На сегодняшний день шансон — одно из самых востребованных направлений в музыке.

Однако в эпоху СССР исполнителей жанра запрещали и не подпускали к официальной эстраде. Историк шансона Максим Кравчинский раскрывает интереснейшую тему жанровых композиций в статье «Шансон про шпионов».
Итак, часть I.
Первая известная жанровая композиция про рыцарей плаща и кинжала родилась в грозные сталинские годы, когда в СССР повсюду ловили вредителей и диверсантов, а все советские граждане, как один, помогали доблестным органам в этом трудном деле. Написал шуточную песню под названием «Марсель» ученый-филолог Ахилл Левинтон (1913–1971).
Ее исполняли многие классики жанра — от Аркадия Северного и Владимира Высоцкого до Кости Беляева и Владислава Медяника. Невзирая на прошедшие с ее создания десятилетия, она популярна по сей день. Суть неувядающего шлягера в том, что к стоящему «на стреме» жулику подходит иностранный агент и, соблазняя жизнью в Марселе, предлагая «деньги и жемчуга стакан», просит «передать ему секретного завода план». Но герой песни, хоть и бандит, но бандит советский и он дает искусителю достойный ответ:
Советская «малина»
Собралась на совет,
Советская «малина»
Врагу сказала «Нет!»
Однако НКВД жеста благородных разбойников не оценил:
Меня благодарили власти,
Жал руку прокурор,
А после посадили
Под усиленный надзор.
С тех пор имею, братцы,
Одну я в жизни цель:
Ох, как бы мне добраться
В эту самую Марсель…
Песня Левинтона вдохновила на создание композиции «по мотивам». В 1987 году Михаил Шуфутинский в альбоме «Атаман-3», выпущенном в США, исполнил замечательную вещицу «Одессу-маму не продам» (автор Валерий Скоров - Прим. ред.). Основной смысл ее тот же: некий гражданин сидит у одесского фонтана и наблюдает за красивыми девушками, как вдруг к нему подходит иностранец и говорит:
«Мy friend, поедем в Амстердам.
Там жизнь блатная, там почти что нету пьяниц,
Но дела хватит и бандитам, и ворам…»
Сымай пиджак, — он говорит, — сымай колеса,
В них не пускают в чудный город Амстердам.
Я на тебя надену фирмы «Левис» клеши,
И дипломат французский вместо торбы дам…
…Мы этой ночью с пьедестала снимем Дюка,
И увезем его с собою в Амстердам….
Тут я не выдержал, сказал:
— Довольно, дядя, Одессу-маму никогда я не продам…
И Левинтон, и автор «ремейка» наверняка были советскими пионерами, и, очень может быть, что вдохновила их на создание таких музыкальных «детективов» песня братьев Покрасс на стихи Евгения Долматовского, которую распевали мальчишки и девчонки 30-х годов. Это — известная и сегодня «Пуговка». Здесь уже шутки прочь. Здесь — все серьезно. Отряд пионеров находит пуговицу с иностранными словами и бежит с находкой к начальнику погранзаставы:
«Рассказывайте толком, —
Сказал начальник строгий,
И карту пред собою
Зеленую раскрыл:
— Вблизи какой деревни
И на какой дороге
На пуговку Алешка
Ногою наступил?
Четыре дня ищут бойцы владельца пуговки и, наконец, находят:
Седого незнакомца
В деревне повстречали,
Сурово осмотрели
Его со всех сторон.
А пуговицы нету
У заднего кармана,
И сшиты не по-русски
Широкие штаны.
А в глубине кармана —
Патроны для нагана
И карта укреплений
Советской стороны…
Не прошел мимо шпионской темы и Владимир Высоцкий. В его репертуаре было аж две песни. Первая — «Пародия на плохой детектив» была написана в 1966 году и тематически повторяет творение Ахилла Левинтона. Помните?
Опасаясь контрразведки, избегая жизни светской,
Под английским псевдонимом «мистер Джон Ланкастер Пек»,
Вечно в кожаных перчатках — чтоб не делать отпечатков, —
Жил в гостинице «Советской» несоветский человек.
По ночам шпион снимал разные объекты, но скоро понял, что ему нужен подручный и завербовал в ресторане «пьяного и мягкотелого» гражданина Епифана:
— Вот и первое заданье: в три пятнадцать, возле бани,
Может, раньше, может, позже, остановится такси.
Надо сесть, связать шофера, разыграть простого вора,
А потом про этот случай раструбят по Би-Би-Си.
…А за это, друг мой пьяный, — говорил он Епифану,—
Будут деньги, дом в Чикаго, много женщин и машин… —
Враг не ведал, дурачина, — тот, кому все поручил он,
Был чекист, майор разведки и прекрасный семьянин…
Вторую песню Владимир Высоцкий сочинил, когда шли съемки фильма «Красная палатка» (1969), где
снимался знаменитый актер Шон Коннери. В то время актер был невероятно популярен на Западе как исполнитель роли Джеймса Бонда, толпы фанатов буквально осаждали его. По этой причине он долго отказывался ехать в СССР, опасаясь надоедливых поклонников.
…А то, бывало, встретят у квартиры,
Набросятся и рвут на сувениры
Последние штаны и пиджаки.
Вот так и жил, как в клетке. Ну, а в кино потел.
Различные разведки дурачил, как хотел.
То ходит в чьей-то шкуре, то в пепельнице спит,
А то на абажуре кого-то соблазнит.
Но голливудской звезде было невдомек, что за «железным занавесом» картины с его участием почти никто не видел и потому его совершенно никто и не узнавал. Пробыв в СССР пару недель, удивленный Коннери отбыл восвояси, а узнавший об этой истории бард, написал шуточную зарисовку.
Но порой случалось и так, что сюжеты песен переносились в реальную жизнь, и тогда участникам событий становилось совсем не до шуток. О «шансонье-шпионах» читайте в следующем материале.
Продолжение следует.
Источник http://chanson.ru/about/news/shanson_i_shpionazh_chast_pervaya