Как ни странно, но в реальности люди не могли обеспечить себе пропитание на земле. И вместо этого искали альтернативные источники доходов (во многих районах основным таким источником стало коробейничество, то есть разносная торговля товарами, которые закупали в соседней Финляндии, а потом разносили по карельским деревням).

Как финский путешественник объяснял причины голода:

Из-за суровых климатических условий земледелие было развито слабо, особенно после того как подсека была запрещена к середине 18 столетия.


Жители Карелии еще с ностальгией вспоминали как золотой век то время, когда подсеку можно было разрабатывать чуть ли не на любом склоне и урожаи зерна были такие обильные, что в иных хозяйствах хлеб приходилось засыпать через крышу, так как через дверь он не вмещался.

В 19 же веке хлеба не хватало на целый год даже в урожайные годы. Недостающее зерно приходилось покупать, а деньги на это были далеко не у всех.

Рожь редко давала хороший урожай, поэтому сосновой корой люди запасались уже летом (кору мололи и щедро добавляли в муку; к весне сосновая кора уже составляла большую часть содержимого "хлеба"). В неурожайные годы употребляли в пищу даже солому.

Главный зерновой злак Карелии — ячмень. Также росла репа, к 19 веку активно выращивали картофель.

Проблема земледелия была связана не только с запретом подсеки. Земля находилась в общей собственности волости. Каждое хозяйство по договоренности возделывало свой надел. Однако после смерти отца сыновья делили свой надел и это вело к дальнейшему дроблению полей, урожайность которых со временем снижалась. Новые земли при этом без подсеки осваивались очень медленно, и их было недостаточно.

Распашка новых площадей была под запретом после того, как лесные угодья в конце 18 века были объявлены собственностью государства. Лишь в 1873 году вышел указ, который разрешал расчистку целины под пашню и гарантировал целинным полям статус неотчуждаемой собственности в течение 40 лет. Народ называл это земледелием "по билету", то есть своего рода арендным земледелием, и многие воспользовались этим правом.

Что касается скота, тут вредили и болезни, и дикие животные. Даже в больших деревнях медведи и прочие хищники истребляли столько скота, что иные хозяйства совсем прекращали разведение животных, пока не обзаведутся новым поголовьем (а новое поголовье стоило денег, и кто знает, когда получится его закупить).

Как пишет финский исследователь, поголовье скота в одном хозяйстве на его стороне (в Великом княжестве Финляндском, которое хоть и было в составе Российской империи, тем не менее, обладало широкой автономией) легко могло равняться всему поголовью деревни в Беломорской Карелии. То есть скота в реальности во многих деревеньках было крайне мало.

В Финляндии зарабатывали на оленеводстве, но в Беломорской Карелии оно не получило такого интенсивного развития, как на финской стороне. Кстати, оленей карелы все-таки держали. Но для езды, а не для еды. На них ездили зимой, когда лошадь уже не могла пройти по глубокому и рыхлому снегу.

Ранее охота, вероятно, была одним из основных промыслов. Но в 19 веке ее ограничивали официальные нормы, да и вообще она сильно деградировала, по крайней мере в тех районах Карелии, которые вели разносную торговлю в Финляндии. Тем не менее на примыкающих к Белому морю территориях народ по-прежнему активно охотился, и даже торговал пушниной и дичью.

Карелы отличались особым рвением к рыболовству. Из таежных озерец, порой, вылавливали рыбу подчистую. В рыбачьих избах жили осенью неделями. Причем женщины на рыбном промысле делали все то же, что и мужчины. А в сезон разносной торговли и вовсе рыбная ловля была исключительно женской работой. Хотя, уже тогда люди жаловались, что рыбы стало совсем мало (но может так жаловались из осторожности, чтобы не отпугнуть рыбацкую удачу).

С распространением лесозаготовок и сплава леса в Беломорской Карелии стал наконец появляться и местный источник доходов. К концу 19 века на сплаве использовался в основном труд уроженцев Олонецкого края. Это дало людям больше возможностей для выживания (хотя, труд этот было очень тяжелым и рисковым, на сплаве люди нередко гибли).

В общем, что мы видим:

С земледелием на севере явные проблемы, новые поля распахивались с трудом (без подсеки), а где-то их вообще запрещали трогать, вплоть до конца 19 века. К концу 19 веку разрешили распашку полей "по билету", то есть фактически за арендную плату.

Со скотом, из-за болезней и хищников — тоже все очень сложно. Как следствие, недостаток или полное отсутствие молочных продуктов.

Охота хиреет. Одной рыбалкой не спасешься. Да и в любом случае человек не способен питаться только мясом и рыбой, он умрет или заболеет от недостатка питательных веществ. Обязательно нужна хоть какая-нибудь растительная пища. Одним мясом могут обходиться лишь коренные народы Арктики, но не Русского Севера.

И возможности заработать (чтобы купить тот же скот, или ружье и порох для охоты) у людей были далеко не всегда.

Могло спасать коробейничество, или торговля шкурами, добытыми в лесах, но не все ими могли заниматься. Женщины и старики — не могли. А если добытчик умрет, то как его семье выживать?

С развитием лесозаготовок у концу 19 века женщины тоже получили возможность зарабатывать.

Могли валить лес, пилить его, вытаскивать багром сплавляемые бревна на берег. Платили за такой их труд, конечно, не много, но хоть что-то появилось, и то хорошо.

Так что в большинстве люди жили нище, на грани голода, а подчас даже не на грани. При этом Русский Север всегда считался достаточно зажиточным краем. Это что тогда происходило в центральных областях, и подумать страшно.