со зданием Главного Штаба и триумфальной аркой (1819—1829) Ансамбль Сенатской площади со зданиями Сената и Синода (1829—1834) Ансамбль Александринской площади со зданиями Александринского театра, нового корпуса Императорской публичной библиотеки и двумя однородными протяжёнными корпусами Театральной улицы (ныне улица Зодчего Росси) (1827—1832) Колокольня Юрьева монастыря (1841) Джакомо Кваренги и Джакомо Тромбара Действительно итальянским архитектором можно считать Джакомо Кваренги (1744г, Бергамо – 1817г., Санкт-Петербург), так как он не только родился в Италии, но и жил там, учился и работал какое-то время до поездки в Россию, правда, не архитектором, а художником, единственным его архитектурным объектом итальянский источник упоминает перестройку церкви Св. Схоластика в Сабиако.

Интерьер церкви Санта Схоластика Кваренги получил художественное образование и занимался живописью, а потом заинтересовался архитектурой, изучал ее по книгам, общаясь с художниками и архитекторами в Риме, далее он путешествовал по Италии, изучая архитектуру уже в живую. «В 1779 году Российская царица Екатерина II, не довольная архитекторами на ее службе, поручила своему министру, барону Фридриху Мельхиору фон Гримму, найти двух итальянских архитекторов. Выбор пал на Джакомо Тромбару и Джакомо Кваренги, которые прибыли в город в январе 1780 года как «виртуозные архитекторы» российского императорского двора. Так закончился период обучения в Кваренги, который длился 18 лет. В России архитектор работал, проектировал здания в быстром темпе, как в Санкт-Петербурге, так и в Москве, и в стране. Так что Екатерина II вынуждена была признать, что он работал «как лошадь». В Петербурге, в дополнении к дворцу Безбородко (1780-90), Кваренги построили Колледж иностранных дел (1782-1783), Государственный банк (1783-1800), [5] Эрмитажный театр (1782-1785), чей интерьер вдохновлен Театром Олимпико Виченцы, Академию наук (1783-1789). За пределами Петербурга - английский дворец Петергофа (1781-1791), разрушенный в 1942г, Дворец Александра в Царском Селе (1791-1796); в Москве - восстановление Екатерининского дворца, строительство приюта паломников по заказу графа Шереметева и возведения, в сотрудничестве и Аргунов Казаков, Дворец Останкино (1791-1798).

Джакомо Кваренги. Смольный институт в Санкт-Петербурге. Центральная часть главного фасада и план наружной стены. 1806г. Бумага, перо, кисть, тушь, акварель Этот список далеко не полный. За 37 лет своей работы в России Кваренги успел напроектировать очень много. Удивительно, по каким критериям барон фон Гримм его выбрал, как мог определить его способности, не имея наличия работ? Но он не ошибся. Кваренги потрудился на славу, в отличие от второго Джакомо, о котором практически ничего не известно. Очень кратко о нем написано в статье С. Франка «Римское искусство и архитектура в переписке Екатерины II (с документальным приложением о путешествии в Россию Джакомо Кваренги и Джакомо Тромбара в 1779 году). От мифа к проекту: Архитектурная культура итальянских и тичинских мастеров в неоклассической России (стр. 61, 118-91; 120): «Джакомо Тромбара (Парма, 1742 - Санкт-Петербург, 1808) был итальянским архитектором. Тромбара в 1775 году участвовала в конкурсе, организованном Академией Сан-Лука, для реализации проекта идеи виллы для знатного человека и его семьи. Он выиграл конкурс вместе с Филиппо Николетти и Джузеппе Букьярелли. В 1779 году от имени Екатерины II России он был завербован бароном Йоханом Фридрихом Райффенштейном, в то время представителем в Риме Академии изящных искусств Петербурга, вместе с Джакомо Кваренги и в том же году они прибыли ко двору Санкт-Петербурга.» Правда, здесь говорится, что приглашал его не барон фон Гримм, а барон фон Райффенштейн, если это имеет большое значение? Зато тут хоть понятно, по каким критериям его выбрали – по результатам конкурса. Хотя кроме участия в этом конкурсе более никакой информации. Единственное упоминание в русскоязычном источнике: «В 1790-х годах по проекту итальянца Джакомо Тромбаро (Giacomo Trombaro) перед дворцом были устроены две террасы с мраморными балюстрадами. На террасах разбиты цветники, балюстрады украшены вазами, статуями, бюстами античных богов, героев и философов.» Огюст Монферран Пожалуй, одним из самых знаменитых иностранных архитекторов в России является Огюст Рикард де Монферран (Париже,1786 г. - 1858 года Санкт-Петербург). Он считается французским архитектором, НО, вот, что пишет о нем французский источник: «Огюст Рикард де Монферран, к сожалению, малоизвестен во Франции, а тем более в Оверне в городе Монферран. Хотя он знаменитый архитектор в России, он поступил в Королевскую школу архитектуры в возрасте 20 лет, но вскоре должен был записаться в армию Наполеона и сражаться в Италии и Дрездене до 1813 года. После отречения Наполеона в 1814 году, Огюст возобновил свои архитектурные работы и участвовал, в частности, в строительстве церкви Мадлен в Париже. В 1814 году во время визита царя Александра I в Париж, Огюст представил ему свой альбом из 24 различных рисунков акварелей: архитектурные проекты (альбом рисунков и различные проекты: публичная библиотека, триумфальная колонна, конная статуя ...), которые император всей России посчитал достойными его приглашения для поездки в Россию. И Моферран отправился в Санкт- Петербург в 1816 году. Он назначен дворцовым архитектором и главным архитектором реконструкции Исаакиевского собора. Он останется работать в России до своей смерти.» Александр 1 действительно был в Париже в 1814 году, но информация о том, что он виделся там с Морферраном, остается сомнительной. Во Франции он не только не работал архитектором, но даже толком не успел обучиться этой профессии, так как вскоре после поступления в учебное заведение ушел в армию. Единственное, что он успел сделать за это время – нарисовать акварельные рисунки. Фамилия его была Рикард, а Морферран – это название города, откуда родом был его отец. Т.е. получается, что в этом городе его тоже никто не знал. Вот что пишет о Морферране английская Википедия (ссылаясь, правда, опять же на русскоязычный источник – книгу российского искусствоведа В. Шуйского «Огюст Монферран: История жизни и творчества», 2005г.): «Когда военные действия закончились, о новом строительстве в побежденной Франции не могло быть и речи. Монферран работал над несколькими незначительными заданиями, проводит три года, выполняя базовые чертежи и ища возможности за рубежом. В 1815 году он получил аудиенцию с русским царем Александром I и представил ему альбом своих произведений. Летом 1816 года Монферран прибыл в Санкт-Петербург с рекомендательным письмом от Авраама-Луи Бреге. Он снял комнату возле дома секретаря Комиссии по строительству Федора Вигеля и обратился к председателю комиссии (и партнеру Бреге в 1790-х годах) Агустину де Бетанкуру. Бетанкур, впечатленный письмом Бреге и рисунками Монферрана, предложил Монферрану должность главного рисовальщика, но Монферран предпочел более низкое звание старшего рисовальщика. 21 декабря 1816 года он официально присоединился к русской службе.» Если Морферран действительно встречался с Александром 1 в 1814 или даже в 1815 году, и тому понравились его рисунки, почему тогда он поехал в Россию лишь в 1816 году, причем с рекомендательным письмом и утроился в России рисовальщиком? Но, несмотря на то, что он был даже не главным рисовальщиком, ему приписывают авторство таких объектов: 1817 Средняя школа Ришелье в Одессе 1817-1820 Дворец Лобанова-Ростовского 1818-1858 Исаакиевский собор, Санкт-Петербург 1819 Дворец Кочубея 1817-1822 Промышленный комплекс Нижегородской торговой ярмарки 1817-1825 гг. Манеж в Москве 1823 Екатерингофский парк 1832-1836 гг. Возведение Александровской колонны в Санкт-Петербурге 1837 Участие в ремонте, после пожара, интерьеров Зимнего дворца в Санкт-Петербурге 1856-1858 Строительство конной статуи императора Николая I в Санкт-Петербурге Есть вот такая версия, как это все произошло: «1816 году Александр I поручил приехавшему из Испании инженеру Августину Бетанкуру, председателю только что образованного «Комитета по делам строений и гидравлических работ», заняться подготовкой проекта перестройки Исаакиевского собора. Бетанкур предложил поручить проект молодому архитектору Огюсту Монферрану, незадолго до этого приехавшему из Франции в Россию. Чтобы показать своё мастерство, Монферран сделал 24 рисунка зданий различных архитектурных стилей (впрочем, технически никак не обоснованных), которые Бетанкур и представил Александру I. Императору рисунки понравились, и вскоре был подписан указ о назначении Монферрана «императорским архитектором». Одновременно ему поручалась подготовка проекта перестройки Исаакиевского собора с условием сохранить алтарную часть существующего собора.» (Бутиков Г. П., Хвостова Г. А. Исаакиевский собор. — Л.: Лениздат, 1974.) Опять альбом, и опять из 24 рисунков, которые Морферран рисовал в 1814, потом в 1815, и затем в 1816 годах. Или, возможно, это был один и тот же альбом? Это, конечно, далеко не полный список иностранных архитекторов, работавших в России, но общая картина, касающаяся их происхождения или их профессионального соответствия, я думаю, ясна. Источник: www.tart-aria.info