… Это объявление, выставленное на сайте Avito, я перечитал несколько раз и не верил глазам. На интернет-барахолке посреди б/у колясок, телевизоров и поношенной одежды продавался… завод! И не абы какой, а Тушинский машиностроительный — тот самый, что еще 30 лет назад производил легендарный космический корабль-челнок «Буран»! За все имущество в прошлом гигантского предприятия вместе с землей под ним просят 10,3 млрд рублей, пишет КП.ру. Первый самолет — за 4 месяца! — … А ведь мы их еще застали — самые первые цеха нашей «тушки», — вместе с ветеранами завода, Василичем и Андреичем, мы идем по территории Тушинского машиностроительного завода (ТМЗ). Когда-то предприятие было секретным — провожатые по старой привычке просят не называть их фамилии. Они рассказывают о былом величии завода, глаза их горят. А история и впрямь героическая. Вторая Сталинская пятилетка. Январь 1932 года. Совмин СССР принимает решение о создании завода № 82. И уже через несколько дней здесь, среди заболоченного леса, появляются комсомольцы. Страна в жесткой технологической и финансовой изоляции со стороны США и Европы — нынешние санкции у того поколения вызовут лишь улыбку. А они начинают строить завод. Сегодня в это трудно поверить, но уже в мае 1932 года в воздух поднимается первый произведенный ими самолет — «Сталь-2». Всего через четыре месяца после закладки! Через пару лет он полетит в Париж на международную выставку, и восхищенные французские журналисты назовут его «русским чудом»! — Вот тут были цеха, откуда прямо на войну отправлялись истребители Як-7 и Як-9, — продолжают экскурсию ветераны. — Его не эвакуировали разве в 1941-м? — Да, в Омск, но в 1942-м вернули обратно. Какое-то время после войны ТМЗ делает троллейбусы и трамваи, но уже к середине 50-х возвращается к своей главной миссии — делать самолеты. Все самые передовые советские технологии и лучшие умы того времени создают технику, от которой Запад, не имея ничего подобного, будет лишь вздрагивать.

На территории завода распродаются остатки собственности. Фото: Алексей Овчинников «Хороший был год…» — А ты нашу «сотку», он же Т-4, видел? — останавливаются мои экскурсоводы возле одного из корпусов. — Да ты что?! Этот аппарат в музее ВВС в Монино стоит. Много сегодня знаешь самолетов, которые способны летать со скоростью 3,5 тыс. км/ч на высоте 25 км? А мы такой вот здесь делали! И в 1972-м этот сверхзвуковой ракетоносец конструктора Павла Сухого взлетел! На такой скорости традиционный алюминий не выдерживал — фюзеляж сделали из титана. Но проект был страшно дорогой и его закрыли. Они замолкают и с тоской смотрят на корпус, из которого смуглые люди таскают какие-то коробки. Трудолюбивых мигрантов здесь достаточно много, некоторые из них и живут прямо на территории. — Хороший был год, у меня сын тогда первый родился, старые бараки вокруг завода посносили и целый квартал заводских домов построили, — вспоминает Василич. — Профком сразу двухкомнатную квартиру выдал, без очереди! Знаешь, как нам завидовали! За громадиной корпусов торчит самая настоящая ракета: «25 лет на охране московского неба», читаю табличку.

Табличка возле этой ракеты повествует: «25 лет на охране московского неба». Фото: Алексей Овчинников — Да, первую в мире зенитную управляемую ракету тоже делали здесь! — с нескрываемой гордостью кивают они. — А потом были и МиГ-21, и МиГ-23, ракеты-мишени для ПВО, и первые три Су-27 мы собирали!

Пока лотом на интернет-барахолке (на фото) заинтересовались только журналисты — уникальное предприятие никому не нужно. Взахлеб жили! Они тащат меня дальше, по разбитому асфальту, мимо бесконечных объявлений о продаже/сдаче в аренду дряхлых корпусов и цехов. — Посмотри налево, — старики раззадориваются. — В этом цеху промывали баки от ракетного топлива — гептила. Потом там таджики икорное масло делали и саму икру фасовали. Посмотри направо — цех № 28, здесь те самые ракеты для ПВО собирали, сожгли его несколько лет назад… Там — заводской ДК, каких только артистов у нас не было! Вон то здание — бывшее ПТУ, где готовили кадры. Все было свое, даже профилакторий, санаторий и пионерлагеря. Взахлеб жили!.. А это автомобили одного бизнесмена, который мечтал такси-кэбы, как в Лондоне, делать. Прогорел, не смог расплатиться за аренду. А это.

Автомобили — остатки неудачного бизнес-проекта. Фото: Алексей Овчинников Мы доходим до здоровенной асфальтобетонной поляны и останавливаемся. Андреич объявляет минуту молчания: на этом месте был огромный ангар, где и собирали тот самый «Буран». Несколько лет назад сгорел.

Один из уцелевших ангаров. Фото: Алексей Овчинников «До нас такого никто не делал!» То была золотая страница Тушинского машиностроительного. Космический корабль многоразового использования «Буран» собрал в себе все технические новинки того периода и создавался в пику уже построенному в США «Спейс-Шаттлу». При этом, в отличие от американского собрата, «Буран» мог совершать посадку в полностью автоматическом режиме, без космонавтов! Что, ко всеобщему ликованию советского народа, и произошло 15 ноября 1988 года. — Мы под впечатлением были, — вспоминает тот полет бывший слесарь-сборщик летательных аппаратов Виктор Лаврентьев. — Никто же до нас этого не делал! А заработки тогда — закачаешься! Сколько там простой советский инженер получал, 220 рэ? У меня 900 выходило! Еще на Байконур в командировку на три месяца отправляли на полное обеспечение, следить за монтажом «Бурана». Возвращаешься — пол-«жигуля» в кармане! Наша бригада плиткой жаропрочной «Буран» отделывала, чтобы он в плотных слоях атмосферы не сгорел. Она такая… Да лучше покажу! К моему удивлению, он достает два черных кирпичика. Изумляюсь еще больше, когда беру их в руки — они легче пенопласта! — Сверхтонкое кварцевое волокно! — Со знанием дела говорит Лаврентьев. — Выдерживает 1300 градусов! Говорят, страшно дорогая разработка была. На тыльной стороне цифры: «102». — А, значит, это плитки от второго «Бурана», который готовился к полету, но так и не полетел. — А у вас-то они откуда? — Так, взял когда-то… А потом «Буран» вдруг оказался не нужен. Уже в 1990-м все работы по проекту остановились, а еще через пару лет программу и вовсе закрыли. Вдобавок, завод остался без основных заказов — со стороны Минобороны. Большая страна распадалась, армия выживала, как могла, где уж тут про конструкторов и научно-техническую мысль думать.

Сегодня оставшиеся космические челноки скорее похожи на рухлядь.  Завод-солдат Бывшие рабочие и инженеры ТМЗ сочетание Ельцин-Чубайс произносят лишь через зубы, и только с непечатными словами. Оставшись без военных заказов, — без той самой крови, питавшей весь стальной организм Тушмаша, — завод потихоньку стал терять людей. Инженеры уходили кто кооператоры, кто в шиномонтажники. Оставшиеся же на ТМЗ потихоньку впадали в депрессию: их в буквальном смысле опустили с небес на землю. В воздухе витало модное слово «конверсия», и теперь они вместо мечтаний о далеких планетах занимались скучным производством медицинских шприцов, ковриков для авто, штамповкой кастрюль. — Неприятности у ТМЗ, как и всех заводов страны, начались после кавалерийского наскока Чубайса, который сказал, что каждый проданный завод — это гвоздь в крышку гроба коммунизма, — скажет мне позже военный эксперт Михаил Тимошенко. — И, мол, неважно, за какую цену. После этого от 30 тыс. заводов осталось около 6 тыс. К руководству отраслью пришли люди, которые плохо соображали, что нужно стране. Многое пошло в печку. Помню, доигрались до того, что масляные насосы для танков делало частное предприятие в Тульской области — не смогли найти, кто их сделает. — Многие рыдали от обиды: спецы высшего профиля, а они такой ерундой занимаются, — признается Василич. — Это как взять сегодня Илона Маска, да на картошку отправить. Как они наверху не понимали, что ТМЗ — это завод-солдат, а его на рынок вытолкнули, китайскими труселями торговать. Время «эффективных менеджеров» Из 20 тыс. человек, которые трудились здесь в лучшие времена, к середине 90-х оставалось 8 тыс. А тут и приватизация. Большинство акций отошло к государству. Москва (а на тот момент она и была главным акционером) пыталась спасти завод, загрузив его заказами. Была даже разработана целая программа, по которой цеха перепрофилировались под производство трамваев, автобусов, троллейбусов, трамвайных переездов, медтехники и переработку шин. Каждый год ТМЗ выдавал столице от 130 до 810 новеньких автобусов. Наступало другое время — время «эффективных менеджеров», для которых прагматизм был куда дороже покорения космоса. — В те годы вдруг случаются пять ли шесть пожаров, — говорит глава Московской организации профсоюза трудящихся авиапромышленности Сергей Чугунков. — Не хочу сказать, что поджоги, но очень похоже. Горел архив с документацией, очень дорогой испытательный стенд. Один пожар случился в день, когда замминистра промышленности проводил совещание. Только он уехал, как цех с климатической камерой вдруг вспыхнул со всех сторон одновременно. После таких пожаров, обычно, снимается секретность и остаются голые стены, которые только продавать.

Остались лишь старые ангары и корпуса. — То один, то другой цех вдруг становился частным или сдавался в аренду, — вспоминают Андреич с Василичем. — Нам объясняли: столько не нужно — избавляемся от бремени для пользы дела. А потом: три уволенных подряд гендиректора, массовые увольнения работяг, невыплаты зарплат, куда-то исчезнувшее оборудование и разворованные цеха, пропавшие уставные документы, бухгалтерские печати, митинги у проходной, уголовные дела, которые не были доведены до суда. , как-то при одном гендире выяснилось: прежний начальник, поставленный еще при Лужкове, исправно перегонял деньги за потребленные электричество и тепло, но куда-то не туда, в какие-то левые фирмы — в итоге долг образовался.

Космическую изоляцию с «Бурана» Виктор Лаврентьев хранит как сувенир.  Банкрот И долг огромный. Только одному своему тогдашнему акционеру, Банку Москвы, ТМЗ задолжал 6,5 млрд руб. Банк обратился в суд о признании задолженности. Потом еще несколько исков от каких-то странных организаций. Арест имущества и, как следствие, невозможность закупить тот же металл для изготовления мини-ГЭС, которые не прочь были приобрести сразу несколько стран. Получилась ситуация, при которой завод физически не мог отработать долг. Примечательно, что годом ранее бывший президент Банка Москвы Андрей Бородин был объявлен в международный розыск, его обвиняли в хищении миллиардов из бюджета города. Но тот растворился где-то за Темзой, где получил политическое убежище. Как уверяют эксперты, все попытки властей Москвы спасти завод, были напрасны — к тому времени из него было высосано все, что можно, остались лишь старые ангары и корпуса. Дешевле было построить новый. И Москва продала свою долю. Основным владельцем стала группа компаний с романтическим названием «Букет». Именно при ней летом 2013 года ОАО «ТМЗ» признается банкротом.

Январь 1932 года. Совмин СССР принимает решение о создании завода № 82.  Что дальше? — Сначала говорили, будто на этом месте построят жилищный комплекс, — рассказывает Сергей Чугунков. — Но ничего не получилось. Сейчас хозяйство реализуется конкурсным управляющим. Часть территорий ТМЗ уже давно были проданы и у них другие собственники: как строить жилье посреди ангаров и цехов? — Основа конкурсного производства: продажа имущества, увольнение персонала и распределение денег между кредиторами, — рассказал «Комсомолке» конкурсный управляющий ОАО «ТМЗ» Вячеслав Чулисов. — На момент открытия конкурсного производства на предприятии трудились 822 человека, на сегодняшний день продолжают трудиться 118 человек. Это, прежде всего, сотрудники инженерно-технической службы, которые занимаются обслуживанием сетей и административный персонал. А в целом на площадке функционирует множество предприятий, на которых работает несколько тысяч человек. При этом Вячеслав Чулисов отметил, что дальнейшую судьбу ТМЗ будет определять новый собственник. … — Понятно, что никакого завода здесь больше не будет, — вместе с Василичем и Андреичем мы покидаем ТМЗ. — За другое обидно. То поколение стремилось в небо, понимаешь? Тогда грезили небом, сейчас — деньгами, а потому многие нынешние родились уже без крыльев. А какие мечты — такая и реальность… Мы все тогда думали — каким же оно будет, будущее завода? Оказалось, будущее уже было… Взгляд бизнесмена Руслан Пухов, директор Центра анализа стратегий и технологий: «Технологии дублировались» — Это мировая тенденция. Под Парижем был завод по производству лопастей для вертолетов. Уже 10 лет, как его нет. Времена, когда что-то делали в больших городах, прошли. На Лужнецкой набережной когда-то было двигательное КБ «Союз», однако ценность интеллектуальной собственности не смогла превысить стоимость недвижимости на набережной Москвы-реки. Что же касается нацбезопасности, то многие технологии у нас дублировались на разных предприятиях — благодаря этому много и сохранилось, и возродилось. С появлением новых технологий смысла возвращаться к старым попросту нет. Вот кто мог подумать, что броня будет из пластика и керамики?

Понятно, что никакого завода здесь больше не будет. Взгляд инфенера Вячеслав ФИЛИН, бывший заместитель главного конструктора системы «Энергия-Буран»: «Могли облететь Луну и даже создать поселение на самой Луне». — Вячеслав Михайлович, почему все-таки был закрыт проект «Буран»? — Причина, по большому счету, одна — СССР прекратил свое существование. В этот сложный период было не до него. Не секрет, что «Буран» (также, как и американский «Шаттл») строился для обеспечения задач Минобороны. На тот момент у американцев появился новый вид оружия — «Шаттл». — Оружия? — Да. Он на первом же витке мог поразить любую цель на территории СССР. Мог нести 30 т полезной нагрузки и был практически недосягаем для наших ПВО, способен делать мощный нырок в атмосферу с высоты 300 км до 80 км. Это встревожило руководство нашей страны, которое пришло к выводу, что нужно форсировать работы по «Бурану». Тот мог уже с первых пол-витка накрыть США. С развалом СССР наступило так называемое потепление в отношениях, когда Горбачев начал заигрывать со странами Запада, и этих задач не стало. — А в мирных целях можно было его использовать? — Можно, но очень дорого. Полезная нагрузка на «Буране» — около 30 т, и это сравнимо с нашим же «Протоном», который стоил на порядок дешевле. — В проекте было использовано немало прорывных технологий. Кроме «Бурана» они где-то еще пригодились? — В свое время мы получили указания от нашего министра общего машиностроения придумать, какие технологии «Бурана» можно использовать в народном хозяйстве. Мы их насчитали около 600. Но опять же -в той обстановке никто не смотрел на перспективу, а денег хотели прямо сейчас. Нефтяники, например, заинтересовались арматурой, которая могла быть использована в этой сфере. Она стоила дороже традиционных, но окупалась в течении несколько лет. Это их не устраивало. Тем не менее, было внедрено около 80 новых теплоизоляционных, композитных, углеродных и других материалов. Например, мы показывали, что коровник достаточно было обложить нашей изоляцией и никакого отопления не надо. Эти разработанные новые материалы дали бы толчок всей промышленности, металлургии, радиоэлектронике. Та же компьютеризация. Но потом произошли события, убившие все это. — А сегодня нам нужен «Буран»? — «Буран» показал, что как машина она нерентабельна. А вот в части ракеты «Энергии»… Сегодня весь мир работает над ракетой сверхтяжелого класса и без таких тяжелых носителей нам не обойтись. Нам нужно восстанавливать «Энергию», которая выводила 105 т полезной нагрузки. Это хватало бы, чтобы облететь Луну и даже создать поселение на самой Луне. Да и проекты по исследованию Марса выглядели бы сегодня совершенно по-другому… А Тушинский завод откровенно жаль. Если от государства нет заказов для такого предприятия, то, естественно, что судьба его будет плачевна, что и случилось. Хотя мог бы жить. У них были великолепные проекты многоуровневых лифтовых автостоянок: загоняешь туда машину, жмешь кнопку, лифт сам ее наверх тащит. Вещь — чрезвычайно нужная в Москве и там, где сегодня стоит три машины, можно было поставить двадцать! ТМЗ мог бы пригодится стране даже без военных заказов, но спохватились слишком поздно… Алексей Овчинников Источник: http://rusvesna.su/news/1533828636