📖Сленговые слова добавят в Кембриджский словарь

Сленговые словечки родом из соцсетей вскоре будут добавлены в один из основных словарей для изучающих английский — Кембриджский словарь. Речь про «скибиди» («крутой» или «плохой» в зависимости от смысла) и «делулу» («бредовый»). Пока это не аббревиатура LOL, известная у нас как «ржунимагу», но тенденция, как говорится, налицо: лексикон мировых языков стремительно меняется. Это вызывает противоречивые чувства у миллионов людей, ведь устоявшиеся традиции спорят с новациями. Вот и у корреспондентов «СБ. Недели», как выяснилось, разные взгляды на словарный запас.
🔹Кейс вам в фейс
Александр НЕСТЕРОВ.
Сколько угодно, Христина, можешь меня обвинять в заскорузлости взглядов, но я настаиваю: не всякому модному новоязу место в словаре. Одно дело, когда расширение лексикона связано с новыми явлениями в жизни, научно-техническим прогрессом и т.п. И совсем другое, когда жаргонные словечки обретают статус общеупотребительных. Напомню: жаргон экономит речевые усилия при общении между своими, отделяет одну группу людей от другой.
И у каждого поколения свой сленг, у моего в том числе. Но я его не тащу в разговор или переписку с малознакомыми людьми! Во-первых, многие такое не поймут и не примут, а во-вторых, для выражения мыслей, чувств и намерений есть много других слов. Умение их применять к месту и ко времени в наши дни настоящее искусство, вызывающее восхищение окружающих, мозг которых испорчен примитивной перепиской в соцсетях и игнорированием чтения книг — мощного инструмента для обогащения языка.
Тревожит меня и глобализация общения. Одно дело — знать иностранные языки, и совсем другое — тотальное заимствование тех же англицизмов. «Краш», «инфлюенсер», «кейс» — это уже не просто молодежный сленг, а составляющая речи известных деятелей и заголовки в СМИ. Ты думаешь, Христина, это признак большого ума и начитанности? На самом же деле следование штампам — признак слабости. Интернет-контент я вообще не беру в расчет: словарный запас многих блогеров ниже плинтуса, и пока никто не придумал достойного способа спасти ситуацию. Мое мнение таково: жаргонизмы, живя в национальном языке, должны находиться за рамками литературного. А заимствованные слова или элементы профессионального жаргона надо выпускать на волю, только если не получается подобрать достойный или краткий синоним на родном наречии.
Увы, скупость и языковые клише — примета сегодняшнего дня. У нас в том числе, и это несмотря на то, что уровень IQ у белорусов, как следует из международных рейтингов, намного выше среднего. Нужно стимулировать использование мозговых извилин — и не нужно будет скатываться в банальность при общении.
В России за уникальность родного языка горой встало государство: в июне там увидел свет закон, ограничивающий использование иностранных слов на вывесках и этикетках. Используешь иностранное слово — будь добр, сделай точный перевод с таким же цветом и размером шрифта. Юристы советуют представителям бизнеса заглядывать в словари. Содержание которых, к слову, тоже меняется. Недавно авторы орфографического словаря на ресурсе «Академос» Института русского языка РАН внесли 657 новых слов. Среди которых — «тиктокер», «пауэрбанк», «смузи», «раф», «личка», «движуха» и др. Но — внимание! — это лишь установление единообразного написания, а не официальное разрешение на необузданное использование новояза. Так же нужно поступать и нам. Я все изложил доступным языком, а, Христина?
🔹Пусть живет новое слово
Христина СКУРАТОВИЧ.
Ах, милый сударь, раздали вы кринжа. Но это было ожидаемо, хотя заголовок вашей колонки давал надежду. Зачем же вы испоганили свой прекрасный текст о защите языка этими низменными жаргонизмами? Или короткие синонимы не смогли найти? Вместо кейса — дело, ситуация, задача; вместо фейса — лицо али лик, тут уж как вам ближе. Но рифмы тогда, жаль, не получится. Что, не так хлестко звучит?
Ты, Саша, наверное, решил стать адептом философии князя Гедимина: не рушить старины, не вводить новизны. А мне вот ближе древнегрек Гераклит, который сказал — как в воду глядел: все течет, все меняется. В том числе и один из наших государственных языков — русский. Я тебе сейчас легко докажу, почему это не катастрофа, а естественный путь развития.
Еще во времена Петра I (конец XVII — начало XVIII века) пришло много новых слов, и они, представь себе, прижились. В противном случае мы бы не изучали «алгебру», не надеялись на мощь «армии», а географ не пропил бы «глобус». Я тут прочитала, что даже великому лексикографу Далю не удалось заменить чужесловы «горизонт», «атмосфера» и «гимнастика» на исконные «небозем», «колоземица» и «ловкосилие». Саша, прости, но и ты бессилен. Скажешь: «Это другое!» А я не соглашусь: сленг, выражающий в основном эмоции, — это просто новый уровень. Но новый не равно плохой.
Наш язык — живой организм, а не музейный экспонат. Он растет вместе с нами и отражает то, что происходит в нашей среде. Язык всю свою историю справлялся с потоком заимствований — что тебя, Саша, заставляет переживать за его силу сегодня? Ненужные слова, как рудимент, отпадут или не приживутся вовсе, а полезные органично встроятся в систему лексики и только лишь ее обогатят. Ведь если слово остается, значит, оно выполняет задачу: экономит время, четко передает смысл, цепляет эмоцию. Попробуй заменить «краш» или «токсичный» на длинное объяснение — исчезнет живость. Глобальный мир требует быстрых, универсальных слов — они делают коммуникацию проще, а не беднее.
Главное — не вырывать сленг из контекста и не пихать его не к месту, как часто это делают с матом. Никто не предлагает говорить «чилить» в суде или писать «лол» в дипломной работе. Но игнорировать живую речь людей — значит отказываться понимать их культуру. Язык развивается не законами и словарями, а тем, как мы говорим каждый день. И это великолепно. Или вау. Или балдеж и пушка. Тут уж кому как нравится.
Александр НЕСТЕРОВ
Христина СКУРАТОВИЧ