Энтони Берджесс с раннего детства чувствовал себя не таким, как все. Его родители были музыкантами, но какими-то ненастоящими: отец играл в пабе на фортепиано, мать пела. Впрочем, свою маму мальчик даже не помнил, она умерла вскоре после его рождения. Берджесс рос сначала с теткой, потом мачехой — хозяйкой того самого паба. И детство Энтони было таким, что он не любил о нем воспоминать:
"Когда меня привели в школу, я уже умел читать, а большинство учеников не умело. Так что я был… не такой как все".
Школьные годы были адом. Как многие "не такие", Энтони пережил травлю одноклассников:
"На меня или набрасывались с кулаками, или не замечали совсем. Меня просто презирали. Оборванцы, сбившиеся в шайки, обычно избивали аккуратно одетых детей вроде меня".
Но и этот опыт он сумеет сделать полезным для себя: опишет уличное насилие в "Заводном апельсине". Но это будет нескоро, а пока Энтони пытается справиться с жизнью: учится сначала в колледже, потом в университете, потом становится преподавателем и читает студентам лекции по истории английского языка и литературы.
Перед самой Второй мировой Берджесса призвали в армию. Солдат из филолога получился так себе, он все время нарушал устав и получал наряды вне очереди. Как-то он просто сбежал на несколько дней к своей девушке. Эта девушка, Луелла Ишервуд Джонс стоила любого строгого наказания. Берджесс просто обожал ее, и в 1942 году они поженились.
Когда Луелла была беременной, случилась самая страшная вещь в их жизни — ее избили и изнасиловали четыре дезертира. Она потеряла ребенка, потеряла веру в жизнь и хотела одного, умереть. Энтони тоже был в депрессии. Он не знал, как помочь жене, а она начала пить и несколько раз пыталась покончить с собой.
Однажды Берджесс читал лекцию и вдруг почувствовал приступ дурноты. Было, как будто кто-то нажал кнопку "выкл": вот он есть, живой, и вот его нет. Он потерял сознание. Потом были врачи, обследования…
- Вам, молодой человек, осталось немного, максимум год, — сказали ему. — У вас опухоль мозга, и она неоперабельная.
Больше всего Энтони боялся за Луеллу: как она будет одна, без его поддержки? Времени на саможалость не было, надо было как-то устраивать будущее своей любимой женщины. Берджесс и раньше что-то писал, а тут он придумал, что будет писать для заработка. Он брался за все, не брезговал ничем. Иной раз у него выходила откровенная халтура, иной раз получались вполне сносные вещи. Получился и шедевр, "Заводной апельсин" — сатирическая антиутопия о банде подростков, их нечеловеческой жестокости и невозможности быть хорошими по принуждению…
"Я пытался писать комические романы о трагической участи человека", — объяснял Бёрджесс.
"Заводной апельсин" он писал собственной болью, и это была терапия — его перестали мучить кошмары, которые не отступали после страшной истории с женой.
В оригинале в "Заводном апельсине" была еще одна глава, в которой главный герой пересмотрел всю свою жизнь, увидел, как отвратительна жестокость, и решил, что постарается измениться. Берджессу такой финал казался естественным, он считал, что жестокость в человеке противоестествена. Но издатель счел финал фальшивым, нравоучительным и решительно его вырезал. Именно этот, сокращенный вариант, экранизировал Кубрик, и Берджес очень переживал по этому поводу.
Врачи ошиблись — Энтони со своей неоперабельной опухолью протянул не год, а 33 года. Он жил каждый день, как последний, поэтому не мог тратить время на ерунду и постоянно работал. Берджес написал около 50 книг, учебник для студентов, множество статей. Он исследовал творчество Шекспира и Джойса и сочинял музыку: среди его 175 произведений есть даже балет, опера и симфония.
(с)
Присоединяйтесь — мы покажем вам много интересного
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 112
Ну правда же, уже просто невозможно, скулы сводит как от лимона от ваших посиделок.
По существу вам нечего сказать, а только переливаете из пустого в порожнее, из порожнего, в пустое.
Трясете друг перед другом своим пустобрехом. Кто умнее, кто интеллектуальнее.
Хоть бы что умного сказали, или хотя бы анекдот рассказали, и то интереснее было бы.
Это первое.Можно подать вопрос на "второе"?
Брысь киска, домой в личку! ((
Я идиотам не уподобляюсь! Не дождётесь!
Включаю телевизор.Малаховская студия подаёт тему,что моряк женился на проститутке.Успеваю увидеть лицо проститутки крупным планом на мелком фоне моряка и быстро переключаю на канал Культура.Художник желает научить людей рисовать карандашом (обожаю карандаш простой) и делится кладовой своего творчества,что я ассоциирую с душой,предлагая нарисовать белое яйцо на белом(матовом) фоне.И ,штрихуя овал,он рассуждает о философском значении яйца,о светотени белого на белом,о не простом вИдении жизненных ассоциаций.Вопрос:моряка не жалко?)
Хотя после её оскорбления я всё равно заплакала.Как-будто в концлагере побывала.
Вы Жванецкого лучше посмотрите. Пользы будет больше.
"Началось в колхозе утро"!
ими дышим все мы,
Их предчувствие лелея в каждом миге,-
Вы узнаете, разрезав наши книги.
Всё,что любим мы и
верим-
только темы.
Сновидение друг другу подарив,мы
расстаёмся,в жажде новых
сновидений,
Для себя и для другого-
только тени,
Для читающих об этом-
только рифмы.
М.Цветаева.
Лишь припорошены
Гневом, страстями,
Страхом и злостью...
Нам бы любовь раздавать
горстями...
Мы же стараемся в горле
встать костью...
Нам бы подставить лицо
своё ветру,
Чтобы он сдул с наших глаз
ту порошу...
Только никто никогда
не ответит,
Где он, тот ветер?
Тот ветер -
Хороший?
/ Фатиния Гольдман /
Обсуждения могут одновременно развиваться не мешая и не противореча.
Совсем необязательно изливать яд. Вроде бы все интеллигентные люди...
Столкноовение индивидуальностей ревниво по отношению к друг другу.
Уважать друг друга за непохожесть получается плоховато.