ИЗ ВАРЯГОВ – В ГРЕКИ

«Русская гречанка» Ольга Янакурос о том, как и чем живут православные греки АмерикиТатьяна Веселкина Бруклинский Бэй-Ридж элегантен, ухожен и по-джентльменски вежлив и неспешен. С наступлением холодов его изысканные по архитектуре дома оживляют потускневший зимний пейзаж, а летом сами прячутся в тени декоративных цветущих деревьев, над которыми здесь колдуют опытные руки дизайнеров. Сейчас это город внутри мегаполиса, а когда-то на его месте стояли две деревни, где до начала XX столетия селились голландские, норвежские и датские моряки. Постепенно скандинавы расселялись по Большому Нью-Йорку, и сейчас значительная часть 80-тысячного населения Бэй-Риджа – это греческие, итальянские, ливанские и (в небольшом количестве) ирландские, русские и китайские семьи.Мы спускаемся к океану – не по песку с обилием вездесущих чаек, как на Брайтоне, а по широким каменным винтовым лестницам с такими же резными скамейками.Мы смотрим на океан, и моя собеседница Ольга Янакурос рассказывает мне о дочерней любви и о силе родительской молитвы, для которой нет времени и нет пространства, так что она действенна даже если родные люди оказываются по разные стороны границ. А еще о том, что в эмиграции мы умираем, чтобы заново родиться и прожить совсем другую жизнь.«Вся наша семья жила верой в Бога»– Ольга, вы родились во Владимире. А потом семья переехала?– Да. Первым местом служения папы, отца Иоанна Конара, был Владимир, куда его направили по окончании Московской духовной семинарии и академии. Там и родилась я – старшая из четырех детей в нашей семье. Крестили меня в Успенском соборе Владимира, в то время действующем и красивейшем российском храме XII века, памятнике мирового наследия, где сохранились фрески Андрея Рублева.Потом папа служил в Муроме, а позже семья переехала в Саратов, к родителям моей мамы. Дедушка, отец Димитрий Калмыков, также был священником. В Саратове папа поочередно служил в двух в то время открытых в городе храмах – в Троицком соборе и в храме Сошествия Святого Духа, а в 1990-е годы – в восстановленной в центре города Покровской церкви.– Ваше детство чем-то отличалось от детства ваших сверстников?– Детство у нас было хорошее: мы любили учиться, ходили в разные кружки, дома вместе с мамой готовились к Пасхе, Рождеству, пекли «жаворонков» на праздник Сорока севастийских мучеников.У нас был замечательный дедушка – отец Димитрий. Наденет соломенную шляпу, возьмет тросточку, и мы, детвора, шли с ним на Волгу. Это был добрейшей души человек, прошедший тяжелую жизнь: был на войне, в плену у немцев, откуда бежал. Потом попал в лагерь для перемещенных лиц и домой вернулся в 1946 году. Дедушка рассказывал нам разные истории, но об этом не любил говорить: слишком тягостными были воспоминания, да и неизвестно, как это могло отразиться на нас.Рядом жила татарская семья, и даже они всегда приходили к нам и просили помолиться, если у них кто-то болелСоседи хорошо относились и к папе, и к деду. Рядом с нами жила татарская семья, и даже они всегда приходили к нам и просили помолиться, если у них кто-то болел.Мы ходили в церковь, но особо это не афишировали, потому что бывало, что если кто-то из детей узнавал, то начинал смеяться. Но те мои друзья, кто близко знал нашу семью, с уважением к нам относились. В 1970-е годы папа крестил дома многих моих подружек, а потом и детей подружек.– Какие церковные традиции помнятся до сегодняшнего дня?– Папа мой родом из Западной Украины, где очень почитают святителя Николая, и у папы была традиция: под 19 декабря он клал нам под подушки подарок. Просыпались мы и чувствовали: что-то под подушкой. Посмотрим – а там подарок от святителя Николая! Пока были маленькие – верили. Сейчас и своему сыну я тоже на праздник святителя Николая всегда кладу подарки под подушку.Очень ярко вспоминается Рождество: приходила папина младшая сестра Васелина, и мы все вместе пели калядки на украинском языке.Внешнему взгляду церковная сторона нашей жизни была незаметна. После службы папа снимал подрясник, надевал костюм и так шел домой. Но даже мы, дети, знали и ощущали, что вся наша семья – и не только ее саратовская часть – жила верой в Бога и была в гуще церковной жизни.О. Иоанн КонарДве дедушкины сестры – Павла и Ольга (в монашестве Параскева и Серафима) Калмыковы – около полувека были патриаршими просфорницами при трех патриархах, начиная с патриарха Алексия I. Моя крестная работала в иконописных мастерских. Дядя – отец Михаил Фарковец – служил в храме иконы «Всех скорбящих Радосте» на Ордынке в Москве, а последние 18 лет своей жизни был настоятелем храмов в Косине и прослужил в священном сане 48 лет. В диаконский сан его рукополагал митрополит Николай (Ярушевич) в 1960 году, и в том же году он принял священническую хиротонию от архиепископа Пимена (Извекова), будущего патриарха. Два сына моего дяди – Александр и Николай – протоиереи, как и супруг дочери моей крестной.В 2002 году, спустя семь лет после смерти мамы и незадолго до своей кончины, папа попросил благословения постричь его в монашество. Наречен он был в постриге в честь святителя Василия Великого. В это время я уже была в Америке, и тогда даже предположить не могла, что это имя войдет в мою жизнь.«На венчании было около 150 человек с греческой стороны»– Как девушка из семьи священника одна оказалась за океаном?– Мой знакомый, потомок русских эмигрантов первой волны, пригласил меня в США как свою невесту. Его семья переехала в Америку из Харбина. Все в семье хорошо знали русский язык. Сам он приезжал к нам в Саратов и был знаком с нашей семьей. Так я оказалась в штате Юта. Но по другую сторону океана вскрылись некоторые факты, которые повлияли на мое решение не выходить замуж за этого человека. Но я все равно благодарна ему за то, что он показал мне много интересного в Америке: старался, как мог, но, как говорится, не сошлись характерами. Я очень надеюсь, что у него все сложилось хорошо, и молюсь за него.Возвращаться в Россию незадолго до кризиса 1998 года, где я вряд ли бы нашла в то время работу, я не решилась. Первой мыслью было переехать в Нью-Йорк, где живет многочисленная русскоязычная община. В Нью-Йорке я знала единственного человека: мой знакомый по Саратову, пианист, уехал в Америку с Вилли Токаревым в начале 1990-х. Подрабатывал в ресторане в Брайтоне, где я и собиралась его найти. До отъезда в Нью-Йорк попробовала обзвонить брайтонские рестораны – и нашла!Ольга ЯнакуросИз Солт-Лейк-Сити я улетела с 11 долларами в кармане. Но папе я, конечно, писала, что у меня все хорошо.В Нью-Йорке мой знакомый помог мне найти работу, а спустя какое-то время моя соседка по квартире собралась переезжать и предложила мне свою работу в греческом семейном ресторанчике. Сказала, что хозяева – люди хорошие, верующие, православные. Я согласилась. Когда хозяин Джордж Янакурос узнал, что я дочка и внучка священников, то и он сам, и вся семья были приятно удивлены, и как-то сразу я стала своей.Жизнь пошла своим чередом. В 2002 году декабрь выдался морозным и снежным. 20-го числа раздался звонок из России, и брат сообщил, что папа отслужил Литургию на святителя Николая, отслужил и на следующий день, пришел домой, почувствовал себя плохо и скончался у него на руках.В тот снежный вечер я в слезах ехала с работы домой, и мне очень хотелось зайти в церковь. Русского храма поблизости не было. Недалеко от квартиры, которую я тогда снимала, располагалась католическая церковь, куда я и зашла. Долго там сидела, плакала и мысленно разговаривала с папой. Слезы лились не переставая, потоком, я не могла поверить, что это случилось.Не знаю, что бы было со мной, если бы не мои греки. Они мне очень помогли, старались не оставлять одну. Джордж дал мне денег на похороны, а его жена Тула попросила принести папину фотографию и утром, когда приходила открывать ресторан, 40 дней перед этой фотографией зажигала свечу в память о моем папе, как принято у православных греков. Разве я могу забыть об этом! Кто я была для них тогда? Просто русская девушка, которая у них работала.Прошло 40 дней, и после этого Джордж предложил познакомить меня со своим племянником – Ставросом (Стивом). В это время в Нью-Йорке как раз гастролировали «Виртуозы Москвы» В. Спивакова, и мы решили встретиться и пойти на концерт. Стив взял билеты в первый ряд, купили белые розы. Стив запомнил, что я люблю белые цветы, и на следующий день пришел к концу рабочего дня с букетом белых роз и синих ирисов. Вскоре он попросил меня быть его невестой, и я поняла, что этих людей в чужой стране мне послал Господь. Я сказала «да». Родители Стива на следующий день пришли ко мне на работу, обняли меня и сказали: «Добро пожаловать в нашу семью!»Свадьбу мы назначили на первый день лета. Венчались в греческом Успенском храме в Бруклине. На венчании было около 150 человек, и все с греческой стороны. Это, оказалось, даже не много, потому что с началом лета кто-то уже уехал в отпуск на родину. С моей стороны никто приехать не смог.Так в этом большом городе у меня в одночасье появилась большая семья: многочисленные тетушки, племянники и племянницы, 23 двоюродных брата и сестры Стива.Своего начальника, Джорджа, я до конца его жизни называла папа Джордж, а он меня – дочкой, и вместе со мной у него получилось тоже четверо детей – два сына и две дочери, как было и в нашей семье в России.Святитель Василий и другие Василии– Ольга, вы с детства были хорошо знакомы с русской православной традицией. Жизнь в православной греческой семье в Америке отличается от жизни православной семьи на родине?На Крещение все отправляются к водоему, священник бросает крест в воду, и молодежь прыгает за крестом– Кроме Пасхи и Рождества православные греки в Америке широко отмечают дни памяти многочисленных святых: святителя Димитрия Солунского, мученика Фонурия, святителей Николая и Спиридона, мучениц Варвары и Параскевы… Вся семья красиво одевается и идет в церковь, все причащаются. Одни из самых любимых праздников греков – Успение Пресвятой Богородицы, 15 августа по новому стилю; Крещение, когда после Литургии все отправляются к водоему, священник привязывает на длинную веревку крест и бросает его в воду, и молодежь прыгает в воду за крестом. Главное крещенское событие традиционно проходит на океане в городе Тарпон Спрингс во Флориде, где живет многочисленная греческая община. Но и в Нью-Йорке, где на Крещение бывает довольно холодно, молодежь ныряет за крестом.День памяти святителя Василия Великого – 1 января – совпадает у греков с Новым годом. И новый год во всех храмах начинается с Литургии. В честь святителя Василия Великого в домах пекут василопиту – традиционный греческий пирог святого Василия. В пирог обязательно запекается одна или три монетки. Считается, что тот, кто получит кусок с монетой, будет счастлив весь год.Традиция эта берет свое начало в IV веке. Как гласит предание, святитель Василий обратился к жителям Кесарии с просьбой собрать деньги, чтобы выплатить врагу выкуп и снять осаду города. Горожане отдали кто деньги, кто ювелирные украшения и собрали нужную сумму для выкупа. Но враг, видя такую самоотверженность жителей, смутился и снял осаду города без выкупа. Тогда перед святителем Василием встала задача – вернуть всем именно то, что они отдали. Но он не знал, какая вещь какой семье принадлежит. И тогда святитель запек все драгоценности в хлеб и раздал его куски горожанам. И случилось чудо: согласно преданию, каждый житель получил именно те драгоценности, которые отдал.Кстати, к греческим детям на Новый год приходит не Дед Мороз и не Санта Клаус, а святой Василий.Мой папа был иеромонахом Василием. Мой свекор тоже Василий, к тому же он и родился 1 января. И нашего сына, хотя он родился на пророка Илию по новому стилю, по которому живет Греческая Церковь, мы тоже назвали Василием. У греков есть традиция – называть первого внука в семье сына или дочери в честь деда – хочешь ты того или не хочешь. В русской традиции не принято давать детям два имени, но я ждала сына на Илию Пророка и для себя уже выбрала имя. Так что мы крестили его с двумя именами – Василий Илия. У американцев вообще принято давать ребенку несколько имен, и греки, родившиеся здесь, нередко тоже имеют два имени. Греки зовут моего сына Василием, я – Илией. Так что первый кусок василопиты, которую печет моя свекровь, мы отдаем деду, а уже потом – моему сыну и его двоюродному брату – тоже Василию, затем раздаем и всем остальным членам семьи.«Отче наш» на трех языкахАлтарники Храма свв. Константина и Елены в Бруклине– Кем ваш сын больше ощущает себя в вашей смешанной семье?– Русским греком, но так как больше времени он проводит среди американских греков, то чаще говорит по-английски. С бабушкой старается говорить по-гречески. Мы с ним говорим по-русски. Илия учится в греческой общеобразовательной школе при соборе святых Константина и Елены в Бруклине. Это частная школа, где учатся дети с 3 лет и до 8-го класса, причем не только православные, но и католики, которых не смущает православная символика.Елка в русской школе В дополнение к общеобразовательным предметам они изучают Закон Божий, и каждый день последним уроком у них идет греческий язык. Вся внеклассная деятельность в школе – на греческом: ставят спектакли, готовят концерты к национальным и православным праздникам.Улица, где расположены храм и школа, носит имя Николая Коффинаса – нашего родственника, который вместе со своим братом Константином Коффинасом был среди тех, кто основал эту школу. Здесь учились многие наши родственники.Константина (Густава) Коффинаса я застала. Он родился в Нью-Йорке в 1923 году, в семье эмигрантов из Греции. Начал учиться на юриста, как и его брат. В это время в Европе началась война, и он попросился на фронт. Воевал в армии союзников в десантных войсках. После войны закончил учебу, стал успешным адвокатом и работал до 92 лет. Почти до последнего дня своей жизни каждый день садился на такси и ехал на работу. Когда в прошлом году отмечалось 70-летие победы в Великой Отечественной войне, в Нью-Йорке проходило чествование ветеранов. Мы с ним приняли участие в юбилейных мероприятиях. Как наш дядя Константин был счастлив, когда я пригласила его на этот праздник! Там он познакомился с русскими ветеранами и особенно подружился с одним из них – Николаем Степановичем Зайцевым.Когда «Бессмертный полк» шел по Нью-Йорку, мы несли фотографии моего деда – отца Димитрия – и грека Константина КофиннасаЧерез два месяца после этого праздника Константин скончался: как будто дождался чего-то важного – и ушел. И уже в этом году, когда «Бессмертный полк» шел по Нью-Йорку, мы с моим сыном несли фотографии моего деда – отца Димитрия, Анны – сестры моей бабушки – и нашего родственника-грека Константина Кофиннаса.Сын очень интересуется Россией, русский он учит также и в воскресной школе. Илия принимал участие в олимпиаде по русскому языку в одном из колледжей Нью-Йорка и завоевал серебряную медаль в категории «смешанная семья».А еще он очень любит церковь, с удовольствием ходит в храм и не уставал на службах, даже когда был совсем маленьким. Мы ходим как в греческие храмы, так и в русские. Перед едой Илия читает «Отче наш» на трех языках. В этом году на Благовещение в храме святых Константина и Елены настоятель благословил его прислуживать в алтаре. Помню, подошел школьный автобус, выбегает сын и сквозь слезы радости говорит: «Мама, у меня такие новости: отец Иоанн благословил меня помогать в алтаре! Я теперь алтарник! Я никогда так не был счастлив за все свои десять лет!»Этим летом Илия ходил в Библейский лагерь при Крестовоздвиженском храме, что недалеко от нашего дома. Дети там читали и пели на клиросе, готовили коливо из пророщенной пшеницы по греческому рецепту, знакомились с тем, как пекут просфоры и артос, писали иконы, ездили в паломнические поездки.Греческая Америка– Что для греков, в частности американских, значит вера и Церковь?– Для них храм – это Греция. Это центр, неотъемлемая часть их жизни, и они привезли ее сюда. Главная черта американских греков, и вообще греков, живущих за пределами исторической родины, – это сплоченность: они очень крепко держатся вместе, держатся своих традиций, соблюдают праздники. И это характерно не только для старшего поколения, но и для молодежи. Они по возможности стараются создавать семью со своими соотечественниками или единоверцами, а если будущий муж или жена другой веры, то принимают Православие.Греческие семьи, как правило, очень крепкие, сплоченные. Разводы бывают крайне редко. Если какое-то событие, будь то свадьба, крестины, именины, то собирается вся многочисленная семья, включая тетушек, дядюшек, кузенов, – народу набирается очень много. И в радости, и в горести – всегда вместе.Греческий Храм Святого Креста Такой стиль жизни помогает сохранить все, что для них дорого, не терять связь с исторической родиной. За пределами домов это можно видеть в храмах и во время многолюдного и красочного парада на Благовещение, на который выпадает также День независимости Греции и который проходит в самом центре Нью-Йорка – по 5-й авеню с 1951 года, а первый парад состоялся еще раньше – в 1938 году. Посмотреть парад собираются более 150 тысяч зрителей, а число участников доходит до 25 тысяч. Это политики, сотрудники банков, медицинских, страховых и других учреждений, ученые и духовенство греческого происхождения, студенты, ученики и их наставники, представители культурных и спортивных организаций. Многие надевают на парад национальные костюмы, звучит музыка. Ежегодно для участия в параде приезжают из Греции представители президентской охраны – президентские гвардейцы – и маршируют в национальных костюмах. День, когда проводится парад, начинается Литургией в греческом Троицком кафедральном соборе на Манхеттене. Обычно на богослужении присутствуют главы и представители дипломатических учреждений Греции и Кипра.– Можно сравнить православных американских греков с русскими, живущими в Америке?– Сегодняшних американских греков можно сравнить с потомками первых волн русской эмиграции, которые сейчас живут в основном в небольших городках вокруг Нью-Йорка, в Нью-Джерси. Первые греки, селившиеся в Америке, как и русские, прежде всего строили храмы, сохраняли и передавали веру в семье от поколения к поколению. А нынешние здешние греки и русские, приехавшие в США в 1990-е годы и позже, конечно, отличаются. Греки более воцерковлены. Большинство русских стали обращаться к Богу начиная с 1990-х годов, а многие приехали сюда неверующими и пришли – а скорее, только приходят в Церковь – уже в Америке.Русскоязычные православные редко ходят в храм семьями, многие идут в церковь прямо с работы или по дороге на работу, надев юбку поверх рабочей одежды. Так что новоприезжим русским в Америке еще нужно время для воцерковления. Слава Богу, для этого есть условия: только в Бруклине, где живет большая часть русскоязычной общины Нью-Йорка, действуют шесть русских приходов, есть воскресные школы для детей.Православным надо держаться друг друга– И это еще одно доказательство того, что в Америке можно сохранить свою веру и вести благочестивую и молитвенную жизнь…– Безусловно. Пути Господни неисповедимы, и почему все мы здесь оказались, нам знать не дано. Все приезжают из разных стран и по разным причинам, и, может быть, Америка процветает в том числе и за счет верующих из России, Греции, других славянских православных стран, которые искренне верят, молятся, строят храмы, основывают монастыри.Православных в Америке всего 1%, но их влияние ощущаетсяСогласно статистике, православных в Америке всего 1%, большая часть которых, кстати, греки. Их влияние ощущается и в последние годы все больше признается на государственном уровне.Православным вообще, вне зависимости от юрисдикции, языка и календаря, следует держаться ближе друг к другу. По своему опыту знаю, что редко можно найти эмигранта, который не проходит здесь через трудности. Эмиграция – это все равно что умереть, заново родиться и прожить совсем другую жизнь. А как можно прожить без Бога, без веры, без поддержки?– А вы сами нашли здесь свое счастье?– Думаю, что да. У нас в семье единодушие в вере, уважительное и доброе отношение друг к другу. Вся наша греко-русская семья по праздникам вместе идет в церковь, любит как русскую, так и греческую кухню. Мои русские знакомые даже говорят, что «у меня неправильная свекровь», потому что мы никогда не ссоримся. У меня есть возможность преподавать в русской приходской школе. И самое главное: когда я смотрю на сына, особенно когда он в алтаре, вспоминаю свое детство и понимаю, что действительно счастлива.Мне очень везет на хороших людей, и я за все благодарна Господу и своей святой покровительнице – равноапостольной княгине Ольге: за все испытания, за все трудности и радости, что мне пришлось пережить и в России, и вдали от нее. Думаю, что все идет так, как должно быть. И – слава Богу за все!С Ольгой Янакуросбеседовала Татьяна Веселкина 29 сентября 2016 г.